— Спускаемся сегодня? — Тред с грустью смотрел на приближающихся жриц.
— Да, — не задумываясь ответил лорд Драуг, и старый северянин согласно кивнул. — До заката еще долго, и я не вижу смысла сидеть здесь полдня, а потом еще и всю ночь, ожидая, пока кто-нибудь полезет из земных недр на белый свет. Так что немного отдохнем и сразу же начнем спуск.
— Поскорее бы уже, — вздохнул «старый медведь», нетерпеливо заерзав на месте. — Давай все сделаем быстро, не люблю я все эти подземелья!
— Боюсь разочаровать тебя, друг, но катакомбы под столь значимым для эльфов городом должны быть огромны, — безрадостно поведал приунывшему наемнику Фаргред. — Я даже не представляю, сколько нам придется бродить во тьме, прежде чем мы найдем то, что ищем.
— Я выведу нас к замку, отпираемому ключом. — Энвинуатаре уже не шептала, а говорила довольно уверенно. — Наша связь укажет путь.
— Ну хоть какие-то хорошие вести, — кисло улыбнулся Тред. — Может, еще и эту ощипанную ворону здесь оставим?
— Когда нас начнет интересовать мнение дикого животного, мы дадим тебе знать. — От ледяного тона старшей жрицы у всех по спине ровным строем промаршировали мурашки.
— Как только сможешь догнать какое-нибудь живое существо, удирающее от тебя без оглядки, испугавшись одного твоего вида, вот тогда и расспросишь его. — Тред даже не думал промолчать.
— Не желаю слышать о своем внешнем виде от комка мускулов и жира, — поморщилась жрица, отвернувшись в сторону и вздернув острый нос.
— Послушай, девочка, — неожиданно обратился «старый медведь» к Энвинуатаре, — как можно меньше времени проводи с этой старой ведьмой, иначе станешь такой же, как она, — страшной, древней, злобной и, следовательно, одинокой.
— К твоему сведению, у меня есть дочь, — не выдержав подобного неприкрытого хамства, выпалила старшая жрица, — и внуки!
— Случайно нашла в темном переулке связанного, слепого калеку? — хохотнул Тред, хлопнув себя по ноге.
— Если тебе интересно, то это был молодой, статный и учтивый северянин. Настоящий мужчина, в отличие от тебя!
— Он, безусловно, обладал изрядным запасом мужества, коли отважился возлечь с тобой! — прогудел «старый медведь». — И где этот «настоящий мужчина» теперь? — насмешливо поинтересовался одноглазый наемник, выделив слова, которые повторил за женщиной. — Свела несчастного парня в могилу?
— Я не обязана перед тобой отчитываться! — Старшая жрица с трудом взяла себя в руки. — Моя личная жизнь тебя не касается!
— И слава всем богам! — поднял руки северянин. — Никогда не связывался со жрицами и до сих пор не горю желанием… — Он внезапно замолчал. — Хотя нет, — по покрытому шрамами лицу наемника расползлась мечтательная улыбка, — была одна девчушка, с которой я как-то знатно погулял, надеюсь, теперь она не стала столь скверной, что способна заставить обделаться даже некроманта.
— Все! — Голос жрицы дрогнул. — Я устала это слушать! — Она резко обернулась к ухмыляющемуся Фаргреду, который поспешно спрятал улыбку. — Магистр, я настойчиво рекомендую вам избавиться от этой необразованной скотины!
— Успокойся, Жаннетт, — примиряюще произнес лорд Драуг. — Мой друг просто слишком остер на язык и абсолютно несдержан. — Он недовольно покосился на Треда.
— Тред, тебе и вправду стоит придержать язык за зубами! — сурово сказал берсерк удивленно таращившемуся на жрицу товарищу.
— Тред?! — Темно-синие глаза старшей жрицы широко открылись. — Тред из «Волчьей стаи»?!
— Жаннетт? — Челюсть старого воина чуть не упала на засыпанный каменной крошкой пол.
— Не может быть! — единогласно воскликнули северянин и жрица, тыча пальцами друг в друга.
Над руинами воцарилось неловкое молчание.
— Да уж… — первым нарушил тишину Тред. — Знай я, какой стервой ты станешь, никогда бы…
— И это все, что ты можешь сказать мне после стольких лет разлуки? — В глазах Жаннетт блеснули слезы, и «старый медведь» ошеломленно уставился на нее. — Я думала, что ты погиб, а ты, оказывается, жив-здоров и даже не вспоминаешь обо мне!
— Ну не то чтобы не вспоминаю… — виновато пробубнил Тред. — Ты тоже не очень-то вспоминала меня, раз обзавелась дочерью… — Видя, как напряглась жрица, наемник осекся. — Ты хочешь сказать…
— Всю жизнь я любила только одного мужчину и хранила ему верность… мне очень жаль, что он оказался такой свиньей! — Жаннетт резко отвернулась. — Простите, мне необходимо немного побыть одной, — прошептала она, и ее голос предательски дрогнул. Отстранив попытавшуюся успокоить ее Энвинуатаре, старшая жрица скрылась за ближайшей колонной.
Во второй раз молчание окутало руины, правда, на этот раз оно оказалось более тягостным.
— Тред, ты будешь ничтожным куском лошадиного помета, если не… — серьезно начал Вегард, но старый воин уже вскочил на ноги.
— Сам знаю! — бросил он через плечо, устремляясь за жрицей.
— Поистине у судьбы на все свои планы, — подвел итог случившемуся Фаргред. Он говорил нарочито громко, чтобы заглушить речи жрицы и наемника. — Надеюсь, теперь они поладят.
— А я надеюсь, что дочка медведя не похожа на своего отца: ведь это некрасиво, когда у девушки шерсть по всему телу и на лицо она чуть только симпатичнее фарнокса. — Несмотря на грубые слова, берсерк искренне надеялся, что у его старого друга все получится.
— Такие бывают? — испуганно спросила Энвинуатаре, поворачиваясь к Вегарду. — Хвала Свету, что я не такая.
— Да, тебе нечего стыдиться, — ляпнул молодой воин, поздно сообразив, что сморозил очередную глупость. — Я имел в виду… — Он собирался оправдаться, но покрасневшая девушка остановила его.
— Ничего страшного, — выдавив из себя сконфуженную улыбку, сказала она. — Я все равно уже почти свыклась с этой мыслью, так что не нужно извиняться.
Вегард счел за лучшее промолчать и украдкой взглянул, как там дела у Треда, надеясь, что жрица до сих пор не испепелила его каким-нибудь смертоносным заклинанием. К величайшей радости и удивлению берсерка, наемник и Жаннетт вполне мирно беседовали и даже тепло улыбались друг другу. Молодой воин на всякий случай потер глаза, дабы убедиться, что увиденное им — не галлюцинация, но, несмотря на это, ничего не изменилось.
«Хвала богам, старик вспомнил, что может не ворчать», — подумал берсерк, облегченно улыбаясь.
Раздавшийся из-под земли скрежет заставил губы Вегарда плотно сжаться, не оставив от хорошего настроения и следа.
— Кажется, отдых закончен. — Последовала яркая вспышка, и облаченный в сверкающие доспехи Фаргред смело шагнул в темноту. Он стремительно прошел вперед и остановился, подняв над головой пылающий меч.
Золотое пламя легко разогнало мрак, осветив широкий, длинный коридор, плавно изгибающийся и уводящий вниз. Потрескавшиеся стены все еще хранили следы былой роскоши — некогда яркие, величественные мозаики, изображавшие леса, горы и реки. Теперь потемневшие от времени, местами отвалившиеся камушки служили лишь бледной тенью самих себя.
— Животных так и оставим снаружи? — Морщась от противного хруста под ногами, Элизабет остановилась позади магистра, зажав рот ладошкой. В исходящем от доспехов Фаргреда свете эльфийка увидела, что стоит на белых костях, обтянутых истлевшими клочьями одежды. Судя по размерам костей, пол устилали тела защитников, павших в неравном бою.
— Они никуда не денутся. — Лорд Драуг не спешил идти вперед, ожидая, когда весь отряд соберется вместе. — Прирученные фарноксы шагу не могут ступить без своих хозяев, так что будут смирно пастись на травке, ожидая нашего возвращения.
— Я же говорил, что они — тупые. — Мощная фигура Треда практически заслонила проход, и стало заметно темнее. Северянин зашел в катакомбы последним, поэтому позволил себе задержаться на входе, бросив беглый взгляд на залитые ровным солнечным светом руины.
— Какие-то проблемы? — Марк обеспокоенно взглянул на одноглазого наемника, думая, что тому удалось разглядеть нечто неприятное.
— Нет, — шумно вздохнул Тред, делая шаг вперед, — просто жуть как не хочу таскаться по подземельям. Чувствую себя землеройкой или дворфом, в обоих случаях приятного мало.
— Не вешай нос, старик. Быстрее зайдем — быстрее выйдем. — Поправив соскользнувшую с плеча сумку, берсерк подмигнул товарищу.
Несмотря на то что Фаргред настаивал на уменьшении ручной клади, взять с собой все равно пришлось немало: веревки, пресную воду, запас провианта, который заметно увеличился после разделывания фарнокса темных эльфов, а также факелы. Света, исходящего от доспехов и клинка магистра, пока хватало, а при необходимости жрицы могли призвать золотистые огоньки, не только освещающие путь, но и согревающие людей волшебным теплом. Но после непродолжительного обсуждения факелы решили все же взять с собой. Никто не знал, что может поджидать незваных гостей в древних подземельях, но остаться без источника света никому не хотелось.
— А вход заваливать не будем? — Тред не сдвинулся с места, будто собирался впитать в себя приятные солнечные лучи.
— Хватит предлагать всякие глупости, — огрызнулся молодой воин. — Если придется быстро выходить, то упереться носом в камни будет очень не кстати.
— Он прав, Тред, — поддержал берсерка Фаргред. — Если тебя волнует, не выползет ли кто-нибудь отсюда, то не переживай, к руинам все равно никто не подходит.
— Кроме нас, — сердито пробурчал «старый медведь», но все же пошел вслед за остальными, стараясь держаться поближе к повеселевшей Жаннетт.
— Надеюсь, что после столь чудесного воссоединения двух любящих сердец вы перестанете ссориться? — спросил Вегард, заметив, как тепло смотрят друг на друга мужчина и женщина.
— Вот тебя только забыли спросить, чего нам делать, — набычился слегка покрасневший северянин. — Эй, вы только гляньте! — неожиданно сменил он тему, тыча пальцем себе под ноги. — Похоже, я зря упрекал эльфов и они все же дали здесь неплохой бой. — В голосе наемника промелькнули уважительные нотки. Он опустился на одно колено и, подняв небольшую кость, задумчиво повертел ее между пальцев. — Только кое-что мне все равно непонятно, — он выпрямился, отбросив невеселую находку, — где кости троллей? Ведь не могли же остроухие никого не прихватить с собой на тот свет.