— Хвала Фениксу, портал жив! — В голосе альбиноса слышалось облегчение. — Мне потребуется время. — Красные глаза мага скользили по тьме в противоположной стороне подземелья.
— Я сдержу его столько, сколько смогу. — Фаргред почувствовал, как вспотели его ладони, но магистр стиснул зубы и, глубоко вздохнув, осторожно вышел вперед, вставая между неизвестностью и точкой возврата.
Лорд Драуг слышал, как за его спиной прошли лошади, и пятящиеся спиной вперед Тред и Драг замерли у конца спуска в замковые подземелья.
— Все идите к Стефану! — В горле у магистра пересохло.
— Что… — Элизабет сделала шаг к магистру, но бледная словно снег суккуба вцепилась ей в руку и потянула назад.
— Не подходи. — Голос Инуэ дрожал, а в глазах плескалось целое море страха.
— Все ко мне! — Энвинуатаре встала рядом с точкой возврата, у которой уже суетился Стефан, и вокруг жрицы замерцал золотой купол, постепенно увеличивающийся в размерах. Девушка опустилась на колени, прямо в мутную, воняющую плесенью воду — и во все стороны от нее начали расходиться волны ощущаемого тепла, согревающие людей и отгоняющие мрак. Золотой купол разрастался все сильнее, пока под его защитой не оказались все собравшиеся вокруг истово молящейся жрицы. Свет, источаемый магией девушки, озарил подземелье, но, пройдя чуть дальше того места, где стоял магистр, словно наткнулся на невидимую преграду, сотканную из густой тьмы.
— Стефан. — Фаргред заметил, как спустившиеся в подземелье гарты замерли на месте, припав к земле и прижав узкие уши к голове.
— Тороплюсь как могу, — нервно отозвался архимаг, рисовавший прямо на воде странные символы. Горящий палец Стефана выводил на мутной поверхности ведомые лишь ему одному узоры, и загадочные рисунки медленно разгорались ярким пламенем.
— Может, напасть, пока они так себя ведут? — предложил дворф.
— Это не лучшая идея. — Де Блейт продолжал сжимать рукоять рапиры. Шпион, услышавший слова магистра о том, кто являлся хозяином подземелья, понимал, что его оружие будет бесполезно, но ничего не мог с собой поделать.
— Поче… — Драг замолк, увидев, как тьма метнулась к спуску в подземелья и мгновенно заволокла проход, в котором столпились гарты.
Многоголосный визг разлетелся по подземелью, и дворф попятился назад, уткнувшись спиной в Треда. Драг еще не успел забыть жуткий вид и кровожадность гартов, но и предположить не мог, что подобные твари способны так визжать. Свирепые хищники Пустошей скулили и давились своими хрипами, скрытые от взора людей непроглядной тьмой.
— Будто с них там живьем шкуру сдирают… — прошептал Тред, но никто не услышал его.
Наконец последний из гартов замолчал, и в подземелье воцарилась абсолютная тишина, в которой можно было услышать даже биение собственного сердца. Губы беззвучно молящейся Энвинуатаре зашевелились быстрее, и охватывающий людей купол засветился ярче.
Лорд Драуг встал между спутниками и все еще темным проходом, готовый встретиться с врагом лицом к лицу. Глаза паладина пылали золотом, а сердце полнилось решимостью и верой в Свет.
Жуткий, скрипучий и безжизненный смех разнесся по подземелью, отражаясь от безмолвных стен и леденя кровь в жилах у всех слышавших его.
— Гос-с-сти… — Замогильный голос был похож на скрежет ржавого металла. — Приш-ш-шли умереть… — Шелестящий шепот доносился одновременно со всех сторон и в то же время будто бы звуча в голове у каждого.
Лорд Драуг услышал тихое потрескивание, доносящееся снизу, и, опустив глаза, увидел, как вода под его ногами превращается в лед. Тонкая ледяная пленка скользила в направлении магистра, но, наткнувшись на исходящий от него ореол света, поползла медленнее, хотя все же не остановилась.
— Что там за тварь, Бездна ее побери?! — Драг до боли сжал древко топора. — Что это за хреновина вообще?
— Это лич. — Де Блейт нечасто обращался за помощью к богам, но сейчас, впервые за долгое время, молил их о снисхождении.
— Это мне ни о чем не говорит! — Дворфу было не по себе и даже немного страшно. Поэтому он злился на себя и на всех вокруг за столь постыдное для воина чувство.
— Переродившийся Высший, способный стереть в порошок целый город. — Шпион сглотнул, глядя, как, обойдя магистра, ледяная корка с треском устремилась к ним, но в этот раз ее остановил барьер жрицы.
— Мы не справимся с простым колдуном? — С замиранием сердца Драг следил за тем, как золотая стена барьера покрывается инеем. В груди у дворфа закололо, а сердце сковал жуткий холод.
— Когда уничтожили последнего из личей, погибли двое магистров и несколько архимагов, про обычных паладинов и жрецов я даже не говорю. — Изо рта Наэрона начал струиться пар, и он поежился.
— Тогда какого хрена мы тут делаем до сих пор?! — Драг затравленно перевел взгляд на альбиноса, но магу было не до него, все его внимание поглощали руны на воде.
— Просто так он нас не получит! — прорычал Тред и сделал шаг, приблизившись к границе барьера, но случившееся дальше заставило его остановиться.
Из тьмы прямо перед магистром плавно выплыло нечто, и назвать ЭТО человеком ни у кого не повернулся бы язык. Три голых черепа, без нижних челюстей, словно слились в один, формируя уродливую голову с тремя жуткими лицами. Из черных, пустых глазниц непрерывно текли капли густой, вязкой, черной жидкости, скатываясь по серой кости и падая на замерзший пол. Ровные, острые зубы уцелевших верхних челюстей, явно не могли принадлежать человеку, еще одним свидетельством этого являлись длинные, изогнутые клыки. Тонкая костяная шея соединяла голову и закутанное в черные лохмотья тело. Сквозь изодранную ткань были видны кости с бурлящей за ними Тьмой, толчками выплескивающейся наружу. Одна костлявая рука, со скрюченными, словно сведенными судорогой пальцами, увенчанными обломанными, черными ногтями, тянулась к магистру, а другая, доходящая до самого пола, больше напоминала склизкое щупальце темно-фиолетового цвета. Плоть на нем постоянно подрагивала, а само оно медленно извивалась, словно змея, самым кончиком скользя по льду и оставляя за собой тянущийся темный след. Существо парило над полом, и обрывки его черной мантии не касались льда. Оно нависло над Фаргредом и, посмотрев на него сверху вниз, снова разразилось жутким, дребезжащим смехом.
— Я заберу ваш-ш-ши душ-ш-ши… — прошелестел лич, прекратив смеяться.
— Попробуй. — Лорд Драуг сжал рукоять меча и приготовился к битве.
— Я уничтож-ж-жил множ-жество таких-х-х, как ты… паладин… — Голос лича выражал злорадство и насмешку. — Они не с-с-справилис-с-сь с-с-со мной, даж-ж-же вс-с-се вмес-с-сте… думаеш-ш-шь, у тебя ес-с-сть ш-ш-шанс-с-сы?
Лорд Драуг промолчал. Раньше магистру не доводилось иметь дело с личами, но все, что он знал о них, наталкивало на мысль, что шансов у него действительно почти нет. Хотя тварь, что стояла сейчас перед ним, сильно отличалась от переродившихся, описанных в гримуарах, но все остальные признаки присутствия лича были налицо.
— Стефан. — Фаргред не стал оборачиваться. — Как только закончишь — уводи всех.
Ответа не последовало, но магистр знал, что маг услышал его. Сзади всхлипнула Инуэ.
— Готов к с-с-смерти, паладин? — Лич явно наслаждался ситуацией, смакуя чувство страха, внушаемое им смертным. — Готов вс-с-стретить-с-с-ся с-со с-своим богом?
— Если такова воля Света, то я погибну сражаясь! — Лорд Драуг гордо вскинул голову и поднял щит. — Тебе не запугать меня, тварь!
— Тогда — умри! — выкрикнул лич и резко выбросил вперед уродливое щупальце.
Фаргред закрылся щитом, отражая удар, и едва не угодил под когти переродившегося некроманта. Лич не дал возможности магистру атаковать и, растворившись во тьме, исчез, чтобы почти мгновенно напасть на паладина с другой стороны. Черный сгусток врезался Фаргреду в плечо, отбросив его далеко назад, почти к самому барьеру жрицы. Черная слизь, оставшаяся на наплечнике магистра, с шипением въелась в него, заставив золотое свечение померкнуть.
— Ред, зайди к нам! — умоляюще воскликнула Элизабет, со слезами на глазах глядя, как лорд Драуг, пошатываясь, поднимается на ноги.
Магистр встал и услышал, как за его спиной с тихим звоном треснула преграда Энвинуатаре, не выдержав магии лича. Меч Фаргреда распался золотыми искрами, и он приложил открытую ладонь к покрытой инеем стене барьера. От прикосновения паладина преграда Света засияла нестерпимо ярко, сбросив ледяной налет. Тонкие трещины, сверкнув, исчезли, и даже подступившая ледяная корка — растаяла. Фаргред слабо улыбнулся спутникам и, развернувшись, пошел навстречу смеющемуся личу.
Золотые искры закружились вокруг, и в руке лорда Драуга вновь засиял меч.
Щупальце двигалось с сумасшедшей скоростью, оставляя все новые и новые отметины на доспехе магистра. Дважды Фаргред падал, но упорно вставал вновь.
— Какая храброс-с-сть… — Лич остановился. — Какая непреклонная вера в С-с-свет… я так давно не видел ничего подобного… как глупо… — Костлявая рука вытянулась — и с черных ногтей сорвался клуб черного пепла, устремившийся в Фаргреда роем обозленных пчел. Лорд Драуг закрылся щитом, и пепел разбился о сверкающую сталь, заставив магистра попятиться. Не успел паладин обрести равновесие, как новый рой ударил его в грудь, отбросив назад.
— С-с-сначала я заставлю тебя с-с-снять твой барьер и убью твоих с-с-спутников… иначе ты ничего не поймеш-ш-шь, не осознаеш-ш-шь с-с-своей с-с-слабос-с-сти… — прошелестел в подземелье голос лича. — Они умрут на твоих глазах-х-х… И ты поймеш-ш-шь…
— Ты не получишь их! — Золотое пламя всколыхнулось в глазах магистра, и он сделал несколько шагов вперед.
— Ред! — воскликнула эльфийка.
— Не выходи! — Де Блейт помог Инуэ удержать пытавшуюся выйти из-за барьера эльфийку.
— Он же погибнет! — рыдая, кричала девушка, пытаясь вырваться. Наконец ей это удалось, но Элизабет не смогла покинуть границ барьера, наткнувшись на невидимую стену.
— Как?! — Она в бессилии ударила рукой по золотой преграде, но ничего не случилось.