о она, отрешившись от всего происходящего, сконцентрировалась на ритуале, воссоздавая рисунок, показанный ей архимагом Стефаном.
Мастер рун, охнув, опустился на колено, когда Высший мощным ударом разнес каменную преграду, и одно из темных щупалец с визгом пробило плечо седого дворфа, приподнимая его над землей. Старик зарычал и, собрав все силы, смог отбить посохом метнувшееся к его горлу щупальце, но следующий удар колдуна выбил единственное оружие из ослабевших рук.
— Не вставай на моем пути! — Хищно улыбнувшись, некромант собрался уже убить надоедливого дворфа, когда сухой щелчок арбалета заставил его вздрогнуть, и боль стальной иглой пронзила его левое плечо.
Удерживающее дворфа щупальце исчезло, и старик повалился на землю, а колдун, рыча от гнева, повернулся к раненому арбалетчику, судорожно пытающемуся перезарядить свое оружие.
— Как смеешь ты!.. — На пальцах некроманта появились зеленые искры, но тут мастер рун из последних сил бросил свой посох, целясь колдуну в спину.
Резко развернувшись, Высший не успел среагировать и получил сильный удар в грудь, заставивший его сделать несколько неуверенных шагов назад.
— Вы… — прохрипел он, поднимая руки над головой и закрыв глаза, когда клубящийся в небе черный туман начал закручиваться над ним, — умрете!
— Нет! — Селения выпрямилась в центре законченного рисунка, гордо вскинув голову. — Это ты умрешь! — Девушка изо всех сил топнула ногой, ударив каблуком по самому большому символу, к которому стягивались все остальные, — и знаки, взлетев в воздух, закружились вокруг нее, складываясь в ровный круг.
— Девчонка, — расхохотался некромант, — ты и правда думаешь, что…
Селения двумя ладонями ударила в парящий перед ней круг — и вырвавшийся из него столп ревущего пламени ударил колдуна в грудь, погаснув так же быстро, как и появившись.
— Ты… — Взгляд Высшего помутнел, и он, уронив голову на грудь, уставился на прожженную в его теле круглую дыру с ровными дымящимися краями. — Бездна… — Глаза колдуна закатились, и он, пошатнувшись, рухнул на землю.
Селения облегченно вздохнула, на мгновение прикрыв глаза и едва не упав на землю от внезапно подступившей слабости. Но ей все же удалось устоять на ногах, и она с трудом разомкнула веки, услышав громкий топот и беспокойные возгласы.
Северяне и дворфы с обнаженным оружием обступили склон холма, но замерли, не увидев врагов.
— Помочь раненым! — отдал приказ Валгард, чье боевое безумие покинуло затуманенный рассудок, возвращая вождю умение трезво мыслить. — Если они есть… — Северянин оглядел окровавленные тела арбалетчиков. — Что здесь произошло? — Он подошел к волшебнице и на всякий случай придержал ее рукой за плечо.
— Высший. — Девушка попробовала благодарно улыбнуться. — Но ни он, ни остальные некроманты больше не угрожают нам.
— Что верно — то верно! — Улыбающийся Горт протянул Селении отрубленную голову Высшего, которую держал за волосы. — Твой трофей!
— Спасибо… — Девушку едва не стошнило. — Не надо… — Она поспешно замотала головой, приложив ладонь ко рту.
— Как хочешь. — Пожав плечами, король дворфов бросил голову одному из своих соотечественников, и тот недолго думая насадил ее на копье, подняв над головой словно знамя. — Значит, мы здесь закончили?
— Да, — кивнула Селения, стараясь не смотреть на лежащие повсюду тела.
— Тогда самое время помочь нашим ребятам в долине! — выкрикнул Горт, и воины поддержали его радостным ревом.
— Нет! — послышался вдруг писклявый голос, и измазанный кровью и грязью де Ларик поднялся на ноги, отбросив в сторону чье-то мертвое тело, за которым и прятался.
— Ранен? — осведомился Валгард, с сомнением глядя на благородного.
— Я? — Тот оглядел себя. — Нет, это не моя кровь, я так… не важно. — Де Ларик выпрямился, с вызовом взглянув в глаза вождя северных кланов. — Как представитель Императора, я настаиваю на том, что нам следует удерживать вверенные мне… то есть нам позиции!
— Чего? — не поверил собственным ушам Горт. — Да от кого? — Он развел руками. — Здесь больше не осталось зеленых, и нам некого убивать, а вот нашим боевым братьям требуется помощь!
— Мы останемся здесь! — шалея от собственной смелости, пискнул де Ларик, топнув тонкой ножкой. — Я говорю от лица Императора! — Он выудил из-за пазухи помятый сверток с гербовой печатью и замахал им перед лицами воинов.
— Меня тошнит от тебя, мразь… — Валгард с презрением сплюнул под ноги де Ларика. — Ты весь бой прятался под телом защищавшего тебя воина и теперь смеешь что-то говорить?! Ты недостоин называться мужчиной, гниль!
— Но вы все — подданные Империи и обязаны слушать…
— Умолкни! — Грубый голос оборвал запинающегося де Ларика. — Мы пойдем туда, где нужны!
— Кто это?! — по-петушиному вздернул голову посланник Императора, закрывшись своими бумагами, словно щитом. — Кто смеет противиться воле его величества?!
— Я! — Высокий мужчина в изодранной меховой безрукавке вышел вперед.
— Знай свое место, варвар! — пискнул де Ларик. — Я несколько лет постигал военное ремесло в Хагенроке и лучше тебя знаю, как нам поступать! Что вообще, — он оглядел присутствующих, неуверенно оскалившись, — какой-то там варвар может знать о войне?!
— Что такой, как я, может знать о войне?! — Мужчина с горящими гневом глазами сделал широкий шаг вперед, навстречу де Ларику.
— У меня… — Благородный вытянул руку со свитком.
— Я — тот, кто идет по трупам! — Широкий шаг приблизил воина к посланцу Императора, и северяне ударили оружием о щиты.
— Но…
— Я — тот, кому неведом страх! — Еще один шаг, заставивший де Ларика неуверенно отступить. — Я — жнец битв! Я — покоритель земель! — Каждую реплику высокого мужчины северяне встречали ударом оружия по щиту.
Покрытый татуировками и кровью воин почти наступал на пятящегося де Ларика.
— Я — вдовья скорбь! Я — тот, с чьим именем на устах гибнут храбрейшие из воинов! — Варвар навис над де Лариком, застывшим на месте и словно приросшим к земле. — Я — Торфел Неудержимый! Я знаю о войне все! — В сравнении с одетым в безрукавку мужчиной де Ларик выглядел невзрачным, сжавшимся от страха человечком.
Массивная фигура полностью заслонила посланца Императора.
— Потому что война — ЭТО Я! — Торфел буквально выплюнул свои слова в лицо зажмурившемуся де Ларику, и в наступившей тишине было отчетливо слышно, как благородный господин, претендующий на место командующего армии, громко испортил воздух и под его ногами начала стремительно расти мутная лужа.
— Отребье! — взревел Торфел и широко замахнулся, чтобы ударить де Ларика, наверняка не пережившего бы удар кулаком, по размеру схожим с его собственной головой. Но в последний момент Торфел сдержался. — Я не стану пачкать руки об такого слизняка, как ты! — Бог войны вырвал у готового упасть в обморок де Ларика верительную грамоту с печатью Императора и, разорвав ее на клочки, швырнул в лицо своему собеседнику, плюнув туда же. — Мы идем убивать! — взревел Торфел, поворачиваясь к воинам, и те встретили слова своего бога радостным ревом. — К смерти и славе!
Темные эльфы, израсходовав все стрелы, отбросили свои луки и арбалеты, взявшись за изогнутые клинки. Строй имперской армии давно распался, и битва переросла в отдельные стычки. Несмотря на старания магов и воинов, нападавших все еще было больше, чем защитников Империи, к тому же некроманты, не сумевшие пробить щиты жрецов, сами ринулись в атаку под прикрытием орков. Их черные мантии мелькали среди зеленых тел, предвещая мучительную смерть для воинов. Колдуны не жалели своих зеленокожих союзников, без разбора швыряя темные заклинания и не заботясь о том, чтобы не попасть в орков. Маги Империи не могли поступить точно так же. Вместо этого они обрушили на ряды врагов целый град ледяных копий, но было видно, что волшебники начали уставать, в то время как сила некромантов казалась бесконечной.
Сверкающий молот Энберна с грохотом ударился в грудь огромному огру, опрокинув чудовище на землю, где его тут же прикончили клинки имперских воинов. Отбросив со лба мокрые от пота светлые волосы, магистр отступил назад, под прикрытие союзников, и оглядел поле боя.
То тут, то там вспыхивали заклинания некромантов, уносящие десятки жизней. Так как колдуны уничтожали все на своем пути, то вокруг них быстро освобождалось место, и паладины ордена Зари отважно бросались навстречу некромантам. Зачастую их поддерживали и обычные воины. Пусть ценой собственных жизней, но защитникам Империи все же удавалось сдерживать напор некромантов. Зеленый туман заклубился у ног совсем еще молодого паладина, отважно бросившегося на уничтожающего его соратников колдуна. Изо рта, носа и ушей юноши засочилась кровь, но он продолжал упрямо идти к некроманту. Даже когда поры на коже паладина стали кровоточить, он не замедлил шага, и пронзив колдуна своим клинком, упал замертво, вместе со своим убийцей. Чуть в стороне от них человек в черной мантии убил нескольких пехотинцев и дворфа, пронзив их сердца острыми кольями, сотканными из Тьмы, но его все-таки обступили солдаты Империи, яростно разорвав некроманта на части.
Над головой Энберна пролетели три ярко-зеленых кометы, мгновение спустя ударившие в вершину холма, пробив сверкающий щит жрецов. Несомненно, оставшиеся Высшие общими усилиями решили атаковать единственное место, где сосредоточена основная часть жрецов и волшебников. Обычным некромантам не под силу было бы справиться со сверкающей преградой. Магистр не знал, сколько жрецов и магов выжило после этой атаки, но, видя, как вершину холма затягивает облако пыли, не питал особых иллюзий.
Золотой щит над головами воинов замерцал — и защитники Империи, оставшиеся без магической поддержки, дрогнули.
— Не отступать! — крикнул Энберн, поднимая молот над головой, и, расталкивая пятящихся союзников, бросился в атаку, мощными ударами пылающего оружия разбрасывая орков в стороны. Натиск лорда Форенора был столь яростным и неистовым, что он подобно урагану ворвался в нестройные ряды зеленокожих, образовав в них широкую брешь, в которую сразу же устремились неотрывно следующие за магистром паладины. — Ульв да укрепит наш дух! — Золотое пламя пылало в глазах Энберна.