— С возвращением, господин, — радостно сказала она и, подкатив тележку к столу, добавила: — Желаете ли чего-нибудь еще?
— Нет, Хельга, — магистр ответил на ее улыбку, — я очень скучал по твоей стряпне и с радостью съем все, что ты приготовила.
Женщина еще раз улыбнулась и, поклонившись, вышла, плотно прикрыв за собой дверь.
Когда ее шаги затихли, Фаргред снова достал конверт.
— Все настолько серьезно? — выделяя каждое слово, спросила Элизабет, и паладин мрачно кивнул.
— Бренден нашел что-то очень важное, и пока я не пойму, что именно, об этом лучше никому не знать. — Магистр открыл письмо и улыбнулся. Лорд де Тольд, как всегда, был скрытен: все слова были написаны на разных языках, а точнее, каждый символ или буква в слове были написаны на языке, отличном от последующих. Некоторые из которых вовсе считались мертвыми и использовались разве что магами академии в особо древних ритуалах и заклинаниях.
— Что там? — с присущим всем девушкам любопытством спросила Элизабет, пытаясь заглянуть в письмо через плечо Фаргреда.
— Сейчас мы это и узнаем. — Магистр положил бумагу на стол, ткнув в одно из слов пальцем: — Это вроде как древнее наречие эльфов, а это руны дворфов, рядом с ними каракули гномов, а вот это похоже на… не могу понять. на что.
— Можно мне взглянуть? — Девушка склонилась над письмом, и Фаргред чуть отодвинулся в сторону, чтобы не мешать ей.
— Это, — девушка показала на слово, не понятное паладину, — не слово, а символ, его часто используют эльфы, и он означает — птица.
— Можно и мне посмотреть? — обиженно произнес Кравен. — Я, конечно, не эльфийка, как вы уже, наверное, заметили, и не благородный лорд, но кое-что тоже знаю!
Элизабет хотела было съязвить, но видя, как напряженно Фаргред всматривается в написанное, сдержалась и подвинула лист к старому воину.
— Я вижу тут знак солнца, вот он; а еще… — Кравен пробежал взглядом по письму, — вот это, я уже видел этот символ, не помню точно где. — Он озадаченно почесал подбородок и уставился в пространство. — Вроде как лет тридцать назад, во время одной из вылазок на земли орков, мы с ребятами наткнулись на какой-то разрушенный храм, в нем был потайной ход, но крыша обвалилась и проломила одну из плит. Так что мы без труда спустились в подземелье, в котором был длинный коридор: нехороший такой коридор, темный. Мы хотели повернуть назад, но командир решил посмотреть, что там дальше. — Кравен встал из-за стола и, подойдя к тележке с едой, взял кувшин с вином. Наполнив один из бокалов, он продолжил: — Десятник пошел вперед, аккуратно, медленно, как вдруг застыл на месте и спустя миг просто упал на камни. Мы сначала подумали, что он так шутит, но приблизившись, поняли — шутить он больше не будет… никогда. — Воин пригубил вина. — Так вот, осмотрев то место, до которого он дошел, мы ничего не нашли. Идти дальше не рискнули, мы решили вытащить его тело из проклятых катакомб, и когда воины начали его тащить, нога его проскребла по плите и содрала мох, который был на ней. Вот там-то я и видел нечто подобное, и кажется мне, я догадываюсь, что это может означать.
— Смерть, — в один голос сказали Фаргред и Элизабет.
— Ее самую. — Кравен залпом допил вино и налил себе еще.
— Что ж… — паладин закусил губу, — осталось понять, в какой последовательности это все читать.
— Может, ты все-таки поешь? А мы пока подумаем.
— Девочка дело говорит, старуха расстроится, если ты не поешь ее стряпни, и потом мне всю плешь проест. — Кравен, который не очень-то заботился о манерах, уже что-то жевал.
Фаргред кивнул и принялся за еду. Хельга и вправду замечательно готовила, и паладин пожалел, что нельзя всегда иметь приготовленное ею под рукой. В походах он бы многое отдал за возможность наслаждаться блюдами старой кухарки. Когда-то в юности они с Бренденом даже соревновались, кто быстрее съест свою порцию. Магистр с грустью вспоминал о друге, которого он знал практически с детства.
— Детство! — Фаргред, словно ужаленный, резко вскочил со стула, чуть не опрокинув его.
— Что, прости? — посмотрела на магистра Элизабет.
— В детстве мы с Бренденом спорили, какая из рас появилась на земле первой, и в конце концов пришли к решению, которое понравилось нам обоим. Стало быть, первыми были эльфы, но если взять… — паладин принялся беззвучно шевелить губами и скользить по письму взглядом. Эльфийка и Кравен непонимающе переглянулись.
— Все становится ясно, — после некоторой паузы сказал лорд Драуг.
— Может, и нас просветишь? — Кравен посмотрел на Фаргреда.
— Конечно. Тут написано: «Сокол, парящий в рассветных лучах, смерть принесет нам, и горе, и крах», — паладин еще раз посмотрел на письмо. — Или как-то так, — добавил он.
— Ты ничего не напутал? — Воин с сомнением посмотрел на магистра. — Если Бренден хотел передать тебе какой-то из своих поэтических шедевров, неужто он не нашел бы способ попроще?
— Это не просто стих. Это предостережение, а также — направление, в котором следует искать.
— Направление? — спросила Элизабет.
— Именно. — Фаргред кивнул. — Солнце встает на востоке.
— А что за сокол, если он летит с востока? — Кравен вдруг замер и моргнул. — Подожди! Это не о Соколином Пере речь?
— Думаю, что именно о нем. — Магистр взял письмо и, аккуратно свернув, положил в карман — По крайней мере, туда и отправился Бренден, после того как передал вам шкатулку.
— Что за Соколиное Перо? — Девушка с интересом посмотрела на мужчин.
— Небольшой форпост у восточной границы, — ответил ей Фаргред.
— Небольшой… — Кравен хмыкнул. — Небольшой — это мягко сказано, я бывал там пару раз, когда еще состоял на службе в нашей доблестной армии. Глухое место. Стало быть, ты поедешь туда?
— Думаю, да.
— Собрать ребят? — старый воин улыбнулся одними глазами.
— Нет, я поеду один. — Фаргред покачал головой.
— Уверен? — Кравен пристально посмотрел на паладина, ему очень не хотелось отпускать магистра одного.
— Уверен.
— Когда? — робко спросила молчавшая до этого Элизабет.
— Завтра утром. Но уйти я должен сейчас. — Видя, как расстроилась девушка, Фаргред подошел к ней и, положив руку ей на голову, легко погладил. — Я вернусь; вернусь и проведу дома столько времени, сколько ты захочешь… в разумных пределах.
— Честно? — Девушка недоверчиво покосилась на него.
— Слово магистра.
Эльфийка вздохнула и крепко обняла Фаргреда.
Кравен и Элизабет проводили магистра до ворот, по дороге к ним снова присоединились две огромные кошки. Старый воин держал в руке факел.
— Я не знаю, что происходит, но если это так встревожило Брендена, что он оставил тебе эту записку — дело серьезное. — Кравен нахмурился. — Может, я все-таки поеду с тобой? — с надеждой спросил он, но лорд Драуг отрицательно покачал головой.
— Береги себя, — в глазах девушки стояли слезы.
— Обещаю, — магистр еще раз обнял ее, заглянул в глаза и поцеловал в лоб.
— До встречи. — как можно более беззаботным тоном сказал Фаргред, подмигнув эльфийке. Затем оседлал жеребца и выехал за ворота.
— Возвращайся, возвращайся, пожалуйста… — прошептала Элизабет.
— Непременно. — Магистр накинул на голову черный капюшон, и конь унес его в темноту, которая тут же поглотила всадника и растворила его в себе, оставив лишь удаляющийся стук копыт по каменной мостовой.
Луна уже заняла главенствующее место на звездном небе и теперь задумчиво освещала Хагенрок своим неясным, призрачным светом. Когда Фаргред вернулся в таверну «Хмельной берсерк», он заметил последствия тренировок старого дворфа сразу, как только переступил порог заведения: Рональд сидел лицом к двери так, чтобы видеть еще несколько окон. Заметив магистра, он привстал и склонил голову, Драг приветливо поднял руку, и парень, краем глаза заметивший это движение, тут же резко обернулся, хватаясь за рукоять меча. Рыжебородый хохотнул и протянул юноше кружку с пивом, тот немного расслабился и взял предложенное, однако продолжил пристально следить за довольно скалящимся дворфом.
— Смотрю, обучение дало плоды? — Фаргред сел за стол.
— О, да! Сейчас покажу. — Дворф хлопнул рукой по столу, и юноша вмиг вскочил, снова хватаясь за меч.
— Расслабься, парень. — Драг хитро подмигнул магистру.
Рональд покачал головой и повернулся к учителю:
— Он весь день только и занимается тем, что достает меня.
— Может быть, это когда-нибудь спасет тебе жизнь, — спокойно сказал Фаргред.
— Что — это? То, что я теперь дергаюсь от каждого шороха? Да я начну бояться всего вокруг и сойду с ума!
— Я же не сошел. — Магистр равнодушно пожал плечами. — Однако я хотел бы взглянуть на конечный результат. — Он посмотрел на Драга.
— Да запросто. — Дворф привстал, сцапал со стола полупустую кружку Рональда и, коротко размахнувшись, запустил ей в голову сидящего к нему спиной орка, после чего тут же сел на место.
Когда все еще стоявший Рональд перевел взгляд с разъяренного орка, облитого пивом, на дворфа, то увидел, что тот, довольно улыбаясь, смотрит орку прямо в глаза и тычет в парня толстым волосатым пальцем. Но всю подлость поступка рыжебородого Рональд оценил только после того, как тот крикнул на всю таверну:
— Да ты и правда попал в него! Вот! — он достал из кармана серебряную монетку и заботливо сунул юноше в карман. — Дворфы всегда отдают долги: проспорил так проспорил. Но, думаю, что тебе не выиграть у меня вторую монету, так как надрать задницу этому скудоумному мешку ослиного дерьма, как ты изволил выразиться, у тебя вряд ли получится.
Рональд от удивления открыл рот даже шире, чем орк, который, вопя, уже несся на юношу.
Но замешательство было недолгим, и юноша, схватив со стола кружку Драга, метнул ее в стремительно приближающегося громилу; и когда тот, отбив ее огромной лапой, снова посмотрел на своего обидчика, в голову ему летел добротно сколоченный стул. Дворфы очень трудолюбивы, и если уж что-то делают, то делают на совесть. Однако родители зеленого здоровяка тоже, судя по всему, были трудягами, так как голова их сыночка ничем не уступала дворф