— Нет, я пойду с вами! — выпалил де Рамион, взглянув на полукровку, которая уже стояла рядом со своей лошадью.
— Тогда хватит трепаться и поехали уже, — проворчал Тред. — Мы дольше ведем бесполезные разговоры, давно бы уже доехали до крепости!
На этом разговор кончился. Если опасения Энвинуатаре подтвердятся, то отряду действительно дорого каждое мгновение. Возможно, те, кто очень не хочет, чтобы полукровка добралась до своей цели живой и невредимой, уже напали на ее след и теперь могут наступать людям на пятки. Встреча с неизвестным противником, который обладает даром темной магии, — не самый приятный способ скоротать ночь. Поэтому люди предпочли альтернативу — движение.
Когда Энвинуатаре заявила о своих намерениях эльфу, который считался старшим в обозе, тот попробовал было переубедить жрицу, но она оказалась непреклонна. Поняв, что переупрямить девушку не выйдет, остроухий попытался отправить вместе с ней несколько воинов, но и от этого Энвинуатаре отказалась. Причем не самым вежливым образом. Тогда эльф лишь развел руками и искренне пожелал людям удачи, указав направление, в котором находилась Лесная Твердыня.
— Дорога одна, главное — никуда не сворачивайте, — напоследок сказал он людям. — Близость границы с не самыми лучшими соседями дает свои плоды. — Эльф неприятно поморщился. — Пусть это земли Империи, но тут вполне может быть небезопасно. Да пребудет с вами благословение Наэлы. — Он помахал людям рукой и, развернувшись, направился к кострам, за которыми расположились на ночевку его сородичи.
— Поехали уже, — взмолился Тред, — остроухие сейчас жрать усядутся, а ветер — с их стороны… не хочу истечь слюной в дороге.
Энвинуатаре с явным облегчением повела мужчин за собой, оставляя обозы эльфов за спиной.
Несмотря на ясное ночное небо, холодного лунного света было недостаточно, чтобы осветить незнакомую лесную дорогу. Зазевавшийся Кенрит с хрустом врезался головой в толстую, низко свисавшую ветку и, выпав из седла, заверещал, словно его режут. Энвинуатаре некоторое время уверенно вела отряд вперед, не обращая внимания на непрерывные причитания де Рамиона, но вскоре даже полукровка признала, что различать дорогу становится все сложнее и сложнее. Недовольно озираясь по сторонам и сверкая в темноте желтыми глазами, девушка медленно выдохнула и свела руки вместе, будто собиралась слепить комок из невидимого снега. По спине Вегарда пробежала неприятная волна холода, словно едва заметное дыхание смерти коснулось его тела. Это чувство показалось воину очень знакомым. Он уже ощущал нечто подобное. В битве за обитель паладинов в Хагенроке и во время стычки с некромантом в эльфийских лесах, которая теперь уже казалась такой давней. Острое чувство опасности стальной иглой пронзило сознание воина. Берсерк быстро огляделся, но вокруг, насколько хватало глаз, не было никого, кроме его спутников. Не спеша молодой северянин перевел взгляд с ковыряющегося в носу Кенрита на жрицу. Девушка закрыла глаза и принялась что-то шептать. Рука Вегарда потянулась к мечу. Он краем глаза взглянул на паладина, но тот, казалось, не ощущал никакой опасности. Сделав над собой усилие, воин убрал руку от эфеса оружия и сосредоточил внимание на Энвинуатаре. Стоило той развести ладони в стороны, как между ее пальцев заплясал веселый золотой огонек, чуть подрагивающий на ветру. Света от него оказалось достаточно, чтобы продолжить путь, не опасаясь съехать в канаву или «почесать» голову о низко растущие ветви. Единственное, что смущало северян, — волшебный огонек как указывал им путь, так и обнаруживал отряд перед неизвестным противником. О чем незамедлительно и сообщил жрице Тред.
— Не волнуйся, — ответила Энвинуатаре, не оборачиваясь, — его не видно со стороны.
— Поводов для беспокойства действительно нет, — на всякий случай заверил Треда паладин, заметив, как недоверчиво северянин поглядывает на порождение магии. — Жрецы Империи могут и не такое.
— Ты погляди, все всё могут… — привычно заворчал одноглазый воин. — И раны-то они лечат, и волшебные огни зажигают… порой мне начинает казаться, что во всей Империи только я да Вегард не умеем колдовать! — Он зло сплюнул на землю.
— А ты хотел бы научиться? — неожиданно обернулась к северянину жрица. Видимо, девушке было не по себе от сложившейся ситуации, и она заметно переживала. Когда ночью пытаешься сбросить с хвоста некроманта, а то и не одного, волей-неволей начинаешь нервничать. А разговор, как известно, — первое средство отвлечься.
— Я что, похож на полоумного? — Тред для выразительности ткнул пальцем в Кенрамионна. — Жил раньше без этих ваших заклинаний и дальше проживу!
— Бесполезно говорить с варваром о магии, — поморщилась полукровка и вновь отвернулась. — Ваш народ всегда славился упрямством.
— Если уж на то пошло, девочка, то наш народ славится не только упрямством, но и храбростью да воинским мастерством, — с достоинством парировал «старый медведь».
— Храбрость — удел глупцов! — насмешливо фыркнула Энвинуатаре, и Вегард заметил, как нехорошо сузился глаз его товарища.
— Может быть, я и глуп, — грубо процедил сквозь зубы Тред, — но никто и никогда не посмеет назвать меня трусом!
— Каждому свое, — философски рассудила девушка и накинула капюшон, давая понять, что разговор окончен.
— Много ты понимаешь, девчонка… — прорычал северянин, сверля спину жрицы взглядом.
— Успокойся, приятель. — Вегард решил отвлечь друга от неприятных мыслей. — Какая разница, что она думает? Нам нужно просто сделать то, за что мы получили плату.
— Твоя правда, — после недолгих раздумий согласился с берсерком старый воин, — все равно спорить с бабой — гиблое дело!
Неожиданно для северян Марк согласно кивнул.
Небольшой отряд провел в пути остаток ночи, и, когда солнце уже начало свое неизбежное восхождение на небесный трон, жрица наконец решила устроить привал. Обрадованный Кенрит со вздохом облегчения свалился с коня в зеленую траву, в изобилии растущую на обочине. Он накрылся плащом с головой и приглушенным голосом попросил, чтобы его не будили столько, сколько это возможно. Пренебрежительно глядя на неподвижно лежащего де Рамиона, Тред спрыгнул на землю, с хрустом размяв плечи.
— Кто дежурит первым? — прежде всего поинтересовался он.
— В этом нет необходимости…
— Я, — коротко бросил берсерк, перебив жрицу на полуслове.
Энвинуатаре обратила на воина испепеляющий взгляд, но промолчала. Она демонстративно медленно, наступая на все сухие ветки, подошла к одному из деревьев и, привязав свою лошадь неподалеку, устроилась между высоких корней.
— Может, кто пожевать чего хочет? — не обращая внимания на девушку, спросил Тред, деловито роясь в одной из седельных сумок.
— Почему бы и нет, — пожал плечами Вегард.
Не разводя костра, мужчины поспешно поели, и Тред с Марком отправились спать, оставив берсерка наедине с незнакомым лесом, пением неприметных птиц, тихими всхрапами лошадей и собственными мыслями.
Привалившись спиной к стволу дерева и сунув в зубы длинную травинку, Вегард взглянул на небо. Теперь, когда отряд продвигался к окраинам владений Империи и покидал леса эльфов, климат начинал меняться. Несмотря на ясное небо, воздух становился холоднее, и берсерк подумал, что им не помешают теплые плащи, если они не хотят мерзнуть.
Вегард вздохнул и взглянул на спящую жрицу. После того как они провели вместе ночь, северянину показалось, что он начал испытывать к полукровке какие-то чувства. Ему хотелось защитить хрупкую девушку, столь упрямо идущую к своей цели, но в то же время он поймал себя на мысли, что не прочь пригвоздить ее мечом к стволу. Если сердце Вегарда хотело лишь тепла, то его первобытный инстинкт варвара жаждал крови. Берсерк, как ни старался разобраться, не понимал поведения Энвинуатаре, а тут еще это неприятное чувство опасности… У северных народов есть одно простое правило — если чего-то не понимаешь, то для начала разруби это клинком, а уже потом разбирайся.
Внезапно девушка широко открыла глаза и, вскрикнув, вскочила на ноги. Вегард мгновенно выхватил оружие и, пригнувшись, начал озираться, словно дикий зверь. Спустя пару мгновений к нему присоединились Тред с Марком. Не заметив ничего пугающего, мужчины вопросительно посмотрели на бледную Энвинуатаре.
— Ничего… — Дыхание у девушки было частым и прерывистым. — Просто приснился кошмар. — Она выдавила из себя виноватую улыбку. — Простите.
Марк обеспокоенно взглянул на Вегарда, но берсерк лишь пожал плечами. Прежде чем снова лечь спать, паладин еще раз огляделся, но, не заметив ничего подозрительного, вновь закутался в свой плащ.
— Мало того, что всю ночь гнала по лесу, так теперь еще и спать не дает… — раздраженно прорычал Тред. Он развернулся на пятках и с ненавистью взглянул на мирно посапывающего Кенрита. — Так и хочется пнуть, — честно признался он берсерку.
— Ну так и пни, если очень хочется. — Вегард убрал оружие и вновь уселся на свое место.
— Воплей небось на весь лес будет, даже в крепости услышат. — Старый воин скривил рот. — Пойду лучше еще посплю, если не помешают… — С этими словами он улегся на свой плащ и, ласково обняв тяжелую секиру, закрыл глаза.
Вегард представил, как рассвирепевший Тред бьет ногами плачущего Кенрита, и улыбнулся своим мыслям. Когда он опять посмотрел на Энвинуатаре, то сразу же встретился с ней взглядом. Испуганные золотистые глаза с мольбой смотрели на него, и молодой воин, сжалившись над девушкой, подвинулся, освобождая место на своем плаще. Полукровка, благодарно кивнув, перебралась поближе к Вегарду и, прижавшись к нему теплым боком, вскоре уснула. Хотя девушка больше не просыпалась с криками, сон ее все же нельзя было назвать спокойным. Она то и дело тихо всхлипывала и вздрагивала всем телом.
Берсерк не знал, сколько времени прошло, когда открывший глаз Тред молча встал со своего плаща и, отряхнув его, набросил на плечи.
— Спи, теперь мой черед, — одними губами прошептал он другу.