Углубляясь все больше в это громкое дело, Пыха перестал удивляться многим странным фактам. Даже тому, с какой легкостью уже через полгода история забылось, и уволившийся академик исчез из поля зрения. Словно и не сгорело более пяти миллионов документов, имевших историческую ценность, а четверть из них была с грифом «секретно». Правда, отыскалась заметка одного дотошного журналиста, в которой тот поведал о недвижимости господина Поварова за рубежом.
Фотография степенного бюргера на фоне большого дома в Штутгарте заинтересовала Королева. Это был Лев Поваров. Перелистывая снимки пятилетней давности из того репортажа, Пыха вдруг замер. На фото, где журналист задает вопросы бывшему академику в садовой беседке, он увидел знакомое лицо. На заднем плане женщина в летах попала в кадр случайно. Пыха безошибочно определил, что это родственница Павла Михайловича и княжны царской крови Веры Кирилловны Романовой, племянницы капитана. Еще проглядывались схожие черты с ее теткой тоже Верой Кирилловной, но великой княжной, сестрой капитана.
Тут фотограф вспомнил, что великая княжна Вера Кирилловна, внучка императора Николая I, по дороге из Польши, остановилась в Германии у тетки — королевы Вюртемберга. Там же, вышла замуж и уже не вернулась в Питер. Ее племянница и тезка княжна царской крови сбежала в 1918 году, из охваченного революцией Петербурга, сначала в Швецию, а затем, тоже осела в Штутгарте. Оказалось, что Германия, воевавшая с Россией в Первой Мировой Войне, приняла двух русских княжон, а союзница Великобритания, в лице короля Георга V, сначала пообещала выслать корабль за императорской семьей, а затем отказала. Воистину это — наш заклятый партнер.
Тем не менее, цепочка Романовы — Петр Владимирович Михайлович — Лев Поваров замкнулась. Вот откуда такая осведомленность и напористость приехавшего немца в делах наследования титула Главы Императорского Дома Романовых и русского золота в ФРС. Только как же бывший академик наладил связи с этой семьей? Чужие там не ходят…
Пыха открыл свою папку с отобранными из интернета снимками Романовых. Многих он уже знал и разбирался в их окружении. Скажи кто год назад, что фотограф будет этим интересоваться — рассмеялся бы, а теперь сам копает связи и разыскивает детали. Хотя, пионер Королев и был воспитан в духе неприязни ко всем царям, постепенно его отношение менялось. Да, эти князья не пахали землю и не собирали хлеб, так и Поваров не пахарь! Только Николай II свое золото не пожалел ради того, чтобы страна стала развиваться на мировом уровне, а этот все спалил. Потом сбежал из России, как Горбачев или сын Хрущева. Они все бегут к врагам России.
Пыха не поленился и поднял данные о научной деятельности политолога Льва Поварова, кандидата исторических наук, доктора политических наук, академика по Отделению историко-филологических наук. Судя по публичным высказываниям, академик был ярым антисталинистом и русофобом. Одно заявление этого историка, что Сибирь и Дальний Восток нужно отдать под внешнее управление, из-за того, что мы не умеем ими управлять, вызвало естественный вопрос. Неужели в стране не нашлось более достойного человека, лояльного к истории России? Кто назначает таких политологов руководить институтами? Кто отмазывает от двух уголовных дел — за халатность, приведшую к невосполнимым потерям и за хищение 15 миллионов рублей?
Вскоре Пыха смог понять, как пересеклись дорожки Льва Поварова и Петра Михайловича. Политолог любил ездить на конференции в Германию с докладами по истории политической культуры России и анализа современной политической мысли. Сфера научных интересов академика была поистине широка, поэтому, он не пропускал никаких зарубежных командировок и опубликовал более 500 научных работ, посвященных немецкой и русской социально-политической мысли. Похоже, ими зачитывались все Романовы в Штутгарте.
Вот только фотограф не смог сразу понять, почему Михайлович приехал в Россию и торгуется с Даровским по поводу пакета документов. Объяснение могло быть только одно — академик покинул столицу в спешке, а держать дома документы было опасно, потому что он был под следствием, и наверняка у него проводили обыски. Возможно, он передал документы на хранение Веронике или Артуру Даровским. Хотя, мог и сам спрятать. Вот это более вероятно, ведь речь идет об огромных деньгах. Тогда как понять торг Артурчика? Он хочет получить свой процент посредника? Нет, навряд ли Поваров открыл кому-то место тайника. В таком случае бывший академик никому не нужен, и его просто уберут с дороги, а тут приютили поближе к семье потомков княжон Романовых. Стало быть, Артур просто блефует…
Действительно, кто знает, как должны выглядеть документы, тем более какие степени защиты использованы? Можно сделать десяток закладок с фальшивками и распродать их. Тут Пыха вспомнил слова Олега о том, что и Павел, и Кирилл не простые ребята. Они бы не сунулись в Москву покупать абы что. Они должны были точно знать, что и как проверять. Тогда фотографу оставалось только одно — раскопать это.
Электронные библиотеки могли оказать неоценимую услугу в подобном деле, поскольку современные методы сканирования дают отличное качество документов. Поиски Пыха начал, исходя из простой мысли, что финансовые законы достаточно консервативны и меняются редко. Деньги не любят суеты и не ходят строем. Почитав обзорные статьи по изготовлению денежных документов, фотограф получил представление о методах защиты купюр, векселей, чеков и прочее. Оказалось, что Швейцария не зря считалась мировым центром денег. Ее мастера веками изобретали методы изготовления финансовых документов и оттачивали мастерство в их производстве. Понятно, что современная защита держится втайне, а секреты столетней давности уже никого не волнуют. На их примерах даже учат подрастающее поколение специалистов, как в любом другом деле.
Особая бумага, специальные краски, секретные наполнители, металлизированная нить, глубокая печать известны давно. Однако в каждое время все страны закупали и закупают материалы и станки в Швейцарии. Пыха легко запоминал только изображения, поскольку читать на иностранных языках не мог. Пришлось сделать некий каталог, аналогичный тому, который он видел у Олега — название и картинка. Затем он поискал архив Первого Национального Банка США времен президента Уильяма Тафта. Как ни странно, сохранились документы на закупку материалов в Европе. Продавцом оказалась уже известная Королеву компания KBA-NotaSys SA в Лозанне. Он даже нашел знакомые названия в описях материалов, полученных банком.
Продвигаться далее стало затруднительно, поскольку, английский и французские языки он освоил на уровне третьего класса. Однако, выручил онлайн переводчик. Потом Витек наткнулся на сайт музея криминалистики в Вашингтоне, где была масса экспонатов, сделанных искусными фальшивомонетчиками. Конечно, читать сопроводительные материалы в машинном переводе было сложно, но общее понимание оставалось. Главное — в необъятной памяти фотографа теперь хранились столько альбомов с подделками и настоящих образцов, что он мигом находил тончайшие нюансы в различиях, и стал почти вровень по теоретической подготовке с банковским специалистом, но без практики.
Он не мог пощупать руками фальшивые банкноты и чеки, которые в некоторых случаях выявлялись именно таким способом. Зато визуально, Пыха уже самостоятельно находил подделки по мельчайшим огрехам печати или неверным оттенкам цветовой гаммы. Под утро фотограф помнил десятки видов векселей, договоров и сертификатов, использовавшихся Первым Национальным Банком США 1910–1912 годов. А уж, так называемые золотые сертификаты на предъявителя, стали чем-то обычным, словно Витек сам их изготавливал и знал какие методы защиты существовали и как их подделывали.
Он умиротворенно заснул с первыми лучами солнца, которые обещали отличную погоду в столице.
Ближе к вечеру его разбудил звонок в дверь. Умудренный недавним опытом, фотограф громко спросил кто пришел и, сразу узнав голос, облегченно вздохнул.
— Привет, Пыха, — бодро бросил Корень и без разговоров прошел в комнату, не дожидаясь ответа. — Ты еще не выходил сегодня, что ли?
— Нет.
— То-то смотрю, шторы задернуты… Я пока кофе сделаю, а ты собирайся. Погода…
Минут через пять, они вышли с чашками кофе на балкон. Надвигался тихий теплый вечер. Народ несмело прогуливался по немноголюдным улицам. Добровольное затворничество всем надоело, но, похоже, еще многие отсиживались на дачах.
— «iPhone» в машине? — наклонившись к уху Королева, прошептал гость.
Пыха уверенно ткнул своим пальцем вниз, где была парковка, и ответ полностью удовлетворил одноклассника.
— Я тут капнул на твоего Артурчика, — начал, было, Олег, но хозяин квартиры перебил.
— Почему, моего?
— А кто нас познакомил… Без тебя, друг мой, мы бы сидели сейчас по своим норкам и запивали пивом какой-нибудь детективный сериал. А так, я чувствую себя сыщиком и жду, когда жара припрет хозяина «Сицилии», и я буду зван на починку кондиционера в его кабинете.
— Купим «Бушидо»?
Они рассмеялись. Обоим стало как-то легко на душе, потому что, можно без звонка завалиться к школьному другу и продолжить когда-то начатый разговор, отметая любые условности.
— Представь, Артурчик действительно активно общается с «наследниками» Романовых. Просто заваливает их письмами с предложениями о встрече…
— Стесняюсь спросить, — Пыха с любопытством глянул на Корнеева, — Артур сам тебе это рассказал или ты в числе приглашенных.
— Увы, индульгенция о принадлежности к дворянскому роду дорого стоит, а уж княжескому — и подавно.
— Подделал родословную?
— Фи! — сморщился Корень. — Я не стал мелочиться и униженно просить выдать мне такой документ в кредит.
Тут он сделал широкий жест рукой, охватывая минимум полстолицы.
— Просто отыскал сайт Русского Дворянского Собрания и зарегистрировался как потомок рода Долгоруких. Мне быстро объяснили, что для подтверждения титула нужно предоставить девять документов и внести в кассу. Если документы утеряны, можно подать прошение Вице-Предводителю и Герольдмейстеру Российского Дворянского собрания через ответственного секретаря Совета Объединенного Дворянства на имя координатора общественных связей РДС, который, на его основе, составит прошение Управляющему Герольдией при Канцелярии Главы Российского Императорского Дома.