Где-то часа через два пути, новоявленный турист заметил кафе при АЗС и стоянку вдоль шоссе. Заправив сначала «Форд», он направился в кафе. Дальнобойщики были верной приметой, что тут хорошо и недорого кормят. Мельком глянув на заказы суровых мужиков с загорелым левым локтем, вечно выставляемым на опущенное стекло в хорошую погоду, Витек попросил это же повторить себе и не ошибся.
После такой заправки начало клонить в сон, и он воспользовался привычным средством — веселыми свадебными мелодиями. Так иногда, бывало, когда он усталый и не выспавшийся возвращался домой после съемок очередной свадьбы. Автоматическая коробка передач «Форда» позволяла притоптывать левой ногой в такт танцевальному ритму, что сразу прогоняло сонливость. Вот и теперь, включив погромче музыку, фотограф подпевал и пританцовывал вместе со свадьбой, которая пела и плясала.
Еще не зная, чем заняться в Костроме, Пыха начал с главного. Оставив машину на бесплатной стоянке у монастыря, взял подмышку свое пчелку и бодро пошел ко входу. Его придирчиво осмотрели и содрали 200 рублей за входной билет и видеосъемку. Это разбудило в нем фотографа, который почувствовал азарт, как охотник, увидевший дичь.
Найдя зеленую полянку у солидной каменной стены, Королев стал готовить аппарат к полету. Тут же рядом возник молодой монах с живым любопытным взглядом. Они разговорились. Почувствовав родственную душу, Витек без остановки рассказывал о достоинствах профессиональной камеры, оптики и самого дрона. Его слушатель просто не мог скрыть своего желания попробовать управлять таким аппаратом.
Получив в помощники Никодима в черной рясе, Пыха начал составлять маршрут для коптера. Благо его сотовый был теперь под рукой. Скачав с помощью Гугл карту местности, он наметил контрольные точки движения своей пчелки над монастырем, которые подсказал ему монах. Никодим в деталях помнил высоты и габариты зданий, потому толково предлагал интересные точки для видеосъемки. Похоже, он сам когда-то думал об этом, а теперь охотно делился информацией, в нетерпении покусывая губы и с жадностью наблюдая за действиями фотографа, который ловко программировал маршрут квадрокоптера.
Когда, наконец, дрон стал медленно подниматься вверх, Никодим просто прилип к Пыхе, глядя на монитор. Неподдельный интерес преобразил лицо молодого монаха, и даже улыбка заиграла на его губах.
Видя фотографа в компании с монахом, никто не мешал ему ни советами, ни ограничениями. Беглого взгляда на монитор оператора квадрокоптера было достаточно, чтобы убедиться в главном — он поймал удачу. Зеленые лужайки, ухоженные дорожки, синева Волги и темные воды Костромы, позолота куполов и свежая окраска крыш зданий монастыря впечатляли. Закончив съемку, Пыха не мог не показать еще не отредактированный материал своему новому знакомому.
Келья, куда Никодим уговорил зайти Королева была самой крайней на первом этаже в правом крыле жилого корпуса. По сути, обычная комната в студенческом общежитии с электрическим чайником, ноутбуком и нехитрой утварью. Разве что, картинок на стенах нет, а полки с книгами ненаучной тематики. Помимо входной двери, в келье была еще одна посолиднее, но наполовину открытая.
— Кладовка, — извиняющимся тоном сообщил Никодим.
— Для знаний? — попытался пошутить Витек, чтобы поддержать дружеский разговор.
— Нет, — смутился хозяин. — Мне, как подмастерью, доверяют только приводить экспонаты в порядок. Вернее — просто очищать от грязи.
— Потом — на витрину?
— В нашем музее одни копии как, впрочем, везде в провинции. Оригиналы подбираем по спискам, приводим в божий вид и отправляем в Москву или Питер. У нас остаются копии, которые сами и делаем. Я второй год в монастыре, так что, до интересной работы меня пока не допускают.
— Понятно… — протянул фотограф. — Ну что, посмотрим на ноутбуке? Переходник для карточки у меня с собой.
Никодим припал к монитору и с нескрываемой завистью разглядывал только что сделанные записи. Впрочем, было на что полюбоваться. С высоты многое обретало иной вид, а главное, он еще не был шаблонным, который все туристы повторяют из года в год. Видя такой интерес, Пыха сжалился и пообещал:
— Дай мне свою почту. Я смонтирую ролик, выложу в «облачное» хранилище и пришлю тебе ссылку.
— С небес? — рассмеялся тот, и восторженные черные глаза его засияли. Но тут зазвонил сотовый. Витек подумал, грешным делом, что это его «iPhone», но Никодим быстро достал из складок рясы маленький аппарат и коротко поговорил.
— Слушай, мне нужно на четверть часа отлучиться. Подождешь? Только не смотри без меня. Я мигом обернусь…
— Не вопрос… Можно я пока гляну на экспонаты в кладовке. Может вставлю пару перебивок в клип.
— Конечно! — кивнул на открытую дверь монах. — Секретов никаких нет. Снимай, что хочешь. Да только тут ничего интересного. Тебе лучше потом в музей заглянуть. Ну, я побежал. Только чур, без меня не смотреть…
Пыха заглянул в кладовку. Это была комната гораздо больше кельи, где на стеллажах и прямо на полу чего только ни лежало. На стойке посредине был закреплен пронумерованный перечень каких-то предметов, который, очевидно, Никодиму нужно было найти и приготовить для реставраторов. Не все названия фотографу были знакомы, разве что подсвечник, а рядом в скобочках было пояснение (Николай-2). Тут Королева от макушки до пят, словно длинным гвоздем пронзила мысль.
Он только вчера рассматривал фотографии царской семьи. Некоторые были явно постановочные, но сделанные не в салоне, а в интерьере какого-то дворца. На одном из таких снимков Пыха отчетливо запомнил старый подсвечник рядом с императором, сидящим за большим столом. Он тогда еще отметил, что это был не канделябр или минора, а простой подсвечник для одной свечи. Возможно, этот предмет был чем-то дорог царю, раз не был заменен на более изящный. Так бывает, что какие-то мелочи связаны с особыми моментами жизни их хозяев, поэтому, они всегда таскают их за собой, никому не объясняя этой своей странной привязанности.
Королев решил проверить догадку и стал осматривать предметы на стеллажах. Тут и пригодилось его способность помнить все, уведенные когда-то, фотографии. Подсвечник для одной свечи был найден, правда такой грязный, что брать в руки не хотелось. Найдя какую-то тряпицу, Королев вытащил подсвечник из общей кучи. Проскользнула мысль, что экспонат слишком легкий для такой солидной бронзовой ножки. Беглого осмотра было достаточно, чтобы понять, как его мог использовать Николай II.
Обернув другой тряпицей круглую подставку, Пыха подналег и подсвечник дрогнул. Старая резьба что называется прикипела, но поддалась. Отвинтив дрожащими от волнения руками стойку от подставки, фотограф боялся заглянуть внутрь. Наконец глянул — ножка была полой. Он пересилил оторопь, овладевшую сознанием, и, подойдя к свету, заглянул. Внутри что-то белело…
Оглянувшись вокруг, гость увидел среди инструментов на столе пинцет. В следующий миг, из полой стойки подсвечника, был извлечен свернутый свиток из нескольких страничек плотной бумаги.
Он даже не стал их рассматривать. Сердце колотилось так, что, казалось, этот звук эхом гуляет по коридорам от кельи к келье. Спрятав свиток под рубаху, Королев начал свинчивать две половинки подсвечника. Тут он заметил следы воска на резьбе. Оказывается, кто-то продумал и такие мелочи для защиты от влаги у простого тайника, стоящего на виду у всех.
Вернув подсвечник на старое место, Пыха еще больше замаскировал его. Только тут фотограф отметил, что не зря взял подсвечник в руки через грязную тряпку. Отпечатков пальцев на закопченной и запыленной поверхности бронзы не осталось. Окинув еще раз кладовку внимательным взглядом, кладоискатель остался доволен. Только свиток, свободно болтавшийся за пазухой в заправленной в штаны рубахи, казался ему цыганской манистой, звенящей, словно колокола, и отсвечивающей, как прожектор.
Гость прикрыл массивную дверь и встал около узкого окна кельи. Заставил себя глубоко дышать, чтобы успокоиться… Он потерял счет времени и просто не верил, что все могло случиться так просто. Руки чесались от нетерпения развернуть и хотя бы одним глазком глянуть на бумаги, но в коридоре уже слышались быстрые шаги монаха.
Пыха не запомнил, как они досмотрели видеозапись. В памяти осталось только то, что, возвращаясь назад к машине, он спросил Никодима, почему экспонаты в кладовке такие грязные. Тот с сожалением ответил, что братья случайно раскопали погреб сгоревшей избы, где ночевал император еще до революции, летом 1913 года. Потом был пожар, из вещей осталось только то, что провалилось в погреб.
У выхода, фотограф открыл перед охранником коробку с дроном, а сам прошел через рамку металлоискателя. Страж порядка строго глянул на монаха, и тот бойко ответил, что настоятель благословил съемку. Поблагодарив за помощь и прощавшись с Никодимом, Королев на негнущихся ногах медленно дошел до «Форда» и спрятал все в багажник.
Дальше он действовал «на автомате», слепо подчиняясь сообщениям навигатора, и не знал, как долго это длилось. Все смешалось в одну размазанную картинку до того момента, как его остановил полосатый жезл инспектора ДПС. Первый же вопрос вывел Королева из гипнотического состояния.
— Ну, и чего ползем? — усы сержанта чем-то сразу не понравились водителю.
— Дык, там знак «60».
— Экий ты законопослушный. Что документы в порядке? Так… Выходим из машины и открываем багажник, капот и все двери.
Сержант начал намеренно неаккуратно просматривать содержимое багажника. Потом осмотрел салон, заглянул в бардачок и карманы на дверях. Тщательно проверил страховку и заставил подуть в трубочку алкометра. Отпускал очень неохотно и, похоже, передал по связи коллегам, стоящим дальше по Ярославке.
Начало темнеть, и неотрегулированные фары некоторых встречных машин слепили водителей, особенно когда вылетали из-за поворотов. В конце одного прямого отрезка шоссе, из кустов перед «Фордом», возник новый инспектор. Пока он проверял документы, из машины ДПС, спрятанной неподалеку, подошел напарник. Витек сам удивлялся своему спокойствию, когда стражи порядка в четыре руки просто выпотрошили «Форд» и даже просмотрели записи видеокамеры дрона. Очевидно, приторможенное состояние фотографа после волнений с найденными документами, помогло ему выдержать все испытания, выпавшие на долю чужака на трассе со столичными номерами.