Молодой человек остановился под табличкой с названием таверны.
— Что ж, вот и пришли.
— Спасибо, — Эри подняла голову.
Карие глаза блестели под светом фонаря и смотрели так нежно, словно он давно ее знает. Парень улыбнулся, и в мгновение булыжник под ногами превратился в зыбкую глину.
— Как тебя зовут? — его голос показался обволакивающим.
— Эр… — на возвращение в реальность потребовалось усилие. — Риа.
— А… — начал было парень.
— Я пойду. Спасибо еще раз, — она потянула Куини за удила и заторопилась к конюшне.
Устроив лошадь в стойле, Эри отправилась к входу в таверну. Через мгновение она почувствовала себя почти как тогда, когда свалилась в реку, — не понимая, что происходит и где очутилась.
Дышать было нечем. Воздух сопрел, окна запотели, запах перегара и пота смешивался с ароматом жаркого. Она чихнула, но даже не услышала себя.
Голоса, крики, стук кружек о столы, возгласы и визг — шум стоял такой, что хотелось прикрыть уши. Проворные девицы с огромными подносами сновали между столов. В углу кто-то дрался, и казалось, единственный островок безопасности — через проход у стойки.
Эри шла осторожно, как по дощечке через пропасть, боясь угодить кому-нибудь под ноги. Останавливалась, уворачиваясь от подносов с кружками, отступала и далеко не сразу решалась протиснуться вперед. Старый колпак едва не свалился с головы.
Добравшись до стойки, она поняла, что вспотела. То ли от духоты, то ли от страха. Но главное — смогла. Только хозяйки на месте не оказалось.
— Простите! — Эри в растерянности окликнула одну из девиц, но та даже не повернула головы. — Эй, кто-нибудь!
Но ни помощницы, ни другие посетители — никто не обращал внимания.
«Да что же это!» — воскликнула про себя она. От отчаяния захотелось расплакаться.
— Не меня ищешь? — справа на стойку облокотился неопрятного вида мужик. Эри отодвинулась, чем вызвала кривую ухмылку полубеззубого рта. — Я тебя как угодно обслужу.
— Не надо, — попросила она, отодвигаясь дальше.
— Эй, ты че жмешься? — мужчина слева толкнул локтем в бок. Эри слабо охнула.
— Простите, — пробормотала она.
— А че в шапке-то? Сымай!
Эри схватилась за колпак. От мужика слева так разило перегаром, что она боялась вдохнуть. А между тем беззубый и не думал отступаться. Зажали в тиски, так что и не убежать. Она растерянно заморгала.
— Сымай, говорю! — пьяный дернул ее за колпак, но Эри крепко вцепилась в края. Ткань треснула.
— Да шо там шапка, тут смотри, — беззубый больно схватил ее за зад.
Она дернулась, попыталась отступить назад, но уперлась во что-то мягкое.
— Так, отвалили! Быстро! — скомандовала неизвестная из-за спины. Мужчины отпрянули, а Эри развернулась, не выпуская из пальцев колпак.
Спасительницей оказалась девушка с пышной грудью, на которую спадали рыжие локоны. Серые глаза воинственно горели на фоне неестественной белизны лица. Она убрала руки с пояса и, вскинув подбородок, спросила:
— Кто такая?
— Э… Я ищу Элисон.
— Она занята, — рыжая смерила ее взглядом. — Зайди лучше утром. Сейчас, сама видишь, не время.
Эри сглотнула. Вот тебе и встретил город. Но как сказал Корд: ничего не бойся?
— Мне негде остановиться, — проговорила она, надеясь, что вышло не очень жалостливо.
— Ах, вот оно что! — воскликнула девушка. — Тогда ладно, пойдем. А ты ей не родственница часом?
Эри радостно кивнула.
Но не успели они дойти до лестницы, как послышался грохот. В окно, разбив мозаичное стекло, влетел булыжник. Гости повыскакивали из-за столов, началась потасовка.
— Так, наверх, — рыжая схватила ее за локоть и потащила за собой. Нежные ладони и такие сильные руки. Эри едва поспевала за ней.
Они вбежали в комнату в конце коридора, оказавшуюся просторным кабинетом с мебелью из дуба. У распахнутых створок окна стояла худенькая женщина. Ветер теребил каштановые волосы. Она обернулась.
— Нашта, запри дверь! Это мятеж.
Рыжая девица наконец выпустила локоть Эри и, толкнув ее внутрь, повернула ключ в замке. С улицы доносились крики, звук битых стекол и противный лязг.
— Громят все, что попадается. Дома, лавки… — причитала женщина. — Надо забаррикадироваться. Давайте!
Она принялась двигать стол. Нашта и Эри дружно включились в работу.
— Окно я бы тоже закрыла, — заметила девушка.
— Вы ведь Элисон, да? — подала голос Эри, наблюдая, как та нервно запирает ставни.
— Да, а ты… — она сощурилась.
Нашта скрестила на груди руки. Легенда про родственницу провалилась.
— Меня зовут Э… Риа. Я первый день в городе.
— Да? — Элисон усмехнулась. — Ну, добро пожаловать! Это давно назревало. Король твердит о мире, а сам увеличивает расходы на армию и вводит новые налоги. И вот вам результат.
Нашта открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут в дверь забарабанили.
— Открывайте, охотничьи подстилки! — послышались пьяные голоса. Элисон побледнела и отступила к книжному шкафу.
Баррикада из стола затряслась, давая понять, что в ход у мятежников пошел таран.
Эри беспомощно осмотрела кабинет. Только если в окно прыгать, но это со второго этажа и прямо в разъяренную толпу. Как там Корд сказал: рано или поздно с опасностью придется встретиться?
Фанера разлетелась в щепки. Через дыру в двери проглядывали раскрасневшиеся лица, искаженные спиртным и злобой.
Эри поняла, что и стол их надолго не удержит. Город становился все гостеприимней.
* * *
Тирк Луаргтон уже почти дошел до площади Крендимиолда, как за домами послышался шум и крики. Вмиг протрезвев, он отскочил на тротуар и спрятался в тени деревьев, огороженных коваными решетками. Любимая аллея его матери.
Толпа, вооруженная факелами и всем, что попадалось под руку, наводнила площадь. Несколько бойких мужиков выкрикивали: «Долой налоги!» и «Казнить наместника!», разбавляя каждый лозунг еще дюжиной непечатных слов. Городская стража попыталась взять недовольных в кольцо.
Тирк забрался на крыльцо ближайшего дома. Подпрыгнув, он ухватился за флагшток и подтянулся. Осторожно цепляясь за неровности, он забрался по стене на карниз и дальше до ближайшего балкона. В окнах не горел свет. По металлической решетке он поднялся на козырек и оттуда уже с легкостью залез на крышу.
Площадь светилась как огромный костер. Тирк ускорился, уверенно перепрыгивая с дома на дом. Черепица стучала под ботинками.
Наместник распахнул окно своего особняка и попытался урезонить горожан, но в эту минуту то ли кто-то из стражников толкнул бродягу, то ли тот сам упал под ноги, но толпа всколыхнулась и зашумела. Начался погром. В окна домов полетели камни, кто-то пытался залезть внутрь и начать растаскивать имущество перепуганных дворян.
Так и не расслышав, что хотел сказать наместник, Тирк сел на скате крыши и упер ноги в водосток. Сверху обстановка выглядела не слишком обнадеживающе. Стража в меньшинстве, горожане изрядно подогреты.
Кто-то из солдат обнажил оружие, полилась кровь. Женщины с криками отпрянули назад, подтолкнув тех, кто в середине. Началась давка и хаос. Словно ручьи из озера, разъяренные горожане потоками хлынули на улицы.
Тирк вскочил на ноги, подумав сразу об отце и Элисон. Нет, лечебницу не тронут, а вот что от таверны останется под утро…
Снова под ботинками застучала черепица. Он добежал до другого конца аллеи, когда увидел нескольких всадников, перегородивших дорогу мятежникам. По шляпе c перьями легко было узнать Грэя. Позади стояла тройка солдат, а впереди, похоже, Петро Дриг. Ему отчитывается их отряд. Справа от него на вороном тяжеловозе — наверное, тот самый наблюдатель по Южной Гардии, представитель Лидера в провинции. Его Тирк никогда не видел, но знал, что он куда сильнее и важнее даже наместника. На мужчине была шляпа с перьями, похожая на ту, что носил Грэй, только элегантнее и богаче.
«Вот, значит, на кого он хочет быть похожим», — отметил про себя Тирк.
Лошадь наблюдателя шагнула вперед, мужчина поднял правую ладонь. Кучка впереди стихла, а за ней и остальные.
— Все зачинщики мятежа завтра на закате будут повешены на площади Крендимиолда, — медленно проговорил он, чеканя слова. — Наместник рассмотрит ваши требования. Если разойдетесь по домам, вас пощадят.
Кто-то громко свистнул, и толпа снова зашумела.
— Долой власть стукачей и подстрекателей! — выкрикнул кто-то.
Тирк понял, что скоро любимая мамой Цветочная аллея окрасится алым.
Наблюдатель вытащил из ножен узкий меч. Золоченая гарда блеснула в свете факелов, тяжеловоз поднялся на дыбы. Тирк отвернулся и, стараясь не глядеть вниз, побежал дальше. Весть, что Охотники устроили резню, мгновенно разнеслась по городу.
Выбрав тихий уголок, Тирк осторожно спустился. Но не успел он преодолеть и ста шагов, как нарвался на кучку мародеров, грабящих лавку. И только сейчас сообразил, что гордый, выпустивший когти орел на груди выдает его с потрохами.
— О, вот и закон пожаловал! — воскликнул один из мужиков и громко рыгнул.
Тирк не мешкая ударил его по потному лицу, почти одновременно вытащив свой короткий меч. Перебросив его из левой руки в правую, он подогнул колени и, пружиня, приготовился к атаке. Выплюнув выбитый зуб, мужик попятился. Их было пятеро на одного, но желающих подставиться не нашлось.
Наблюдая, как они драпают из переулка, Тирк почувствовал приятное покалывание в пятках. Отец называл это «адерналин» или как-то похоже… Стараясь больше не задерживаться и не ввязываться в драки, Охотник добрался до «Орлиного глаза».
Но было уже поздно.
Таверна выглядела так, словно пострадала от землетрясения. Почти все окна выбиты, столы и лавки перевернуты, стулья разбиты. На полках за стойкой ни одной целой бутылки. В углу плачет девица в изодранном платье. Рядом с ней распласталась другая — в луже крови из пробитой головы. Вокруг дома бегают люди, что-то кричат, хватают, тащат.
Тирк перешагнул через расколотый фонарь и, перепрыгивая через останки мебели, побежал к лестнице наверх, очень надеясь, что в кабинете никого не найдет. Может, у Лис есть какой-нибудь тайный погреб?