– Глупая девушка, да и он дурак, – фыркала тогда Эри. – Зачем надо было слушать какую-то тетку, проверки жениху устраивать? Да и сорвала бы она давно это ожерелье и вышла бы замуж. А так, зачем такие жертвы? Не-ет.
– А если бы он смог вовремя вспомнить имя, и у истории был бы счастливый конец, что бы ты на это сказала? – улыбаясь, спрашивала Анжела.
Глава двадцать девятая – Клеймо
Обдумывая, что значили слова Элисон, Нашта спустилась вниз. В зале почти не было посетителей, только тройка пьющих мужчин в одном углу и Загир с кружкой в другом.
– О, – перехватила ее одна из помощниц и всучила поднос, – отнесешь мэтру ужин?
Нашта проплыла между пустых столов.
– Добрый вечер, – поздоровалась она с Загиром.
– Добрый, – отозвался он. Сегодня он выглядел печальнее обычного.
– Что-то случилось? – спросила она.
Загир хотел было ответить, но внезапно помрачнел. На плечо Нашты легла потная мужская ладонь.
– Красотка, – проговорил мужчина, обдавая ее перегаром, – у меня сегодня день рождения. Отметишь с нами?
Она сбросила руку и развернулась.
– Извини, не сегодня.
– Я хорошо заплачу, не ломайся, – мужик обнял ее за талию и силой притянул к себе. Нашта уперлась руками ему в грудь.
– Пусти, я сказала, а не то…
– А не то что? – он укусил ее в шею.
– Пшел прочь, скотина! – вне себя закричала Нашта. Сбежались другие помощницы, но никто не решался ей помочь. Мужик не стеснялся окружающих и принялся задирать ей юбку.
Что за день сегодня такой?!
Спасение пришло, откуда не ждали. Загир ударил нападавшего кружкой, и алые струи вина ручьями потекли по его лицу. Сразу отпустив Нашту, Мужик в гневе развернулся и со всего размаху ударил лекаря по лицу. У того брызнула кровь из носа.
– Стой, стой! – со скамеек вскочили два других мужика. Лапать продажную девку – это забавно, но ударить Луаргтона – это уже слишком. Они схватили его за руки. – Пойдем, не то наделаешь глупостей.
Как только они скрылись за дверью, а Нашта поправила юбку, любопытные зрители разбрелись по углам и занялись своими делами. Загир держался за нос.
– Благодарю вас! – она протянула ему платок. – Как вы? Больно?
– Ничего.
– Пойдемте, надо промыть, – Нашта указала рукой на дверь за стойкой.
* * *
По прибытии в город Эри переместили из деревянной клетки в одну из камер Ланкасской тюрьмы. Руки крепко связали за спиной, и оставалось только ходить взад и вперед в ожидании своей участи или лежать в углу, как делал Фридлин.
Вот и вернулось к ней все, подумала она. Только больше сейчас заботила судьба Корда. Где он, как? Может, ранен, и ему нужна помощь?
Послышался щелчок замка, и дверь со скрипом приоткрылась. На пороге появился Тирк. Вид у него был хмурый, как у неба перед грозой.
– Вставай, – коротко сказал он. Эри поднялась с соломы и тут же набросилась с расспросами:
– Тирк, пожалуйста, скажи, как Корд? Он жив?
Охотник подошел ближе и влепил ей затрещину. В голове зазвенело, из глаз брызнули слезы. Она посмотрела на него с немым «за что?».
– Я верил тебе до последнего, – холодно проговорил Тирк. – Теперь вижу, что, как дурак, чуть не поддался соблазну. Вас этому специально учат?
Эри хотелось приложить ладонь к горящей щеке, но руки оставались связанными.
– Где учат? Я не понимаю.
Он снова ударил ее, на этот раз сильнее. Эри упала на колени.
– Говори, кто направил тебя в Лансию и с какой целью.
Больше не было Тирка с теплым обволакивающим взглядом. Перед ней стоял Охотник, считавший своим долгом выбить из нее признание.
– Пожалуйста, поверь, я не шпионка, – взмолилась Эри. – Это недоразумение.
– Лгунья, – процедил он сквозь зубы и ударил ботинком в живот. Она взвыла и скрючилась на полу. Боль разлилась по всему телу.
– Кто знал о тебе, кроме Элисон? – продолжал допрос Охотник, возвышаясь над ней как скала.
– Никто.
Эри хотелось прикрыть голову, но она не могла из-за связанных рук. Съежившись, она ждала следующего удара. Тирк присел и схватил за волосы.
– Откуда ты знаешь Корда?
– Я все расскажу с самого начала, только не бей меня больше, – попросила Эри.
Если у нее и оставалась гордость, теперь она была растоптана. Они выбрали правильного человека для допроса.
Тирк приподнял ее и усадил.
– Сейчас сюда войдет Грэй, и ты ему очень подробно и очень правдиво поведаешь обо всем. Поняла?
– Да, – Эри кивнула.
– И попробуй солги, – добавил он уже без прежней злобы.
Дверь снова открылась, и на этот раз вошел Грэй. Плечо, в которое угодила стрела Найдера, было перевязано, но выглядел Охотник не слишком здоровым. На лбу проступила испарина, временами он морщился от явной боли, и Эри подумала, что им еще повезло. Что если бы выстрел попал в Корда?
Красивый Охотник вел себя противоположно Тирку. Первым делом попросил того развязать ей руки и держался подчеркнуто вежливо.
Это такая игра, поняла Эри. Один злой, второй добрый. Чтобы ей, конечно, захотелось все рассказать доброму. Впрочем, было бы что.
* * *
Закончив допрашивать Эриал Найт, они вышли на улицу. Время шло к полуночи, и Тирк чувствовал себя таким вымотанным, словно весь день мешки таскал. От свежего воздуха полегчало лишь отчасти.
Найдер терпеливо дежурил у входа в тюрьму.
– Всем надо быть начеку, – сказал Грэй. – Вели удвоить стражу, мы им заплатим.
– Да, капитан, – Найдер отправился к главному тюремщику.
Морщась от боли, капитан забрался в седло. Тирк последовал его примеру.
– Что будем делать с ней дальше? – спросил он.
– Отвезем в Толлгард, – ответил Грэй. – Петро писал, что ею заинтересовались. Так что оформим, как положено, и одной проблемой меньше.
– А Корд? Она его, похоже, правда любит. Вот он – не знаю.
– Сегодня и выясним, – капитан толкнул лошадь в бока, и та лениво пошла вперед, цокая копытами по брусчатке. – Не переживай, – добавил он, когда Тирк с ним поравнялся, – в мире еще много девчонок.
– Уверен, она пыталась соблазнить меня намеренно, – проговорил он.
Грэй улыбнулся краешком рта.
– А потом раскрылась бы и предложила вместе бежать на восток.
Тирк нахмурился, чувствуя, что его пытаются поддеть.
– Хочешь сказать, она искренне?
– Ничего я не хочу сказать, – он снова пришпорил лошадь, и та перешла на рысь.
И однако ж, была в словах Грэя какая-то правда, подумал Тирк. Может, слишком жестко он с ней? Оно-то, конечно, сработало, но все же...
Иногда он завидовал капитану – того не посещали сомнения.
* * *
Загир зачерпнул в ладони холодной воды и ополоснул лицо. Удивительно, но он и сам не заметил, как вдруг протрезвел. Нашта дала полотенце.
– Еще раз спасибо вам, – сказала она. – Никто, кроме вас, не заступился.
– По-моему, то, что произошло, – ответил он, поднимая голову, – это своего рода знак. Вам так не кажется?
– Вы опять говорите мне «вы», а ведь когда-то, помните, мы договорились, что будете обращаться на «ты», – она покачала головой.
– Хорошо, я постараюсь. Ну, так ты не думаешь, что все не случайно?
– Вы верите в знаки?
– Порой в них невозможно не верить, – Загир еще раз ополоснул лицо.
– Может, вы и правы, – задумчиво ответила Нашта. – Я уже сама не понимаю, зачем это делаю. Иногда бывает так одиноко…
– А может, тебе одиноко именно поэтому? – лекарь заглянул ей в глаза.
– Что вы хотите сказать?
– Ты любишь телом, не любя душой. Поэтому тебе кажется, что ты в окружении людей и мужчин, но душа твоя для них закрыта, ей одиноко, потому что нет рядом близких и действительно любимых.
– Я подумаю об этом, – она улыбнулась. – Пойдемте, угощу вас чем-нибудь за счет заведения.
– Только если посидишь со мной.
– Разумеется, – она открыла дверь, и они вышли в зал.
Нашта попросила принести им пирога и устроилась напротив старого лекаря. На самом деле он не был так уж стар, через несколько месяцев ему исполнится только пятьдесят, но думать о нем иначе, как о старце, она не привыкла. Его седая голова и борода только укрепляли это впечатление.
– Давно хотела спросить у вас, – начала Нашта, не зная, о чем еще можно с ним говорить. – Почему вы решили восстановить Ланкас, и почему через такие жертвы?
– Я не хотел жертв, – ответил Загир. – Я мечтал об идеальном городе, где царили бы доброта, свобода и честь. Когда-то мне казалось, что я жил в подобном месте, но война унесла жизни этих достойных людей. Я не понимал раньше, что город – это не дома, это люди. И отстроить разрушенное заново вовсе не означает вернуть ту теплоту, которую излучали люди, некогда здесь жившие. Да и к тому же я не просил у его величества никого загонять сюда силой, я тогда даже не подумал об этом. И вот теперь расплачиваюсь. Пытаюсь быть хорошим лекарем, но городу это не помогает. Вчера снова кого-то повесили за подстрекательство к мятежу, и я даже догадываюсь, кто именно его изловил...
– Ну, в том, что мы плохо живем, вы не виноваты, – возразила Нашта. – Мы сами должны были превращать Ланкас в уютный город. Говорят же, что не место красит человека, а человек место. Не тюрьма же это, в конце концов. По мне – так тут все есть, кроме столичной напыщенности.
– Приятно слышать, спасибо, – Загир поцеловал ее руку.
Нашта смутилась. И хотя у нее бывали мужчины и его возраста, ей вдруг показалась, что она маленькая девочка, с которой заигрывает большой взрослый дядя. Стало не по себе.
– Ладно, спасибо вам еще раз, но мне уже пора, – она встала. – Элисон что-то давно не видно.
– Погоди, у меня тоже вопрос. Последний.
– Хорошо, – она выдохнула и села.
– Скажи, – Загир опустил глаза, слова давались ему с трудом, но если он не заговорит об этом сейчас, то другой возможности может и не представиться. – Я когда-нибудь… ну, или вообще, в будущем…
Она терпеливо ждала, пока он продолжит.