Я вытащила пистолет.
Мужчина хлопнул в ладоши и двойной разряд голубой молнии ударил Рогана прямо в грудь.
Я выстрелила два раза. Пули продырявили лицо электрического мага, оставляя в его черепе два влажных красных отверстия.
Роган рухнул вниз словно срубленное дерево.
Верхняя часть тела женщины откинулась назад, открывая рану на ее талии, зияющую будто огромный красный рот. Она упала.
Я выстрелила еще два раза в ветровое стекло.
Машина дала задний ход, переехав дергающееся тело женщины.
Я развернулась и выпустила две оставшихся пули в трех людей, бегущих к нам. Они нырнули за машины.
Я схватила Рогана за ноги и втащила его в узкое пространство между черным «Тахо» и красной «Хондой».
Кто-то снова нажал «играть» на невидимом божественном плеере. Внезапно, время вернулось к привычной скорости. Я достала запасную обойму, вытащила старую и вставила новую на автопилоте. Шесть патронов. Электрический маг и женщина отпали, но оставались еще трое и водитель машины. Шесть пуль, четверо людей. Расчет не в мою пользу.
Страх свернулся внутри меня, будто живое существо. Ноги и руки Рогана тряслись от неконтролируемых спазмов. Господи, пожалуйста, пусть это прекратится. Если мы останемся здесь, то станем легкой добычей. Они шли за нами, а я не имела ни малейшего понятия, какой магией они обладали. Одних пуль против них не хватит.
Я должна была их отвлечь.
Я отложила пистолет и толкнула Рогана, пытаясь задвинуть его под «Тахо». Его тело едва шелохнулось. Он был таким тяжелым. Я уперлась в асфальт. Роган сдвинулся на дюйм. И еще на дюйм. Что он ел на обед, свинцовые кирпичи? Я постаралась приложить все силы. Наконец, мне удалось запихнуть его под машину.
Я схватила пистолет, пригнулась, и побежала вдоль машин в сторону торгового центра, стуча по капотам. Первый, второй, третий… ну, давай же, в ряду были сплошные внедорожники, кадиллаки и БМВ, хоть у кого-то должна быть сигнализация… Четвертый, пятый… мне нужен шум. Я стукнула по следующему капоту, это был потрепанный оранжевый понтиак «Ацтек» с покореженным бампером. Автосигнализация сработала и возмущенно завыла. Серьезно? Куча дорогих тачек и кто-то поставил сигнализацию на «Ацтек»? Ну, ладно, и то хорошо. Я продолжила двигаться, набрала полные легкие воздуха и закричала:
— Помогите! Помогите мне! На помощь!
Идите за мной, ублюдки.
— Помогите!
Между машин выглянул пожилой, седовласый мужчина в очках с проволочной оправой. На его румяном лице застыло недоумение. Он был одет в темные брюки, белую рубашку и темный галстук с узором из красных и золотистых цветов. В правой руке он держал кофейный стаканчик из «Старбакс».
— Вы в порядке? — Он направился ко мне.
Должно быть, ему уже было за шестьдесят. Почему мне не мог подвернуться добрый самаритянин помоложе?
— Здесь небезопасно! — замахала я ему. — Уходите отсюда!
— Что происходит?
— Уходите…
Мужчина выплеснул в меня содержимое стаканчика. Отражая солнце, блеснул шар из свернутой медной проволоки, и угодил мне прямо в грудь. Проволочные нити выстрелили из клубка, опутывая мои руки, ноги и горло, а затем сбили меня с ног, утягивая в сторону между машин. Проволока оплелась вокруг велосипедного багажника на внедорожнике и растянула мои руки. Я повисла между внедорожником и маленьким деревом, растущим на разделительной полосе, едва касаясь носками земли. Проволочная петля вокруг шеи затянулась, лишая воздуха.
Старик прошел между машин и провода из его стакана натянулись.
— Ш-ш-ш, — прошипел он. — Не дергайся, а то будет хуже.
Старик коснулся рукой левого уха. Передатчик. Я не увидела его раньше из-за скрывавших его волос. Дура, дура, дура.
— Она у меня. — Он убрал руку от уха и посмотрел на меня. — Отдай мне пистолет.
Я дернулась, пытаясь глотнуть воздуха. Он не получит от меня пистолета. Ему придется его забрать.
— Ну же. — Старик подставил руку под мой правый кулак. — Просто отпусти. Будь хорошей девочкой.
И не подумаю.
Старик сжал стаканчик и провода натянулись, врезаясь мне в горло. Я попыталась закричать, но вместо этого лишь хрипло засипела.
— Не хочешь по-хорошему? Ладно. — Он встал на цыпочки, потянувшись, и его рука сомкнулась на рукояти «Кахра».
Я выронила пистолет и вцепилась пальцами в его запястье. Боль раскатилась по моему плечу, и я позволила ей перерасти в агонию. Старика пронзила молния и он выгнулся назад, оцепенев. Его глаза закатились, изо рта запузырилась пена. Я отпустила, и он упал на колени, повалившись лицом вниз на тротуар.
Проволока опала. Я шлепнулась на землю, вцепилась ногтями за металлическую петлю на шее и распустила ее. Воздух. Милый воздух. На моих пальцах остались ярко-красные пятна. Моя кровь. Должно быть, проволока меня порезала.
Нужно пошевеливаться. Остальные на подходе. Я подняла глаза.
На меня летел по воздуху серебристый седан. Я видела его предельно ясно, каждую мельчайшую деталь, словно смотрела на огромное цифровое изображение: продолговатые фары, тонированные стекла, блестящий капот, крыша машины, когда она повернулась, прежде чем рухнуть на меня. Нет времени бежать. Слишком поздно.
Я труп.
Я инстинктивно закрылась руками.
Седан замер в шести дюймах от моих пальцев. Он заскрипел, металл изогнулся, и машина взмыла вверх и назад, открывая Чокнутого Рогана. Он был просто невероятно, чертовски зол.
Машина перелетела через него, целясь в нападающих. Женщина в сарафане попыталась уклониться от седана, но тот врезался в нее, сбивая ее с ног.
Я стянула остатки проволоки с лодыжек и запястий, и вскочила на ноги.
Седан подскочил на теле женщины, заскрежетал, развернулся, царапая асфальт, и врезался в более высокого мужчину. Тот рухнул и седан переехал его, расплющивая в лепешку. Машина подскочила и полетела в третьего мужчину, который был одет в темно-синюю футболку. Мужчина подпрыгнул, словно у него были крылья, и оказался на крыше седана, стоя на одной ноге и идеально сохраняя равновесие.
— Ты в порядке? — спросил Роган.
— Жить буду, — прохрипела я и схватила свой пистолет.
Седан взлетел на шесть футов в воздух, вращаясь. Мужчина пробежал по вращающейся машине, как дровосек на соревнованиях по перекатыванию бревен, спрыгнул на ряд припаркованных машин и ринулся на нас, пробегая по машинам, словно по твердой земле.
Я прицелилась в него и нажала на курок. Ветровое стекло белого грузовика справа треснуло. Пуля угодила прямиком в мага и срикошетила в стекло. Прекрасно.
— Маг ветра.
Безумный Роган сложил руки вместе, и резко развел их в стороны. Два капота слетели с ближайших машин и полетели в мага. Аэрокинетик с легкостью увернулся, грациозно, как танцор балета, и взлетел в воздух. Чокнутый Роган бросился вправо. Рядом со мной в асфальте появилась дыра в полфута длиной. Вторая дыра прорезала тротуар на два дюйма ближе к ногам Рогана. Охренеть.
Капоты устремились к нам, закрыв нас, словно щиты.
Любой небольшой объект отскочит от мага ветра. Любой более тяжелый будет слишком медленным, чтобы его сбить. Уловка 22. («Уловка 22», 1961 — название романа американского писателя Джозефа Хеллера. Стало идиомой, обозначающей парадоксальную ситуацию.)
Чокнутый Роган протянул мне мел.
— Нарисуй вокруг меня усилительный круг.
Я взяла мел. Усилительный круг был магической «скорой помощью». Меньший круг вокруг ног мага, больший круг вокруг него, три набора рун. Просто я никогда не пробовала рисовать его на асфальте, пока воздушный маг швырялся в нас невидимыми воздушными лезвиями.
Капот прямо напротив Рогана со скрежетом разлетелся, и на груди Рогана выступила ярко-красная полоса. Он поморщился. Капоты закружились вокруг нас, все быстрее и быстрее.
Я покончила с меньшим кругом. Он был не идеальным, но хотя бы круглым.
Что-то застучало по капотам, напоминая град. Маг не мог нас видеть, но и мы тоже его не видели.
Я закончила второй круг.
Еще один град из лезвий, в этот раз справа. Аэрокинетик взял нас на мушку.
Я вывела руны.
— Готово.
Легкая меловая дымка взвилась от линий в воздух. Роган напрягся, мускулы на его руках вздулись. На шее забилась жилка.
Крышки капотов продолжили вращаться. На месте воздушного мага, я бы попыталась достать нас сверху…
Я подняла глаза. В небе над нами парила грациозная фигура.
— Вверху! — крикнула я.
Аэрокинетик развел руки. Мы были перед ним как на ладони.
Здоровенный автобус врезался в воздушного мага. Я заметила его краем глаза, распластавшегося на ветровом стекле автобуса словно жук, с дико вытаращенными глазами. Автобус рухнул на тротуар напротив «Галереи», на три фута пробив асфальт, и так и остался торчать над землей.
Чокнутый Роган улыбнулся как шкодливый кот, только что удачно стащивший что-то со стола.
— Воздушные маги. Вечно выделываются, пока не двинешь их чем-то тяжелым.
Я уставилась на автобус, как идиотка, застыв с мелом в руках. Автомобильная шина была тяжелой. Он же швырнул гребаный автобус.
Мои запястья и лодыжки кровоточили. Колени тоже — должно быть, я поцарапалась, пока пыталась нарисовать круг. За сегодня я уже успела увидеть, как едва не умерла женщина; я сама застрелила одного человека и убила другого шокерами. Меня душили проволокой и едва не раздавили машиной, и теперь на моем теле не было живого места. Будь моя воля — я бы заехала сегодняшнему дню прямо по роже.
Черный «Цивик» Берна въехал на парковку и свернул, объезжая автобус.
Чокнутый Роган посмотрел вниз на мои линии мелом.
— Самые корявые круги, какие я только видел. Ты рисовала с закрытыми глазами?
Ну все. Я запустила в него мелом, встала, прошла к «Цивику» и села внутрь.
— Берн, поезжай. Пожалуйста.
К чести моего кузена, он ни словом не заикнулся о крови, автобусе или Чокнутом Рогане. Он просто нажал на газ и поехал прямо домой.