Рус нахмурился, а Роуль взял в руки яйцо и принялся изголяться, пытаясь отделить желток от белка.
— То, что мы с тобой изучали — это не просто моя прихоть. Моя прихоть — научить тебя некромантии, — улыбнулся упырь, но тут коготь сорвался, и яйцо лопнуло в руках. — Демоны бездны… То, что мы изучаем — это основа твоей будущей безопасности. Ты должен уметь что-то полезное для общества, чтобы не сидеть пнем до следующей войны, а также способность исключить людей из своего личного пространства.
— А как же Тук? — ахмурисля ученик. — Мне теперь и ее нельзя видеть? У меня ведь еще и наложницы.
— А про жену ты не упомянул, — хмыкнул Роуль, взяв в руки очередное яйцо. — Не понравилась?
— Нет, симпатичная девушка, — пожал плечами Рус. — Я ее брал на заседания местных министров. Потом разговаривал с ней. Она довольно умная, просто…
— Не зажигает как Тук, да?
— Да. Тук — это другое.
— В моей молодости тоже так было. Сотни женщин, но зажигала только одна, — произнес Роуль и с высунутым языком попытался снова разбить яйцо аккуратно. — Боже, что это была за женщина…
— Это делается так, — произнес парень и взял яйцо.
Он аккуратно разбил скорлупу и принялся переливать содержимое из одной половины в другую. Так он повторял, пока в скорлупе не остался один желток.
— Надо было сразу догадаться, — произнес Роуль. — Так… еще парочку и можно будет засыпать сахар…
Упырь подхватил еще пару яиц и принялся повторять за русом.
— Вообще задача получилась довольно сложной. Я не думал, что тут так все запущено. Предыдущий барон оставил кучу долгов перед соседями. В документах этого казначея я нашел упоминания о какой-то шахте.
— Думаешь он что-то прикарманил?
— Уверен, что да. И я никогда не смогу реально оценить бюджет, если не увижу все своими глазами. Подозреваю, что до столицы баронства доходила только часть налогов. Остальное оседало в карманах чиновников. Затем в игру вступал этот казначей и мы получали, что барон при всем своем баронстве, не мог покрыть расходов на замок и светскую жизнь из-за чего регулярно занимал у родни денег. В любом случае придется топтать ногами все земли баронства.
Яйцо хрустнуло и в миску попал желток и немного скорлупы.
— Никаких путешествий, ревизий и расследований! — заявил Роуль. — Пока мы не сделаем эклеры, ноги твоей за пределами кухни не будет!
— Я слышала, что барон Грофман вообще спал с женой раза два или три, — произнесла Юлиана и прижалась всем телом к Русу. — Только для того, чтобы та родила ему наследника.
— К чему ты это сказала? — потянулся парень.
— К тому, что наемники болтают, что эта ведьма твоя любовь.
— Болтливые наемники — это очень плохой знак, — хмыкнул Рус. — У нас с ней были деловые отношения.
— Это как?
— Чем больше времени мы тесно взаимодействовали, тем быстрее рос ее дар, — пояснил парень. — Проще всего управлять силой и растить дра, когда твою стихию что-то оттеняет.
— Получается она… не твоя возлюбленная?
— Нет, — покачал головой Рус.
Девушка приподнялась, взглянула в глаза Русу и спросила:
— Она лучше меня в постели?
Парень недовольно взглянул на баронессу и с усмешкой спросил:
— Она на много опытнее и умеет делать то, о чем ты даже не догадываешься. Некоторые назовут это вульгарностью, некоторые называют это отвратительным, но для нее и меня это лишь еще один способ доставить друг другу удовольствие, — пожал плечами парень. — И вообще, у нас намечается большая поездка по баронству.
— Какая поездка?
— Нам надо осмотреть наши владения и точно составить схему сбора налогов. К тому же на севере есть какие-то шахты и я не совсем понимаю, что там добывал наш добродушный казначей Гюро. Поедем налегке, чтобы не выдавать себя и не наводить лишнего шороха у подчиненных.
— Когда выезжаем? — спросила девушка и встала с кровати. Немного подумав, она стянула с плечь ночнушку, так чтобы было видно молодую грудь, и опустилась у кровати на колени.
— Думаю завтра ил исегодня в ночь, — произнес парень и приподнялся на кровати. — Что ты делаешь?
— Я видела, как служанка делала такое отцу, — произнесла она и схватила за штаны парня.
Опустив их и добравшись до его хозяйства, она приготовилась доказать что тоже кое-что умеет, но в этот момент дверь открылась с оглушительным ударом.
— Ученик! У нас прекрасная возможность! — громогласно заявил Роуль с порога, но тут обнаружил довольно пикантную сцену. — Рус, тебе не кажется, что ты перепутал отверстия?
— Я не…
— Собирайся! У нас отличный шанс повеселиться!
— О чем вы?
— Очередной орден светлых выродков рядом! Они как раз жгут деревню в дневном переходе от нас!
Глава 7
Лицо обиженного мужчины в серой рясе изобразило легкую улыбку. Его рука скользнула по плечу, шее и подобралась к щеке молодой девушки.
— Никто не ведал, что творил, но все они погрязли во грехе, — прошептал он. — Никто не ведал, что грешил, ведь грех был с ними с самого рождения…
Рука скользнула к растрепанным волосам, а затем сжалась в кулак.
— И не было на них управы, ведь им не объяснишь, — продолжил он шептать приблизившись нос к носу к дрожащей от ужаса девушке. — Не объяснишь им то, что это грех, ведь жили они так всегда… Тогда… — сжав зубы до скрежета, обезображенный ожогом мужчина шумно втянул запах ужаса молодой девушки. — Тогда решение пришло от просветленья. Свет указал им путь…
Мужчина резко сделал шаг назад, но не отпустил волос девушки, отчего она повалилась на землю. Таща ее за волосы к стоящей на коленях пастве из закованных в латы воинов, он вскинул руку.
Девушка вскрикнула от боли и попыталась ухватиться за руку, держащую ее за волосы.
— СВЕТ УКАЗАЛ ИМ ПУТЬ ЧЕРЕЗ ОГОНЬ! — взревел дурным тоном пастырь и подал силу в девушку напрямую. — ОГОНЬ ОЧИСТИТ ВСЕХ! И ТЕХ, КТО ГРЕШЕН, И КТО ЧИСТ!
Девушка выгнулась дугой и забилась в судорогах. Кожа мгновенно побледнела, рот раскрылся, и из него повалил пар.
— ОГОНЬ ИМ БУДЕТ И КАРОЙ, И СПАСЕНЬЕМ! — продолжал орать мужчина в серой рясе и подавать силу огня в невинную девушку. — И ТОТ, КТО ПРИМЕТ ЖАР ЕГО, С БЛАГОГОВЕНЬЕМ ОТКРОЕТСЯ ТА СУТЬ!
Тело девушки полыхнуло словно пух. Девочка лет тринадцати на вид тут же перестала шевелиться и рухнула на землю. Потеряв связь с проповедником из-за сгоревших волос, она довольно быстро погасла и начала источать смрад паленой кожи и волос.
— Суть та, что так искали грешники… Ведь всё блаженство и вся радость… — уже спокойным голосом произнес проповедник, делая большие паузы. — Всё это и есть свет.
Он поднял взгляд, оторвав его от обгорелого трупа, и тихо произнес:
— Кто мы такие?
— Мы воля света и его мечи! — хором ответили воины.
— Зачем мы здесь?
— Чтобы открыть суть света!
— И как мы это воплотим?
— Сожгем! — взревели воины, вставая с колен и поднимая мечи к небу. — СОЖГЕМ ВСЮ ЕРЕСЬ!
Воины бегом устремились в сторону деревни. Проповедник смотрел безумным взором им в спины и улыбался.
— Познайте то блаженство и ту радость… — прошептал он, спокойным шагом отправившись за ними.
Воины влетели в деревню, словно ураган. Наполненные благословением пастыря они неслись с нечеловеческой скоростью. Влетая в дом, они рубили всех мужчин, на кого натыкались, включая детей и подростков. Женщин глушили ударами по голове, примерно в половине случаев проламывая череп стальными рукавицами и рукоятками мечей.
Женщин и мелких девочек тащили в центр деревни, к самому большому дому. Мужчин никто не трогал, оставляя изрубленные тела. Всех, кто хоть как-нибудь сопротивлялся, мгновенно разрубали и били мечами до тех, пор пока они не переставали шевелиться, после чего отрубали голову и отпинывали подальше от тела.
Когда все женщины из деревни оказались в одном месте, пастырь вскинул руки и заорал, обращаясь к солнцу.
— О СВЕТ ЕДИНЫЙ, ЧТО ДАРУЕТ ДЕНЬ! ЯВИ НАМ СВОЮ ВОЛЮ И ОЧИСТИ ЭТИХ ГРЕШНИКОВ!
На пальцах рук замелькали конструкты, вот-вот и с его рук сорвались бы огненные струи для того, чтобы поджечь последних выживших в деревне, но тут на ясном небе в полуденную жару начала разрастаться темная туча.
Она была ровно над деревней, и не просто разрасталась, а буквально клубилась, словно изнутри ее что-то распирает.
— Свет… — растерянно произнес проповедник, впервые наблюдая такое зрелище. — Свет не покинет нас…
В нос проповедника ударил запах чужой силы. Тьма тут же, словно хлесткая пощечина, привела его в чувства, и он снова заорал дурным голосом:
— ТЬМА СРЕДИ НАС! К ОРУЖИЮ! В КРУГ!
Воины, повинуясь проповеднику, ломанулись к нему, образуя большой круг. Каждый держал меч и был готов к бою, но не все добежали. Часть из них вспыхнула, пораженная невидимым заклинанием, часть завалилась от черного росчерка, пробивающего туловище насквозь.
— Я чувствую тебя… — прошептал сквозь зубы проповедник. — Я знаю, что ты тут, исчадье тьмы. Я даже знаю, что ты женщина, отрыжка бездны…
Несмотря на то, что мужчина в серой мантии глядел по сторонам, пытаясь определить направление противника, на его пальцах мелькали конструкты, один за другим. Вкладывая в них крохи силы, он создавал закладки. Уже через пару секунд, наполнив их силой, он мог одновременно запустить сразу все заготовки. Предел таких закладок ограничивался только разумом, который мог контролировать определенное количество конструктов, но проповедник был опытный. Опытный и усердный.
Когда закладок перевалило за два десятка он остановился и громко произнес:
— Исчадье тьмы, ты не достойна, чтобы жить!
Из-за одного из домов вышла девушка. Она была одета в мужскую походную одежду, высокие сапоги и короткий черный плащ. Вроде обычная девушка, только в глазах ее клубилась тьма.
— Дайте дорогу для огня! — крикнул пастырь и направил на нее руку. — Умри проклятая кровь!
Воины расступились и в девушку отправился мощный конструкт огненного копья. Он с грохотом и искрами влетел в выставленный щит, но уже через несколько секунд растаял, оставив перед девушкой черную стену, с легкими отблесками тьмы.