Ну и конечно Манштейн разворачивал перед Гитлером картину бесконечной красной орды, которую он, Манштейн, другие генералы, и стойкие немецкие солдаты все еще удерживают, несмотря ни на то, ни на это. И надо бы их за такое похвалить, и медальку дать.
И в самом деле, на бумаге силы были по меньшей мере равны. 78-й полк, против примерно полка 6-й танковой вермахта. Но так ведь у русских еще 179 танковая бригада. В соседнем селе дивизия кавкорпуса в силах тяжких (около сотни человек). А если еще посчитать отдельные пулеметные и артиллерийские части — можно на карте пяток значков нарисовать. Политруков правда не было — к тому времени все они в 78-м гвардейском полку и 179 гвардейской танковой бригаде уже погибли или ранены.
И опытные и профессиональные солдаты и офицеры регулярной армии у немцев — были. А у русских нет.
В 1924-м году численность Красной Армии была меньше 500 000. Конечно, к концу 1930-х руководству СССР стало ясно, что грядет большая война, и численность войск стали наращивать. Но откуда было взять хороших командиров? Да еще и в нищей, крестьянской стране? Да вот взять хоть бы и лейтенанта, командующего усиленным взводом 8-й роты, что должен был принять на себя удар первым.
Будущий лейтенант проучился всего несколько лет в педагогическом техникуме. Он был учителем. Учителем в школе при фабрике. А в 1942-м, в возрасте 33 лет, Петр Николаевич был призван в армию. И этого техникума хватило, чтобы попасть в Пехотное Училище, где учили на офицеров. Еще полгода, и он лейтенант.
Я смотрю на черносерые фотографии этого человека. У него высокий лоб, ясный открытый взгляд, и плотно сжатые губы. Он похож на строгого завуча. Я смотрю на групповые фотографии Петра Николаича, где он в форме — и как же она на нем не сидит. Он совсем не похож на таких ладных офицеров вермахта, с ледокольными челюстями, на лицах как у Джейсона Стетхема, с широкими плечами, спортивных, подтянутых, в мундирах сидящих на них так же естественно, как шерсть на зверях.
Да и солдаты в красной армии, если уж без затей говорить и солдатами-то не были.
Вермахт обучал по призыву сотни тысяч человек в год, оставляя в постоянной армии только унтер офицеров. Немец мог проводить на сборах за всю жизнь довольно много времени, и к 20–30 годам имел весьма неплохие навыки бойца. Особенно те, кто потом станет хребтом танковых дивизий. Немецкая армия воевала с 1939, два года военного опыта. Германия выставила к 1941-му году против СССР не просто хорошо обученную армию, а действительно профессионалов и ветеранов. Вермахт обладал подавляющим превосходством на уровне рядового состава. Просто представьте профессионализм унтер-офицеров, которые имели опыт штурма позиций врага еще в первую мировую, и с тех пор почти не прекращали совершенствоваться.
А вот бойцы Петра Николаича — сплошной колхоз. Четверо из них, правда, были моряками — 25-я гвардейская дивизия начинала под Москвой как бригада морской пехоты. Пройдя почти два года боев, из первоначального состава осталось только четверо. Они же и были самыми опытными. Двадцатилетние ветераны, с юношескими лицами и глазами стариков. Остальные были старше. И ни одного из тех, кого немецкий унтер-офицер признал бы за солдата. Рабочие, колхозники, грузчики. Самым старым был 49-ти летний Андрей Аркадьевич Скворцов. До мобилизации Скворцов был председателем колхоза и до сих пор сохранил привычку лезть во все дела, и за всех беспокоиться. В роте его называли «Папаша».
Можно много еще рассказывать. Но к чему рассусоливать, суть то одна. Не ровня Билютин для Хюнерсдорффа. Куда там Петру Николаичу до матерого волка «Йохена». И уж совсем не сравнить пожилого Андрей Аркадьевича, со всеми его премудростями про то, как за коровами ухаживать, с тренированным и откормленным пацергренадером танковой дивизии вермахта, что два года в училище, в поту и грязи армейскую науку познавал, а потом еще три года на поле боя экзамены сдавал.
Манштейн, уверенно и спокойно, провел на карте линию наступления вдоль железной дороги. Хюнерсдорфф спокойно и последовательно исполнял этот приказ, двигая 6-тую танковую вперед, и лишь досадливо поморщившись от известия о очередном очаге русского сопротивления, отдал приказ на атаку. Йохен готовил атаку, уверенно, последовательно и спокойно, как и подобает профессионалу. А некий Ганс, вполне возможно с железным крестом еще за Первую Мировую, поведет сыгранные и отлично вооруженные немецкие подразделения в бой.
Они все были спокойны, несмотря на то, что крайний срок занятия города, назначенного Манштейном как цель для 6-й дивизии, истекал через пять часов. Надо было просто смять русских и вырваться на оперативный простор — и тогда Хюнерсдорфф вполне успевал по срокам, если пошлет вперед мобильную боевую группу. Внезапно обнаруженный промежуточный оборонительный рубеж русских немцев не сильно беспокоил, ведь, исходя из многолетнего опыта боев, они знали:
Русские не могут победить.
Глава 5Черное колдовство
Еще в 1940-м, во время «Кампании во Франции», в советской и американской печати встречались полные тревоги сообщения, которые можно свести в общем к одному:
…«немецкое командование смогло добиться удивительных результатов, благодаря комбинации танков, артиллерии и авиации»…
Эта фраза, как часто бывает с емкими и все объясняющими высказываниями, на самом деле мало что объясняет.
Эта книга не учебник тактики, я не смогу вам рассказать в двух главах науку войны, как не могу рассказать вам в двух абзацах латинский язык. Но я могу выделить несколько ярких отличительных особенностей.
Понимать нам достаточно только одну вещь — 2 марта 1943-го года, усиленный взвод 8-й гвардейской роты, не просто вступил в бой с передовым полком 6-й танковой дивизии вермахта. Против гвардейцев будет применена отработанная до мелочей, не дающая сбоя, проверенная в разных условиях, технология. Универсальный алгоритм, с помощью которого Германия уже смолола армии множества стран. Секретный рецепт философского камня войны, делающего вермахт непобедимым. Чудо быстрой победы, которое уже отбросило изломанную и израненную Красную Армию к самой Москве.
Первый ингредиент этого адского рецепта:
Быстрота. Моторизированные соединения вышли большими силами в важном для логистики пункте и сделали это раньше, чем противник смог создать там прочную оборону.
Второй ингредиент — сами по себе моторизированные соединения. Трудно уязвимые для пехоты танки, при поддержке самоходных орудий и доставленная на грузовиках мотопехота (панцергренадеры, по терминологии вермахта). Впереди идет нечувствительная к пулеметнооружейному огню и осколкам от артиллерийского обстрела бронегруппа с пехотой в броневиках. Бронегруппа бывала самого разного состава, но всегда подвижная и мощная, нацеленная не столько на штурм, сколько на поиск уязвимых мест в обороне врага. Нельзя везде поставить противотанковые пушки. Да даже если и окажется вся противотанковая артиллерия советской стрелковой дивизии (12 «сорокопяток» по штату 1939-го года) на направлении главного удара бронированного кулака, то что? Благодаря скоростным тягачам с артиллерией, не отстающих от танков, авиации и пехоте моторизированные части вермахта, и уж тем более танковые дивизии, попросту нивелируют такое препятствие. Сравняют до уровня земли, если говорить прямо.
И это и будет третий ингредиент — артиллерия. Мощный артиллерийский кулак танковой дивизии, способный не отставать от танков и мотопехоты при стремительных бросках вперед.
Артиллерия это именно то, что всегда отстает, вместе с остальными тылами. Но только не в случае танковых дивизий вермахта. Чтобы успевать артиллерией за танками, у вермахта были скоростные тягачи.
А в Красной Армии, да и во всех остальных армиях — не было.
Разумеется, попытки оснастить советскую армию скоростными артиллерийскими тягачами были. Разумеется, военные хотели, чтобы эти тягачи имели противопульное бронирование и курсовой пулемет на случай непредвиденных ситуаций. И такой артиллерийский тягач был разработан. Т-20, «Комсомолец».
Разумеется, насытить им войска не успели. А те машины что успели построить в СССР и поставить в войска до войны, в основном достались немцам после катастрофы 1941-го. Немцам машина понравилась.
И пока пешие колонны наших бойцов, разбавленные орудиями полевой и противотанковой артиллерии на гужевой тяге, идут мимо разбитой «немецкой» самоходки, мы видим в графе «артиллерийские тягачи» в танковых соединениях советских войск за первые три года войны неизменный «ноль».
Известный популяризатор истории Второй Мировой, историк А. Исаев, потратил немало дней своей жизни, чтобы составить график расхода снарядов и людских потерь по нескольким крупным войсковым операциям Второй Мировой Войны. И эти графики коррелируют. Чем больше удавалось немцам доставлять на передовую снарядов и чем быстрее они их расходовали — тем выше были потери Красной Армии. И наоборот. Разумеется корреляция не прямая. Смысл был не в том, чтобы застрелить каждого пехотинца из пушки. Дело в том, что артиллерия является универсальным инструментом войны. Ее функции почти бесконечны, но можно перечислить основные:
Взломать укрепленный рубеж. Остановить прорыв танков. Прикрыть наступление. И наоборот — отсечь от врага свои отступающие части. Перекрыть подвоз припасов. Уничтожить конкретный объект — от дзота до колодца.
Но главное, в случае с блицкригом — «размягчить» передний край обороны перед наступающими танковыми дивизиями.
За этим коротким «размягчить» таится непроглядная и всепожирающая тьма человеческого ужаса.
Мы лишь изредка видим в новостях людей, переживших близкий взрыв при теракте или техногенной аварии. Потерянных, с отсутствующими лицами пострадавшие, очевидно не дееспособны. Прибывшие медики или полицейские их буквально ведут, усаживают, говорят что делать. Люди находятся в пограничном состоянии, видно, что они плохо ориентируются в пространстве, легко поддаются панике. Не всегда способны осознавать окружающую действительность.