– Лео…
– Да, Тим?
– У тебя есть доступ к общественным камерам портовой зоны?
– О да. И камер немало.
– Видишь сидящих в кафе?
– Так точно, напарник.
– Проследи за ними насколько возможно. В идеале я хочу знать о них все. Имена, профессии, распорядок дня.
– Выполняю. Хотя мы нарушаем закон, как ты понимаешь.
– Ага.
– И зачем нам это?
– Проверь, когда они появились. Есть возможность отмотать назад?
– У них прекрасные банки данных, Тим. Это я намекаю.
– Так и понял.
– Поэтому они хранят все данные не меньше сорока восьми часов. Разумно!
– Нашел?
– Да… ты был прав. Посмотри на экран.
Вытащив планшет, обладающий экраном побольше, я, стоя прямо перед дверьми в кафе, взглянул на экран. И увидел того самого «зализанного» мужика, что стоял в конце выходящего в портовую зону коридора и наблюдал за идущим к кафе мистером Цевадом. Рядом был запаркован складной сегвей. Этот топтун не по мою душу. Он следил за торговцем. А вот молодежь, что появилась на экране следующими… эти, стоя на гироскутерах, наблюдали за мной. В кафе я был уже один, так что они появились после того, как Вафамыч ушел отдыхать. И либо молодежь прознала про явившегося на Миртум залетного гросса и очень хотела увидеть его, либо же была послана понаблюдать за мной. Одежда на них яркая, «понтовая», плюс гироскутеры… молодежь явно каталась, привлекая к себе внимание девушек, и задание оказалось для них неожиданностью. Кем они могут быть? Видя их вид и дерзкие лица… молодые волчата в преступной организации? Может, толкают легкую наркоту среди сверстников. И просто оказались ближе всех, когда понадобилось установить наблюдение за гроссом.
Лео узнает. Долгое постоянное наблюдение творит чудеса – в этом я уже успел убедиться на родной Невезухе.
Как-то слишком уж круто завертелись дела… слишком круто и слишком быстро.
Вернувшись к кораблю, я тихо спросил:
– Предложение о бесплатной коле в силе?
– Конечно, мистер Градский! – гулко донеслось в ответ – Я уже позвонил семье. Через несколько минут все будут дома. В безопасности.
– Прекрасно. Начинайте просматривать контейнеры, мистер Цевад. Если хоть что-то заинтересует – вызывайте роботов и платформы. Буду благодарен, если в счет нашей сделки войдет десять комплектов расходников для робота-сварщика старой второй категории.
– Конечно! Так что вы скажете?
– Подождите. – попросил я. – И отдайте распоряжение девушке в кафе, чтобы отпустила мне напитки бесплатно. А как я вернусь – поговорим о делах.
– Хорошо.
– Как же ты поторопился, мистер Цевад, – вздохнул я, шагая к светящемуся аквариуму кафе, обзаведшемуся «мутной рыбешкой». – Как же сильно тебя припекло…
– А если мистер Цевад с ними заодно? – неожиданно спросил меня Лео, прозвучавший в ухе мрачным мистическим оракулом.
Чуть сбившись с шага, я восстановил ритм походки и спокойно ответил:
– Все может быть. Всего не предугадаешь. Но ведь у меня есть верный друг Лео, да?
– Конечно, Тим. Но все равно… будь готов к любой пакости…
– Будь он с ними заодно, Лео, меня бы уже отравили просроченным гамбургером в принадлежащей ему кафе.
– Тоже верно. – признал ИскИн – Или просто не было под рукой яда, и они не успели подготовиться.
– Сейчас будь начеку и приглядывай за кафе. Молодежь вряд ли, а вон тот мужичок выглядит смертельно больным. Вдруг захочет стать перед смертью героем, прикончив настоящего гросса, как в завязке того сериала про месть за погибшего старшего брата гросса…
– Неумолимый гросс.
– Точно.
– Приглядываю. Если крикну «раз» – ты садишься, а затем падаешь.
– Ага…
Войдя в двери, я подошел к ставшей до противности улыбчивой служащей – странно, но широкая девичья улыбка состарила ее, резко подчеркнув каждую морщинку усталого лица. Как-то сразу стало понятно, что она давно одинока и с трудом воспитывает спиногрыза, что вечно где-то шляется и ни во что не ставит мать… Как я это понял? Не знаю. Но понял.
Может, первые плоды дали прочитанные мною по пути сюда книги? Последние три дня свободного времени выдалось чуть больше, и я подолгу висел в рубке, листая страницы на мерцающем экране и вполуха слушая воспитательную болтовню Лео и ворчливое бормотание возящегося с умершими движками Вафамыча.
– Колу. – попросил я. – Большую.
– Конечно, мистер гросс, – проворковала она и через пару секунд выдала мне литровый одноразовый бокал сладкой газировки.
Потягивая шипучку, я подошел к застывшим за столиком парням в красных комбезах и лениво поинтересовался:
– Как жизнь?
– Но… нормально, сэр, – выдавил один из них, после чего парни подхватились и заторопились к выходу.
– Эй! – остановил я их и, когда ко мне повернулись напряженные лица, кивнул на столик и оповещение на стене. – Разве тут не принято убирать за собой?
– К-конечно, сэр, – через силу улыбнулся второй.
Подносы с остатками еды с грохотом опорожнились в приемник, парни же выскочили наружу и тут же укатили, избегая смотреть в кафе.
Зеленые испуганные юнцы…
Может, они и не наблюдатели вовсе? Родственники диспетчера, к примеру, что тут же написал своим о прибытии на станцию такого редкого гостя как гросс. Вот ребятишки и прикатили посмотреть, а злой дядька их напугал.
Дядька… да они, может, постарше меня будут. Просто я веду себя взрослей. И одеваюсь нормально.
Проверив игольник, я сделал еще глоток колы и глянул на мужичка в черной куртке. Тот, вытерев на ходу губы и комкая салфетку, прошел мимо меня с опустевшим подносом, а еще через минуту тоже покинул заведение. Выждав пару минут, я спросил:
– Лео?
– Красные продолжают движение по магистральному коридору. Направление – центр. Черный занял прежнюю позицию в начале выходящего в портовую зону коридора. Наблюдает. Курит.
– Курит?
– Да. Причем самокрутку. Подкурил зажигалкой. Я уже проверил. На Миртум выращивают три сорта табака, производят все необходимые аксессуары для курильщиков. Трубки, портсигары, папиросную бумагу, кальяны и прочее. Каждый курильщик Миртума облагается дополнительным небольшим налогом. Курить вредно, Тим.
– Я и не собирался.
– Даже сигары.
– Я и не собирался!
– Рад твоему благоразумию. Твои дальнейшие действия?
– Продолжай наблюдение. А я займусь завершением сделки…
Выйдя из кафе, унося с собой еще один бокал и понимая, что мне скоро придется навестить туалет и не один раз, я зашагал к кораблю, торопясь успеть к нему до прибытия медленно едущей грузовой платформы и странного грузовичка с цистерной, увешанного разноцветными огоньками.
– Доброго космоса, путник! – цветисто поприветствовал меня улыбчивый парень в черной бандане, такого же цвета куртке и штанах. – Много ли говна привезли в дом наш?
– Немало. – фыркнул я, едва не расплескав колу. – Ты про ароматные накопления наших отходов?
– Про них, родимых, как говаривал мой папаша, пока едва не захлебнулся в накопителе жидких отходов старой пассажирской калоши Комета Бурра. Да-а-а… сразу на пенсию и вышел… Так что?
– Сколько?
– Сами отходы бесплатно утилизируем – все в оранжереи идет и на табачные плантации. А за откачку и промывку… тут зависит от количества и протяженности. Так много ли нагадили? И нет ли схемы трубопроводов?
– У нас нет гравигенератора. – развел я руками. – Так что и труб пока нет для промывки. Санитарно-гигиенический блок простейший, считай, доисторический.
– Коробочки с сухим и канистры с жидким?
– Все верно. – кивнул я. – И чуть ли не центнер отработанных фильтров, влажных салфеток и прочего… ароматного. Все прямо здесь – я кивнул на входной люк – На нижней палубе.
– Палуба. – вздохнул парень, оглядывая мой корабль, но при этом воздерживаясь от оценки его внешнего вида и состояния. – Вы на богачей не тянете. Пятьдесят кредитов – и я все увожу. Цена справедливая, кэп.
– Хм…
– Договорились. – по трапу подошедшей к носовому трюму платформы спустился мистер Цевад. – Добрый день, Ларсен. Как бизнес?
– Да все лучше, чем на огромных крыс в темных тоннелях охотиться. – жизнерадостно оскалился парень. – Они страшные – жуть! Другану дератизатору так руки и ноги эти твари порвали, что он неделю отлеживался в больничке – еще и заразу какую-то в кровь занесли. Мрак!
– Наши крысы опасны. – подтвердил торговец. – Пробираются куда угодно! Как-то залезли на один из моих складов… не будем о грустном…
– Крысы – это мрак. – повторил парень. – На них только психи конченные охотиться могут. Мой друган как отлежался, так на табачные плантации ушел пахать. Все лучше! Смены долгие, но и кормежка от пуза, опять же какая-никакая медицинская страховка и пенсионные отчисления…
– Счет за очистку корабля от биологических и иных отходов предоставишь мне, Ларссен. Капитан Градский – мой друг и гость! – припечатал мистер Цевад.
Я удивленно глянул на торговца, но вопросы пока придержал при себе и шагнул к люку. Минуты через три, наблюдая, как через два открытых люка весельчак Ларсен таскает контейнеры с «ароматными отходами» и использованными салфетками, я спросил у стоящего рядом торговца:
– Не слишком ли щедро?
– Отнюдь. Минуты две назад мне позвонили с закрытого номера.
– И?
– И сообщили, что я и моя семья – трупы. – испустив долгий вздох, торговец провел ладонью по посеревшему лицу и признался: – Да. Я на самом деле совершил мальчишескую глупость. Возможно, гены моей матери? У ней итальянские корни, и она всегда была очень импульсивной леди…
– Думаете звонили от братьев?
– Наверняка.
– Сколько вообще смертников на станции?
– Здесь окраина вселенной, мистер Градский. А вселенная, как вам известно, крутится.
– И?
– И весь людской мусор сбивается от центра к краям… На станции Миртум… не меньше пяти смертников.
– Вместе с братьями?
– Все верно. Они тут главные. Еще два смертника вроде как одиночки и живут тихо. Один так вовсе исправился… или что-то в этом роде. Нелегально трудится на самой дальней тридцатой табачной плантации, там же живет, пользуется уважением… может, иногда даже самые отпетые могут раскаяться?