Но Дулину и не нужно было держаться все сражение. Достаточно уничтожить главные артиллерийские силы противника. Сейчас он был уже близко, хотя его «черепаха» остановилась под градом стрел и арбалетных болтов.
Ну, давай же!
Скалы задрожали. Рин направила подзорную трубу на стрелков Нэчжи. Прямо на шеренгу арбалетчиков с утесов посыпались камни. Огромный кусок скалы съехал вниз, погребя под собой десятки человек.
Почти готово, давай же, поднажми…
Прямо перед «черепахой» Дулина взорвался снаряд, подбросив ее в воздух.
Рин мысленно взвыла.
Катай схватил ее за руку:
– Ничего страшного, он цел, смотри…
Он был прав. Утесы по-прежнему тряслись, засыпая лучников осколками. Дулин выжил, спрятавшись в «черепахе». Три бронированных фургона окружили развалины, прикрыв Дулина от пуль. Рин увидела через подзорную трубу, как Дулин вылез из-под перевернувшейся телеги и похромал к ближайшей «черепахе». Солдаты открыли люк, чтобы затащить его внутрь. Потом «черепаха» изменила курс и начала отступать к поджидающей пехоте южан.
Войска Нэчжи ее не преследовали. Как и всех остальных, Нэчжу волновала грядущая схватка врукопашную, грозившая перерасти в бойню. Под дождем никто не мог как следует взять прицел. Стрелы сбивал с курса ветер, и они тонули в грязи или отскакивали рикошетом от скал. Время от времени кому-нибудь удавалось поджечь запал, но из-за царящей на поле боя неразберихи невозможно было нормально прицелиться. Пушечные ядра, снаряды из мортир и огненные ракеты не щадили никого, выкашивая ряды и врагов, и своих. Но в этом были и положительные стороны – передвижные аркебузы Нэчжи оказались бесполезны, потому что их колеса увязали в грязи и стреляли только до середины ущелья.
Уцелевшие четыре «черепахи» продолжали двигаться вперед, а за ними следовала пехота. Но далеко они не зашли. Авангард Нэчжи ощетинился алебардами.
Однако «черепахи» и не собирались прорывать оборону. Им только нужно было подобраться достаточно близко, чтобы метнуть трубчатые бомбы. Каждый взвод снабдили железным чаном с тлеющими углями. В десяти шагах от авангарда Нэчжи солдаты подожгли запалы бомб и бросили их через люки «черепах».
Прошло несколько секунд. Рин напряглась. И тут авангард Нэчжи полыхнул, как бумага, а пехота Рин хлынула в образовавшуюся щель.
Теперь сражение превратилось в кровавое побоище. В яростном напоре сталкивались мечи, алебарды и щиты. Это должно было стать бойней – ведь войска Нэчжи были лучше подготовлены и лучше вооружены, но дождь и грязь уменьшали видимость, позволив крестьянской пехоте Рин зайти гораздо дальше, чем предполагалось.
Но им и не нужно было держаться долго.
На миг Рин как будто посмотрела на резню в ущелье со стороны. Все выглядело ненастоящим. Да, она понимала, что люди умирают по-настоящему и внизу истекают кровью реальные солдаты, исполняя ее приказы, пока она ждет нужного момента.
Но она не ощущала того безумного ликования битвы, которое обычно сопутствует страху смерти. Она стояла в безопасности, рядом с Катаем. Снаряды не могли до нее долететь. Мечи не могли ее тронуть. Единственным ее настоящим противником был Нэчжа, а он еще не вступил в сражение. Как и Рин, он спокойно наблюдал за кровавой игрой со стороны.
В сущности, это был не настоящий бой. Не та стычка врукопашную, до синяков и разбитых в кровь костяшек, которые они так любили в Академии. Сейчас шло состязание идей. Нэчжа сделал ставку на природу – дождь и ущелье. Рин надеялась разыграть отвлекающий маневр.
Очень скоро они выяснят, чья ставка сыграла.
В десяти шагах от Рин в землю вонзилась стрела. Рин посмотрела на нее, очнувшись от грез. На древке стрелы развевалась алая лента – это подала сигнал Венка. «Твой черед».
Катай тоже заметил стрелу.
– За третьей шеренгой есть наготове «черепаха», – сказал он, опуская подзорную трубу. – Быстрее, пока он не видит.
Рин бросилась вперед. Последняя «черепаха» ждала ее в авангарде, уже с отрядом солдат. Те подхватили Рин за руки и втянули в повозку. Внутри она села на корточки, обняв колени. Два солдата подтолкнули повозку вниз по склону, пока она не набрала скорость.
Повозка покатилась по неровному склону, и Рин подкидывало в тесном и темном закутке. В бока «черепахи» с громким стуком входили стрелы. Переднюю стенку проткнуло копье, врезавшись между пластинами брони.
Рин крепче обняла колени. Почти на месте.
Все, что происходило до сих пор – камнепады Дулина, атака «черепах», трубчатые бомбы, пехота, – все это были лишь отвлекающие маневры. Рин понимала, что не выиграет у Нэчжи битву на истощение, она лишь сделала вид, что пытается.
Нэчжа выбрал это кладбище и эту погоду, чтобы нейтрализовать Феникса. Бойня в узкой лощине имела только одну цель – не дать Рин спалить всех солдат, носящих голубую форму.
Но что предпринять, если против тебя играет стихия?
Как победить саму природу?
«Черепаха» дернулась и остановилась. Рин высунулась в люк наверху. Прищурившись, она различила натянутые над ущельем черные веревки и массивное полотнище паруса, медленно разворачивающегося от одной стены ущелья к другой.
Увидев парус, ее войска уже отступали, прикрываясь щитами. Республиканские солдаты растерялись, не понимая, в чем дело. Кто-то вяло пустился в погоню, а кто-то остановился, словно почуяв надвигающуюся беду.
Через несколько секунд полотнище раскрылось полностью, достигнув другой стены ущелья. С обеих сторон стояли солдаты Венки. Дождь барабанил по парусу, но больше не проникал в лощину. В ее центре чудесным образом стало сухо.
Рин выбралась из «черепахи» и мысленно обратилась к заждавшемуся богу: «Твой черед».
Феникс встрепенулся знакомым теплом. Наконец-то.
Она вскинула руки. В ущелье полыхнуло пламенем, пылающая дуга с гулом понеслась к войскам Нэчжи.
Передние ряды тут же обуглились. Дальше Рин двигалась, не встречая препятствий, расталкивая черные, шипящие тела под раскаленными доспехами. Огонь вокруг нее мерцал щитом немыслимой температуры. Стрелы сгорали в воздухе, не успев до нее долететь. Стационарные аркебузы и пушки Нэчжи раскалились докрасна и оплавились. За Рин шла армия южан с натянутыми тетивами, заряженными пушками и ракетами наготове.
В ее распоряжении было только несколько минут. Рин старалась пускать огонь только понизу, но при такой температуре полотно все равно сгорит, а значит, нужно закончить все быстро.
Сквозь оранжевую стену Рин различила фигуру Нэчжи, он стоял один и без охраны, выкрикивал приказы удирающим солдатам. Он не отступил вместе со своими войсками, а дождался, пока последний солдат окажется в безопасности. Не бросил свою армию.
Как всегда благороден. Как всегда глуп.
Он уже у нее в руках. Рин победит в этой войне разума, схватит его и на сей раз не будет колебаться.
– Нэчжа! – крикнула она.
Рин хотелось увидеть его лицо.
Он повернулся. Теперь они были уже довольно близко, и Рин различала каждую черточку его прекрасного, но изуродованного лица, похожего на разбитую фарфоровую вазу. Встретившись с ней взглядом, Нэчжа вздрогнул – не от страха, а устало и печально.
Понял ли он, что скоро умрет?
Когда Рин грезила о том, как она наконец-то убьет Нэчжу, она всегда представляла его горящим. Но сейчас он стоял чуть дальше полотнища, а значит, придется довольствоваться железом и сталью. И если его раны все так же моментально заживают, она разорвет его на куски и сожжет каждый кусочек дотла, так что даже Дракон не сумеет соединить их обратно.
Рин кивнула ожидающей армии и подала сигнал рукой:
– Огонь!
Она втянула пламя обратно и опустилась на колени. По ущелью раскатился страшный треск, и над ее головой просвистели снаряды и стрелы.
Нэчжа поднял руки. Воздух вокруг него замерцал, словно прозрачный панцирь. Время замедлилось, стрелы, снаряды и пушечные ядра зависли на полпути. Рин не сразу поняла, что снаряды застряли внутри барьера из обычной воды.
Она снова подняла руку:
– Огонь!
Еще один залп просвистел над ущельем, но еще до того, как отдать приказ, Рин уже поняла, что это бесполезно. Щит Нэчжи держался крепко. Ее войска сделали еще один залп и еще один, но все снаряды и стрелы поглощались водным щитом Нэчжи.
Проклятье. Рин хотелось закричать. Они просто утопили стрелы в реке.
Она знала, что Нэчжа может контролировать дождь. Наблюдала, как он делал это в Тикани. Тогда дождь барабанил по ней, как тысячи кулаков, а Нэчжа все усиливал его. Но Рин не знала, что Нэчжа обладает способностями такого масштаба, что может создать из воды с неба щит прочнее стали.
Она и не предполагала, что его связь с богом может соперничать с ее собственной. Нэчжа боялся Дракона больше, чем врагов. Вызывал бога только при самой большой необходимости, когда его приперли к стенке, и каждый раз с мучительной болью.
А теперь он стал с водой как будто единым целым.
Ну и пусть. Пусть Нэчжа закрывается любыми щитами. Рин их испарит.
– Назад! – велела она войскам.
Как только солдаты отступили на десять шагов, она выпустила новую дугу огня, самого жаркого, все глубже погружаясь в ярость Феникса, пока весь мир вокруг не стал красным. Жар опалил небеса. Полотнище наверху зашипело и рассыпалось в пепел.
Рин полыхнула огнем вперед. В центре ущелья встретились две стены – голубая и алая, Феникс и Дракон. Любая вода давно испарилась бы. Божественный огонь мог бы испарить целое озеро.
Но барьер Нэчжи держался.
«Сожги его, – яростно молилась Рин. – Да что же это такое, сожги его!..»
«Дракон слишком силен, – ответил ей ошарашенный Феникс. – У нас не выйдет».
Огонь потух. Рин смотрела на Нэчжу через завесу воды. Он самодовольно ухмылялся. Его армия отступила, и войска Рин могли бы начать преследование, но как они минуют Нэчжу?
И тогда Рин с сокрушительной ясностью поняла.
Нэчжа и не собирался устраивать в Сюйчжоу финальную битву. Он послал сюда армию в качестве приманки, чтобы оценить новые возможности Рин, с минимальными потерями разузнать о ее шаманах и об оружии. Он пришел не для того, чтобы сражаться, он хотел лишь позлить ее.