Санто подошел к ней с бокалом янтарной жидкости.
— Выпей. Тебе станет легче. Ты бледная, как привидение.
Обхватив пальцами бокал, она неохотно сделала глоток виски и почувствовала, как кровь медленно приливает к ее щекам. Она не забыла, что Гервасио изменился после того, как в ресторане появился ее отец. Прежний разговор за их столом так и не восстановился.
У Джованны сдавило грудь. В газетах будут публиковаться показания ее отца. Начнется настоящий балаган. Ее мать будет подавлена. По спине Джованны пробежал холодок. Она подумала о том, что ее отец может потащить за собой на скамью подсудимых многих преступников Вашингтона и Голливуда.
Она боялась, что Стефано Кастильоне просто убьют до того, как он что-нибудь скажет.
Она повернулась к Санто и по его мрачному виду догадалась, что он тоже строит подобные предположения.
— Прости за сегодняшний вечер, — прошептала она. — Я все испортила. Именно этого я старалась избегать.
Он покачал головой.
— Ты не виновата. Я все улажу с Гервасио завтра утром.
Она прислонилась к оконной раме и сморгнула жгучие слезы. Она не станет плакать из-за отца. В тот день, когда она ушла из своей семьи, она знала, что отец никогда не простит ее. Но смириться с этим ей до сих пор не удалось.
— Я не понимаю, — выдохнула она и махнула рукой, — почему меня волнует, что он разочаровался во мне. Почему он до сих пор имеет такую власть надо мной, хотя я знаю, кто он и на что способен.
— Потому что он твой отец, — тихо сказал Санто. — Потому что ты не можешь отделить себя от него. И хочешь, чтобы он любил тебя.
Санто был прав. Она всегда хотела любви своего отца. Хотя понимала, что он ее недостоин.
Санто провел костяшками пальцев по ее щеке.
— Тебе лучше без него, — хрипло произнес он. — Он социопат, Джованна. Иногда надо отказаться от ожиданий. Перестань надеяться, что он полюбит тебя. И поверь, что ты лучше, чем думаешь о себе.
Его взгляд помрачнел, и у нее замерло сердце. Она понимала, что он говорит о своей матери. Он усвоил этот непростой урок. По ее щеке покатилась слеза.
Санто быстро подошел к ней и обнял.
— Он не стоит твоих слез. И никогда их не стоил.
Она сильнее расплакалась, слезы намочили его рубашку. Подхватив на руки, он сел с ней на диван и прижал ее к груди. Потом стал целовать ее мокрое от слез лицо. Затем отнес ее в постель и обнимал до тех пор, пока она не уснула.
Не в силах заснуть, Санто оставил спящую Джованну, натянул джинсы и футболку и спустился в кабинет, чтобы поработать.
Надо позвонить Лаззеро, который сейчас на Западном побережье, и сообщить ему новости. Но что именно он должен сказать? Что Стефано Кастильоне заявился сегодня вечером к Чарльзу и деловой ужин не удался? Что вместо того, чтобы заключить сделку с Гервасио, Санто ушел с осознанием, что испанец откажется от сотрудничества? Что он больше беспокоится о своей жене, чем о сделке с важнейшим торговцем мира?
Однажды Санто пообещал себе не влюбляться в Джованну. Но он начинал понимать, что это невозможно. Он инстинктивно хотел защищать ее и заботиться о ней. Она всегда была его слабостью, ахиллесовой пятой.
Он решил отложить телефонный разговор с братом до утра. Первым делом он позвонит Гервасио и все выяснит. Убедится, что тот понял: связь между ним и Стефано Кастильоне личная, а не деловая.
Но утром Гервасио вылетел в Мадрид, поэтому с разговором пришлось повременить. Лаззеро позвонил в восемь утра, когда Санто стоял у окна с чашкой кофе в руке, осматривая просыпающийся город.
— Пожалуйста, скажи мне, что вы не были у Чарльза, когда туда пришел Стефано Кастильоне.
Санто посмотрел на утренние газеты, разбросанные на письменном столе. На первой полосе красовалась фотография Стефано Кастильоне и его любовницы, выходящей из ресторана.
— Ты уже в курсе? — спросил Санто.
— Об этом гудит весь Интернет. Этого невозможно не заметить.
— Мы были там, — осторожно сказал Санто. — Стефано пришел, чтобы познакомиться с Гервасио.
«И унизить собственную жену».
Лаззеро глубоко вздохнул.
— Как отреагировал Гервасио?
— По-моему, Гервасио не фанат Стефано. Но ужин удался. Ему понравились идеи для запуска «Элевейт». И он в восторге от спортсменов, которых мы пригласили.
— Так вы договорились? — с подозрением спросил Лаззеро.
Санто поморщился.
— Еще нет.
— В каком смысле?
Санто решил не деликатничать.
— К концу ужина ситуация изменилась. Гервасио сидел с каменным лицом. Я не знаю, что было у него на уме.
Лаззеро выругался.
— Чтобы понять это, не надо быть гением, Санто. Он самый консервативный бизнесмен на этой чертовой планете. Для него крайне важна репутация. Твоя жена — дочь известнейшего главаря преступной группировки Америки. О чем, по-твоему, думает Гервасио? Он не желает иметь с этим ничего общего.
— Он этого не говорил. — У Санто замерло сердце. — Он казался скованным с самого начала. Я сомневаюсь, что вообще договорился бы с ним вчера вечером. Ему надо время, чтобы подумать.
На другом конце телефонной линии стояла тишина. Санто знал, что будет дальше.
— Ничего не говори, — тихо произнес он. — Я все исправлю, Лаззеро. Не лезь в это дело.
Лаззеро отпил кофе и резко заявил, что ждет от него новостей. Кратко отчитавшись о мексиканских переговорах, которые должны были закончиться в выходные, Лаззеро повесил трубку и ушел на очередное совещание.
Бросив телефон на стол, Санто подошел к окну, наблюдая, как встает солнце. Он уладит дела с Гервасио. В конце концов, этот испанец — проницательный бизнесмен. Но чем дольше Санто стоял у окна, тем сильнее ощущал приближающуюся катастрофу.
Ему надо все быстро восстановить. Предотвратить удар до того, как урон станет непоправимым.
Глава 10
Джованна проснулась на широкой кровати с балдахином и увидела солнечный свет, падающий на шелковые простыни. Восторг от нового зрелищного нью-йоркского летнего утра почти сразу же испарился, когда последствия ночи накрыли ее, словно темное, зловещее облако. Ее отец пришел в ресторан и уничтожил все на своем пути. Он объявил, что его дочь для него умерла. Санто обнимал ее, пока она не перестала плакать и не уснула.
Отец отрекся от нее, а это означает, что он запретит матери видеться с ней. Кроме того, ее отец может нанести непоправимый ущерб деловым отношениям Санто и Гервасио Дельгадо.
Переполняясь страхом, она надела футболку и шорты и спустилась вниз. В воздухе витал аромат свежего кофе. Лео, который по выходным вставал вместе с отцом, играл в супермена в гостиной, а Санто ходил по террасе, разговаривая по мобильному телефону. Судя по его потрепанному виду, он почти не спал.
Крепко обняв сына, Джованна налила себе кофе и решила почитать утренние газеты. Они валялись на письменном столе Санто. Ее страх усилился, когда она пролистала их, просматривая заголовки. «Кастильоне дает показания». «Все ли он расскажет?» «Главарь криминального мира становится сенсацией». А самая уважаемая ежедневная газета Вашингтона выпустила статью под заголовком «Кастильоне устроил в городе грандиозное шоу».
Почти во всех газетах была фотография ее отца и его любовницы, Джулианны. Джованне стало тошно. Ее мать наверняка ужасно расстроилась.
Она принялась читать вашингтонскую газету. Ее отец действительно вернулся в страну для дачи показаний, как подтвердили его адвокаты. Но он не сказал о том, что поддержит «охоту на ведьм», устроенную генеральным прокурором, или сошлется на свое право защищать себя от самообвинения.
Очевидно, генеральный прокурор это предвидел. Согласно статье, эта дерзкая новая фигура у руля американской системы правосудия считает возможным преследовать в суде любого, кто не участвует «в полной и открытой мере» в расследовании. Что, по мнению журналиста, несомненно, направлено против Стефано Кастильоне. Отец Джованны оказался в безвыходном положении: он должен либо выдать своих сообщников в преступном мире, либо отправиться в тюрьму.
— Ты встала. — Босой Санто шагнул к ней, держа телефон в руке. Он был в джинсах и футболке. С взъерошенными волосами и сверкающими карими глазами, он казался таким великолепным и соблазнительным, что Джованне захотелось броситься в его объятия. Он быстро поцеловал ее в макушку и тихо произнес: — Не читай это. Это обычные сплетни.
Она прислонилась к его столу.
— Он рискует.
— И хорошо об этом знает, — спокойно сказал Санто. — Но не бери это в голову, Джованна. Ты больше не Кастильоне. Пусть твой отец сам занимается своими делами.
— Я беспокоюсь не за него, а за мать, — тихо ответила она.
— Она в кругу семьи. С ней все будет в порядке.
Джованна знала, что это правда, но хотела сама в этом убедиться.
Санто словно прочел ее мысли.
— Ты не поедешь в Лас-Вегас. Мы договорились об этом. Твоя мать решила, что так лучше. Ситуация взрывоопасная.
Из-за Ломбарди. Она обняла себя руками, ненавидя свою беспомощность.
— Ты договорился с Гервасио?
— Нет, — мрачно произнес он. — Он летит в Мадрид. Я позвоню ему позже.
Она кивнула, понимая, что ее отец нанес непоправимый ущерб деловой репутации Санто.
— Прости.
— Это не твоя вина. — Он отмахнулся от ее слов. — Сходи с Лео на прогулку. Думай о том, как ты живешь сейчас. Твоя прежняя жизнь закончилась.
Она наклонила голову, стараясь отыскать следы сочувствия на его лице, но Санто выглядел крайне озабоченным.
Она не хотела думать, что Санто смущен и отдалился от нее оттого, что утешал и нежно обнимал ее прошлой ночью. Оставалось только надеяться, что он заключит сделку с Гервасио.
Джованна приложила все усилия, чтобы сделать именно то, о чем ей говорил Санто, и забыла свое прошлое на несколько недель. Она не следила за сенсационным освещением в СМИ предстоящих показаний своего отца в Вашингтоне. Она решила работать с Ниной и твердо стоять на ногах.