- А князь ваш каков?
Бажен как-то странно сбоку посмотрел на меня. Но ответил:
- Князь каков? Ну, как тебе сказать, скоро ведь сама его увидишь! Расскажи лучше, почему решила за Богдана пойти! А-то у дружинников спрашиваю, как так получилось, что до того, как я ранен был, воевода наш неженатым ходил, пришел я в себя - а он женился, а они смеются только! Что за чудо?
- Тебя когда ранили в лесу, я на ту же поляну вышла. Ранен ты был серьезно, и лекарь ваш помочь ничем не мог. Я и сказала, чтобы тебя к бабушке моей несли. А Богдан - суженый мой. Я его сразу узнала, как только увидела там в лесу.
- Как это - суженый? Так, что бывает - увидела и поняла?
- Бывает, значит.
- А он?
- А он согласился. Тебя лечить надобно было в пути. Вот он на мне и женился.
- Из-за меня что ли?
- Выходит, что так.
- Батюшки мои, я ж тебе жизнь сломал, получается! Про Богдана ведь такие слухи ходят, что проклят он - ни одна баба с ним жить не может. С каждой, кто пробовал, беда приключалась!
- Нет, не сломал, наоборот, благодаря тебе я с ним быть рядом могу. Нет для меня большего счастья! - нашла Богдана глазами, старалась не делать этого часто, так трудно было оторваться, отвести взгляд от него. - Только вот, выздоровеешь ты, не нужна ему стану. А что до проклятия его - правда это, только все равно люблю его...
Во все глаза глядел на меня Бажен. Удивлен был.
- Сколько лет тебе, Ясна?
- Двадцать один будет.
- И мужа у тебя не было?
- Нет. Я Богдана ждала.
- А мне восемнадцать будет только... А скажи, меня тоже так кто-то ждет где-то?
- Может быть.
- А как узнать мне?
Улыбнулась я ему, а сама о Любаве вспомнила, вот она возможность помочь подруге!
- Она сама тебя узнает! Поверь мне. Ну, а ты смотри внимательно, да каждую не привечай!
- Да, если бы от женщины все зависело, и она сама себе мужа выбирала, то меня бы на свете не было! Мой отец, чтобы матери добиться, знаешь, как потрудился! У Богдана ее отбил!
Сказал, видно, не подумав. А потом испуганно на меня посмотрел, что как ревновать буду. А меня, и правда, ревность в сердце кольнула: видно, хороша из себя мать Бажена, раз за нее два воина боролись, причем один из них - мой муж! Ой, да Богдан же говорил, что его невеста замуж за будущего князя вышла! Получается.... получается, что Бажен - сын князя муромского! Вот почему он мне непохожим на остальных дружинников казался! Только зачем он с воинами за данью пошел? Но никто из воинов его не выделяет, значит, нельзя показывать, что поняла это.
Богдан же всю дорогу впереди на коне своем гнедом ехал, рядом с изборским воеводой. И только однажды поймала взгляд его, когда по мосту в город въезжали. Долго на лице моем взгляд тот задержался. Не могла понять, что хотел сказать, о чем думал он. Только одно ясно стало - что-то не так, как обычно идет. Чего-то Богдан опасается!
16. Базар
Странные речи вел Ратибор в дороге. Я все никак в толк взять не мог, что он сказать хочет. Ходит вокруг, да около. О свадьбе дочери своей рассказывает, которая была на той неделе. О том, что породниться ему с Ярославом самим удалось. Дочка за сына Драгомиры, сестры князя вышла.
Чуяло сердце, что-то готовит Ярослав! Добро или зло, непонятно только!
Путь наш через базарную площадь шел. Неспешно ехали мы по дороге, а по обе стороны от нее - чего только не увидишь! И гончар свои кринки да горшки продает, и подмастерье кузнеца мотыгами да сошниками торгует! А сколько лакомств разных - глаза разбегаются! Не хотелось перед Ратибором свои чувства показывать. Да только не удержался все же, покосился на Ясну - как ей, интересно ли, весело?
Смотрит глазами распахнутыми - то в одну, то в другую сторону - зазывалам улыбается, которые к самой повозке подходят, товары свои расхваливая. Подчиняясь силе какой-то неведомой, чуть отстал от Ратибора, свернул в один из рядов, и быстро, не торгуясь, купил два плата, один для Ясны, другой - Ярополку вернуть. И, выезжая уже из ряда торгового, увидел вдруг паренька, который разными вещицами из дерева, мастерски вырезанными торгует. Гребешки для волос у него - красивые грушевые, яблоневые, в виде зверей, да птиц сделанные. Один в руки взял, другой - все не то! Тут и Ратибор окликнул - спешить надобно! И тут заметил - необычный, белый (костяной, что ли?) в виде перышка. Быстро мальчишке монетку сунул, гребень - в седельную сумку, да и нагнал Ратибора.
- Что, Богдан, жене подарок купить решил?
- Да, Ратибор, верно.
- Красивая девка-то! Одета в платье наше, изборское. Недавно женился видно, раз ее с собой везешь?
- Недавно. Два дня как.
- Два дня?... - задумался Ратибор, не понимает, как такое случиться могло, - получается, свадьбы положенной не сыграли?
- Почему не сыграли? С родными ее я сговорился, она согласилась, пир устроен был, ночь брачная состоялась. Что еще надобно?
- Как что? На капище освятить положено, при богах наших древних обеты дать!
Не хотел, не мог сказать ему, что я сам в тех богов не верую, что матушка моя одному только Богу молится. А дедушка и бабушка Ясны ничего такого от меня не требовали. А может... Может Ясна потому и не верит мне, что обеты при древних богах мы с ней не давали? Поэтому и думает она, что верну ее деду с бабкой на обратном пути? Ратибор по-своему расценил мое молчание:
- А что, Богдан, сегодня же вечером устроим обряд тебе свадебный! Князь-то пир все одно готовит! Вот сразу и отметим два события!
- Подумаю.
- Что тут думать. Смотри, долго раздумывать станешь, красавицу-то твою умыкнут!
О чем это он? Развернулся, стал позади повозку с Ясной и Баженом искать. Увидел. Бажен все также на краю сидел, вожжи в руках держа. Только Ясны на повозке не было. Где же она? Ратибор расхохотался:
- Видишь, уже потерял! Потому что не берегут ее наши боги для тебя одного! В их глазах - свободная она! Да не верти так головой - дружинник твой ее во-он за тот ряд утянул! Иди, забирай жену свою! Только быстрее давай, Ярослав заждался!
Стараясь не показывать свою спешку, пошел за тот ряд, что Ратибором указан был. И не удивился ни на мгновенье, когда увидел, что Ясна с Милорадом по ряду торговому идет. Ничему ее жизнь не учит! И его! Ведь ясно же дал понять, что не нравится мне его к ней близость! Все равно с ним пошла! А он, сколько он возле жены моей крутиться будет? Такая злоба сердце наполнила, что кулаки против воли моей сжались.
Вот они остановились возле ткачихи, что рубахами, рушниками, да сарафанами разными торговала. Он на рубаху указал. Ткачиха подала ему. И тут он свою рубаху, кровью от раны испачканную снимать стал. А Ясна помогать ему! А он еще нарочно хмурится, якобы больно ему, чтобы она, значит, рубаху ту с плеч его стягивала! Потемнело в глазах от ярости! Забыв обо всем на свете, к ним кинулся!
***
Какая же красота на базарной площади! Сколько товаров всяких! Монетки карман жгут! Бабушка с дедом щедро мне насыпали. Вон - рушники расшитые красно-черной нитью, петухами по краю!
- Стой, Бажен! Купить хочу!
- Только быстро, не то отстанем!
Соскочила с повозки. Откуда ни возьмись, Милорад рядом оказался.
- Ясна, куда ты?
- Рушник купить хочу.
- А мне рубаха нужна новая, я с тобой пойду.
Ох, чувствовала, что не нужно соглашаться. Да только в ту минуту подумала, что людей вокруг много, ничего страшного в том нет, что он со мной пойдет. Да, ведь, ранен он, может, ему помочь нужно будет! Оглянулась кругом - Богдана не видно, и согласилась. А когда Милорад рубаху выбрал, свою стягивать стал. Вижу больно ему - рана болит. Стала за край рубаху вверх тянуть.
- Давай, помогу тебе!
- Что как Богдан увидит?
... - Уже увидел!
Ох, испугалась я, голос Богдана услышав, чуть сердце из груди не выпрыгнуло! Развернулась на пятках, а он за спиной моей стоит! Никогда не видела, чтобы так глаза могли молнии метать! Зубы сжаты, руки - в кулаки! На Милорада смотрит так, будто убить его хочет! А у того - рана!
Не раздумывая, заслонила Милорада собой, руки вперед выставила:
- Богдан, не надо, прошу тебя!
Только Милорад обошел меня кругом и встал прямо перед Богданом.
- Нет, Ясна, не нужно меня защищать! Честно, воевода, говорю, что это я виноват, сам за ней пошел. Только... случайно ты на ней женился. Моя она должна быть!
Тут Богдан размахнулся и ударил Милораду кулаком в лицо! Тот стал подниматься. Богдан его взял за шиворот и зарычал, в глаза глядя:
- Опоздал ты, Милорад, моя она. Еще раз увижу тебя рядом с ней - пожалеешь!
А потом развернулся, схватил меня за руку и потащил за собой, больно сжимая запястье.
- Богдан, Богдан, стой, мне больно!
Но он шел вперед, не обращая внимания на мои слова. Люди, встречавшиеся на пути, в страхе отступали в стороны, наверное, вида его пугаясь. Так тащил он меня долго. Уже и площадь закончилась. Людей стало меньше. Что он со мной делать собирается? Неужто бить будет? Вдруг Богдан свернул в небольшой проулок между домами, толкнул меня к стене. Спиной к ней прижалась и стою, не дыша. А он руки по обе стороны от головы моей поставил и смотрит в глаза. А взгляд его злой, страшный! Что мне делать-то нужно, чтобы злобу его успокоить? Объяснить ему все? Да, не станет слушать оправданий моих! И тут догадка на ум пришла. Обхватила лицо его ладонями и поцеловала.
Думала, оттолкнет, отодвинется, но он наоборот, замер, даже дышать, кажется, перестал. Осмелела я, раз не сопротивляется он, значит можно и прижаться поближе. Всем телом к нему прильнула, вжалась в грудь его твердую. Не думала, как и что дальше делать - само собой получалось. Вместо того, чтобы просто губами к его губам прижиматься, языком по его нижней губе провела, а потом зубами ее прикусила. Он звук какой-то издал, как если бы больно ему было. Хотела было отодвинуться, чтобы посмотреть на него, только он руками схватил за ягодицы и к своему телу прижал. Да так, что низом живота твердую плоть его почувствовала.