"И интересны им все эти дураки?" - подумалось, - "Мне-то они нужны не сильнее, чем лютня козелу!"
"Ещё бы" - подтвердила мысль, - "зачем тебе какие-то посторонние дураки, когда у тебя есть ты сам?"
Орк ухмыльнулся. И вдруг, сам не зная зачем, будто не он, а кто-то посторонний управлял им, громко сказал, обрывая философический разговор:
--Дядь Йохар, а Алиена не верит, что я орк!
--Чего? - осекся на полуслове Йохар.
--Йоки, ты опять начинаешь свои дурацкие шуточки?! - раздраженно бросила девчонка.
Йокерит зачем-то провел рукой по пряжке ремня, ощутив пальцем ребристый оскал черепа эмблемы, и спокойно попросил:
--Дядя Йохар, скажите Линни, что я и впрямь орк!
Йохар, задумчиво почесал лапой затылок и пробормотал:
--А я-то думал, что вы старые друзья. Гляжу - место для беседы подходящее, а оно вон как...
Йоки пояснил:
--Да нет, мы недавно познакомились, когда меня Рорх увольнений лишил...
Девушка угрожающе предупредила:
--Йоки, если ты не перестанешь сейчас же дурковать, то я рассержусь!
Дядя Йохар снова внимательно посмотрел на Йокерита и осторожно сказал:
--Алиена, а вы что, боитесь орков?
Йоки вспомнились те мысли про орков, которые он уже слышал от Линни. Он так и не смог понять, за что Линни так безумно ненавидит орков. Но что самое странное - почему-то эта необъяснимая ненависть не отвращала его. Ему, наоборот, всё сильнее и сильнее хотелось убедить эту странную хумансийку в том, что орки - это такие же разумные, как и многие. Просто их, оркский, долг хранить в Мире порядок и равновесие, и, исполняя его, орки иногда бывают жестоки, но ведь Мир вообще жесток... Ему так хотелось ей это сказать, но она не хотела его слушать. Даже сейчас, как всегда, когда он пытался заговорить с ней об этом, в звонком голоске Линни слышалось что-то напоминающее ярость:
--Дядя Йохар! Ну скажите вы этому остолопу, что его дурацкие шуточки не смешны! А то он сейчас скажет, что и вы орк и я...
--Дядя Йохар тоже орк! - тут же сказал Йоки.
--Йоки, перестань!!! - возмущенно закричала девчонка, звонкий голос больно хлестнул по ушам, заставив Йокерита поморщиться.
--Тихо-тихо! - успокаивающе произнес Йохар.
И стараясь говорить мягче, произнес:
--Алиена, Йоки говорит правду! Мы орки, и он, и я!
И, слушая тишину за стеной, продолжил, убеждая:
--Алиена, но что это меняет? Вы же так хорошо общались. Какая разница, если у друга кожа зеленого цвета или уши чуть острее? Объясни старику...
--Вы не шутите? - казалось, девушка утратила весь интерес к беседе.
--Нет, - просто сказал Йохар.
Йоки уже понял, что последует дальше. Стараясь не встречаться взглядом с Йохаром, он смотрел на тупые носки своих бутс. В начищенной до блеска коже по черному небу плыли облака - черное отражение реального неба. И черным отражением такого живого, такого радостного голоса Линии, на них упали тяжелые слова, произнесенные бездушным, будто у Имперского Проверяющего, голосом:
--Что это меняет, спрашиваете? Ничего! Я всегда знала, что нет более лживых и жестоких существ, чем орки! - голосок девчонки зазвенел лопнувшей струной.
--Представляю, как вы там потешались, ещё бы - дура-девка рассказывает правду про орков... - за стеной вновь раздался змеиный шорох.
--Я тебе сразу сказал... - начал Йоки.
--Орки умеют лгать! - холодно оборвала его Линни, - Сказал, так будто шутишь. А потом трепался со мной о стихах, песнях...
--Я люблю смотреть в небо! - передразнила она кого-то.
Йокерит вспомнил одну из их бесед. Про то, что сейчас разумные редко смотрят в небо, предпочитая скучно глядеть себе под ноги...
--Я не врал тебе! - упрямо повторил он.
--Ха! Ты просто не говорил мне правду! - с деланным весельем бросила Линни. И добавила с ледяным презрением:
--Ложь - это отсутствие правды!
--Алиена, послушайте... - попытался вмешаться дядя Йохар.
--Я слушаю, слушаю... - ехидно сказала девчонка. --А можно спросить? Вас племянничек привел посмеяться над дурой, которую он почти месяц за нос водил, изображая прынца из сказки?
--Да какого прынца? - начал злиться Йоки.
--Это уже неважно! - равнодушно бросила Линни. За стеной зашуршали листья и, затихая, донесся полный презрения шепот:
--Бывайте! Это была хорошая шутка...
И совсем тихо:
--Боже, какая же я дура!
--Что ты молчишь? - услышал Йоки шепот Йохара.
В ответ он лишь махнул лапой. Бессмысленно говорить, если тебя не слышат. Чтобы он сейчас не сказал, всё будет истолковано неверно. Йоки повторил вслух старую истину:
--Когда слушает злоба, истина нема! - и криво улыбнулся:
--Сам нам это говорил.
Дядя Йохар, кряхтя и разминая спину, поднялся на ноги и пробормотал себе под нос:
--Интересно, кто обидел девочку? И чем?
Йоки равнодушно ответил:
--Никто. Просто хумансы ненавидят нас. Так слабые всегда ненавидят сильных. Из зависти, наверное.
Старик насмешливо улыбнулся и спросил:
--Ну и от кого ты услышал подобную глупость?
Молодой орк чуть смутился - не скажешь же, что об этом они как-то трепались со старшекурсниками, те делились с ними своими мыслями, приходящими лишь в мудрые головы выпускников, но все же упрямо бросил:
--Пример ненависти перед нами. Наверное, неплохая девчонка, - он замялся, но все же добавил, - для хумансийки...
Обида наконец-то прорвалась сквозь заслон положенного бойцу равнодушия и он, не замечая, что его вопрос звучит по-детски обиженно, поинтересовался:
--Дядя Йохар, ну что я ей плохого сделал? Мы с ней разговаривали просто... Она мне про студентов рассказывала, я ей про Школу... - и, испугавшись, что старик может его неправильно понять, добавил:
--Я ей много раз пытался рассказать, о том что я орк, но она слушать не хотела... А теперь... - Йоки вновь расстроено махнул лапой.
Старик протянул Йоки своё ведерко и, сдернул с курсанта форменный берет, начал перекладывать в эту импровизированную корзинку, вкусно пахнущие грибы.
--Йоки, а ты не думал, что мог просто понравиться девушке? - поинтересовался он.
--Дядь Йохар, мы просто разговаривали - ничего больше! - ещё раз уточнил Йоки.
--Мальчик мой, - подмигнул дядюшка, одной рукой забирая у него ведерко, а другой протягивая берет полный грибов, - женщины любят ушами!
И, улыбнувшись - видимо, сам поняв, какой афоризм может породить прозвучавшая фраза, добавил:
--Ну, любят они, положим, не только ушами, но вот для того, чтобы почувствовать интерес, ушей порой бывает довольно.
Старик, помахивая ведерком, пошел по направлению к дороге. Йокерит, зачем-то оглянувшись на нелепую заплатку в стене, поплелся за ним, сжимая в лапах берет, полный вызывающих одним своим видом обильное слюноотделение отборных грибов.
Под ногами привычно захрустели ракушки дорожки, а они всё так же молча шли - высокий старик в мятом сером комбезе, и подтянутый мастер-курсант сжимающий в обеих лапах нелепо раздувшийся головной убор.
Неожиданно старик остановился и будто закончил начавшуюся ещё на поляне беседу:
--А вот промолчал ты зря! Надо было говорить с ней, убеждать, спорить, доказывать, объяснять, что она не права!
--Что спорить, если они нас ненавидят?
--Йоки, не говори ерунды! - похоже, старик немного подзавелся, во всяком случае, раньше Йоки за ним не замечал стремления покрикивать на собеседника. Дядюшка горячо доказывал:
--В твоих жилах тоже есть часть хумансийской крови! И в моих! И, вообще, ты же знаешь, половина мужчин нашей расы берет в жены хумансиек, о какой ненависти ты тут рассказываешь?
Йоки сморщил нос и поинтересовался:
--Дядя Йохар, ты сам рассказывал, что приходилось вытерпеть некоторым девчонкам, которые хотели выйти за орков. Помнишь?
Йохар кивнул.
--Помню Йоки, конечно, помню... Но все же не в одной ненависти тут дело. Тут дело ещё и в тех, кто эту ненависть сеет. Взращивает, заставляя ненавидеть всё, что не попадает в их представления о правде! Вот где кендер порылся... Но не стоит об этом сейчас! - Йохар махнул лапой в сторону казарм:
--Лучше Энрике грибочками угости, я их для вас, собственно, собирал. - добрая улыбка вновь преобразила лицо старика.
Йокерит молча кивнул - слишком много мыслей теснилось в голове, требуя, чтобы их обдумали, рассортировали и слепили из них выводы. Он хотел было поблагодарить Йохара, но тот уже быстро шел по дорожке, в направлении пустых, по случаю Шестого дня, учебных корпусов. Орк, ещё раз вздохнув, побрел к казармам - впереди его ждала встреча с Рикки и ещё половина этого, так нелепо идущего, дня.
--А все же надо было спорить! В спорах рождается истина! - очередная мудрость дяди Йохара, эхом ударила в спину.
"В спорах рождаются папоротники", - хмуро подумал Йокерит.
Перехватив поудобнее левой лапой будущий обед, он вскинул правую вверх, сжав пальцы в кулак - салютуя старику древним жестом бойцов, уходящих на задание...
V
Осьминог был великолепен, Йокерит жадно допил очередную кружку темного эля и отрешенно уставился в распахнутый зев огромного очага. Запертый в серых закопченных камнях узник-огонь неторопливо доедал свою пищу, наполняя небольшой зал припортового кабачка вязкой духотой от которой снова и снова хотелось пить. В этот ранний час трактир уже жил своей привычной веселой жизнью - за соседним столом-бочонком громко шумела компания обряженных в какие-то диковинные пестрые тряпки хумансов. Несколько хмурых, усталого вида, гномов примостившись за бочонками в самом темном уголке, степенно мочили бороды в кружках, разбавляя эль неспешной беседой. Еще не успевшая устать девчонка-подавальщица выглядела румяной, свеженькой и аппетитной...
"Как булочка!" - нашел подходящее сравнение Йоки.