Люси и Роберт Дайд
– Устала? – спросил он, отпуская ее руку, когда пространственный лифт истаял, и щелкнул выключателем немагического светильника. С потолка сразу полился неяркий рассеянный свет. – Не слишком мы тебя утомили?
– Нет, – ответила Кэт тихо и улыбнулась, поглядев на Гектора с восторгом. – Это было так душевно! Спасибо вам.
– Моя мама ведь сказала, как ты должна теперь ко мне обращаться, – подмигнул Дайд, и Кэти немедленно смутилась. – На «ты». Впрочем, я не настаиваю. При родителях лучше так, а в другое время – как тебе больше нравится.
– Мне нравится, – уверила она его. – Непривычно просто. Но я попробую. А… я хотела спросить. Ваши родители… то есть твои родители показывали мне альбом с магпортретами, их там было много, но… В гостиной на стене висит портрет девушки, а в альбоме я ее не заметила. Решила не спрашивать там, а потом узнать. Кто это?
– Какая ты наблюдательная. – Гектор улыбнулся и, подняв руку, коснулся ее щеки. – На том портрете – наша с Урсулой старшая сестра Карла. Она умерла очень давно, и для нее у родителей отдельный альбом. Они его тебе потом непременно покажут.
Кэт молчала несколько секунд, закусив губу и явно раздумывая, спросить или нет. А Гектор ждал – ему было интересно, решится ли она.
Решилась.
– А что с ней случилось?
– Потом, Кэти. – Он поднял и вторую руку, обхватил ладонями лицо девушки и поцеловал ее, отвлекая от разговора.
На этот раз Гектор действовал настойчивее и откровеннее, лаская маленькие губы, но Кэт понравилось – она шагнула вперед и обняла его, прижавшись очень тесно, а потом еле слышно прошептала:
– Не хочу, чтобы уходили…
– Придется, – засмеялся Дайд, опуская руки на ее талию. – До свадьбы – ни-ни.
– Я могу постелить вам в гостиной, – пробормотала Кэт и смущенно опустила голову.
Но Гектор и сам прекрасно понимал, что ее нежелание отпускать его связано вовсе не с постелью, а с теми чувствами безопасности и комфорта, которые она испытывала рядом с ним. Он сомневался, что она сохранит эти чувства, если он начнет ее раздевать. По крайней мере, на этом этапе точно даже пробовать не стоило.
– В гостиной не так интересно, – ответил Гектор мягко и, отпустив девушку, отошел. – Не расстраивайся, все будет, но чуть позже.
– Как только вы… ты арестуешь всех на свете заговорщиков, да? – фыркнула Кэт.
– Верно.
И тут она его удивила – решительно приподнялась на цыпочках и сама поцеловала. Не в губы, а пониже, до губ она не дотянулась.
– Я не передумаю, – сказала серьезно и торжественно, не отводя взгляд. – Ни за что.
– Я надеюсь, – улыбнулся Гектор, еще раз быстро поцеловал ее, а затем перенесся к себе.
Выкурил сигару, выпил молока, умылся и лег, почти сразу провалившись в сон, о котором он не вспомнит, когда проснется.
Глава седьмая
Зак Иниго был любителем посмолить и предпочитал сигары такой сильной вонючести, что Морган Рид поморщился и сплюнул, почувствовав запах курительной смеси еще издалека. Он понятия не имел, где Иниго берет эту дрянь – скорее всего, делает сам, – но каждый раз поражался невыносимости запаха. Слава о сигарах Зака ходила по всему поселку, и Рид не знал ни одного человека, который разделял бы эти странные вкусы. Тайра и вовсе начинала беспрерывно чихать, если проходила недалеко от курящего Иниго. На смеси своего отца – Морган курил трубку обычно раз в сутки – она так не реагировала.
На улице было совсем темно, когда Рид подошел к дому Зака. Только небо на севере – там, где горела огненная стена Геенны, – отливало темно-лиловым и отбрасывало красноватые отблески на деревья и окружающие предметы, отчего они казались измазанными кровью.
– Добрый вечер, Зак, – сказал Морган негромко и усмехнулся, когда стоящий на крыльце Иниго подпрыгнул, выронив из ладони зажженную сигару, и смачно выругался.
– Демоны тебя раздери, Морган! Ходишь тише зверя!
– Ты просто не слушаешь.
Зак раздраженно затушил ногой упавшую сигару, хмуро уставившись на гостя.
– Зачем пришел-то? Дочка, что ли, нажаловалась?
– Тайра никогда не жалуется.
– Ну да, конечно, – фыркнул Иниго. – Стоит кому ее за ручку взять – тут же ты прибегаешь разбираться.
– Не важно, за какое место брать, если это делается без согласия.
Морган внимательно изучал лицо собеседника, понимая, что тот отчаянно боится. Странный он все-таки человек. Боишься – не лезь на рожон, не провоцируй, в сторону отойди. Но вместо этого Зак постоянно нарывался. И гадости жителям Тиля про Моргана и Тайру говорил, и до лечения порой пытался не допустить, бравируя своей официальной должностью в противовес нулевому статусу Рида, но самое главное – он откровенно заглядывался на Тайру. Пока еще только заглядывался, но Морган чувствовал, что добром это не кончится. Да и гадал, и по гаданиям на Зака все время опасность выходила.
– Спрашиваешь, зачем пришел? Предупредить тебя пришел. Еще раз посмотришь в сторону моей дочери – будет плохо.
Иниго снова фыркнул, но как-то неубедительно.
– Уж и посмотреть нельзя! Ты совсем, что ли, свихнулся, Морган? У меня глаза-то есть, девка красивая, мимо идет – чего бы не посмотреть? Да на нее половина поселка пялится, ты всем угрожать собираешься?!
– Не лукавь, – ответил Рид невозмутимо. – Ты не просто пялишься. Я это вижу и чувствую. И лучше не лезь к ней. Понял или мне подоходчивее объяснить?
– Понял, – буркнул Зак, скрипнув зубами. – Не дурак, знаешь ли.
– Рад за тебя, – кивнул Морган и, не попрощавшись, развернулся и пошел обратно к себе.
Не был он уверен, что Иниго послушается. Еще и этот новый дознаватель, который приезжает послезавтра… От дознавателей может быть очень много проблем. Это он по себе знал.
Весь день после того сна, в конце которого ее пес исчез, Тайра провела как на иголках. Она волновалась, что сделала хуже и он теперь не сможет вернуться по какой-то причине. Пыталась даже погадать, но все валилось из рук, а просить отца помочь она стеснялась. Морган никогда не верил в реальность ее пса, говорил, что это всего лишь воображение, не более того.
– Тебе просто нужен друг, – так он объяснял сны Тайры, – ты очень одинока, моя ласточка, всех сторонишься, со мной только общаешься. Вот и создала себе такого друга во сне. А пес он, а не человек, потому что ты мужчин избегаешь, но сила и преданность тебе нужна. Так и получился этот пес. Ты сама его во сне создаешь, призываешь из подсознания.
Тайра тогда не стала спорить – сказать ей было нечего. Доводы отца были похожи на правду, и единственное, что смущало девушку, – это ее собственные ощущения. Она чувствовала, что ее пес существует на самом деле.
«А может, я обманываю себя?» – подумала Тайра и чуть слышно вздохнула, шагая по лесной тропинке рядом с Рианом. Сегодня он весь день сопровождал ее – сначала в походах по пациентам, затем вместе с ней готовил обед и варил травяные настои. Чаще всего он больше мешал, чем помогал, но Тайра его не гнала. Во-первых, за Рианом нужно было следить, и это отвлекало ее от тревожных мыслей, а во-вторых… привыкла, наверное, за прошедшие дни, к его постоянному присутствию. Да и вел он себя хорошо, за руки не хватал.
Ближе к вечеру Тайра решила сходить к озеру искупаться. Она любила их лесное озеро, особенно весной, когда вода там была еще совсем холодной, и после того, как окунешься, зуб на зуб не попадает. В той воде было столько силы, что Тайра потом несколько дней чувствовала себя словно заново рожденной.
– Ты действительно собираешься там плескаться? – спросил Риан в который раз с недоумением в голосе. – Весной в лесном озере? Там лед-то весь растаял?
– Да хоть бы и не весь, – ответила девушка почти весело. – Я и зимой в проруби купаюсь, мне нравится. И тебя с собой не тащу, стой и жди, только не подглядывай.
– Не буду, – буркнул парень, но Тайра ему не поверила. И, как оказалось, не зря.
Возле озера она усадила Джека на траву, приказала ждать, чтобы он не рвался в воду раньше времени, попросила Риана отвернуться и только начала раздеваться, сразу почувствовала на себе его взгляд. Помедлила, прислушиваясь к своим ощущениям – может, ей просто кажется из-за того, что она подсознательно ждет подобного поведения? – но нет, никакого обмана. Риан смотрел на нее, и взгляд скользил по телу – липкий, неприятный взгляд. И хотя Тайра пока не успела снять ничего, кроме шерстяной накидки, ей чудилось, что она голая.
– Отвернись, – произнесла она холодным напряженным голосом, сжимая ладони в кулаки. Она еще не привыкла, не научилась доверять, а он уже обманывает и предает. Что же будет дальше? – Немедленно!
Несколько секунд полнейшего молчания – и удивленное:
– Я отвернулся.
– Не ври! – воскликнула Тайра и, вскинув руку, выпустила из ладони резкую вспышку яркого света. Риан зашипел, отшатнулся, невнятно ругаясь. – Считаешь, раз я слепая, то ничего не вижу, да? Все вы так думаете! Думаете, раз не вижу, значит, меня всегда можно обмануть: смотреть, когда просишь отвернуться, корчить рожи мне в лицо, пачкать платье, подкладывать дохлых жуков за ворот? Все равно не увижу, не узнаю, кто это был? – Риан молчал, больше не ругаясь, и Тайра, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, подхватила с травы свою накидку. – Ладно, пойдем. Сегодня не буду купаться. Потом как-нибудь.
Она уже оделась и собиралась вернуться обратно на тропинку, когда Риан вдруг остановил ее, дотронувшись до локтя, но тут же убрал руку.
– Прости, – сказал он тихо и растерянно. – Я… был не прав. Но я не собирался тебя трогать, честное слово.
– Взгляды для меня как прикосновения, – ответила Тайра спокойно. – И дело не в том, что ты не собирался трогать. Ты обещал не смотреть, отвернуться и нарушил слово.
– Да, – уронил Риан тяжело и вновь замолчал. Казалось, что извинения даются ему с трудом и он не знает, как их правильно приносить. – Я не буду больше.
Тайра кивнула, отвернулась и пошла к тропинке, позвав за собой Джека. Пес, вставая с земли, разочарованно вздохнул – он тоже надеялся искупаться в озере.