– Удивительная женщина Элен. – Асириус напрягся, но Дайд сделал вид, что не заметил этого, и продолжил: – Мы тут про нее информацию собирали, выяснили, где она раньше работала. А потом ей дали главную роль, приехал Вандаус, увидел – и забрал сразу в столицу, в примы. Похоже на сказку, правда, Арвен?
Асириус молчал. Но смотрел настороженно, забыв о сигаре.
– Сколько таких молодых актрис, которые очень талантливы, но тем не менее продолжают играть в провинциальных театрах…
– Элен не просто талантлива, – буркнул арестованный. – Она гениальна. Не верите мне, спросите у Бириона. Уж он-то в этом разбирается, поэтому и…
– Как думаете, она с ним спит? – перебил его Дайд.
– Нет! – рявкнул Арвен и побагровел. – Все, чего достигла Элен, – лишь благодаря таланту. Она…
– Вы-то откуда знаете? – Гектор иронично улыбнулся. – Наплести она вам могла что угодно, актриса ведь.
– Не могла, – упрямо возразил арестованный и вдруг почти взорвался – взвился над кроватью и проорал, тараща глаза: – И что вы к ней привязались?! Отстаньте от нее! Она ни при чем!
Гектор, хмыкнув, поднялся со стула.
– Я так не думаю, Арвен. И я уже предупреждал вас и предупреждаю еще раз – чем меньше вы будете говорить сами, тем больше мне придется спрашивать кого-то другого. Например, Элен. Желаете, чтобы я от нее отстал? Так ведите себя правильно.
Асириус молчал, только рассерженно пыхтел, сверкая глазами.
Дайд оставил ему на столе еще две сигары – чтобы лучше думалось – и вышел из камеры.
Перед тем как возвращаться в Тиль, Гектор послал Элен Льер букет алых роз и краткую записку, как и в прошлый раз, состоящую из одного слова.
«Завтра».
Тайра почувствовала, что на крыльце кто-то есть, как только вышла ранним утром на улицу. И изумилась – Риан встал раньше нее и отца! Может, караулит, не хочет, чтобы она куда-нибудь ушла?
Эта мысль растворилась в небытие, как только парень сказал, вскакивая на ноги:
– Доброе утро, Тай. Я пойду в дом, не буду тебе мешать. – И действительно сделал несколько шагов к двери, прежде чем Тайра воскликнула:
– Да ты мне не мешаешь! Я просто хотела посидеть, дождаться рассвета. Можем вместе, я не против, правда.
Внутри, возле сердца, что-то жглось, опаляя душу, и Тайре вновь было невыносимо стыдно за свое поведение. Защитница, если бы Риан приставал, настаивал, навязывался и хватал за руки, было бы проще! Теперь же ей постоянно казалось, что она обижает ребенка или бьет лежачего. Он ведь и так в курсе, что она не влюблена в него, зачем еще и гнать его отовсюду?
– Ты уверена? – Голос его был растерянным. – Я ведь уже понял, что ты любишь сидеть здесь одна. Не надо из вежливости меня приглашать, я не обижусь.
– Я не из вежливости, – сказала Тайра, и сама не понимая, правда это или ложь. – Я хочу, чтобы ты рассказал мне, какое сегодня небо. Ты умеешь. Расскажешь?
– Да. – Вздох облегчения. – Конечно.
Они опустились на верхнюю ступеньку, и Тайра даже не сразу поняла, что Джека между ними нет – пес через пару мгновений сел справа от нее. Однако такая близость к Риану не раздражала, впрочем, близости и не было – они не касались друг друга.
Племянник императора молчал, и Тайра с удивлением осознала, что не чувствует на себе его взгляд. Видимо, Риан смотрел на небо.
– Рассвет минут через пятнадцать только, – произнесла она, поглаживая шерсть Джека обеими руками.
– А как ты это определяешь?
– По температуре. И по звукам. Чем ближе рассвет, тем их больше, а за пару минут до того, как над лесом встает солнце, должны начать чирикать лиски. Это такие маленькие птички с синими хвостиками.
– Ясно.
Риан вновь замолчал, и Тайра, поколебавшись немного, осторожно поинтересовалась:
– Я хотела узнать у тебя… Я плохо разбираюсь в магии, все же маг – специалист по травам и зельям – это околомагическая специальность, и в основном то, что я знаю, – заслуга отца, а не института. И сейчас я не понимаю. Почему тебя не ищут? Император же, наверное, способен тебя как-то почувствовать? Вашей родовой магией, например. Или как-то иначе. Разве нет?
– А ты ощущаешь мою родовую магию сейчас?
– Нет. Но ты ведь под иллюзорным амулетом.
– Не совсем. Морган сделал для меня что-то необычное, я точно не знаю, как работает этот амулет, но он не только иллюзорный. То есть он не только меняет внешность. Еще он блокирует родовую магию. Ее не чувствуешь не одна ты, Тай, я тоже.
Тайра так удивилась, что даже открыла рот. Она почти ничего не понимала в родовой магии, но то, что ее непросто блокировать, особенно – родовую магию правящей династии, догадывалась.
– И я по ней совершенно не скучаю. – Голос Риана наполнился иронией. – Особенно по эмпатии.
– Эмпатии… – повторила она негромко. – Защитница, а я и забыла, что Альго эмпаты.
– Да, но я не очень силен в этом.
– А почему не скучаешь?
Он вздохнул.
– Потому что так я знал бы, что ты ко мне чувствуешь, и надеяться на взаимность было бы тяжелее. А мне нравится надеяться. Надежда дает мне силы. – Тайра сжалась, ощущая жуткую неловкость и не представляя, что следует ответить, но Риан продолжил прежде, чем она это придумала: – В общем, император найти меня сейчас не может. Ни обычным поиском, ни кровным, ни родовой магией почувствовать. Скорее всего, дядя думает, будто я умер. И радуется, что я не доставлю ему больше хлопот.
– Как ты плохо о нем думаешь…
– Он обо мне тоже нехорошо думает, Тай. Так, солнце встает. Рассказывать тебе, как все вокруг выглядит?
– Да, конечно.
Точку в вопросе, идти или не идти к озеру, в итоге поставил Морган, сразу после завтрака заявив, что ему нужны жабьи водоросли.
– Я вчера сорвала немного, – призналась Тайра, – но забыла у озера.
– Сходите с Рианом, заберите, – махнул рукой отец. – А я в поселок наведаюсь сегодня сам, но после обеда, сейчас в город перенесусь. Может, тебе купить чего, мальчик? Твои же артефакты продавать буду.
Риан, оживившись, написал Моргану целый список, какие еще ему нужны материалы для изготовления дальнейших артефактов, и Тайра, слушая его полный энтузиазма голос, подумала, что парень вовсе не бездельник, как ей поначалу представлялось. Он действительно любил то, чем занимался, да и талант у него имелся. Но у Тайры по-прежнему было ощущение, что она общается с подростком, – даже несмотря на то что теперь она относилась к племяннику императора гораздо лучше, чем неделю назад.
После того как Морган перенесся в ближайший город, Тайра и Риан, захватив с собой Джека, отправились к озеру. Поначалу, как только они вошли в лес, Тайра все время оглядывалась по сторонам, опасаясь, что ее дознаватель вновь решит прийти сюда, однако сегодня человека, который называл себя Джоном Эйсом, здесь не оказалось.
По дороге к озеру Риан почти ничего не говорил и не предлагал помощь, просто шел рядом, один раз только, когда Тайра споткнулась, придержал ее за локоть, но сразу убрал руку. Он поразительно быстро учился и делал выводы, хотя она не исключала, что отчасти в этой редкостной сообразительности виноват Морган. Ее отец наверняка объяснил Риану, что можно делать, а что нельзя, тот запомнил и старается соответствовать. Пытается произвести впечатление, а еще – не лишиться возможности жить у них, ведь иначе придется возвращаться в столицу, а этого он отчаянно не хочет.
Возле озера Тайра с трудом нашла выдранные накануне водоросли – точнее, нашел Риан, но только после того, как она описала их, – и, хорошенько ощупав растения, пришла к выводу, что пучок слишком маленький и хилый. Из такого пучка они с отцом много микстур не сделают, нет…
– Надо опять нырять, – вздохнула Тайра, убирая водоросли в сумку. – Мало, не хватит. – Лезть в воду после вчерашнего совсем не хотелось, ей хватило впечатлений, и вновь нырять в холод желания не было. – Отворачивайся и не подглядывай.
– Я сам достану, – сказал Риан твердо и, судя по шороху, тут же начал раздеваться. – Говоришь, они на дне растут?
– Да, – Тайра удивленно нахмурилась, – но ты же…
– Я много раз купался в холодной воде, не волнуйся, не заболею. Не обижайся, пожалуйста, но я увижу эти ваши водоросли гораздо быстрее, чем ты их нащупаешь, а значит, не проведу под водой слишком много времени.
Это было справедливо. Иногда Тайре приходилось долго возиться на дне, трогая растения, прежде чем попадалось то, что было нужно. Вчера ей просто повезло.
Риан разделся быстро, и так же быстро, как всегда делала она сама, нырнул в воду. Его не было минуты три, и все это время она сидела на берегу, слушала, как неподалеку плескается Джек, и нервничала. Кто знает, вдруг Риан ей соврал, а на деле самой холодной водой в его жизни было Коралловое море? И сейчас он там усиленно мерзнет, но признаться стесняется.
Когда Тайра уже всерьез начала думать, не стоит ли отправляться на поиски Риана, он наконец вынырнул и, отдуваясь и отфыркиваясь, как тюлень, поплыл к берегу.
– Холодно? – сочувственно спросила Тайра и засмеялась, когда он, стуча зубами, ответил:
– Н-н-нет, кон-нечно! Меч-чта, а не в-в-вод-да!
Он быстро выбрался на берег и, шипя, принялся одеваться.
– Ты себя согрей магией, легче будет.
– Уже. – Риан прыгал на одной ноге, пытаясь скорее надеть штаны, и Тайре было смешно даже просто от звуков. – Но такое ощущение, что холод добрался до костного мозга, а его магией согреть не получилось. Это просто кошмар, Тай. Надеюсь, Моргану больше такие водоросли не понадобятся!
– Не надейся, – хмыкнула она и вновь засмеялась, когда Риан страдальчески застонал.
В доносах Зака Иниго оказалось много интересного. Что ж, если это все правда, то Морган Рид действительно чихать хотел на законы Альганны, используя в своих микстурах вещества, за распространение которых положено сажать хотя бы ненадолго. Ну или штрафовать – на первый раз. Однако здесь этих разов было много, и Гектор с любопытством изучал собранное, одновременно дивясь и наглости Рида, и уровню неприязни Иниго к соседу. Собрал бутылочки, провел анализ и записал все, что нашел, не поленился. Хотя казалось бы – чем ему Морган так мешает? И пациенты не все к Риду перешли, кое-кто и Зака предпочитал, и зарплату ему хозяйственный комитет платил исправно. Небольшую, но вполне достаточную для того, чтобы неплохо жить в поселке.