– Немного, – ответила она так же шепотом. – А вот ты теплый. Сразу чувствуется – только что из постели.
Через секунду, осознав, что именно сказала, Тайра смутилась, и Гектор, улыбнувшись, шагнул ближе, силой удерживая себя от очередной глупости. Хотелось сказать – пойдем ко мне, хватит бродить по лесу и мерзнуть, но вместо этого Дайд лишь укутал ее согревающим заклинанием, заодно и заклинание глухоты повесил – чтобы никто не услышал их разговор. Хотя, если учесть умения Моргана Рида, ни в чем нельзя быть уверенным – возможно, этот шаман умеет не только обманывать кровный поиск, но и проникать через подобные чары.
– Спасибо, – выдохнула Тайра, поведя плечами. – Я и правда замерзла, только сейчас поняла это. Сегодня холодная ночь.
Ночь была обычной, не холоднее вчерашней, и Гектор нахмурился, подумав, что подобная чувствительность не должна быть характерна для девушки, которая ходит купаться в лесном озере весной. Уж не заболела ли Тайра?
– Так что насчет ответа на мой вопрос? – продолжала между тем она, не выпуская из ладони руку Гектора, и он ощущал, как кожа ее теплеет. – Про брата императора. Только… – Тайра на мгновение запнулась. – Не ври, пожалуйста.
Дайд засмеялся, покачав головой.
– Как ты узнала, что я собираюсь соврать?
– Почувствовала, – пробормотала она недовольно. – У меня бывает.
– Полезное качество, мне бы такое.
– Нет. – Тайра поморщилась. – Не нужно этого желать. Знаешь, как неприятно и больно чувствовать фальшь в чужом голосе? Человек говорит одно, а ты ощущаешь другое. Хорошо, что это не постоянно, а то я, наверное, сошла бы с ума. Или совсем разучилась бы доверять людям…
Гектор невольно подумал, что эта особенность Тайры сродни эмпатии императора. Только его величество был вынужден жить с этим круглосуточно. Хотя последнее время, насколько Дайд знал, Арен предпочитал закрываться эмпатическим щитом, чтобы никого не чувствовать.
– Что ж, я постараюсь не врать, Тай. Но сказать всей правды я не могу, ты же понимаешь?
– Конечно. – Она кивнула. – Но мне не надо всю. Скажи хотя бы часть правды.
«Часть правды – это тоже ложь», – подумал Гектор, но вслух произнес:
– Аарон был главой заговора против императора. Он, как ты знаешь, мертв. Но сам заговор до сих пор жив. Еще не все соратники Аарона арестованы.
– Понимаю, – шепнула Тайра, хмурясь. – Иначе в центре Грааги не случилось бы то, что случилось недавно. Не было бы покушения на наследницу…
– Верно. Весь комитет сейчас работает над этим делом, и я в том числе. Поэтому я и спросил тебя про Аарона.
Она мгновение молчала, продолжая хмуриться.
– А при чем здесь мой отец? Ты подозреваешь…
Гектор покачал головой.
– Это уже следующий вопрос, Тай. А сейчас моя очередь. – Она нахмурилась сильнее, недовольная этим ответом, и Дайд не удержался от улыбки, хотя тема была невеселая, особенно если учитывать правильный ответ на этот вопрос. – Завтра, Тай. Я обязательно отвечу, но завтра. Ты сама придумала правила игры, их нужно соблюдать.
– Ладно, – пробормотала она, закусив губу. – Тогда задавай свой вопрос.
– Расскажи мне, как и почему ты ослепла. Все, что помнишь и знаешь.
Несколько секунд она молчала, глядя на Гектора странными белыми глазами, а потом тихо засмеялась.
– Тоже надеешься меня вылечить? Зря. Если бы это было возможно, отец бы смог.
Дайд хотел спросить: «Ты настолько веришь ему и в него?» – но сдержался.
– И все же, Тай. Расскажи мне.
– Хорошо. – Она пожала плечами. – Мне не жалко. Мне тогда было около десяти лет, и однажды зрение начало ухудшаться, а зрачки и радужка – затягиваться белой дымкой. Папа сначала смотрел сам, потом стал водить меня по врачам, даже другим шаманам показывал. Никто не смог понять, с чем это связано, и ни одно из назначенных лечений не помогало. Через две недели я ослепла совсем. – Тайра на мгновение опустила голову, и лица ее коснулась печаль. – Вот и все, что я помню.
– Но что говорили врачи и шаманы? Они ведь должны были что-то говорить. Хоть что-то.
– Врачи только руками разводили. Меня даже хотели положить в специализированный госпиталь в Шарте, хорошенько все изучить, но отец не позволил. А шаман, по правде говоря, был один. И что он говорил, я не знаю, он отцу сказал что-то, а не мне. Я спросила тогда, каков результат, и папа ответил: «Безнадежно». – Она вздохнула и повторила еще раз: – Вот и все.
– А как звали этого шамана?
Тайра уже открыла рот, чтобы ответить, но потом вдруг запнулась и, лукаво улыбнувшись, с ехидцей проговорила:
– Это уже следующий вопрос. И я отвечу на него завтра!
Гектор засмеялся. Ему было и смешно, и досадно. Но сам ведь дал это оружие Тайре в руки.
– Хорошо. Ответишь завтра. – Дознаватель вновь поцеловал ладонь девушки – теперь она была теплой – и, не удержавшись, прижался губами к запястью. Так, как делал это, когда они впервые встретились. И зажмурился, услышав тихий прерывистый вздох и ощутив дрожание пальцев. – Спокойной ночи, Тай. До завтра.
– До завтра, – шепнула она и, подняв вторую руку, легко погладила Гектора по иллюзорным волосам.
Риан вышел на крыльцо еще до рассвета. Он слышал, как Тайра куда-то уходила ночью, и не сомневался, что она встречалась с Джоном Эйсом. Как не сомневался и в том, что Морган тоже в курсе этого. Оставалось лишь понять, почему он до сих пор не запретил дочери ночные вылазки или не поговорил с самим дознавателем. Хотя толку с ним говорить? Как будто у Эйса есть причина отказываться от Тайры, тем более она и сама к нему неравнодушна.
Риан, зло скрипнув зубами, опустил голову и, чтобы отвлечься, развернул одну из недавних газет. Морган, как и многие жители Тиля, выписывал кое-какие газеты и журналы, которые доставлялись по почтомагу, и частенько по вечерам сидел с сигарой за столом в саду и что-нибудь читал. Риан туда не заглядывал, понимая, что обязательно увидит новости о своих родственниках, – слишком боялся узнать что-то плохое. А теперь наоборот, пролистывал страницу за страницей, надеясь увидеть заметку о ком-то из родных, но и страшась этого.
– Отложил бы ты лучше газетку, – раздался сзади негромкий голос отца Тайры, и Риан вздрогнул от неожиданности. И как он умудрился не услышать шагов большого, тяжелого и похожего на медведя Моргана? – Тебе и так невесело, незачем еще добавлять.
Риан обернулся и, нахмурившись, посмотрел на серьезного хозяина дома.
– Какие-то новости о тех, кого я знаю?
Морган кивнул.
– В принципе, Тайра говорила тебе об этом. А там просто подробности.
– На какой странице?
– На седьмой, – ответил Морган, глядя на него с пониманием.
Риан, отвернувшись, быстро перелистнул страницы и на несколько мгновений перестал дышать, читая начало статьи про собственную мать, принцессу Ванессу, скончавшуюся во время родов вместе с ребенком.
Статья была хорошей, ее автор почти не вспоминал о том, кем Ванесса приходилась Аарону-предателю, сосредоточившись на других вещах. Вклад в науку – мать Риана была талантливым артефактором, благотворительность, воспитание двоих детей, прекрасный внешний вид…
Во рту стало горько. Почему-то Риан отлично понимал, кто заказал именно такую статью, и даже слышал голос дяди Арена, отдающего приказ не очернять имя жены брата.
– Знаешь, – сказал Риан негромко, закрыв глаза и усмехнувшись, – я почему-то только теперь подумал… Защитник, последнее время я говорю это слишком часто! Я вспомнил, что даже после Дня Альганны в прессе так и не появилось никаких особенно негативных статей об отце. Только описание событий и факты. Но… без приказа это ведь было невозможно, да?
– Конечно, мальчик.
– Но почему, – прошептал он, – почему? Он ведь мог сделать так, чтобы все статьи во всех газетах лили грязь на моего отца. Но почему не сделал?
– Ты ничего не путаешь? – Морган позади фыркнул. – Это Аарон ненавидел императора, а вовсе не наоборот.
– Да, – Риан кивнул, – отец непременно смешал бы дядю с грязью в случае своего выигрыша. Превратил бы его в демона в глазах других людей.
– Не сомневаюсь.
– А моя мать, – Риан сжал кулаки, сминая пальцами газетный лист, – моя мать… Конечно, у меня нет доказательств… Но, думаю, это она помогла… Попытка отравить Агату, потом портальная ловушка… Она это, некому больше. Если не Тасси и не я, значит, она…
– Серьезно? – Голос Моргана наполнился удивлением. – Ванесса помогала заговорщикам? Хотя чему я удивляюсь. Наверняка отомстить хотела.
– Я тоже хотел, но я слишком труслив, чтобы…
– Дурак. – Отец Тайры подошел ближе, сел рядом с Рианом на ступеньку и положил ладонь ему на плечо. – Дурак ты, а не трус. Трус никогда не решился бы перенестись к Геенне только из-за страха перед императором. И трус никогда не позволил бы подростку бить себя, считая, что драться с детьми недостойно. Дело не в трусости, а в порядочности, Риан. Ты не такой, как твой отец. Поэтому ты и не стал мстить. Хотел, но не стал. Кстати… Сейчас-то хочешь?
– Нет. – Риан, окончательно превратив лист бумаги со статьей в комок, сжег его и стряхнул пепел с пальцев. – Не хочу.
– Вот и прекрасно, – выдохнул Морган, убрав руку с его плеча. – Пойдем, попьем чаю на кухне, пока Тай не проснулась.
– Она…
– Да знаю я, знаю.
– А почему не останавливаешь?
Хозяин дома усмехнулся, покачав головой.
– Потому что чем настойчивее я буду останавливать, тем больше она будет стремиться к нему. Подожди, мальчик. Просто подожди. Тайра набьет себе шишек и сама придет к тебе.
– Сомневаюсь…
– Вот увидишь.
Утром, сразу после завтрака, Тайра все же решилась поговорить с отцом про свои сны. Не про те, в которых она видела белого пса, а про другие, со странным ледяным туманом. Морган в это время собирался идти в поселок, а Тайра и Риан должны были остаться дома, он – делать артефакты, она – заниматься травами и лекарствами.
Тайра с тревогой вслушивалась в тишину, что повисла в комнате отца сразу после того, как она поведала ему содержание снов.