Риан постучался в дверь ее комнаты, когда Тайра собиралась выходить, собрав заплечную сумку, и девушка сразу напряглась – вот, сейчас начнет уговаривать никуда не ходить или настаивать на собственной компании.
– Возьми, – сказал он тихо и как-то сухо, чем-то зашуршав. – Пригодится, если начнется дождь.
– Что это? – нахмурилась Тайра, прислушиваясь.
– Накидка, – ответил он еще более сухо. – От дождя. Я быстро водоотталкивающее заклинание навесил. Это не артефакт, чары развеются к вечеру. Просто твой зонт уже никуда не годится.
Тайра не успела ни отказаться, ни согласиться – Риан быстро вложил в ее руку тонкую ткань, а затем вышел из комнаты.
Несколько секунд она в растерянности стояла перед дверью, сжимая накидку пальцами и чувствуя себя полнейшей дурой из-за желания отказаться от подарка, но при этом понимая: Риан прав, ее зонт никуда не годится. Потом, вздохнув, все-таки взяла вещь с собой.
Но отойти от крыльца Тайра не успела. Она только спустилась по ступенькам, как голова у нее вдруг закружилась так, словно она всю ночь танцевала, и девушка, схватившись за перила дрожащими пальцами, начала медленно оседать на землю. Неимоверно затошнило, а потом, через несколько мгновений, еще и вырвало.
– Тай? – Теперь в голосе Риана звучала не сухость, а тревога. Он быстро взял девушку на руки, прижал к себе и помчался в дом. – Морган, Тайре плохо!
Ее вырвало еще раз – теперь уже Риану на рубашку, – а потом она потеряла сознание.
Сначала вокруг было темно, как и всегда. Но потом тьма рассеялась, и Тайра увидела какую-то комнату, похожую на спальню. Или это цветочный магазин? Цветов было много, очень много. Хотя нет, вряд ли это магазин: в магазинах не бывает таких широких кроватей с балдахином, застеленных шикарным бельем алого цвета.
Кто-то что-то сказал, и Тайра обернулась. Перед ней, улыбаясь ласковой улыбкой, от которой ее почему-то передернуло, стояла женщина. Безумно красивая – с белой матовой кожей, правильными чертами лица и чуть вьющимися волосами цвета меди. Одета эта женщина была во что-то фривольное, похожее на кружевную ночную сорочку, и глубокое декольте притягивало взгляд.
– Вино? – произнес человек, которым сейчас была Тайра, и она узнала голос. Ее дознаватель! – Да, пожалуй, буду. Я люблю хорошее вино, а ты?
Женщина засмеялась, потянувшись к журнальному столику, где стояли бутылка, два бокала и большое блюдо, накрытое металлической крышкой, и Тайре неожиданно словно пронзили кинжалом грудь.
«Не пей, – пыталась сказать она, но не получалось. – Ничего не принимай из ее рук! Никогда, никогда! Ничего!»
А женщина все смеялась, все тянулась к столику, и комната, в которой они находились, то сжималась, то растягивалась, то будто бы подергивалась рябью, как отражение в воде, и голова у Тайры снова кружилась…
Второй раз она очнулась в привычной темноте, которая не собиралась рассеиваться, на собственной кровати, уже без головокружения и тошноты.
– Как ты себя чувствуешь, Тай? – спросил отец негромко. – Лучше?
– Да. – Она сглотнула и поморщилась: во рту был привкус крови.
– Опять видение? О чем или о ком?
Лгать не было сил.
– Там был Джон Эйс и… какая-то женщина… Мне показалось, она опасна… Пап, надо его предупредить…
– Завтра предупредишь, – отрезал Морган, подтягивая Тайре одеяло повыше. – В конце концов, он мужчина, он может разобраться с опасной женщиной и самостоятельно, а тебе надо отдыхать.
– Но…
– Завтра, Тай, – повторил отец еще раз, а потом погладил ее по щеке. – Никаких разгуливаний по поселку в дождь. Я сейчас усыплю тебя, проспишь до обеда. Я сам сегодня навещу пациентов.
– Но… – вновь попыталась возразить она, однако не успела – погрузилась в спокойный и теплый сон без всяких сновидений, какими всегда были сны, которые насылал на нее отец.
Как Гектор и предполагал, единственным, что обрадовало императора в новой информации о заговоре, стали доказательства непричастности принцессы Анны к этому делу. Все остальное он выслушал равнодушно и молчаливо. Сказал лишь, что совпадение группы крови главы заговора с группой крови мужа сестры – не доказательство.
– Согласен, – кивнул Дайд, не собираясь спорить: знал, что участие Вольфа для Арена станет не менее болезненным, чем участие Аарона. – Но я пока приму это к сведению, ваше величество.
– И насчет Моргана Рида… – Император на мгновение прикрыл уставшие глаза. – Выясни, насколько добровольной была его помощь моему брату. Это важно. Я не собираюсь чрезмерно наказывать человека, чьи проступки не были его сознательным выбором.
– Да, ваше величество, – выдохнул Гектор, чувствуя колоссальное облегчение. Он предполагал, что Арен так скажет, но предполагать и слышать собственными ушами – вещи разные.
Чуть позже пришлось еще раз наведаться в комитет, посмотреть на трех отобранных отделом кадров и Кэт кандидатов в секретари выходного дня и быстро утвердить одного из них. Гектор выбрал пожилую женщину, уже работавшую секретарем в их ведомстве, но не в столице, и переехавшую в Граагу вместе с дочерью – студенткой магического университета. И улыбнулся, услышав облегченный вздох со стороны Кэт – двое других кандидатов были молодыми симпатичными девушками, и его маленькая невеста, по-видимому, ревновала. Гектор опять отправлял ее на выходные к родителям и Урсуле и предполагал, что этим разрушил планы Роджера, – зам ходил мрачнее тучи, постоянно косился на Кэт, раздуваясь, как обиженная лягушка, а девушка нарочито отворачивалась. И все это было бы смешно, если бы не отчетливое ощущение, что эта парочка ломает друг другу жизни в угоду собственным страхам и предрассудкам.
Когда Гектор наконец смог вернуться в Тиль, время было почти обеденное, и на улице вновь шел проливной дождь. Небо было грязно-серым, по дорогам потоками текла темно-коричневая, глинистая вода, и желания выходить наружу не было совсем, даже под защитным колпаком и даже ради разговора с Морганом Ридом. Гектор уже начинал раздумывать, не перенестись ли обратно в Граагу, когда неожиданно увидел знакомую фигуру, вышедшую из-за ближайшего поворота. Тайра – без зонта, плаща или защитного купола, подумать только! – почти бежала к отделению комитета, и Дайд, выругавшись, метнулся от окна к входной двери, стремительно вышел на улицу и через несколько секунд уже подхватывал промокшую до костей девушку на руки.
– Ты сошла с ума? – прошипел он, вглядываясь в бледное лицо. Даже в губах не было ни кровинки, а уж руки, которые Тайра положила Гектору на грудь, и вовсе показались ему двумя ледышками. – На улице дождь, а ты даже без зонта!
– У меня было видение. – Голос Тайры был сиплым и совсем простуженным. – О тебе и…
– Погоди ты с этими видениями! – Дознаватель зашел внутрь отделения, донес Тайру до рабочего кабинета, поставил на пол и пару минут сосредоточенно высушивал ее одежду, чтобы не пропустить ни клочка ткани. Девушку била дрожь, зубы у нее стучали, и Гектору безумно хотелось отлупить Тайру за безрассудство. – Все, вроде высушил. Или где-то еще мокро?
Она помотала головой, обхватывая себя руками, и старательно сжала зубы – видимо, чтобы ими не стучать.
– Но тебе по-прежнему холодно, это понятно. Сейчас… – Дайд осторожно согрел девушку заклинанием, пытаясь не обжечь. – Лучше?
– Да, – выдохнула Тайра, опуская руки. Зубы у нее действительно больше не стучали. – Гораздо. Прости, я всего лишь хотела предупредить тебя насчет видения, а отец не пускал. Я сбежала. Некогда было искать зонт или что-то другое.
– Ясно. – Теперь отлупить ее хотелось сильнее. – Тай, давай договоримся: не важно, что тебе привидится, хоть мое убийство, рисковать здоровьем, предупреждая меня, не следует. В конце концов, живут же другие люди без подобных знаний, и ничего. Не обязательно де…
– Не ворчи. – Тайра улыбнулась, шагнула вперед, обняла Гектора и прижалась щекой к его груди. – Все же хорошо.
– Хорошо, да. – Он непроизвольно обнял девушку крепче и наклонился, вдыхая аромат ее волос. Они, как и всегда, пахли яблоками. – А если бы меня не оказалось в отделении? Ты бы прибежала, а меня нет. А ты и так уже мокрая. Что тогда?
– Но я знала, что ты здесь! – прошептала Тайра, проводя ладонями поверх рубашки Гектора, и от каждого ее движения перед глазами у него мутнело. – Чувствовала. Я бы не прибежала, если бы тебя тут не было. Я знала, что ты меня согреешь.
– Согрею, – подтвердил дознаватель глухо, опуская руки ниже талии девушки, и чуть не застонал от удовольствия. – Тай…
Она, всхлипнув, подняла голову и обхватила ладонями лицо Гектора, вставая на носочки и вглядываясь в него так, словно была зрячей.
– Сними амулет… Сними… Я хочу чувствовать тебя настоящего…
Пальцы Тайры касались его, ласково поглаживая, будто бы стирали последние сомнения. Через мгновение Гектор дезактивировал иллюзорный амулет кратким ментальным приказом, склоняясь к губам девушки, и прежде, чем поцеловал ее, успел услышать радостный вздох и негромкое:
– Да… Это ты…
Гектор целовал Тайру с трепетной жадностью, как подросток на первом свидании, сходя с ума от ее ладоней, которыми она трогала его лицо, изучая все, до чего могла дотянуться. Он тоже трогал, ничуть не отставая от Тайры, и каждый раз, когда по ее телу проходила чувственная дрожь от его ласк, дрожал и сам. И не замечал, что уже прижимает девушку к стене и расстегивает платье на груди, спускаясь поцелуями и туда, к заманчивой молочно-белой полноте, а Тайра не только вздрагивает, но и громко стонет, выгибаясь и кусая губы.
Вибрация браслета связи дошла до Гектора не сразу. Но когда это случилось, дознавателю показалось, что мир вокруг перевернулся, а затем упал ему на голову, врезав с такой силой, что перед глазами замерцали звезды, а в ушах зашумело.
Он даже не посмотрел, кто хочет с ним поговорить. Просто осторожно поставил Тайру на пол и сразу отошел на несколько шагов назад, стараясь не глядеть на ее обнаженную грудь, – изучал только лицо.