— Ну? — потребовал Лисил.
Магьер молчала и просто смотрела, а Малец медленно и угрожающе кружил около Бротандуивэ.
— Твоя мать сильна, — ответил он. — Она нужна там, где сейчас находится. Мы все должны идти своей дорогой, каждый к своей цели.
Лисил отвернулся, словно пораженный тем, что было сказано… и тем, что сказано не было.
Глава 19
Магьер не знала, что думать, пока слушала Бротана на палубе. Неудивительно, что Лисил сосредоточил внимание на своей матери.
Ситуация Нейны конечно не была хорошей, но Магьер знала, что на кону были более важные вопросы. Стоя позади Лисила, она осторожно положила руку ему на плечо, сжав его.
— Так вы начали войну, ты и Вельмидревний Отче, — начала она.
Бротан переключил свое внимание с Лисила на нее.
— Войны начинаются задолго до того, как о них решают заявить.
Она не собиралась спорить с его уклончивым ответом.
— Что произошло, когда ты добрался до порта, где живет твой народ?
Магьер оглянулась на звук неуверенных шагов и увидела, что вернулась Леанальхам. Девушка стояла за дверью на корме с подносом еды в руках. Ее глаза покраснели и опухли. Она плакала?
Как много она услышала в их разговоре? И Бротан до сих пор не ответил на вопрос Магьер.
— Ты собираешься рассказать им? — спросила Леанальхам, в упор глядя на Бротана.
Говорить подобным образом было необычно для Леанальхам. Будет ли Бротан уклоняться также и от ее вопроса? Магьер повернулась посмотреть на него, пытаясь найти брешь в его непроницаемом лице.
— Или нет, потому что я здесь? — добавила девушка. — У тебя нет секретов от меня в этом деле, греймасга. Я была там!
Тон Леанальхам удивил Магьер еще больше, но она не спускала глаз с Бротана. Она хотела бы просто улыбнуться или подмигнуть девушке. Это был бы намек для Леанальхам.
Магьер так же озадачилась. Как могла Леанальхам быть в порту вместе с Бротаном, если она тайком проникла на корабль с людьми народа Уркхар?
— Нет не сдавайся… Заставь их обоих сказать все.
Магьер знала, что Малец прав в своих наставлениях, несмотря на риск причинения Леанальхам еще большей боли. Никто из них не мог по-настоящему помочь девушке, пока они не поймут, что с ней произошло. До сих пор Бротан не сказал ничего внятного.
— Почему бы тебе не рассказать нам, если ты была там?
На этот раз она подмигнула девушке.
— А ты можешь помолчать, — прорычал Лисил на Бротана, хотя Держателей Теней не подал ни звука.
Леанальхам с трудом сглотнула. Шагнув поближе, она поставила поднос на бочку с водой. Она снова колебалась, наблюдая за Магьер, ее зеленые глаза внезапно стали опустошенными и красными от слез.
Магьер не понравилось, увидев это, но она медленно кивнула, призывая девушку начать, и Леанальхам заговорила…
* * *
Девушка, которую все называли Леанальхам, потребовалось почти восемь дней, чтобы добраться до берега. Она почти ничего не ела. Та малость еды, которую она взяла с собой — закончилась, и она почти не знала, как ее найти вне цивилизации. Достигнув окраин границы Гайне Айджайхе — единственного истинного города ее народа — она старалась держаться подальше от него в тени деревьев.
Куиринейна должна была уже знать об ее исчезновении к этому времени. Догадалась ли мать Лисила, куда она подевалась? Была ли Куиринейна уже здесь, поджидая ее где-то в тени, чтобы забрать обратно? Такая возможность не казалась маловероятной, как когда-то однажды.
Измученная и голодная, без понятия что делать, Леанальхам была уверена только в том, что она больше не принадлежит этому народу. Никогда ничего не прося в жизни, она умоляла дать ей пшеничный рогалик в небольшой пекарне, потому что у нее ничего не было, что можно было бы предложить взамен.
Она никогда не видела ничего подобного в этом городе.
Насколько ей было известно, все Ан’Кроан на континенте жили в облагороженных диких рощах, обустраивая свои жилища внутри деревьев. Это селение раскинулось так высоко и широко, дома были сделаны из резной древесины, камней, и других материалов, которых она не могла назвать. Когда она посмотрела на огромный пирс внизу на берегу, то увидела массивы строений, в хаотичном порядке растянувшихся выше вдоль берега, между немногочисленными, но мощными деревьями. Еще больше строений было дальше у широкого устья реки Хадж, впадающую в залив.
Она отшатнулась назад от этого поражающего вида и поняла, как мало она действительно знала о мире за пределами анклава, где она выросла. Потом она поторопилась уйти, пытаясь найти какой-нибудь укромный уголок.
За одним из живых домов — деревом, что был более массивным, чем у Вельмидревнего Отче, с занавешенным дверным проходом в его огромном стволе и проходами размером с мосты между его ветвями, — она обнаружила открытый сад. Устроившись возле центрального пруда, она посмотрела вниз, туда, где рыба, переливающаяся всеми цветами радуги, плавала в темной воде. После того, как, зачерпнув ладошкой воду столь необходимую ей чтобы утолить жажду, она принялась уплетать рогалик.
Его корочка была жесткой от того, что он пролежал целый день про запас, но в любом случае, на вкус он был самым лучшим, что она когда-либо ела. Позже, закончив есть, она повернула обратно к прибрежной части города и направилась вниз к берегу в сторону пляжа и протяженных пирсов, растянувшихся до тихой бухты.
Корабли, принадлежавшие ее народу, вставали на якоря и здесь и там. На одном из них ей нужно было уехать, но откуда ей знать, в какие людские воды они держали путь? Как она могла даже получить проезд, чтобы следовать повелению предков?
— Вы потерялись?
У нее перехватило дыхание от услышанного голоса, и она обернулась.
Молодой рыбак с камбалой на веревке, перекинутой через плечо, подошел к ней. Если он и заметил ее темные волосы и зеленые глаза, то не показал этого. Тем не менее, она была грязной и в изодранной одежде, и не имела ни малейшего понятия, что ей ответить.
Потерялась? Она потерялась больше, чем кто-либо мог потеряться.
— Я… Мне нужно… — она начала, и не смогла сказать что-либо еще.
— Корабль? Проезд?
Она кивнула.
— Север, а затем в сторону людских вод.
Он выпрямился.
— Никакие суда, даже для перевозки грузов, не заходят так далеко, в людские воды, разве что они не везут посланников с заданием из клана воинов… или анмаглахка.
Она безнадежно спросила о заливе. Как вообще она может уехать отсюда? Она оказалась в ловушке между горами на западной и южной сторонах континента и океаном на востоке и севере.
— Вы не захотите ехать среди людей, — убеждал он. — Мой отец продает рыбу в городе, и нам нужен помощник, который поможет чистить рыбу. Вам нужен ужин и место, где можно остановиться?
Он был добрым, но он был Ан’Кроан. Она не принадлежала его роду.
— Нет. Спасибо.
Нахмурившись, он кивнул ей и ушел. Она дошла, в том направлении, откуда он пришел, до береговой линии, стараясь придерживаться скалистого склона над песком, чтобы быть менее приметной для любого со стороны города. Единственное, о чем она могла думать — это как проникнуть на борт одного из кораблей, но на который? И что будет, если ее поймают? Это должен быть грузовой корабль, а может военный. Похоже, что только корабли этих типов покидали воды Ан’Кроан, но как выглядит хотя бы один из них?
Другой путь — пересечь горы, но даже глядя издалека, было очевидно, что пешком до них не добраться. Отчаяние заставляло ее сомневаться, она должна была попытаться. Она могла бы украсть больше еды, одежды, и, возможно, лук, если она сможет разобраться, как им пользоваться. Мысль о воровстве и чувство стыда за содеянное слишком сильно угнетали ее. Заметив небольшую расщелину в скалистом склоне, она заползла в нее, чтобы там спрятаться.
Могла ли она здесь остаться на ночлег? Температура воздуха быстро понижалась, и прохладный ветер дул прямо в расщелину. Другим ее единственным выбором был город, и ей не нравилось то место, с его строениями из мёртвого дерева и камня.
Упершись подбородком в подогнутые колени, она закрыла глаза, и возможно, намного дольше, чем на одно мгновение, как ей казалось. Когда она снова открыла их, опустилась ночь и…
Большой корабль — больше, чем все остальные в порту — заходил в гавань. Было ли судно таких размеров, одним из тех о которых говорил тот рыбак, одним из тех, которые в конечном итоге отправляются в людские воды?
Выбравшись из расщелины, она стояла, наблюдая, как корабль пришвартовывался в конце ближайшего пирса. Ее интересовал хкомас — то, что люди могут истолковать как «капитан». Если он позволит ей остаться на борту, она скоро будет вдали от этой земли — возможно, уже к следующему рассвету, и она бы даже не взглянула на то, как береговая линия навсегда исчезает из вида.
Как только судно пришвартовалось, опустили трап. Через несколько минут высокий человек спустился на длинный пирс. Даже издалека она видела, что в его манере двигаться было что-то необычное. Она не могла слышать его шаги по настилу, но манера, в которой его левая рука отбросила распущенные светло — белые волосы, уколола ее сознание.
Когда он проходил под фонарем вдоль пирса, ее дыхание участилось.
Странно, он больше не носил одежду анмаглахка, только бриджи и тунику клана, живущего на побережье. Его плащ был коричневым, и конец длинного и узкого свертка, обмотанного в парусину был привязан к нему веревкой и торчал из-за плеча. Взгляд его был прикован к чему-то в конце пирса, он не видел ее, до тех пор, пока она не закричала.
— Оша!
* * *
Магьер застыла, когда Леанальхам замолчала.
— Что? — спросила она. — На что он смотрел?
Леанальхам без слов указала на Бротана, и тот вздохнул. Магьер видела, что это принесло неудобства старому Мастеру Теней.
— Что случилось? — настаивала Магьер.
После короткой паузы на еще один вздох, Бротан начал рассказывать с того места, где остановилась девушка…