Пётр из Дусбурга. Хроника земли Прусской. Текст, перевод, комментарий — страница 16 из 22

1. И сначала о войне с жителями Кульмской земли

Брат Герман Бальке, магистр Пруссии, стремясь следовать делу веры, вместе с вышеупомянутым князем¹ и силой войска его перешел через Вислу в Кульмскую землю и на берегу, в нижнем течении реки, построил в 1231 году замок Торн². Это сооружение было сделано в каком-то дубе, в котором были устроены укрепления для обороны³; со всех сторон они окружили себя засеками; подступ к замку был всего один. Эти семь братьев⁴ имели при себе суда, чтобы в случае нападения пруссов можно было на судах отступить в Нессау, если безвыходные обстоятельства вынудят их к этому. Со временем они воздвигли вокруг упомянутого замка город, который позже, оставив замок, из-за постоянных разливов реки перенесли на то место, где ныне находится как замок, так и город Торн⁵.

2. Описание земли Прусской

Земля Прусская границами своими, внутри которых она расположена, имеет Вислу, Соленое море⁶, Мемель⁷, землю Руссии, княжество Мазовии и княжество Добжиньское. Висла – это река, текущая из Краковии в землю Померанскую⁸, впадая в море у крепости Данциг⁹ [и] отделяя Польшу и Померанию от Пруссии. Мемель – тоже река, вытекающая из королевства Руссии [и] впадающая в море рядом с замком и городом Мемельбургом¹⁰, самую Руссию, Литву¹¹ и Куронию¹² также отделяя от Пруссии.

3. О разнообразии и силе пруссов¹³

Прусская земля делилась на одиннадцать частей. Первая была Кульмская земля¹⁴ и Любовия¹⁵, которая до прихода братьев дома Тевтонского была почти необитаема. Вторая – Помезания, в которой жили помезаны¹⁶. Третья – Погезания, в которой жили погезаны¹⁷. Четвертая – Вармия, в которой жили вармийцы¹⁸. Пятая – Натангия, в которой жили натанги¹⁹. Шестая – Самбия, в которой жили самбы²⁰. Седьмая – Надровия, в которой жили надровы²¹. Восьмая – Скаловия, в которой жили скаловы²². Девятая – Судовия, в которой жили судовы²³. Десятая – Галиндия, в которой жили галинды²⁴. Одиннадцатая – Барта и Плика Барта, которые ныне называются Великой и Малой Бартой, где жили барты, или бартенсы²⁵. Едва ли был хоть один из этих народов, у которого не было бы для сражений двух тысяч конницы и многих тысяч воинов. Богатая и многонаселенная Самбия могла иметь четыре тысячи конницы и сорок тысяч воинов²⁶. Благородные судовы как благородством нравов выделялись среди прочих, так превосходили их и богатствами и силой. Ибо было у них шесть тысяч конницы и почти бесчисленное множество прочих воинов. У каждого из этих языческих народов было много крепких замков, которые слишком долго пришлось бы перечислять. Узри же великое знамение Божие и чудеса могущественные! Семь братьев дома Тевтонского с горсткой оруженосцев, построив укрепление в Кульмской земле на одном дубе, как говорилось, сначала дерзнули выступить против столь огромного и бесчисленного множества язычников, а со временем, за пятьдесят три года, перебили их так, что не осталось ни одного, который не подклонил бы выю свою под иго веры²⁷, с помощью Господа Иисуса Христа, благословенного во веки веков. Аминь.

4. Об опустошении земли Галиндии

Галинды расплодились, и размножились, и возросли и усилились чрезвычайно, и наполнилась ими земля их²⁸, так что она не могла никак вмещать их²⁹. Вот почему, как повелел царь Египетский повивальным бабкам, чтобы уничтожить сынов Израилевых: Если будет сын, то умерщвляйте его; а если дочь, то пусть живет³⁰, так и этим казалось разумным убить любого новорожденного женского пола, а мужского – сохранить для войны³¹. И поскольку они не преуспели в этом предписании, ибо женщины, видя прелесть новорожденных, тайно оставляли девочек в живых, то по общему совету и согласию, чтобы они не смогли кормить ни одного ребенка, галинды отрубили груди всем женам своим. Возмущенные этим низким и омерзительным делом, женщины пришли к одной госпоже, почитавшейся по их обычаю святой и пророчицей, по чьей воле совершались все деяния в этой земле, и просили ее вынести здравое решение по этому делу. Она, сострадая своему полу, созвав к себе лучших людей всей земли, сказала им: «Боги ваши желают, чтобы вы все без оружия и доспехов или иных средств защиты вышли на войну с христианами». Услышав это, они сразу повиновались, и все, пригодные к военному делу, с легкой душой пошли в соседнюю христианскую землю. Оттуда они увели множество людей и скота, не говоря уже о прочих причиненных бедах. По возвращении некоторые из тайком бежавших пленных сообщили христианам, что во всем войске язычников нет никакого оружия и вообще ничего, чем бы они могли защищаться, заклиная верой и правдой смело выступить на битву с ними. Ободренные этими словами, христиане, погнавшись за ними огромной толпой, напали на них и убили всех, не встретив сопротивления³²; узнав об этом, судовы и прочие соседние народы вошли в вышеупомянутую землю Галиндии и женщин и младенцев и прочих оставшихся в живых увели в вечное рабство, и так земля эта по сей день остается в запустении.

5. Об идолопоклонстве и обычаях и нравах пруссов

Пруссы не имели понятия о Боге. Поскольку они были глупцами, то разумом не могли постичь Его, а так как письменности у них не было, то не могли созерцать Его и в Писании. В самом начале они весьма дивились тому, что кто-то, отсутствуя, мог пояснить свои намерения буквами. И вот, поскольку они не знали Бога, то случилось, что в заблуждении своем они всю природу почитали вместо Бога, а именно солнце, луну и звезды, гром, птиц, также четвероногих, вплоть до жабы. Были у них также священные леса, поля и реки, так что они не смели в них рубить деревья, или пахать, или ловить рыбу³³. Было же посредине этого погрязшего в пороке народа, а именно в Надровии, одно место, называемое Ромов³⁴, ведущее название свое от Рима, где жил некто по имени Криве³⁵, кого они почитали, как папу, ибо как владыка папа правит Вселенской Церковью христиан, так и по воле Криве или повелению его управлялись не только вышеупомянутые язычники, но и литвины и прочие народы земли Ливонской. Такова была власть его, что не только он сам или кто-либо из сородичей его, но даже гонец с его посохом³⁶ или с другим отличительным знаком, проходя по пределам вышеупомянутых язычников, был в великом почете у королей³⁷, нобилей³⁸ и простого люда³⁹. Хранил он также, по древнему обычаю, негасимый огонь. Пруссы верили в воскрешение плоти, однако не так, как следовало. Ибо они верили, что, если кто-то знатен или незнатен, богат или беден, могуществен или бесправен в этой жизни, таким он будет и после воскрешения в будущей жизни. Вот почему случалось, что с умершими нобилями сжигались оружие, кони, слуги и служанки, одежда, охотничьи собаки и ловчие птицы и прочее, относящееся у них к военному делу. С незнатными сжигалось то, что относилось к их занятию. Они верили, что все сожженное воскреснет с ними и будет служить, как и прежде⁴⁰. Вокруг этих мертвых было такое наваждение дьявольское, что, когда умирали родители, они шли к упомянутому папе Криве, прося, чтобы в такой-то день или ночь он посмотрел, не приходили ли они в свой дом; Криве, не колеблясь, показывал то, как мертвый распоряжался одеждой, оружием, конями и челядью, и для вящей убедительности говорил, что на притолоке дома своего он [покойный. – В. М.] оставил такой-то след копьем или другим орудием. После победы они приносили жертву своим богам⁴¹ и от всего того, что досталось им победой, третью часть подносили упомянутому Криве, который ее сжигал. Ныне же литвины и прочие язычники этих мест сжигают упомянутую жертву в каком-то священном месте согласно их обряду, но, прежде чем сжечь коней, их загоняют настолько, что те едва держатся на ногах⁴². Пруссы редко приступали к какому-либо важному делу, пока, бросив по обычаю своему жребий⁴³, не узнавали у богов своих, воспоследует ли им добро или зло. Они не заботились о запасной или нарядной одежде, да и до сих пор не заботятся; как снял ее сегодня, так завтра и надевает, не обращая внимания, что она вывернута наизнанку. Они не пользуются мягкими ложами и тонкими яствами. Напитками им служат простая вода и мед, или брага, и кобылье молоко⁴⁴; а молоко это они пьют только тогда, когда его освятят. Иных напитков они испокон века не знали. Гостям своим они оказывают всяческое гостеприимство, на какое только способны, и не бывает в доме их такой еды или питья, которых они не разделили бы с ними. Кажется им, что они плохо принимают гостей, если те не напьются их питья допьяна. Есть у них в обычае, что в попойках они все участвуют равно и пьют, не зная меры, отчего случается, что все хозяева гостю своему подносят некую меру питья при условии, что после того, как они выпили сами, то и гость их осушил бы столько же, и такое подношение повторяется до тех пор, пока гость с хозяевами, жена с мужем, сын с дочерью все не опьянеют. Согласно древнему обычаю, пруссы до сих пор следуют тому, что жен своих покупают за определенную сумму денег⁴⁵. Вот почему муж относится к жене как к служанке, и она не ест с ним за одним столом, и каждый день моет ноги домашним и гостям. Никому среди них не позволено просить подаяние; нищий свободно ходит у них от дома к дому и без зазрения совести ест, когда угодно. Если у них совершается убийство, то примирение наступает только после того, как этого убийцу или его близкого убьют родичи убитого. Когда по неожиданному стечению обстоятельств они сталкиваются с непреодолимыми трудностями, то обычно кончают самоубийством⁴⁶. Не было у них ни различия, ни счета дней. Вот почему случается, что когда назначается срок для проведения совета или переговоров между собой или с иноземцами, то один из них в первый день делает зарубку на каком-либо дереве или завязывает узел на шнурке или поясе. Во второй день он прибавляет второй знак, и так по одному, пока не дойдет до дня заключения договора. Одни из них в знак почитания своих богов каждый день ходят в бани, другие бань совершенно не признают⁴⁷. Мужчины и женщины должны прясть, одни – лен, другие – шерсть, чем, как полагают, они угождают своим богам⁴⁸. Одни не смеют ездить верхом на вороных конях, другие же – на белых или иной масти из-за богов их.

6. Об одном чуде

Был один прусс в земле Самбии, в местности Скокен⁴⁹, по имени Дорге⁵⁰, который гнушался белыми конями; брат Дитрих, фогт Самбии⁵¹, захотел увести его от этого заблуждения и купил ему белого коня; когда тот вопреки его [Дорге. – В. М.] желанию простоял в его конюшне одну ночь, то наутро он нашел упомянутого коня зарезанным, а весь скот его мертвым. Так было проделано три раза, и всякий раз оканчивалось одинаково. И в четвертый раз фогт тот купил ему белого коня и заверил, что будет повторять это до тех пор, пока не уведет его от этого заблуждения. Так, наконец, когда четвертый конь не был уничтожен дьяволом, как три предыдущих, тот Дорге уверовал и смиренно покаялся в заблуждении своем и стал великим ревнителем веры и правоверным и пылким служителем Бога и святых и укрепил в вере сердца многих заблуждавшихся новообращенных.

7. О разрушении двух замков и смерти Пиппина⁵²

Рассказывают некоторые, что, когда братья жили в упомянутом деревянном замке, у пруссов был выше Торна на берегу Вислы замок, называемый Рогов⁵³, а за ним, ниже по реке другой, близ того места, где ныне стоит старинный замок. Был также в этих местах некий Пиппин, знатный человек из Помезании; жил он в одном укрепленном месте близ озера, которое поэтому называют озером Пиппина⁵⁴, со многими язычниками занимаясь разбоем: ни один христианин не мог покинуть замок, чтобы он его не схватил или не убил. Одни сзади, другие спереди, третьи между ними нападали на них. Наконец братья вышли на битву с жителями замка Рогов, и, поскольку так было угодно Богу, они убили многих из них, а главаря взяли в плен и увели; главарь этот, дабы остаться в живых, отдал им свой замок, а через некоторое время, когда обитатели другого замка лежали пьяные после какого-то кутежа, он повел туда братьев с войском, а они, ворвавшись мощным натиском и перебив и захватив всех, обратили замок в прах. Вскоре после он предал в руки братьев шурина своего Пиппина, которого они привели, привязав к хвосту коня, в Торн и повесили на дереве. Этот Пиппин был отцом того знатного человека из Помезании по имени Матто⁵⁵, и насколько отец приносил вред гонениями веры и христиан, настолько сын был полезен, ревнуя к вере и христианам, ибо он до самой смерти своей неколебимо стоял на защите веры христианской.

8. О пилигримах и о сооружении замка и града Кульмского

Когда же звук проповеди Креста Христова разнесся по всей земле королевства Алемании и была возвещена новая война, которую Господь избрал в земле Прусской, и отпущения грехов и свободы новой войны, то взволновались те, которых сердца коснулся Бог⁵⁶, а именно избранные и славные воители Алемании и, прикрепив крест к плечам своим, они стали вооружаться, дабы отомстить за поругание распятого Господа, отметая от себя все, что могло бы помешать им в этом святом намерении. Они размышляли о том целительном увещевании Иеронима, в котором он сказал: «Пусть милый внук повиснет у тебя на шее, пусть, распустив волосы и растерзав одежды, мать покажет сосцы, которыми питала тебя, пусть отец ляжет на пороге, – ты перешагни седовласого отца и с сухими глазами воспари к знамени Креста»⁵⁷. Когда с этими паломниками они пришли в Торн, магистр брат Герман построил замок и град Кульмский⁵⁸ в год от Рождества Христова 1232-й, в том месте, где ныне стоит старинный замок.

9. О войне братьев с помезанами и о сооружении замка Мариенвердер

После того как эти замки по благодати Божьей были построены, а пределы земли Кульмской очищены от старой закваски пороков и лукавства⁵⁹ язычников, чтобы Бог-спаситель наш⁶⁰ послал нам удачу на пути в земли соседних язычников, как иные с уверенностью полагают, магистр и братья, приготовив все необходимое для сооружения замков, незаметно переправились на остров у Квидина⁶¹, что ныне почти напротив Мариенвердера⁶², и там в год от Рождества Христова 1233-й воздвигли на одном холме замок, назвав его Мариенвердером. Но когда тот благородный муж и доблестный рыцарь из Саксонии, бургграф Магдебургский⁶³ по прозвищу «с маленькой рукой», в окружении многих рыцарей и оруженосцев пришел в замок Кульм; в течение года, что он там пробыл, пошел с магистром и братьями и перенес вышеупомянутый замок Мариенвердер с острова Квидина туда, где он ныне стоит, в волости Помезании, называемой Рейсен, изменив место, но не название.

10. О строительстве града Мариенвердера

К бургграфу Магдебургскому, все еще пребывавшему в Кульме, ибо он еще не выполнил обета своего, присоединились многие правители, а именно из Польши⁶⁴: князь Конрад⁶⁵, князь Куявии⁶⁶, князь Краковии⁶⁷ и из Вроцлава князь Генрих, после убитый татарами⁶⁸, а также Одовий, князь Гнезненский⁶⁹, и многие другие знатные и власть имущие мужи, жившие от реки Одера до реки Вислы и от реки Бебжы до реки Нейсе, также Святополк⁷⁰, князь⁷¹ Померании⁷², с братом своим Самбором⁷³. Они вошли с огромным множеством рыцарей и ратников, какого никогда не видано было в Пруссии, и, построив град Мариенвердер, укрепили ранее сооруженный замок.

11. О победе христиан, когда было убито пять тысяч пруссов

После этого магистр брат Герман и другие братья зимой⁷⁴, когда все было сковано крепким льдом, взяв с собой вышеупомянутых пилигримов, желанием которых было начать усмирять дерзость пруссов, достигли волости Рейсен, и, убив и взяв там в плен многих людей, они выступили к реке Сиргуне⁷⁵, где совершили давно желаемое. Ибо они встретили большое войско пруссов во всеоружии и уже готовых к битве. Когда же они смело выступили против них, пруссы обратились в бегство. Но князь Померании и брат его Самбор, весьма искушенные в войне с пруссами, заняли со своими оруженосцами пути вокруг засек, чтобы не дать им уйти, и оттуда поражали в гневе своем нечестивых⁷⁶. Там сверкающий меч воинства христианского насытился плотию язычников⁷⁷, здесь копье не возвратилось, не нанеся ранения, ибо пруссы ни тут ни там не могли уклониться от лица преследующих, и содеяно было великое избиение народа прусского, ибо в тот день пало более пяти тысяч. После этого все пилигримы с радостью воротились восвояси⁷⁸, восхваляя благодать Спасителя.

12. О сооружении замка Редин и чу^´дном видении там одного брата

В год от Рождества Христова 1234-й, когда пруссы уже были изгнаны из земли Кульмской, магистр брат Герман, собрав войско братьев и оруженосцев, построил замок Редин⁷⁹ перед пущей между землей Помезании и Кульмской, в том месте, где были постоянные набеги пруссов и проход в землю Кульмскую. В этом замке был один брат; будучи обманутым кознями дьявольскими, он воистину полагал, что в ордене дома Тевтонского он не может обрести спасения души, и затаил в сердце своем желание вступить в более строгий орден. После этого привиделись ему во сне святые Бернард⁸⁰, Доминик⁸¹, Франциск⁸², Августин⁸³, шедшие во главе братьев своих, и он, обращаясь к ним, слезно просил принять его в братство, а они один за другим отказывали. Самой же последней шла Пресвятая Дева Мария со многими братьями дома Тевтонского; он начал смиренно умолять ее, прося позволить ему остаться хотя бы в товариществе братьев своих. Сказала ему Пресвятая Дева: «Это невозможно, ибо тебе мнится, что орден твой настолько нестрог, что нет в нем ничего, что ты по желанию твоему мог бы претерпеть». И, снимая плащи с каждого из братьев, она показала раны, которые нанесли им язычники и от которых они погибли, защищая веру, и сказала: «Неужели не видишь ты, что эти братья твои претерпели нечто во имя Иисуса Христа?» И с этим видение исчезло. И этот брат, очнувшись ото сна, пошел в собор, где сошлись братья, и то, что раньше необдуманно открыл им о намерении своем, теперь, как мудрый и искушенный, смиренно отвергая как ошибочное, всем поведал о явленном ему видении. Этот брат, следуя по пути служения Богу, вскоре после того был убит язычниками⁸⁴.

13. О приходе маркграфа Мейсенского

В то время благородный и славный богопослушный правитель Генрих, маркграф Мейсенский⁸⁵, с пятьюстами благородными и закаленными в сражениях мужами и со множеством разных богатств пришел в Прусскую землю. Все усилия и помыслы этого человека были направлены на уничтожение язычников и на расширение пределов христианских.

14. О разрушении многих замков и о покорении помезан

В земле Помезанской была некогда волость, называемая Рейзен, где жили славные мужи и доблестные воители, на которых упомянутый правитель, возложив руку на плуг и не озираясь назад⁸⁶, храбро нападал и нередко разорял ее огнем и мечом, проливая немало крови язычников. Замок их, стоящий близ реки Мокеры⁸⁷, и все укрепления, бывшие у них в этом месте, называемом Стумо, близ Постелина⁸⁸, близ Ризенбурга⁸⁹ и Ризенкирхена, близ озера Друзина и Вильденберга⁹⁰, он разрушил мощным ударом и, обратив в пепел, сровнял с землей, а язычников убил или взял в плен. Но никто не может достойно ни словами сказать, ни каламом⁹¹ описать, как мощно и как мужественно вышеупомянутый маркграф, словно лев, не сторонящийся ни перед кем⁹², сражался с упомянутыми язычниками. Таким грозным был он с ними в войне, что они покорились вере и братьям. И согласно договорам и свободам, которые им тогда давались, после направлялись прочие новообращенные⁹³.

15. О некоторых военных кораблях и уходе маркграфа

Мудрый всегда действует мудро и заранее предвидит многие трудности. Вот почему тот господин маркграф, как муж прозорливый и осмотрительный, повелел снарядить себе два военных корабля, меньший из которых назывался «Пильгерим», больший именовался «Фриделант», что в переводе на латынь означает «Пилигрим» и «Мирная земля». И воистину по праву они так назывались. Ибо содеяли они многие блага мира христианам земли Прусской. Людьми с упомянутых кораблей были построены два замка: Эльбинг⁹⁴ и Балга⁹⁵, а Свежее море⁹⁶ было очищено от натиска язычников, что само по себе не могло сравниться ни с чем другим. Эти корабли спустя много лет затонули в озере Друзине. Выполнив, таким образом, обет своего паломничества, тот правитель, оставив в Пруссии много воинов для сооружения замка Эльбинг, воротился восвояси.

16. О войне с погезанами и сооружении замка Эльбинг

Покорив по благодати Божьей помезан, магистр и братья направили острие войны против погезан. Вот почему магистр с братьями и пилигримами, оставленными господином маркграфом Мейсенским, возглавляя те корабли со всем необходимым для строительства, отправился в землю Погезании, на тот остров, как говорят одни, что находится посреди реки Эльбинг, в том месте, где Эльбинг впадает в Свежее море, и воздвиг там замок, который по названию реки назвал Эльбинг, в год от Воплощения Христова 1237-й⁹⁷. Другие сообщают, что этот замок после был захвачен язычниками и тогда был перенесен туда, где стоит ныне, а вокруг него вырос город.

17. Об одном чуде

Против погезан братья из Эльбинга провели много славных сражений, о которых невозможно досконально ни написать, ни поведать. Приведу, однако, один знаменательный факт. Однажды братья из Эльбинга с горсткой оруженосцев преследовали большое войско пруссов, занимавшееся грабежом в их округе, и, когда они уже готовы были сойтись для битвы, все пруссы бежали, кроме одного, которого взяли в плен. Увидев столь немногих воинов в войске братьев, он спросил, где же остальные? Ему ответили, что больше никого нет. А он сказал: «Мы ясно видели, что все поле заполнено вооруженными людьми, одетыми совсем как братья и так же вооруженными, и потому наше войско обратилось в бегство». Это же при всех признали бывшие в том войске погезаны, после их обращения в христианство. А погезаны, как ни были они тверды в сражении с братьями, при виде этого чуда, а также не в силах сдержать настойчивый напор братьев, дали заложников и упрямые головы свои и непокорные выи склонили перед верой и братьями.

18. О войне братьев с вармийцами, бартами и натангами и о гибели многих братьев и христиан

Невозможно должным образом поведать, скольким тяготам, скольким опасностям и скольким трудностям постоянно подвергались магистр и братья, чтобы через них вера Христа могла бы получить должное распространение и чтобы раздвинулись границы христианского мира. Вот почему случилось, что после того, как по воле Бога, без которого не вершится никакое благо, помезаны и погезаны подчинились вере и братьям, тот же магистр и братья приготовились сражаться с вармийцами, натангами и бартами⁹⁸. По повелению же магистра несколько братьев и оруженосцев на вышеупомянутых кораблях переплыли Свежее море, чтобы разведать, где можно возвести замок против упомянутых пруссов. Когда они подплыли к Вармийской земле, то сошли на берег и близ того места, где ныне стоит замок Балга, увидели какой-то замок пруссов, на который, однако, не решились напасть из-за своей малочисленности. Но чтобы не возвращаться ни с чем, они напали на ближние деревни, опустошая их огнем и мечом. Увидев это, пруссы набросились на них и убили всех братьев и оруженосцев, кроме тех, которые были оставлены охранять корабли. Они, видя гибель своих людей, быстро ушли и донесли магистру о случившемся.

19. О замке Балга

Услышав это от скорбного посольства, магистр невероятно взволновался, но, взяв себе в пример Давида, который полководцу своему Иоаву, не менее скорбящему о смерти своих людей, как бы ободряя, сказал: «Пусть не смущает тебя это дело; [различен исход сражения], ибо меч поядает иногда того, иногда сего⁹⁹. [Ободри воинов твоих и призови их, чтобы они убивали нападающих на царство]». Наконец успокоившись, он послал огромное войско по морю, чтобы отомстить за невинно убиенных; они, прибыв к Балге, сошли на берег и, расставив лучников в надлежащих местах и приставив к стенам лестницы, мужественно напали на упомянутый замок пруссов и с помощью Кодруна¹⁰⁰, вождя осажденных, мощным натиском взяли его, часть людей захватив в плен, часть убив. После этого братья, вознося благодарность Богу, поселились со своими оруженосцами в упомянутом замке в год от Рождества Христова 1239-й¹⁰¹ и там еще более славно вели битвы войск Господа Бога против упомянутых пруссов.

20. Об осаде замка Балга

Когда это дошло до слуха пруссов, один прусс Пиопсо¹⁰², вождь вармийский, собрав всю силу войска своего, осадил упомянутый замок Балга, и поскольку он был во главе остальных, то как полководец пожелал сам идти в битву впереди остальных, и на подступах к замку пронзенный стрелой одного брата, он, упав на землю, испустил дух; отчего остальные в страхе ни с чем отступили.

21. О строительстве мельницы и разрушении ее

В это время многие знатные и власть имущие мужи Вармии, видя, что Бог на стороне братьев, устыдились и со всем домом и челядью своей перешли к братьям из Балги; получив с их приходом новые силы, братья построили мельницу¹⁰³ за мостом через озеро, близ брода, ныне общего, через одну реку и, укрепив ее наподобие замка, оставили там двоих братьев и многих оруженосцев для охраны ее. После пруссы, осадив этот замок сильным войском, взяли его и, убив братьев и оруженосцев, обратили в пепел.

22. О монашеской жизни братьев из Балги

Какова была чистота жизни и какова добродетель воздержания и какова суровость правил благочиния среди братьев Балги и других вышеупомянутых замков, неведомо никому, кроме Того, Кому открывается каждое сердце и от Кого ничто не утаивается¹⁰¹. Молельни почти никогда не бывали без молящегося, и не было угла в упомянутом замке, где после вечерни и заутрени не оказывался бы какой-нибудь брат, занимавшийся самобичеванием. В замок Энгельсберг¹⁰⁵ пришли некие благочестивые люди; увидев там состояние и образ жизни братьев, они спросили, как называется замок. А когда им сказали, что он называется Энгельсберг, т. е. «гора ангелов», они ответили: «Воистину не зря носит он это название, ибо обитатели его ведут жизнь ангельскую».

23. О сооружении замка Партегаль и укрепления Скрандона

В земле Вармийской были некие владетельные люди по имени Гоботины¹⁰⁶, весьма враждебные братьям. Они, собрав множество воинов, построили замок, называемый Партегаль¹⁰⁷, в поле с таким названием, а другое укрепление – на горе Скрандоне¹⁰⁸, разместив в них оруженосцев. Они ежедневно нападали на братьев из Балги, так что впредь никто не решался показываться за пределами замка.

24. О сооружении замка Шникенберг

То поле, где стоит замок Балга, окружают озера, так что в летнее время туда можно попасть только по мосту; перед этим мостом на одном холме братья построили замок, называемый Шникенберг¹⁰⁹, поселив в нем многих братьев и одного знатного человека Гертвига¹¹⁰, отца Гертвига из Покарвиса, и многих других воинственных мужей, оборонявших его от нашествия язычников.

25. О приходе герцога Брауншвейгского

В это время чтó холодная вода для истомленной жаждою души, тó добрая весть из дальней страны¹¹¹, так этот благородный, богопослушный Оттон, славный правитель и герцог Брауншвейгский, называемый также Люнебургским¹¹², пришел с огромным множеством пилигримов в землю Прусскую на помощь братьям, оказавшимся в крайне бедственном положении.

26. Об избиении язычников и разрушении замка и укрепления Партегаль

Из упомянутых замков пруссов ежедневно выходило сражаться столько ратников, что братьям были отрезаны все пути для нападения на врагов и совершенно исключена возможность сражаться с ними. Обеспокоенные этим, братья не раз собирались на совет, размышляя о подходящем средстве. Наконец сам Христос, Который не перестает милосердно утешать верных Ему, испытывающих мучения, призвал благодатью Духа Своего некоего Поманду¹¹³, знатного человека, который среди пруссов некогда пользовался большим уважением, но только что обратился к вере Христа и к братьям, чтобы таким образом приобщиться к делу веры и правоверных. Этот Поманда из замка Балга отправился к своим соотечественникам-пруссам, прикинувшись врагом веры и христиан; увидев его, пруссы возрадовались радостью великою, ибо надеялись всю силу братьев ослаблять действиями этого человека. Итак, по совету этого Поманды все лучшие люди Вармии, Натангии и Барты и прочие, способные сражаться, собрались и встали лагерем, осаждая Балгу, но братья, которые много раньше предугадали такой поворот дела, уже объединившись с упомянутым правителем Брауншвейгским и с прочими пилигримами, во всеоружии вступили в сражение с ними и всех их перебили, так что не осталось из них ни единого, кто бы после известил об этом событии¹¹⁴. Потом тот герцог и братья с войском своим пошли на замок Партегаль и на укрепление и захватили их, всех людей убив и взяв в плен, а замок и укрепление обратив в пепел. Тот же правитель провел много других сражений за один год своего пребывания в упомянутом замке Балга, и так часто нападал он на пруссов, что они дух перевести не могли. А по истечении года, выполнив обет паломничества своего, он с радостью воротился восвояси.

27. О покорении вармийцев, натангов и бартов и сооружении многих замков

А поскольку пруссы из Вармии, Натангии и Барты, по воле Божьей лишенные сил братьями и упомянутым герцогом, не могли больше оказывать сопротивление, то превратили нужду в добродетель¹¹⁵ и, дав заложников, подчинились вере и власти братьев¹¹⁶. А братья, чтобы избежать опасностей в дальнейшем и лишить пруссов возможности возобновлять действия, построили в земле Натангии, близ реки, называемой Каустера¹¹⁷, Крейцбург¹¹⁸, в земле Барте – три замка: Бартенштейн¹¹⁹, Визенбург¹²⁰ и Резель¹²¹. Говорят, что они со временем построили в земле Вармии Брунсберг¹²² и Хейльсберг¹²³, а в земле Галиндии какой-то город, разместив в них для их защиты многих братьев и оруженосцев. Многие другие замки построили знать и феодатарии¹²⁴, которые из пределов Алемании со всем домом и челядью и домочадцами пришли на помощь упомянутой земле; имена их один Бог ведает. С тех пор стали христиане в земле Прусской множиться, а божественное вероучение распространяться в похвалу и славу Иисуса Христа.

28. Как земля Ливонская перешла к братьям дома Тевтонского

В то время брат Вольквин¹²⁵, второй магистр ордена рыцарей Христовых в земле Ливонской, уже шесть лет через официальных послов добивался у верховного магистра брата Германа фон Зальцы включить свой орден в состав его [Тевтонского] ордена. Ради этого дела вышеупомянутый магистр брат Герман с братом Иоганном из Магдебурга¹²⁶, послом упомянутого брата Вольквина, прибыл к владыке папе¹²⁷. Тем временем подоспел брат Герлах Рыжий¹²⁸ из Ливонии с сообщением, что магистр Вольквин со многими братьями и пилигримами и народом Божиим пали в битве¹²⁹. Услышав это, владыка папа прекратил упомянутое дело и вышеупомянутых брата Герлаха и брата Иоганна принял в Тевтонский орден госпиталя Пресвятой Марии, дав им белый плащ с черным крестом, вменяя им и другим братьям ордена рыцарей Христовых в Ливонии во искупление всех грехов соблюдать правила жизни ордена дома Тевтонского. После этого верховный магистр брат Герман послал магистра земли Прусской брата Германа по прозвищу Бальке с сорока братьями и многими оруженосцами в землю Ливонии; когда упомянутый брат Герман Бальке¹³⁰, как говорилось выше, пробыл там почти шесть лет, он, вернувшись в Алеманию, почил в мире.

29. О брате Поппо, втором магистре земли Прусской

Брат Поппо фон Остерна, второй магистр земли Прусской, возглавлял орден семь лет, а отойдя от дела своего, вернулся в пределы Тевтонии и вскоре его избрали верховным магистром¹³¹.

30. О разных лишениях братьев и христиан в Пруссии

Сначала братья и все христиане в земле Прусской испытывали множество невероятных лишений в пище, питье и одежде и в прочем, необходимом для человеческой жизни. Если они собирались возделывать поля, то могли делать это лишь ночью, и то, что они с большим риском и старанием посеяли, другие, вторгшись, губили. И вот чýдная благодать Божья снизошла на них. Ведь они шли к блаженству, претерпевая такое во имя Христа, а также испивая чашу спасительного страдания.

31. О первом вероотступничестве пруссов¹³². О войне Святополка с братьями дома Тевтонского в год от Рождества Христова 1242-й и сначала о ненависти дьявола к процветанию веры

Было бы долго и сверх малого моего разумения рассказывать по отдельности, как властно и величественно, как искусно и доблестно магистр и вышеупомянутые братья, словно новые Маккавеи, приложили силы свои к раздвижению и расширению границ христианского мира, к сражению с врагами, к захвату укреплений; о битвах и победах их до конца мира будет повествовать вся Церковь святых. А после того как по благодати Божьей вышеупомянутые замки были построены в похвалу и славу Христа и окрестные язычники подставили упрямейшие выи вере и братьям, не без великого, впрочем, избиения этих язычников и немалого пролития христианской крови, и вера Христа весьма упрочилась среди них, древний змий, ядовитый дракон¹³³, враг рода человеческого, не в силах долго снести такое процветание веры и христиан, а именно то, что Святая Церковь достигла пределов Пруссии, распространился божественный обряд, язычники пришли в смятение, христиане возрадовались, возобновились знамения, сотворились новые чудеса¹³⁴, словно пораженный изнутри смертельной раной злобы своей, начал замышлять на тысячи ладов и строить разные козни, как бы незаметно влить свой яд, погубить виноградник Господень и в поле Господа посеять плевелы. Наконец, он возбудил жесточайшую волну гонений на веру и христиан и вот как.

32. О гонении Святополка на веру и христиан в Пруссии

Был в земле Померании некий князь по имени Святополк, сын нечестия и сын погибели¹³⁵, как говорится в Писании, с сердцем, полным всякого коварства и лукавства¹³⁶; и начал он вести мирные переговоры с народом пруссов, только что обращенным в веру Христа, замышляя вступить в союз с ними на том условии, что они мощным ударом изгонят братьев дома Тевтонского и прочих христиан из пределов Пруссии, и добрым показалось это слово в глазах их¹³⁷, и пришли многие, и почти все вступили в соглашение с ним. После этого тот же князь укрепил замки свои, стоящие у берега Вислы, и поместил[и] там народ нечестивый, людей беззаконных¹³⁸, которые сделались великой помехой братьям. Ибо они выходили из упомянутых замков и если видели, что кто-то из подданных братьев проплывает мимо, то внезапно нападали на них и учиняли им великое побоище, унося много добычи, других захватывали в плен, третьих же, к прискорбию нашему, убивали и так проливали вокруг кровь христианскую, и столько раз это делалось, что никто впредь и не надеялся вести дела с братьями или доставлять братьям провизию из Эльбинга и Балги и из других мест в случае стесненных обстоятельств. Все это братья предпочитали переносить с кротостью и смирением, чем, защищаясь, поднять руки свои на помазанника Господа¹³⁹.

33. О легате Апостольского престола

В то время был папа Иннокентий IV. В первый год своего понтификата, т. е. в год от Рождества Христова 1243-й, он, узнав из громкого заявления верховного магистра ордена дома Тевтонского брата Германа фон Зальцы¹⁴⁰, что коварством вышеупомянутого князя Святополка новому насаждению веры в земле Прусской нанесен значительный урон, послал в упомянутые земли легата Вильгельма, ранее епископа Моденского, ставшего после папой Александром IV¹⁴¹, дабы он разделил означенные земли на четыре епископства¹⁴² и если бы счел что-либо достойным исправления, то исправил бы и привел в надлежащее состояние. Легат написал и потребовал властью апостольской, чтобы упомянутый князь прекратил гонения на веру и христиан. А тот, гнушаясь спасением своим, ожесточившись упрямой душой, словно кряжистое дерево, не способное гнуться, не внимал отеческим увещеваниям, воистину исходившим от корня любви, не повинуясь, все больше погрязал в пороке и причинял вред правоверным Христа то на земле, то на воде и просто, где только мог, одних лишая имущества их, других захватывая в плен, третьих убивая. Легат же, видя, что в этом князе не заметно признаков исправления и что он никоим образом не желает прийти в лоно Святой Матери Церкви, предпослав надлежащее увещевание, что с ростом упрямства по заслугам растет и кара, повелел для обуздания пороков упомянутого тирана и его сообщников в королевствах и провинциях, для этого предназначенных, проповедовать крест властью апостольской, наставляя крестоносцев и братьев дома Тевтонского, настаивая на добродетели святого послушания и на отпущении грехов, чтобы отныне они защищали веру Христа и Церковь христианскую в пределах Пруссии от таких жестоких и несправедливых гонений упомянутого князя ради людей своих.

34. Об опустошении внутренних пределов земли Прусской

Итак, после всего этого Святополк, отринув страх перед Богом, присовокупляя злодеяния, худшие первых, порок гонения, который прежде был почти незаметен, сделал явным. Ибо он повелел, чтобы новообращенные, легко возвращавшиеся к былым заблуждениям, однажды со всех концов земли Прусской возобновили войну с братьями, чтобы скинуть презренное и низкое вероисповедание. И собрались пруссы все, как один; тот Святополк стал князем и вождем их, и рукою сильною и мышцею простертою¹⁴³ они вошли во внутренние пределы упомянутой земли и всех старых христиан, пришедших из Алемании на подмогу земле Прусской, подвергли, к прискорбию нашему, избиению, а женщин и детей увели в вечный плен. Убили они и брата Конрада из Дортмунда¹⁴⁴, мужа праведного и сведущего в военных делах, со всей дружиной его и, взяв все замки, кроме Балги и Эльбинга, до основания уничтожили их, перебив всех до единого братьев и христиан.

35. Об опустошении внешних пределов земли Прусской

Вскоре после этого тот же Святополк, сын дьявола, снова собрал упомянутых новообращенных вероотступников¹⁴⁵, и, напав с оружием в руках, они разорили внешние пределы, а именно землю Помезании и Кульмскую, мечом и огнем, захватив и до основания разрушив все замки и укрепления, кроме трех, а именно: Торна, Кульма и Редина. Также из народа Божьего, проживающего там в похвалу и славу Его, они убили четыре тысячи, так что вся земля Прусская казалась обагренной кровью христианской.

36. О взятии замка Сартовице и обретении гермы святой Варвары, девы и великомученицы

Никто не может в здравом уме подумать или услышать без душевного содрогания и законного сострадания, что вот дело веры в вышеупомянутых пределах, столь величественно продвинутое с неимоверными лишениями и тяготами во славу Божию, будет доведено до гибели злодейством одного тирана. Вот почему братья, смутившись духом при виде этого, предпочли умереть в сражении, нежели видеть бедствия своего народа и святыни¹⁴⁶. Один из них, а именно брат Дитрих фон Бернхейм¹⁴⁷, старый маршал, воплощение мужества (ибо был он душой Улисс, а рукой не слабее Гектора¹⁴⁸), и четыре брата и двадцать четыре оруженосца в ночь накануне святой Варвары, девы и великомученицы, пришли к замку Святополка Сартовице¹⁴⁹ и, приставив лестницы к стенам и прокравшись, обнаружили пятьдесят человек, оставленных для его охраны, людей как сил недюжинных, так и в войне испытанных, на которых братья с двадцатью четырьмя оруженосцами смело напали. Те, со своей стороны, отбиваясь, храбро защищались. То одни, то другие одерживали верх; началась между ними жесточайшая битва, и продолжалась она с рассвета до трех часов¹⁵⁰. Наконец сам Бог, Который не покидает уповающих на Него, послал братьям помощь и победу с неба, так что, убив всех, кроме немногих, спасшихся бегством, они связали сорок взятых там женщин с детьми. После этого они нашли в одной кладовой ларец, или ковчег, а в нем – серебряную шкатулку, а в шкатулке – герму святой Варвары, девы и великомученицы¹⁵¹; увидев это, они пали ниц на землю, воздавая хвалу Богу за обнаружение столь славного дара. И, подняв эти святые мощи, они с великой радостью вышли из кладовой. Увидев это, одна старая матрона, стоявшая связанная вместе с другими, сказала братьям: «Вы можете по праву радоваться и воистину должны, ибо теперь, когда вы обладаете мощами святой Варвары, вам суждена удача». К ней обратились братья: «Кто тебе это сказал? И как ты можешь это знать?» Она ответила: «Я с особым благоговением всегда почитала святую Варвару, вот почему этой ночью она трижды являлась мне препоясанная и словно готовая в дорогу, и я сказала ей: «Куда идешь, святая дева?» Она ответила: «Я отправляюсь в град Кульмский слушать там мессу», а когда она явилась мне в третий раз и сказала: «Прощай, любезная моя», я вскочила с ложа моего и проводила ее до порога дома, и когда она исчезла, я увидела вас вооруженных в замке. Из этого я точно знаю, что мощами и молитвами ее отдан вам этот замок, чтобы мощи ее вы унесли с собой в землю Прусскую, где они будут обретаться в большем почитании, чем здесь». После этого брат Дитрих, назначив нескольких братьев и оруженосцев для охраны упомянутого замка, вернувшись с немногими из них, принес эти святые мощи в Кульм, где клир и народ, встретив их торжественной процессией, отнесли в церковь и поставили в старом замке, где по сей день они покоятся в неустанном почитании благодаря чудесам, нередко являемым через них Господом.

37. Об осаде замка Сартовице и убийстве девятисот померан

Когда же это дошло до слуха упомянутого князя, он сильно разгневался, и, превратив все свои усилия в яд мести, созвал всех новообращенных вероотступников земли Прусской и, осадив упомянутый замок Сартовице, упорно атаковал его пять недель с помощью военных орудий, стрел и прочих возможных средств, а братья и другие осажденные оказывали им мужественное сопротивление. Но поскольку этот князь был исполнен всякого лукавства, он всегда действовал коварно¹⁵². Наконец, чтобы злобой своей навлечь гнев Божий, он собрал большую часть войска своего и, оставив другую часть в засаде, тайно ночью переправил его по льду через Вислу и во многих местах разорил землю Кульмскую. Ему навстречу вышел маршал брат Дитрих с горсткой людей, уповая на милосердие Бога, Которому легко вынести приговор немногим или многим¹⁵³, и, вступив в битву, нанес им великое поражение. Ибо он убил девятьсот человек, обратив остальных в бегство, и помимо прочей добычи, которая была велика, захватил четыреста вражеских коней. Князь же, смутившись, с горсткой людей вернулся к другой части войска своего, оставленной в засаде, так незаметно, что осажденные в замке не могли разобрать, что же произошло в битве. Вот почему они послали одного брата к маршалу разузнать правду об этом событии; маршал отослал его со сведениями, наставляя, чтобы, когда он начнет сражение с упомянутым войском Святополка, они вышли бы из замка и помогли, добавив, что пусть замок достанется после тому, кто здесь одержит победу. Итак, когда маршал собрался снова вступить в сражение с войском князя, Святополк, получив из первого поражения точные знаки и очевидные знамения, что Бог на него страшно гневается, и, не сомневаясь, что щит Божий от него отодвинут, устрашился, и так затрепетало сердце его¹⁵⁴, что он со многими воинами все же не решился ожидать немногих, но, обратившись в бегство, постыдно отступил. Видя это, маршал понемногу продвинулся со своим войском и уничтожил лагерь врагов. Опасаясь коварного злодейства упомянутого князя и той лукавой лисьей хитрости, которая часто обманывает ум охотника, он не решился преследовать бежавших, но весь день держал войско свое наготове, укрепляя проломы замка, образовавшиеся в результате штурма. Наконец вечером, оставив там многих оруженосцев, он отступил.

38. О падении замка Накло и разорении земли Прусской

Легат Апостольского престола¹⁵⁵, одолеваемый постоянными заботами и волнениями о деле веры, чтобы оно крепло и чтобы погиб враг веры, князь Померании, видя, что успех в войне начинает переходить в руки братьев, призвав к себе из Польши князя Казимира¹⁵⁶ и князя Калишского¹⁵⁷, и братьев, совещался с ними, чтобы пойти с войском на Святополка. Следуя его указаниям, они пошли с большим войском на его замок Накло и разбили там свой лагерь. Расположившись лагерем по правилам военного искусства, они установили там разные военные механизмы и орудия и приготовили все необходимое для нападения на город. Тогда обитатели замка, испугавшись, что не смогут выйти целыми и невредимыми, сдали замок братьям¹⁵⁸. Они же, разместив в нем братьев и оруженосцев для охраны, с другой частью войска вторглись в землю Померании, распростершись от одного конца до другого, но устрояя¹⁵⁹ все не в шутку, а всерьез, ведь все, что можно было предать огню, они сжигали и, убив многих и захватив женщин и детей, вернулись с огромной добычей.

39. О восстановлении мира между Святополком и братьями

Итак, когда Бог так устроил и милосердно уладил с князем Святополком, который прежде был таким упрямым и так упорствовал в нечестивости, что ни молитвой, ни карой, ни угрызениями совести не мог смягчиться и пожелать прийти в лоно Святой Матери Церкви, эта неудача стала для него уроком, и он, видя, что отныне не может оказывать отпор братьям, пришел к легату и братьям и смиренно пред ними признал, что заблуждался в своих деяниях против веры и христиан, и коленопреклоненно молил сжалиться над ним и помиловать его, отдавая себя со своими людьми на исправление братьям. Легат, выслушав их, судил и рядил с братьями об этом деле, говоря, что трудно верить тому, кто часто нарушал мирные договоры. С другой стороны, он рассудил, что просящему прощения не следует отказывать в объятии милосердия, избирая из этого то, что считал лучшим, а именно мир, ибо только во время мира почитается миротворец. Вот почему по совету братьев он принял его на милость Церкви на этих условиях. Чтобы примирение между ним и братьями было прочным, Святополк отдал братьям в залог замок свой Сартовице и сына своего перворожденного Мстивоя¹⁶⁰, бургграфа Вимара¹⁶¹ и полководца своего Вояка¹⁶² и поклялся на святом Евангелии Божием, положив на него руку, что будет помогать братьям в борьбе с язычниками, сколько бы раз этого ни потребовали обстоятельства, и что он не будет отныне пытаться совершать такие гнусные действия против веры и христиан, как прежде, и в подтверждение вышеизложенного дал грамоты свои братьям, запечатанные его печатью¹⁶³. Тогда братья вернули ему всех захваченных ими пленных, среди которых было семьдесят знатных и честных матрон и, кроме того, прочих женщин, мужчин и детей, и упомянутый мир братья так строго соблюдали, что никаких военных действий против язычников больше не собирались начинать без совета упомянутого князя.

40. О новой войне Святополка и битве при Рензене

Но поскольку дух человеческий всегда склонен ко злу¹⁶⁴, и с пути, к которому человек привык при начале пути его, он не уклонится, когда и состареет¹⁶⁵, то этот порочный князь Померании, будучи воплощением зла, недолго мог скрывать врожденные свои пороки, которые с юности своей обнаруживал, но через год после заключения мира, забыв о спасении своем и о клятве, которой скрепил упомянутый мир, и не помня о единокровных своих, а именно о сыне и прочих заложниках, отданных братьям, нарушив мирный договор, с новообращенными вероотступниками земли Прусской и судовами собрал весьма большую рать, которая всю землю Кульмскую, кроме трех замков: Торна, Кульма и Редина, обратила в пустыню, не говоря уже о пленных, убитых и бесчисленной военной добыче. После этого они с войском своим пришли к замку и граду Кульму и стояли там до самого вечера с гордостию и презрением¹⁶⁶. После они отошли к озеру, называемому Рензен¹⁶⁷, и там заночевали. Узнав об этом, братья из Кульма с четырьмястами людьми пошли за ними, и, пока половина войска язычников переправлялась через вышеупомянутое озеро, старый маршал брат Дитрих собрался напасть на идущих сзади, уверяя, что они будут убиты, прежде чем вернутся те, кто шел впереди. Его совету воспротивился новый маршал брат Берлевин¹⁶⁸, и, хотя старшие братья действовали неохотно, ибо казалось им, что, напав на них прежде времени, они соберут их для отпора, но все же последовали его совету и мощным ударом обрушились на них с тыла, и те тут же обратились в бегство. Преследуя их, христиане многих убили, и, когда войско христиан рассыпалось, маршал с двадцатью четырьмя оруженосцами пошел к одной горе, на которой оказалось четыре тысячи язычников, готовых сразиться с ним. Но поскольку пруссы видели столь немногих братьев вокруг знамени, то, собравшись с силами и духом, они внезапно напали на них и убили маршала и всех братьев с четырьмястами людьми; осталось лишь десять человек, которые спаслись бегством. Наконец, пришли братья из Торна с двумястами людьми на место и в час, назначенные маршалом, и, увидев убитых братьев, бежали. Погнавшись за ними, пруссы многих убили, прочие спаслись¹⁶⁹. И, забрав добычу, которая была весьма велика, они с большой радостью увели многих женщин и детей. Среди них был Мартин из Голина¹⁷⁰ со своей беременной сестрой; когда она из-за начавшихся родов не смогла следовать за быстро идущим войском, тот, кто вел ее в плен, мечом вспорол живот ее, и живой младенец упал на песок, а сама она умерла. Это мерзкое дело так ужаснуло Мартина и такую ненависть затаил он в себе против язычников, что, освободившись из плена, не раз учинял им великие побоища, как будет явствовать ниже. Когда после отступления язычников братья увидели причиненное народу зло, то говорили друг другу: «Горе нам! Для чего родились мы видеть разорение народа нашего и разорение земли нашей и оставаться здесь, когда она предана в руки врагов? [Убиты старики его,] юноши его пали от меча врага. Та, что раньше была свободной, сделалась рабой. И вот святыни наши, и благолепие наше, и слава наша опустели, и язычники осквернили их. Для чего нам еще жить?» И они разодрали одежды свои и облеклись во вретища, и с ними весь присутствовавший народ, исполненный великим страхом, горько плакал¹⁷¹.

41. Об одном чуде

Когда после сражения одна женщина с другими жителями Кульма пошла на место битвы, чтобы похоронить тела павших, и хотела перенести в город своего еще живого мужа, он воспротивился, и, когда она спросила, почему ему так хочется там остаться, он ответил, что в тот день Пресвятая Дева Мария с кадильницей, в сопровождении двух дев с горящими свечами, окуривала благовониями всех убитых и, подойдя к нему, увидела, что он еще жив, и сказала: «На третий день ты умрешь, и возрадуйся, ибо душа твоя, как и души прочих убиенных, воспарит к вечной радости». И вот, доставленный с остальными в град Кульмский, он, как и предрек, на третий день умер, и все люди поверили словам его.

42. О раздоре двух вдов из-за одного мужчины

Когда после этого сражения епископ Кульмский увидел, что в граде Кульмском не стало мужчин, ибо все они были убиты в вышеупомянутом сражении, то вменил вдовам во отпущение всех грехов взять в мужья слуг своих, чтобы не обречь там на погибель дело веры. Вот почему случилось так, что, когда две женщины шли в церковь, увидели они среди других играющих на площади в кости одного слугу, сильного и красивого лицом, хотя и плохо одетого, посему одна из них шепнула своей служанке привести его к ней в дом. Другая же, увидев его, поручила своей служанке незаметно отвести его к ней в покои и не отпускать до ее возвращения. Потом она подобающим образом одела его и вступила с ним в брак, обвенчавшись в церкви. Первая женщина, узнав об этом, долго сердилась на другую. Этот слуга, уроженец Галле, был таким честным и умным, что в Пруссии не было равного ему в достоинствах.

43. О мучениях братьев после сражения

Из-за этого избиения братьев Святополк возрадовался весьма великой радостью и, громоздя зло на зло¹⁷² свое и приложив скорбь к скорби¹⁷³ братьев, устремился какими угодно способами восстановить против них народ, подвластный им и находящийся в стесненных обстоятельствах, и склонить его к злой воле своей лестью и дарами. И хотя некоторые были им совращены и тайно склонились к его благорасположению, однако провидение Божие и прозорливость братьев строго следили, чтобы никто не мог проявить такое явно. И так его злые умыслы были сведены на нет, и он не преуспел в своих злых намерениях.

44. —

Когда вышеупомянутый князь Померании Святополк не преуспел в этом лукавом искушении, то нашел другое, более злое, неколебимо полагая, что наступает подходящее и давно желанное время, когда он сможет безо всякого сопротивления ту малую искру христианской веры, которая еще теплилась после последнего сражения, совершенно загасить и уничтожить. И он собрал две тысячи людей, отменных воинов, и, переправившись на судах через Вислу, вошел в Кульмскую землю, и, когда все, что еще оставалось, продержалось два дня и две ночи, остальное он обратил в прах и пепел. В то же время братья из Кульма, собравшись со знатью и жителями своими из града Кульмского, видя зло, учиненное Святополком с войском его, рыдали и, орошая груди свои слезами, взывали к Богу, говоря: «Пощади, Господи, народ Твой, не предай наследия Твоего»¹⁷⁴. Братья полагали, что если они снова нападут на это войско и потерпят поражение, то потеряют Прусскую землю без надежды на возвращение, а следовательно, погибнет там и вера Христа. А знать и горожане Кульма говорили, что лучше бы им честно пасть в бою, чем, живя так, жалко умирать день от дня. И сошел Дух Божий на братьев и на всех присутствующих¹⁷⁵, и, хотя их было весьма немного по сравнению с врагами, все же, уповая на Господа, они грозно и храбро напали на врагов у града Кульмского, и разыгралась великая битва между ними, и многие пали с каждой стороны. Наконец отец милосердия и Бог всякого утешения, утешающий Своих людей во всякой скорби¹⁷⁶, укрепил братьев настолько, что Святополк, напуганный этим, со всеми людьми своими бежал и направился к тому месту, где оставил корабли, надеясь спастись на них. Но не так – нечестивые, [не так]: но они – как прах, возметаемый ветром [с лица земли]!¹⁷⁷ Вот подул сильный ветер и отогнал все эти суда далеко от берега, и получилось у них с этими кораблями, как случилось с языческим царем Сарацинским, когда он, потерпев поражение, бежал от Карла¹⁷⁸. И так как они не нашли кораблей, то вошли в Вислу, и, кроме Святополка и немногих других, утонули все те, кто отступал с ним и кто раньше спасся от меча. И так утешил Господь народ Свой¹⁷⁹, оказавшийся на грани гибели.

45. О мире, снова восстановленном и нарушенном, и о сооружении замка Зантир

И вот братья, отовсюду теснимые¹⁸⁰ нуждой, среди прочих советов, которые они повсюду искали, наконец получили совет брата по имени Раве из Редина¹⁸¹, мужа благоразумного и рассудительного в трудных делах, чтобы отдать Мстивоя, сына Святополка, в залог герцогу Австрии¹⁸² и поведать в пределах Алемании, Богемии, Краковии и Польши о состоянии земли Прусской и братьев, предупреждая, что дело веры и правоверных здесь скоро погибнет, если только ему не будет быстро оказана помощь силой Господней и их. После этого пришел брат магистр Поппо¹⁸³ с четырьмя братьями и шесть братьев из Марки¹⁸⁴, Мейсена и Тюрингии. Также герцог Австрии выслал на помощь упомянутой земле тридцать конных лучников. Их приходу братья сильно возрадовались, а Святополк, напротив, настолько встревожился и испугался, что в страхе прося пощады, снова получил ее от братьев, и возобновился прежний мир. Однако из-за присущих ему пороков он не прекратил коварных и тайных гонений на братьев и своих людей и не внимал, когда братья порицали его за это. Наконец, чтобы тайная его злоба стала явной, он, собрав сильное войско, грозно вторгся в Куявскую землю¹⁸⁵ князя Казимира, чтобы всячески разорить ее огнем и мечом, и, захватив и убив там многих христиан и совершив прочие дела, он вернулся с огромной добычей. После чего, когда его снова взяли в плен, он сказал, что ни ради папы, ни ради императора, ни ради иного живущего он не прекратит гонения на врагов своих, и добавил: «Верните мне сына моего, если желаете жить со мной в мире». А так как братья не вернули ему сына его, он стал их открыто преследовать, как и прежде. И построил он при слиянии рек, а именно – Вислы и Ногаты, замок, называемый Зантир¹⁸⁶, в котором поселил нечестивых людей; они мешали подданным братьев спокойно ходить на судах вверх или вниз по реке, или отбирали у них добро их, или брали в плен, или убивали.

46. О сооружении замка Швец и штурме его

Итак, братья, видя, что им предстоит новая война, отказав замок Сартовице верному им Самбору, сыну Святополка¹⁸⁷, передали со всем к нему относящимся. Вот чýдное и весьма удивительное дело: сыновья пошли против отца из-за жестокости, которую он позорно обращал на веру и правоверных. После этого братья направили послов к легату Апостольского престола¹⁸⁸ и верховному магистру, которые донесли им о новой войне и о состоянии земли Прусской. Услышав это, легат лично возгласил крест против упомянутого тирана и повелел властью апостольской возглашать его в разных королевствах и провинциях. Но поскольку извращенные пороки и порочная извращенность дурных людей радуются, делая зло, восхищаются злым развратом¹⁸⁹, так и он, сильно радовавшийся замку Зантир, который построил для угрозы вере и христианам, начал строить другой замок, ныне почти напротив града Кульмского, который называется Швец¹⁹⁰, чтобы закрыть проход всех судов по реке Висле, как вверх, так и вниз по течению, очень нужный братьям. Магистр, узнав об этом, повелел братьям из Кульма прибыть со своими людьми на судах, а сам с братьями из Торна и князем Казимиром собрался отправиться в указанные места с войском верхом. Ибо он хотел помешать сооружению упомянутого замка. Святополк, видя, что корабли братьев пристали к берегу, сняв лагерь, разрушил мост, по которому открывался доступ к замку, и бежал. Наконец, оглянувшись и увидев, что братья на конях со своим войском не могут приблизиться к пришедшим из Кульма на судах, из-за глубины разделявшей их реки¹⁹¹, воспрянув духом, вернулся со своими людьми и, увидев, что магистр готовится взять замок, он, быстро восстановив мост, послал в замок триста человек для его обороны. А нападавшие братья с князем Казимиром мощным ударом обрушились на замок, и такая жестокая битва была между ними, что с обеих сторон много людей было смертельно ранено, и пали многие защитники замка, но замок был так укреплен, что взять его было нелегко, и когда братья ни с чем отступили, Святополк, вернувшись, еще лучше укрепил этот замок.

47. О сооружении замка Поттерберг

Магистр брат Поппо, видя хитрость упомянутого князя в том, что он повсюду предусмотрительно укрепляет себя замками, на горе между нынешним градом Кульмским и старым замком построил замок, который по названию горы наименовал Поттерберг¹⁹², разместив в нем двенадцать братьев со многими оруженосцами. Это сооружение было сделано, чтобы Святополк не застроил упомянутую гору и не был бы совершен еще один грех хуже первого¹⁹³.

48. О штурме замка и града

Князь Померании Святополк, узнав об отсутствии братьев и горожан из Эльбинга, собрав большую рать, выступил на штурм замка и города. Увидев это, женщины, сняв женские украшения, облеклись духом мужским и, препоясав себя по бедру мечом¹⁹⁴, поднялись на стены, проявив себя так мужественно при обороне, как никогда там не выступал слабый пол. Вот почему князь, считая, что вернулось войско братьев и горожан, в замешательстве отступил. Не думай, что так было только здесь, но и во многих других местах, где в отсутствие мужчин укрепления могли бы пасть, не столкнись враги с храбростью женщин.

49. Об одном воине Святополка

Был один воин из дружины Святополка, который так боялся братьев дома Тевтонского, что при одном упоминании их у него душа уходила в пятки. Вот почему случилось тогда, что этот князь отошел для отдыха в одну деревню и, к всеобщей радости, позвал к себе нескольких воинов и сказал: «Давайте пошлем одного слугу в поля, а он после первого блюда быстро вернется и сообщит, что подходят братья с войском, и посмотрим, как поведет себя этот трус». Очень им это понравилось, и был отправлен гонец с этой целью. Когда же братья, которые об этом узнали, подошли совсем близко к упомянутой деревне, гонец уже вышел и, видя идущих братьев с оруженосцами, ошеломленный и побледневший от великого страха, весь в слезах и с обнаженным мечом вернувшись к Святополку, сказал: «Быстро поднимайтесь и уходите, ибо на самом деле идут братья с войском». Шутники засмеялись, но тот трусливый воин, услышав о братьях, тут же перепрыгнул через стол и убежал. Но гонец повторил свои слова и, подкрепив их клятвой, сказал, что братья с войском уже неподалеку. Вот почему князь, пока остальные смеялись, ушел с одним слугой, а этого слугу догнал один специально посланный брат и утопил в реке, но князя он настигнуть не смог; прочие братья схватили и убили всех, оставшихся там из дружины его.

50. О сражении на кораблях

Магистр брат Поппо, радеющий о спасении правоверных, послал брата Конрада по прозвищу Бремер¹⁹⁵ со многими оруженосцами повести три груженных провизией корабля в Эльбинг; подойдя к Зантиру, он увидел, что Святополк и множество его людей с двадцатью кораблями уже ожидают его. Но брат Конрад при виде их не испугался, как трус, но как храбрец, уповающий на Господа, быстро поведя свои корабли на веслах мужества, стремительно и мощным ударом обрушился на них, так что многие корабли князя были потоплены, прочие – разбиты. Вот почему враги, видя их так близко, подошли, бросая с берега камни. Брату Конраду они выбили зуб, а многих других ранили, прочие прибыли в Эльбинг невредимыми.

51. Снова о том же

Братья из Эльбинга, мучительно долго ожидавшие прибытия этих кораблей, узнав о состоянии земли Кульмской, в свою очередь отправили корабли со своими гонцами. А когда они проходили близ замка Швец, Святополк со многими оруженосцами и десятью кораблями снова напал на них. А вождь упомянутого князя напал на брата Фридриха фон Вейде¹⁹⁶, который возглавлял прочих, и пронзил ему копьем подбородок, но брат Фридрих, выступив в свою очередь, убил его. На корабле горожан из Эльбинга, который, причалив на полном ходу, врезался в песок, было убито два брата, но брат Фридрих, подоспев, освободил остальных и разместил на своем корабле, так что, кроме двух братьев и трех человек, а со стороны противника двадцати убитых, прочие уцелели.

52. Об одном знатном человеке, принятом в орден дома Тевтонского

Вскоре после, когда запас провизии в замках оскудел, братья с дружиной своей, уже почти изнуренные голодом, возопили к помощи Господа, всегда милостиво насыщающего упавших духом. Вот почему душу некоего знатного человека из Краковии¹⁹⁷ он склонил к принятию монашеского чина, и он наполнил три больших корабля вином и медом или брагой и прочей провизией, и триста быков и коров и много другого скота доставил в замок Торн, а за это был принят с великим почетом и принял монашеский чин ордена дома Тевтонского и избавил братьев от великих лишений.

53. О победоносном сражении, в котором братья убили тысячу пятьсот померан

Магистр брат Поппо, выслав вперед лазутчиков, тщательно разведавших действия Святополка, встретился с войском князя Казимира близ замка Вышегрод¹⁹⁸, и там были разбиты лагеря. Вернувшиеся лазутчики донесли, что Святополк с великой ратью стоит у замка Швец и укрепляет его. И показалось всем, что имело бы смысл напасть на него там, и были высланы вперед из Кульма десять всадников, которые потревожили вражеское войско, и они, встретившись с двадцатью противниками, убили одного воина, прочие девятнадцать бежали при виде знамени братьев, и когда они оказались в войске Святополка, то все обратились в бегство; из них уцелели немногие, укрывшиеся в замке, все остальные или утонули, или пали от меча. Вот так в этот день тысяча пятьсот человек¹⁹⁹ из народа померанского были убиты братьями. С этой победоносной битвы братья вернулись, вознося благодарность Богу, с огромной военной добычей, радуясь во Господе.

54. Об одном чуде

В то время как один крестоносец из Мейсена, пробыв год в земле Прусской, по завершении обета паломничества своего возвращался на родину, умер в пути. Его сын, встревоженный долгим отсутствием отца, отправился искать его в Пруссии, но не нашел, а на обратном пути пришел в одну деревню, где епископ освящал кладбище. Когда епископ кропил святую воду на могилы усопших, тело одного мертвого, поднявшись, припало к стене церкви; сначала это видел только епископ, но, наконец, молитвой он добился того, что ясно видел и весь народ, присутствовавший при освящении. Итак, епископ уговорил этого мертвого сказать, кто он и почему встал из могилы. Тот ответил, что целый год был пилигримом в земле Прусской, а на обратном пути умер и был здесь похоронен, а за то, что при жизни он не по праву отнял поле у своего соседа, был проклят, но благодаря обету паломничества сам Христос, за чье поругание он отомстил, обратил вечное наказание во временное, а именно, чтобы он нес наказание в чистилище, пока кто-либо из его близких не вернет упомянутое поле. Тогда епископ спросил, узнает ли его кто-нибудь? Сын ответил, что мертвый – его отец, и дал слово вернуть упомянутое поле. Тогда епископ повелел упомянутому мертвецу вернуться в могилу, что тот и сделал. Вот какую милость посылает сам Христос и живым и мертвым пилигримам, которые, как и Он, страдают от поношения Его креста и не страшатся защищать Святую Церковь от притеснения неверных, не покладая рук и не щадя живота своего²⁰⁰.

55. Также о победоносном сражении братьев, в котором снова было убито тысяча пятьсот человек из Померании

После того как легат Апостольского престола²⁰¹ сам возгласил крест и повелел через других, назначенных для этого, возглашать его²⁰² в королевствах и провинциях, правители и знать Алемании обеспокоились разорением земли Прусской, и послал герцог Австрии на помощь Друзигера²⁰³, сенешаля своего, со множеством рыцарей и мужами, закаленными в сражениях, пошел также рыцарь Генрих фон Лихтенштейн²⁰⁴, а с ним – многие пилигримы. С ними и с князем Казимиром магистр и братья со своими людьми вторглись в землю Померании и, проходя мощным и грозным натиском, за девять дней и ночей с великим воинством опустошили ее, так что не осталось в ней ни угла, где бы они ни побывали с огнем и мечом. Тем временем Святополк со своими подданными и новообращенными земли Прусской собрал весьма великое полчище²⁰⁵ и, идя по пятам отступающих братьев со своим войском, каждую ночь останавливался там, где братья разбивали свои лагеря, привязывая боевых коней своих там, где раньше были кони братьев, и по числу палаток и множеству следов заключил, что его войско вдвое больше войска братьев, и возрадовался он радостью великою²⁰⁶, и, ободряя своих людей, утешал такими словами: «Завтра мы сделаем так, что помераны и пруссы навсегда сбросят тевтонское иго». С наступлением утра, когда братья отступали, несколько человек из войска Святополка захватили чрезвычайно большую добычу, ибо занимала она два лье²⁰⁷, а из людей, назначенных для охраны ее, тридцать человек убили. Но Друзигер, посланный магистром им на подмогу, видя, что уже многие убиты, трусливо бежал. Узнав это, господин Генрих фон Лихтенштейн тут же напал на врагов, а похищенную ими добычу вернул на прежнее место. Узнав об этом, Святополк с тремя отрядами пошел на помощь своим; увидев их, испуганные поляки все бежали, кроме одного рыцаря – Мартина из Крусвича²⁰⁸, знаменосца, и князя Казимира, по совету которого сразу послали за господином Генрихом фон Лихтенштейном. В это время братья приготовились к сражению. Но Святополк, полагая, что братья не собираются бежать, повелел тысяче лучших человек из войска своего спешиться, наставляя их, чтобы они с великим шумом и гамом напали на братьев и, встав сзади под прикрытием щитов, копьями своими пронзили бы коней христиан, и сказал: «На них тяжелые доспехи, и пешими они сражаться не могут». Когда оба войска приготовились к сражению, господин Генрих вернулся и, глядя на врагов, сказал братьям: «Промедление смерти подобно²⁰⁹. Так нападем на них». И бросились они на неприятелей²¹⁰, и завязалась между ними жестокая битва, и из войска Святополка на месте сражения пали тысяча пятьсот человек; из христиан никто не был смертельно ранен, лишь десять боевых коней их пали, пронзенные вражескими копьями. Итак, братья и пилигримы с тысячью шестьюстами конями противников и прочей весьма большой добычей и славной победой вернулись, по воле Господа нашего Иисуса Христа, благословенного во веки веков. Аминь. Друзигер, сенешаль, который ранее, словно трус, бежал со своими людьми с поля боя, возвестил в граде Торне, что братья и паломники и все войско христиан пали в битве. И христиане в земле Кульмской и Польше возрыдали таким плачем²¹¹, какого испокон веков не было слыхано. Но на другой день, под вечер, когда братья со своим войском вернулись с победой, была великая радость в народе²¹² христианском, да такая, что пред ней померкла печаль вчерашнего дня.

56. О восстановлении мира между Святополком и братьями

И вот, когда земля Померании праведным судом Божьим обезлюдела, князь Святополк, который прежде, как рыкающий лев, ходил с поднятой головой, ища²¹³, как бы уничтожить братьев и новую веру, насажденную в Прусской земле великим кровопролитием многих христиан, ныне, как кроткий агнец²¹⁴, потупив взор и лицем до земли²¹⁵, смиренно просил братьев, чтобы они, как обычно, соблаговолили принять его с благосклонным милосердием. Братья, полагая, что он, оказавшись в безвыходном положении, всегда под невинным видом и овечьей шкурой скрывает волчье сердце, полное злобы и коварства, что было доказано на деле, ибо уже трижды он нарушил мир, скрепленный его клятвой, боялись, что он снова обманет их. Но поскольку всегда должно предпочесть добрый мир во имя того, Кто является миротворцем и миролюбцем, Иисуса Христа, то после разных переговоров они заключили между собой и упомянутым князем прежний мир по старой форме по совету крестоносцев.

57. О брате Генрихе, третьем магистре. 1247

Брат Генрих фон Вейде, третий магистр земли Прусской, возглавлял орден восемь лет²¹⁶. Он привел с собой в землю Прусскую знатного человека, господина из Вейде, родича своего, с пятьюдесятью доблестнейшими воинами (они были такими мужественными, что в народе шла о них молва, будто копья их не знают промаха, а стрелы всегда попадают в цель) и многих знатных пилигримов из Алемании. Этот брат Генрих с согласия жены своей стал братом дома Тевтонского, а она ушла в женский монастырь в Кронович²¹⁷, который он создал и основал и одарил чудными дарами. Он провел много славных битв, и, будучи магистром, как явим ниже, он заболел и в пути на капитул, куда его пригласил верховный магистр, умер и был погребен.

58. О взятии одного замка и о замке Христбург

Этот магистр брат Генрих, узнав от братьев, сколько зла нанесли вере и правоверным Святополк и его союзники, новообращенные вероотступники земли Прусской, начал со всем пылом душевным прилагать усилия к их уничтожению и возвышению веры. Итак, собрав братьев и пилигримов, он выступил на войну, и в канун Рождества Христова, глубокой ночью, когда люди уснули, пришел к замку помезан, стоявшему тогда в месте, ныне называемом Христбург Старый²¹⁸, и, приставив лестницы к стенам, они неслышно вошли и, взяв в плен и убив всех, захватили его и поселили там братьев и оруженосцев для охраны упомянутого замка. Потому и было дано ему название Христбург, т. е. «замок Христа», что он был взят правоверными в ночь перед Рождеством Христовым; а был он назван так Ангелом завета²¹⁹, прежде чем это задумали магистр или прочие братья.

59. О перенесении града Кульма

В то время знатный и славный правитель из Анхальта²²⁰ со множеством рыцарей пришел в Прусскую землю и помимо многих добрых дел, которые он там совершил для укрепления веры и првоверных, он перенес град Кульмский²²¹ из старого замка на склон горы, где он находится ныне, и благодаря этому земля Кульмская была спасена.

60. О разных переговорах и советах Святополка

Услышав о приходе магистра²²², Святополк просил его послать к нему господина Генриха фон Лихтенштейна²²³, и когда тот прибыл, то, выложив ему много жалоб на братьев, сказал: «Я готов предстать перед любым судом и делать все, что ни повелят братья, если мне вернут моего сына, которого я дал им в заложники». Господин Генрих, полагая, что воистину любого надо направлять и учить²²⁴, отвечал ему: «Вы никоим образом не можете снова обрести вашего сына, ибо мир, ради сохранения которого вы отдали его в заложники братьям, вы не единожды, но многократно нарушали, примыкая к вероотступникам и язычникам, с войском которых землю христиан и братьев опустошали огнем и мечом, и дело веры, величественно продвинутое бесконечными потерями христиан, вы разрушали вашей злобой, одних правоверных прискорбно умертвив, других – уведя в вечное рабство; вот почему вам следует просить не о суде, но о пощаде». Но поскольку правда рождает ненависть и ненавистью встречают злые люди слова правды²²⁵, то коварный Святополк, словно глухой аспид, заткнув уши свои²²⁶, от истины отвратил слух²²⁷ и, не желая внимать таким его словам, отпустил упомянутого господина Генриха целым и невредимым в град Кульмский, где он поведал об услышанном магистру и братьям. Вскоре после тот же князь предложил магистру²²⁸ встретиться с ним на одном острове Вислы, где они долго вели множество переговоров²²⁹ и наконец дружески разошлись.

61. О расторжении мира и разорении земли Куявии

Спустя недолгое время Святополк, снова неблагодарный к благодеяниям и разным милостям, оказанным ему в безысходных обстоятельствах, не раз вредил братьям, тайком грабил людей братьев, одних убивал, других уводил в плен и по-разному досаждал им. Наконец, открыто нарушив мир, он возобновил враждебные гонения на христиан и, собрав сильное войско, внезапно вторгся в землю князя Казимира Куявию²³⁰ и разорил ее огнем и мечом, и, убив многих христиан, увел с собой женщин и детей, захватив огромную добычу.

62. О взятии замка Христбург

Все еще не насытившись кровью христианской, Святополк поставил целью грешить до тех пор, пока снова не навлечет гнев Всевышнего Бога²³¹. Ведь ему нестерпима была радость братьев оттого, что сторонники Святополка так и не захватили замок помезанский, и стал он думать, как одержать победу. Итак, он собрал всю силу войска своего и новообращенных Пруссии, и поскольку, как говорилось, он был исполнен всякого злодейства²³², то всегда действовал коварно. Вот почему он разделил войско свое надвое, чтобы одни напали на замок спереди, другие – сзади. Итак, он прошел с одной половиной упомянутого войска к ближней и менее укрепленной части замка, и таким грозным был при натиске, что братьям едва удалось отстоять эту часть. Вот почему случилось так, что другая половина войска, не встретив сопротивления, проникла в замок с другой стороны. И вот одни спереди, другие – сзади напали на них, так что, короче говоря, всех братьев и их дружину они предали мечу.

63. О восстановлении замка Христбург

Чрезвычайно встревоженные этим горестным событием, братья и магистр решили, что непокорные выи этих язычников они могли бы подчинить вере, если бы только среди этого развращенного народа²³³ у них был замок, из которого они на них ежедневно нападали. Снова созвав множество пилигримов, постоянно стекавшихся из пределов Алемании проповедью Святого Креста, приготовив все необходимое для сооружения замков, они отправились в землю Помезании. Сменив место, а не название, они построили замок Христбург²³⁴ там, где он стоит по сей день в похвалу и славу Иисуса Христа, укрепив его всем необходимым для охраны замков, оставив там также великую рать. Со временем вокруг замка вырос город, куда стеклось множество правоверных, которые, не покладая рук и не щадя живота своего, каждый день бесстрашно защищали христианскую веру.

64. О боголюбивой жизни братьев из Христбурга

В замке Христбург жили боголюбивые люди, поражавшие непорочностью и соблюдением обрядов, и, кроме того, они были доблестными рыцарями, так что воистину можно о них сказать, что в монастыре и на поле брани они вели жизнь ратную. Среди этих братьев был один, по прозвищу «из Глейссберга»²³⁵, отличавшийся такой святостью, что в пятницу, когда в церкви шла служба и, как водится, он преклонил колени, чтобы облобызать крест, то деревянный образ Распятого, поднявшись, простер руки свои, чтобы обнять его²³⁶. Считая себя недостойным сего, этот брат сказал: «Негоже Тебе, Господи, обнимать столь ничтожного грешника». Был и другой брат, постоянно носивший на голом теле тяжелые железные вериги вместо ночного пояса до самой своей смерти.

65. О гибели многих померан и пруссов

Когда был возведен замок Христбург, безумцы, новообращенные и Святополк встревожились в душе²³⁷ и все как один стали думать, как его разрушить и уничтожить, прикидывая разные способы нападения. Наконец они составили заговор, чтобы вместе осадить замок Христбург и не снимать осады до тех пор, пока не сровняют его с землей. Итак, пруссы собрали огромное войско и выслали вперед многих воинов для охраны четырехколесных телег²³⁸ и повозок, везущих провизию и оружие. На посланных вперед напали братья и в схватке всех убили, а телеги и повозки забрали в свой замок. Узнав об этом, разгневанные пруссы воротились восвояси. Но Святополк с войском своим пошел в замок Зантир²³⁹ и там встал лагерем и выслал вперед много воинов, чтобы они тщательнейшим образом разведали, можно ли осадить замок Христбург. На этих рыцарей также напали братья из Христбурга, и многих из них убили, прочие, убегая с громким криком, пришли в войско господина своего Святополка. Войско померан было так напугано этим, что все они обратились в бегство. Увидев это, братья погнались за ними и одних убили, других взяли в плен, остальные утонули в Висле, но князь с горсткой людей едва спасся на судах²⁴⁰. И вот Святополк, потерпев поражение, ибо вся сила его войска была подорвана, отныне успокоился²⁴¹.

66. О битве в Натангии, где были убиты пятьдесят четыре брата со многими христианами

После того как этот сын проклятия²⁴² Святополк выступил против братьев и подстрекал новообращенных земли Прусской к вероотступничеству, безопасный путь и по земле, и по воде, как в глубь земли, так и из нее, открывался лишь при наличии огромного множества рыцарей. Вот почему магистр послал многих братьев и оруженосцев, в том числе братьев из Эльбинга и Балги, и, во всеоружии вторгшись в землю Натангии, они разорили ее огнем и мечом, и когда они, учинив великое побоище, собирались отступить, то обнаружили, что все дороги заняты неприятелем и что обратный путь совершенно отрезан, так что братья вынуждены были отступить в деревню, называемую Крукке²⁴³. Видя это, пруссы осадили их, так что ни те ни другие не решались ни напасть, ни вступить в битву. Наконец, когда толпа пруссов выросла, братья вынуждены были пойти на следующие условия. Ибо они отдали маршала брата Генриха по прозвищу Ботель²⁴⁴ и еще троих братьев в заложники, как того требовали пруссы, чтобы другие пленные остались бы целыми и невредимыми. Эти условия не пришлись по душе только тому любимому Богом брату Иоганну, вице-комтуру Балги²⁴⁵, который добром рядил, чтобы братья, уповая на Бога, смело вступили в бой; когда же большинство поддержало других и, как было сказано, отдали заложников, пруссы, нарушив условия договора, напали на остальных и убили пятьдесят четырех братьев и всех других, в год от Рождества Христова 1249-й²⁴⁶. После этого побоища один человек из Натангии вздел на копье голову вышеупомянутого вице-комтура брата Иоганна и высоко поднял ее, говоря: «Если бы братья твои вняли твоему здравому совету, они, по крайней мере, не были бы убиты». Среди них один брат претерпел такое мучение: пруссы привязали его живого за руку к дереву и, вспоров пупок его, к которому примыкают кишки, прикрепили их к дереву; потом они, избивая его, заставили бегать вокруг дерева, пока все его кишки не намотались на дерево, и так, отойдя к Богу, в исповедании истинной веры, он испустил дух²⁴⁷. Листай и перелистывай все, что написано о мучениках²⁴⁸, но такого мученичества не найдешь. Даже первый изобретатель всех пыток Тарквиний Гордый²⁴⁹ не придумал такого. Откуда явствует, что было оно необычно и от века не слышано²⁵⁰. Вот как Господь предал мечу народ Свой²⁵¹, ибо язычники пролили кровь их, как воду, по всей земле, и некому было похоронить их, но прах их доставался зверям земным. Доколе, Господи, будешь гневаться?²⁵²Помилуй нас, Господи, помилуй нас²⁵³, дабы отмщение за пролитую кровь рабов Твоих предстало глазам Твоим. Пролей гнев Твой на народы, которые не знают Тебя, и на царства, которые имени Твоего не призывают, и прости нам грехи наши ради имени Твоего. Для чего язычникам говорить: «где Бог их?»²⁵⁴

67. О пилигримах и о мире, возвращенном Прусской земле

Слух о великом поражении, учиненном Богом над братьями и народом²⁵⁵, дошел до правителей Алемании и внушил им сострадание. Вот почему случилось так, что сам Христос, который поражает и исцеляет²⁵⁶, коснулся милостью духа своего сердца²⁵⁷ некоторых правителей, а именно маркграфа Бранденбургского²⁵⁸, который в год от Рождества Христова 1251-й, и епископа Мерзебургского²⁵⁹, и графа Генриха Шварцбургского²⁶⁰, которые в следующем за тем году вторглись в Прусскую землю со множеством рыцарей, каждый из которых грозно пересек границы упомянутых вероотступников, чтобы крушить огнем и мечом, убивать и разорять, пока не уничтожат совсем, чтобы после они уже не смогли бы оправиться. Отныне помезаны, погезаны, вармийцы, натанги и барты по воле Господа Иисуса Христа, в Чьей Деснице заключена вся власть и законы всех царств, вернулись к вере и, дав заложников, снова подчинились власти братьев. В то же время и по той же причине Святополк, князь Померании, изнуренный битвами и потерями, не в силах долее оказывать отпор братьям, до конца жизни своей неукоснительно соблюдал договор²⁶¹ между ним и братьями, составленный архидиаконом Модийским Яковом, после ставшим папой Урбаном IV²⁶². Итак, с начала войны Святополка, минуло одиннадцать лет, и земля Прусская успокоилась в мире.

68. О войне братьев с самбами. О разорении волости Гирмов

Много войн велось против народа самбийского, и перечислять их по отдельности было бы весьма долго, но о некоторых следует поведать. Комтур Христбурга брат Генрих по прозвищу Штанге²⁶³ с большим войском, вверенным ему магистром, выступил на войну с Самбией и зимой вторгся в нее близ места, где ныне стоит замок Лохштедт²⁶⁴, убив и захватив в плен многих людей, разоряя огнем и мечом со всех сторон до самой деревни Гирмов²⁶⁵, где во всеоружии встретились с ними самбы. Комтур вступил с ними в сражение, словно бесстрашный лев, и, чтобы задержать их, пока войско его отступало в безопасное место, многих ранил копьем своим. Наконец его коварно окружили пруссы и, нанеся множество ударов, сбросили с коня. Увидел это брат Герман, брат упомянутого комтура, и в нем воскипела любовь к брату его²⁶⁶. Не в силах вынести столь незаслуженной гибели его, он вступил в битву, и, долго отражая натиск и нанеся многим смертельные раны, тоже пал; прочие братья с войском своим спаслись.

69. Об одном чуде

О комтуре Христбурга брате Генрихе Штанге достоверно повествуется, что когда он, преклонив колени пред алтарем в часовне, молил Бога явить ему некий знак, если считает его достойным Своей благодати, то деревянная фигура Распятого, пред которой он молился, протянула руку свою и, осенив крестом, благословила его, и он, увидев этот знак, ушел довольный. Это видел и сообщил всем священник этого же замка брат Гейндрик²⁶⁷, молившийся в то время в углу часовни.

70. О предсказании исхода самбийской войны

После сооружения замка Балги самбы, любопытствуя разведать условия жизни братьев и желая полнее узнать их состояние, послали одного из старейшин своих в Балгу; братья, узнав о причине прихода его, охотно его приняли и показали ему все, что есть у них в рефектории, дормитории²⁶⁸ и церкви. Узнав все о состоянии братьев, он, вернувшись к самбам, сказал: «Знайте, что братья – такие же люди, как и мы; у них широкие и мягкие животы, такие, как вы видите и у нас; оружием, пищей и прочим они довольно сходны с нами, но вот чем они отличаются от нас: есть у них в обычае одно дело, которое, несомненно, погубит нас. Они еженощно встают с ложа своего и сходятся в молельне, и много раз днем, и выражают почтение Богу своему, чего мы не делаем. Вот почему в войне они, безо всякого сомнения, одолеют нас». А поскольку он видел, что братья едят капусту, которой не знали пруссы, то подумал, что это трава, и потому добавил: «А также едят они траву, словно кони и мулы; кто же сможет оказать отпор тем, кто в пуще без труда находит пищу себе?»

71. О покорении самбов

Когда вышеупомянутые язычники вернулись в единство веры²⁶⁹, то оставались доныне самбы, для покорения которых Христос в год от Воплощения Своего 1254-й послал короля Богемии Отакара²⁷⁰, мужа благочестивого и закаленного в битвах, маркграфа Бранденбургского Отто, бывшего маршалом в этом паломничестве, герцога Австрии, маркграфа Моравии²⁷¹, Генриха, епископа Кульмского²⁷², Ансельма, епископа Вармийского²⁷³, и епископа Оломоуцкого²⁷⁴с великим множеством пилигримов и из Саксонии, Тюрингии, Мейсена, Австрии, Рейна и из других частей Алемании баронов, рыцарей и знать, чьи души воспламенились жаждой мщения за поругание распятого Господа. Таково было множество этого войска, что оно насчитывало более шестидесяти тысяч рыцарей; о числе телег и повозок с оружием и провизией я не слыхал. Итак, это войско пришло зимой в Эльбинг, и делу веры, которое Бог в Своем провидении наметил во спасение, враг рода человеческого, дьявол, хотел помешать, ибо он устроил так, что между одним человеком из Саксонии и другим из Австрии на одной мельнице разгорелся такой спор о том, кому из них первому молоть, что не только рыцари и пехотинцы, но и король и другие правители взялись за оружие, но муж Божий, епископ Оломоуцкий, миролюбец, пресек суть такого раздора и восстановил прежний мир. Итак, когда согласие было достигнуто, король Богемии повел войско свое до самого замка Балги, где, как устроили братья, встретил одного старца по имени Гедуне²⁷⁵, отца Виссегауда²⁷⁶ из Меденова, из рода тех, кого зовут Кандейм²⁷⁷, досконально знавшего всю силу воинов из Самбии. Когда король спросил у него при появлении первой небольшой части войска, можно ли воевать со столькими рыцарями, он ответил, что нет. Затем подоспело войско вдвое большее, увидев которое, он ответил, как и прежде; далее пришло войско втрое большее, но и этого еще было ему недостаточно; наконец подоспела вся остальная часть войска, покрывшего лед, как саранча покрывает землю, и, когда король спросил, можно ли воевать в земле Самбии с таким войском, он ответил: «Достаточно. Иди, куда тебе угодно, и ты добьешься, чего пожелаешь». Тогда король дал ему стяги свои, чтобы он укрепил их во владениях и на домах своих и своих подданных и чтобы при виде королевских знаков никто не причинил бы ему вреда. А он слишком мешкал, не зная, сколь стремительны тевтоны в войне, вот почему, когда он воротился восвояси, то увидел, что дом его и дома его людей сожжены, челядь его, и его люди, и брат его по имени Рингел²⁷⁸, и все единокровные убиты. Итак, король вошел в Самбию с войском своим близ волости, называемой Меденов²⁷⁹, и, спалив все, что мог охватить огонь, и взяв в плен и убив многих людей, там же заночевал. На другой день он пришел в волость Рудов и там мощным ударом взял замок²⁸⁰, и такое было содеяно там избиение народа самбийского, что нобили предложили королю заложников, прося, чтобы он оказал им честь милостиво принять их и не уничтожил весь народ. Потом он пришел в волости Кведенов²⁸¹, Вальдов²⁸², Кайме²⁸³ и Тапиов²⁸⁴, и, чтобы он не учинил им такое же побоище, как и другим, каждый из них отдал сыновей своих в заложники, обязуясь под страхом смертной казни смиренно повиноваться требованиям веры и братьев. Когда все это было должным образом совершено, король передал вышеупомянутых заложников братьям, пройдя до горы, на которой ныне стоит замок Кёнигсберг, задумав с братьями воздвигнуть там замок для защиты веры и оставив им чудесные королевские дары в помощь сооружения его. Когда же труд паломничества его был совершен, король вернулся в свое королевство, не понеся больших потерь.

72. О сооружении замка Кёнигсберг, или Тувангсте

После ухода господина короля Богемии магистр и братья успешно приготовили все необходимое для строительства и, взяв с собой верных себе пруссов, с большим войском в год от Рождества Христова 1255-й пошли и в месте, ныне называемом Старым Замком, построили замок Кёнигсберг²⁸⁵, назвав его в честь короля Богемии Королевским замком (пруссы именуют его Тувангсте от названия бывшего в этом месте леса), оставив там комтуром брата Бурхарда фон Хорнхаузена²⁸⁶ со многими братьями и оруженосцами. Впоследствии этот замок был перенесен на то место, где стоит ныне, на той горе, и обнесен двумя стенами с девятью каменными башнями.

73. О разорении земли Самбии и о воздвижении замка Вилов

В тот же год, когда был построен Кёнигсберг, соседние язычники надровы, скаловы и судовы, возмутились тем, что самбы подчинились вере и братьям (ибо они боялись, что из-за них и им придется покориться вере, как после подтвердилось на деле); вот почему, собрав своей силой большую рать, они прошли по земле Самбии с огнем и мечом, захватив в плен и убив многих людей, и при отступлении задумали они построить замок Вилов²⁸⁷, чтобы впредь препятствовать внезапному и легкому доступу в землю Надровии братьев и самбов. Посему, воздвигнув вышеупомянутый замок и оставив там Тирско²⁸⁸ и сына его Маудела²⁸⁹ со многими оруженосцами, они воротились восвояси. Но вот чудное провидение Божие, не ошибающееся в своих намерениях, распорядилось оно, чтобы то, что надровы сделали тогда для своей защиты, после обернулось для них великой засадой²⁹⁰ и гибелью. Ибо коснулся Бог сердца²⁹¹ упомянутого Тирско, старшего над тем замком²⁹², и людей, бывших с ним, чтобы, оставив идолопоклонство, они обратились к вере Христа и братьям и стали смелыми воителями веры христианской.

74. О войне с землей Вохенсторф и взятии замка Капостете

И поскольку Тирско досконально знал пути в соседние земли, то комтур Кёнигсберга с войском самбов, имея проводником упомянутого Тирско, внезапно вторгся в землю Вохенсторф²⁹³ и, приставив лестницы к стенам замка Капостете и расставив как положено все необходимое для штурма, мощным натиском взял его и обратил его в прах, захватив в плен и убив в упомянутом замке и его владениях многих людей, а всю землю разорив огнем и мечом.

75. О захвате других замков и покорении земли Вохенсторф

На будущий год комтур Кёнигсберга снова собрал сильную рать и выступил на упомянутую землю Вохенсторф, и они встали лагерем для осады замка Охтолиты и, вышеупомянутым способом взяв его, захватив там и на прилежащих землях в плен и убив многих людей, сожгли его дотла. А обитатели трех других замков, а именно: Унсатраписа²⁹⁴, Гундова²⁹⁵ и Ангетете²⁹⁶, видя, что Господь сражается за братьев и что они не могут более оказывать им отпор в войне, отдали заложников и смиренно подклонили выи²⁹⁷ свои вере христианской и братьям.

76. О разорении одной части Натангии

Из этих людей из Вохенсторфа и прочих, оказавшихся в распоряжении этого комтура, он собрал войско и напал на один рубеж земли Натангии, не желавший признавать достигнутый наконец мир с остальными, и разорил его огнем и мечом. Предводителя упомянутого рубежа по имени Годукке²⁹⁸ с двумя сыновьями и многими другими он убил, жену его и всю челядь с женщинами и детьми и с прочей добычей увел.

77. О приходе маркграфа Бранденбургского

В тот год, а именно в год от Рождества Христова 1255-й²⁹⁹, господин маркграф Иоганн Бранденбургский³⁰⁰, муж, достаточно сведущий в военном деле, со множеством рыцарей и разным оружием пришел зимой в землю Прусскую, но, так как зима была теплая, он не смог добраться до находившихся поблизости врагов веры. Ибо отделяли их болота и прочие опасные места, по которым можно пройти, когда они скованы очень прочным льдом, а так как льда не было, то и пройти к ним оказалось невозможно. Вот почему обстоятельства вынудили его вернуться на родину, и за рвение свое он был вознагражден, хотя и не завершил то, к чему стремился.

78. О брате Герарде, магистре Пруссии

Брат Герард фон Хирцберг³⁰¹, четвертый магистр земли Прусской, возглавлял орден два года. Содеяв много добрых дел в земле Прусской, он вернулся в Алеманию и стал магистром земли Тевтонской³⁰², и там он умер и погребен.

79. О достойной похвалы жизни одного брата из Кёнигсберга

В то время в дружине братьев из замка Кёнигсберг был брат Герман по прозвищу Сарацин³⁰³, уроженец Швабии; еще будучи в миру, он так возлюбил Пресвятую Деву Марию, что никогда не отказывал никому, просившему во имя ее. И вот случилось так, что в сражении он взял в плен одного рыцаря и потребовал у него некую сумму денег, грозя убить его, если тот не заплатит. Тот рыцарь, по чьему-то наущению, попросил его во имя Пресвятой Девы Марии пощадить его; и он, вняв этой мольбе, тут же отпустил его, ничего с него не взяв.

80. Снова о нем же

Когда этот брат Герман уже был принят в орден дома Тевтонского и шел туда, где ему предстояло принять постриг, он встретил в широком поле множество рыцарей, собравшихся на ристалище, один из которых, уже верхом и во всеоружии, приказал бросить вызов, не отважится ли кто вступить с ним в единоборство за коня и оружие и любовь своей девушки. Услышав это, брат Герман, уповая на Деву Марию, которой обещал служить, приблизился к нему и одним ударом сбросил его на землю, а коня и оружие отдал нищим.

81. Снова о нем же

С этим братом Германом, уже проявившим себя в ордене и чудесным образом идущим от добродетели к добродетели, Пресвятая Дева Мария не раз сокровенно разговаривала наедине, и случилось как-то раз, что Пресвятая Дева явилась ему с опечаленным лицом. Когда он учтиво спросил о причине печали, она ответила: «Опечалило меня то, что любезные дети мои, твои братья дома Тевтонского, некогда говорили за вечерней трапезой только о Сыне моем и обо мне и о деяниях святых; ныне они говорят только о деяниях королей и правителей и мирской тщете, так что они почти никогда не читают о Сыне моем и обо мне и о жизни святых»³⁰⁴.

82. О брате Хартманне, магистре Пруссии

Брат Хартманн фон Грунбах³⁰⁵, пятый магистр земли Прусской, возглавлял орден три года. Он недаром носил свое имя, ибо нрава был весьма сурового. Хартманн означает «суровый человек». Называли его Ватмал, как назывался введенный им шерстяной плащ, предмет одежды братьев. Он также повелел сжечь в Эльбинге на глазах у множества людей двух братьев ордена своего, вступивших в заговор с пруссами во время вероотступничества после сражения в Куронии, о чем будет сказано ниже. Владыка папа³⁰⁶ был так потрясен этим деянием, что повелел самого магистра отстранить от его обязанностей и подвергнуть годичному покаянию его и всех тех, по чьему совету это совершилось.

83. О сооружении замка на горе Святого Георгия в Карсовии

В то время магистром Ливонии был назначен брат Бурхард фон Хорнхаузен, бывший ранее магистром земли Прусской. Поскольку он досконально знал обе земли и, будучи человеком общительным, приобрел расположение к себе в глазах всех³⁰⁷, то повелел при равных затратах сил и средств братьев из Ливонии и Пруссии соорудить в год от Рождества Христова 1259-й замок в земле Карсовии³⁰⁸, на горе Святого Георгия³⁰⁹, что было тогда крайне необходимо для упрочения веры христианской. Когда он был построен, для охраны упомянутого замка были оставлены благочестивые люди, отменные воины, братья и оруженосцы из Пруссии и Ливонии.

84. О сражении в земле Куронии, где пали сто пятьдесят братьев и множество народа христианского

В год от Рождества Христова 1260-й братья из Ливонии и Пруссии собрались с сильными войсками, чтобы доставить провизию братьям из замка Святого Георгия, и, когда они приблизились к этому замку, прибыл гонец и сказал, что четыре тысячи литвинов разоряют некую часть земли Куронии огнем и мечом и проливают кровь многих христиан и увели в плен женщин и детей, захватив множество прочей добычи. Узнав об этом, братья и все войско приготовились к сражению, чтобы освободить из рук неприятеля души, искупленные кровью Христа. Тогда брат Генрих Маршал спросил у нобиля из Помезании по имени Матто, сына Пиппина, каким образом следует им напасть на врагов, и тот сказал: «Давайте оставим коней наших подальше от нас, чтобы не было у нас соблазна вернуться к ним, и подойдем к ним пешими, и так народ, лишенный помощи коней, останется в битве, а иначе, несомненно, обратится в бегство». Его совету воспротивились рыцари короля Дании³¹⁰ из Ревеля и многие другие, утверждая, что из-за тяжести доспехов они не смогут выдержать сражение без коней. Потом пришли курши, смиренно прося вернуть им женщин и малых детей, если Бог пошлет христианам победу. Хотя братья были вполне склонны удовлетворить их просьбы, но простолюдины прусские и ливонские воспротивились, заявляя, что поступят с пленными их по обычаю, до сих пор соблюдаемому в войне. Поэтому курши затаили такую злобу против веры и массы правоверных, что, когда братья начали сражаться с литвинами, они, словно вероотступники, обрушились на христиан с тыла, и поскольку литвины сражались впереди, а курши сзади, то почти весь народ обеих земель, бросив там братьев с их правоверными, ушел. С тех пор некоторые нобили из Пруссии преданно присоединились к братьям; один из них, самб Склодо³¹¹ из Кведенова³¹², отец Налуба³¹³, созвав своих сородичей и друзей, сказал: «Ныне воскресите в памяти красоту одежд, не раз дарованных вам братьями, и пусть в память об их цвете одежда тела вашего обагрится кровью ран, а в память о сладости меда или браги, не раз принимаемых вами из рук их, испейте ныне горечь зловещей смерти, исповедуя истинную веру вечной Троицы». После этого они мужественно вышли на битву и сражались, словно новые Маккавеи, и свершилась там великая битва, и многие пали с каждой стороны. Наконец, после долгого единоборства, шедшего между ними, братья, по воле Господа, потерпели поражение, ибо вся сила войска их была подорвана бегством пехоты, и пали в этом сражении в день святой Маргариты³¹⁴ в земле Куршской, в поле близ реки Дурбин, магистр Ливонии брат Бурхард и маршал Пруссии брат Генрих Ботель, а с ними сто пятьдесят братьев, а из народа Божьего такое множество, что о количестве их я не слышал. После этого побоища враги погнались за бегущими людьми, ставшими настолько трусливыми, что три или четыре неприятеля убивали сто христиан или они в великой робости бежали. Вот как усилились враги наши множеством военной добычи, коней и оружия, награбленных у стольких тысяч убитых, и ныне торжествуют в силе своей. Истощи же, Господи, силу их и рассей их, дабы знали они, что не кто иной сражается за нас, как Ты, Господь наш.

85. О предсказании этого сражения

Когда брат Герман по прозвищу Сарацин должен был выйти из замка Кёнигсберг с другими братьями на упомянутую битву в Куронии, явилась ему Пресвятая Дева Мария и сказала: «Герман, приглашаю тебя на пир Сына моего». Вот почему брат Герман, уходя, сказал некоторым братьям: «Прощайте, отныне вы меня не увидите, ибо Дева, Матерь Божия, пригласила меня к вечной радости».

86. К этому же

Была в пределах Алемании в одном монастыре благочестивая женщина, приходившаяся сестрой брату Конраду фон Фейхтвангену³¹⁵, ставшему после верховным магистром дома Тевтонского; Господь явил ей это побоище в одном видении. Ибо видела она, что братья и их оруженосцы сражаются с язычниками и погибают, а души их возносятся ангелами на небо.

87. Снова об этом же

Во всем подобное этому видение узрел один деревенский молотильщик, человек непорочный, справедливый, богобоязненный³¹⁶, в земле Прусской. Стоя у ворот своего дома, он ясно увидел в воздухе братьев, сражающихся с литвинами, и позвал к себе челядь свою и сказал: «Неужто не видите вы, как братья Господа нашего сражаются с язычниками? Вот бегут и пруссы, и ливы; вот бьются братья с горсткой рыцарей, мужественно обороняясь, со всех сторон окруженные врагами; увы, вот они погибают; теперь я вижу, как Пресвятая Дева Мария и святые девы и ангелы Божии с душами их возносятся на небо»³¹⁷. Среди этих душ, как видели два свидетеля, две выделялись из прочих, и это были души брата Германа по прозвищу Сарацин и еще одного брата по прозвищу «из Глейссберга», о чьем участии при сооружении замка Христбург говорилось выше. Совпадали оба видения и в том, что все души павших в этой битве в Куронии, спаслись, кроме одной. Что за причина проклятия ее, я не знаю, Бог ведает. И из этого надо сделать вывод и твердо верить, что сам Христос, Который ничто на земле не вершит беспричинно, дал разразиться этой прошлой и грядущей чуме вероотступничества в народе его, чтобы погибшие обрели себе на небе заслуженную награду, а уцелевшие, выстояв в опасностях, еще больше укрепились в вере и чтобы смутились неверующие, ибо сила веры в безопасности подвергается угрозе, а в невзгодах ей ничто не грозит, и то же самое разумей в добрых делах.

88. О сожжении замка Ленценберг и многих пруссов

В то время, когда пруссы подозревались в вероотступничестве, фогт Натангии и Вармии брат Вольрад³¹⁸, называемый Вольрад Мирабилис (Достойный удивления) (и так оно и было), присутствовал на пиру с нобилями упомянутой земли в замке Ленценберг³¹⁹, и вскоре кто-то потушил свет и набросился на брата Вольрада и непременно убил бы его, не будь он вооружен. Когда же свет зажгли, он, показывая на разорванную одежду, спросил у нобилей, чего заслуживает такой убийца. Все ответили, что он заслуживает, чтобы его сожгли. В другой раз тот же брат Вольрад пригласил в тот замок многих нобилей, бывших там в прошлый раз, и, когда, захмелев, они стали перешептываться, сговариваясь убить его, он вышел и, заперев ворота, дотла сжег замок вместе с упомянутыми нобилями.

89. О втором вероотступничестве³²⁰ пруссов, продолжавшемся пятнадцать лет

В тот же год, в канун апостола и евангелиста святого Матфея³²¹ пруссы, видя, что братья понесли потери в этой битве в человеческой силе, конях, оружии и прочем необходимом для сражения, прилагая зло ко злу и беду к беде³²², снова отступились от веры и христиан и впали в прежние заблуждения, и предводителями и вождями своего войска выбрали самбы одного человека по имени Гланде³²³, натанги – Генриха Монте³²⁴, вармийцы – Глаппа³²⁵, погезаны – Ауттума³²⁶, барты – Дивана³²⁷.

90. О многом кровопролитии христиан

Эти предводители и вожди войск назначили день, когда все они сойдутся с оружием в руках, чтобы всех до единого проповедников веры христианской убить и полностью уничтожить. Что они и исполнили, ибо всех христиан, встреченных ими за пределами укреплений в земле Прусской, одних, к прискорбию нашему, умертвили, других, захватив в плен, увели в вечное рабство; церкви, часовни и молельни Божии они сжигали, с церковными святынями кощунственно обращались, церковное облачение и сосуды использовали непозволительным образом, священников и прочих служителей церкви беспощадно убивали. Самбы схватили одного священника, брата дома Тевтонского, присланного крестить их, и сдавливали его шею двумя шестами до тех пор, пока, потеряв сознание, он не испустил дух; при этом они заявили, что такого рода мученичество подобает святым людям, чью кровь они не осмеливались проливать.

91. О битве при Покарвисе, где были убиты многие христиане

В год от Рождества Христова 1261-й³²⁸, когда молва о такого рода гонениях облетела Алеманию, правители и бароны встревожились. Вот почему господин из Рейдера³²⁹ и многие представители знати из других частей Тевтонии, сочувствуя вере и правоверным в том, что новое насаждение Церкви в пределах Пруссии, возросшее на крови многих правоверных, должно так прискорбно погибнуть, пришли на помощь упомянутой земле. С ними братья и их оруженосцы вторглись в землю Натангии и, опустошив ее огнем и мечом, многих захватив в плен и убив, вернулись туда, где ныне стоит замок Бранденбург³³⁰, и там разбили лагерь. И условились братья и пилигримы, что одна часть войска вернется в упомянутую землю, снова обезлюдевшую, а другая часть останется в упомянутом месте. Тогда натанги, полагая, что горстка людей не осмелится разорить их землю, собравшись вместе, напали на оставшуюся часть войска при Покарвисе³³¹, а пилигримы и братья, со своей стороны, оказывали им мужественный отпор, и особенно один рыцарь из Вестфалии по имени Штенкель фон Бентхейм, слышавший однажды в проповеди епископа, что души христиан, убитых в Пруссии, должны вознестись на небо, минуя чистилище; он, пришпорив своего скакуна и нацелив копье, как истинный рыцарь, пронесся по рядам неприятеля, поражая язычников направо и налево, и расступались от него и в ту, и в другую сторону³³². Но на обратном пути, когда он попал в гущу их, его убили; и завязалась между ними жестокая битва, и с обеих сторон многие были смертельно ранены и убиты. Наконец, по воле Божьей, свершилось так, что сам господин из Рейдера с большой частью войска и бывшими с ним братьями, был убит, некоторые попали в плен, прочие обратились в бегство. Между тем братья с другой частью войска, приблизившись к месту битвы, увидели, что войско христиан смято, и они не могли спасти их из-за множества врагов и по другой дороге воротились восвояси. После этой сечи натанги, желая принести жертву богам, бросили жребий среди захваченных в плен тевтонов, и он дважды выпал одному знатному и богатому горожанину из Магдебурга по имени Хиртцхальс³³³; попав в такую беду, он попросил Генриха Монте вспомнить о благодеяниях, какие он не раз оказывал ему в городе Магдебурге, и вызволил бы его из этой беды. Вняв ему, Генрих, сочувствуя, дважды выручил его. Но когда жребий выпал в третий раз, пленный не захотел, чтобы его спасли, но тут же, предлагая себя в добром исповедании жертвой Богу, был привязан к своему коню и сожжен. Заметь, что после тот же Генрих и многие другие клятвенно утверждали, что, когда этот горожанин, сожженный на коне, испустил дух, они увидели, что из уст его вылетел белоснежный голубь.

92. О предсказании этой битвы

Была в пределах Алемании в одном монастыре некая святой жизни женщина, которая, услышав, как множество демонов с великим шумом и гамом врываются в ее келью, заклиная их, спросила, куда они мчатся. Они сказали: «В Пруссию. Там завтра будет великая битва». Она ответила: «Когда вернетесь, расскажите мне, что там произошло». Они, вернувшись, сказали, что христиане потерпели поражение и что души всех полегших там обрели спасение, кроме трех, участвовавших в этой битве не из благочестия, но ради испытания своей рыцарской доблести.

93. О гибели многих пилигримов

В том же году граф фон Барбиг³³⁴ пришел в Пруссию со множеством рыцарей и вошел в землю Самбию. После ее разорения самбы, собравшись вместе, напали на него в день святой девы Агнесы³³⁵, и, тяжело ранив его, одни обратились в бегство, другие были взяты в плен или убиты.

94. О разорении замка Хейльсберг

Вскоре после пруссы с тремя войсками и тремя камнеметами и прочими военными устройствами осадили замок епископа Вармийского Хейльсберг. Голод вынудил осажденных в ней съесть двести пятьдесят лошадей вместе с кожей. Наконец, совершенно лишившись припасов, они, оставив замок, незаметно ушли в град Эльбингский, где всех двенадцать прусских заложников, которых вели с собой, они ослепили и отпустили их к их сородичам.

95. Об осаде замков Кёнигсберг, Крейцбург и Бартенштейн

А дети Белиала³³⁶, видя, что все идет по воле их, замыслили и обговорили подлое дело. Против народа Твоего [, Господи,] составили коварный умысел, и совещаются против хранимых Тобою. Сказали: «Пойдем и истребим их из народов, чтобы не вспоминалось более имя Израиля»³³⁷. А сошлись они, чтобы полностью уничтожить народ Божий, и осадили замки Кёнигсберг, Крейцбург и Бартенштейн. Вокруг каждого из них они соорудили три прочных укрепления, обнесенных валом, со многими оруженосцами, людьми ратными и закаленными в битвах, совершенно отрезав осажденных от внешнего мира. Ведь не хватит слов, чтобы досконально поведать, сколько штурмов, сколько опасностей, сколько голода, сколько невыносимых лишений испытали осажденные братья и прочие люди в упомянутых замках. Ведь после того, как у них больше не осталось овец и быков, свиней и коров и лошадей, они были вынуждены есть кожи их; безвыходное положение принудило их к этому. И такими жесткими были кожи, эта непривычная еда, что многие братья и прочие лишились зубов.

96. О брате Хельмерике, магистре земли Прусской. 1262

Брат Хельмерик, шестой магистр земли Прусской³³⁸, возглавлял орден три года и погребен в Кульмской церкви. В то время маршалом земли Прусской был брат Дитрих³³⁹, человек, закаленный в битвах и христолюбивый.

97. О разорении замка Резель

Узнав, что замки Кёнигсберг, Крейцбург и Бартенштейн осаждены пруссами, братья из замка Резель очень испугались и, проведя многие советы и разные переговоры, они, спалив замок дотла, тайными путями ушли в пущу.

98. О победоносном сражении, в котором графы из Юлиха и Марки убили три тысячи самбов

Потрясенные всеми этими волнениями, братья и христиане земли Прусской, уже на грани гибели, смутившись духом, плакали горьким плачем³⁴⁰, доколе не стало в них силы плакать³⁴¹, и не могли уже утешить друг друга, ибо боялись навлечь на себя еще больший гнев Божий. Уже два года сражались они и всегда терпели поражение, а враги веры торжествовали победу. Вот почему со смиренной и смятенной душой, воззрев на небо, они со слезами воззвали к Господу о помощи, и Он внял им. Ибо Он послал графа из Юлиха³⁴² и графа Энгельберта из Марки³⁴³ с великой силой рыцарей, которые в год от Рождества Христова 1262-й, в канун дня святого Винцентия³⁴⁴, под вечер пришли в замок Кёнигсберг. И они собирались в тот же день взять укрепления самбов, осаждавших Кёнигсберг, но братья отсоветовали, ибо оставались считаные дни до столь славной битвы. Наутро, когда войско христиан готово было начать штурм укреплений, в них не осталось ни одного самба: они ушли, покинув укрепления, и преградили путь пилигримам. Встревоженный этим, граф Юлихский отступил со своим войском, не зная, есть ли засады на его пути. Для этого по совету братьев он выслал вперед гонцов, которые расследовали пролегавшие пути; один из них, а именно Стантеко³⁴⁵, натолкнувшись на стражу самбов, вернулся тяжело раненный и обнаженным и обагренным кровью мечом указал на засаду. Вот почему пилигримы приготовились к битве, а граф из Марки верхом, прочие пешими обрушились мощным ударом, так что, хранимые божественной силой, они торжествовали над врагами; одних они сразили мечом, другие обратились в бегство, третьи отошли в деревню, некогда называвшуюся Калиге, а ныне называемую Склуниен³⁴⁶, откуда их изгнали с большим трудом. Ведь пришлось призвать всех братьев и их оруженосцев из Кёнигсберга. Они храбро напали на них и после долгой битвы, в которой с обеих сторон многие были ранены и убиты, всех уничтожили. Итак, по воле Божьей было убито более трех тысяч самбов и прочих пруссов в тот же день, что и год тому назад, когда произошла битва при Покарвисе.

99. О предсказании этой победы

Это побоище самбов предсказал один прусс и с такой уверенностью утверждал, что оно будет, что слышали, будто он, поклявшись своей головой, говорил братьям из Кёнигсберга, я не знаю, по чьему внушению: «В день святого Викентия самбы погибнут». Но когда в тот день войско пилигримов ушло, его упрекнули во лжи, но он, все еще упорствуя на своем утверждении, сказал: «Все равно, сегодня самбы погибнут, или земля разверзнется и, словно Дафана и Авирона³⁴⁷, поглотит их живыми». И как он предсказал, так и вышло.

100. О правоверных самбах, присоединившихся к братьям из Кёнигсберга

И все же поражение это не придало самбам ума вернуться в лоно Святой Матери Церкви, но, гордо подняв головы, они вознегодовали против бича Господня и вызвали братьев на жесточайшую битву; не было среди них лишь немногих мужей знатного рода и нобилей, которые, покинув отчий дом, один за другим пришли в замок Кёнигсберг со всей челядью своей и преданно присоединились к братьям.

101. О войне братьев из Кёнигсберга с самбами во время второго вероотступничества и сначала с волостью Кведенов

Налубо, сын Склодо из Кведенова, человек с неустрашимой душой и неукротимым сердцем, но самонадеянный, считая постыдным так быстро подставить братьям выю свою, не пожелал следовать за сородичами своими. Вот почему, когда встревоженные братья собрались с войском выступить против него, брат его, а именно Варгуло³⁴⁸, досадуя, что он по молодости так строптив, пришел с разрешения братьев и сказал ему: «Проклятый Налубо, теперь поднимайся и будь изгнанником и скитальцем из земли твоей³⁴⁹, ибо ты не послушался гласа моего³⁵⁰ и сородичей твоих; иначе братья и оруженосцы их, которые уже в пути, убьют тебя». Он бежал в соседнюю волость Скокен и спасся один-единственный, но вся челядь его и имущество были уничтожены братьями. Наконец тот Налубо, обессиленный частыми нападениями, подчинился вере и стал человеком, достойным похвалы в вере и крещении.

102. О том, как трудно было доставлять провизию в замок Кёнигсберг

Пруссы, коснея в пороках своих, замышляли разрушить замок Кёнигсберг, а именно то место, которое Господь предназначил в похвалу и славу имени Своего³⁵¹. Вот почему, мстя за все их измышления, Он все предпринимаемые ими действия свел на нет. Итак, пруссы полагали, что не смогут взять замок Кёнигсберг силой, но, будучи людьми искушенными и знающими военные тонкости, они снарядили много судов и с них громили и уничтожали корабли братьев, везущие провизию в упомянутый замок, чтобы, лишив братьев пропитания, умертвить их. Встревоженные этим, братья и комтур тайно послали одного человека, который продырявил упомянутые суда буравом, и он проделывал это столько раз, что пруссы, изнуренные борьбой и потерями от натиска кораблей братьев, из которых они многие разбили, взяв в плен и убив людей, вынуждены были отступить.

103. О разрушении моста, построенного пруссами на реке Прегель

А когда пруссы таким образом не преуспели, они собрались снова и, измышляя разные способы для осуществления начатого злодейства, наконец все единодушно сошлись на том, чтобы построить мост через реку Прегель³⁵², а на каждом конце моста – прочное укрепление наподобие башни, и так можно было бы отбирать все, что ни отправлялось по реке в замок Кёнигсберг. Узнав об этом, братья в упомянутом замке, уже полумертвые от голода, предпочтя умереть в сражении³⁵³, чем погибнуть жалкой смертью от голода, отправились во всеоружии на судах, и, когда приблизились к месту и уже встали на якоря, подул сильный ветер и быстро понес их к мосту, что было сделано провидением Божьим, и, подойдя к мосту, они обнаружили на нем в укреплениях по концам его много вооруженных людей; находившиеся на мосту и в укреплениях оказывали им мужественный отпор; и завязалась между ними такая жестокая битва, какой никогда не было видано в этом веке между немногими воинами. Наконец послал им Бог помощь и защиту свыше, чему, несомненно, следует верить, ибо человеческой силе едва ли было возможно противостоять такому множеству, так что, когда враги бежали, братья до основания разрушили и уничтожили мост и укрепления. В этом сражении некий брат Гевехард³⁵⁴, выходец из Саксонии, преследуя разбегавшихся пруссов, одному из них ударом меча отсек голову; а тот, раненный этим ударом, не упал на землю сразу же, но обезглавленный пробежал с остальными еще небольшое расстояние и лишь тогда упал. Братья и прочие свидетели весьма этому дивились и уверяли, что никогда еще такого не видывали.

104. О штурме замка Кёнигсберг

Вскоре после этого предводитель натангов Генрих Монте, собрав огромную рать, пришел на поле Кёнигсберга штурмовать замок. Навстречу ему вышли братья с оруженосцами, со своей стороны оказывая мужественное сопротивление. Но вышеупомянутый Генрих Монте, увидев издали, что брат Генрих Уленбуш нацеливает баллисту³⁵⁵, быстро подоспел к нему, говоря: «Сегодня ты у меня отправишься на небо», – и пронзил его копьем своим, тяжело ранив; впрочем, от этой раны его потом исцелили. Видя это, один слуга ранил упомянутого Генриха коротким копьем и тем отомстил ему. Потеряв силы от этой раны, он ни с чем отступил с войском своим.

105. Снова о нем же и об одном чуде, происшедшем с чьей-то баллистой

Никому не хватит слов, чтобы досконально поведать, сколькими и какими разнообразными и изощренными способами самбы и прочие пруссы не раз штурмовали замок Кёнигсберг, так что с обеих сторон было много убитых и смертельно раненных. Вот почему случилось однажды, что самбы штурмовали упомянутый замок так яростно, что одному из оборонявшихся братьев пришлось бросить заряженную баллисту, а сам он едва спасся бегством. Подняв баллисту, один самб повесил ее себе на шею. Другие, окружив его, весьма дивились тому, что это такое, ибо раньше такого оружия не видели, и прикасались к ней в разных местах; наконец, когда кто-то нажал на спуск, струна баллисты перерезала ему горло, и вскоре он умер. Поэтому пруссы с тех пор очень боялись баллист.

106. О разрушении града Кёнигсберга, стоящего на горе Святого Николая

Вокруг приходской церкви Святого Николая на горе близ замка Кёнигсберг братья построили город, но неожиданно нагрянули самбы и, взяв в плен и убив многих людей, подвергли его плачевному разрушению, поскольку он не был хорошо укреплен. Вот почему после его перенесли в долину между Прегелем и замком в то место, где он стоит и по сей день.

107. О разорении деревни Драменов и гибели многих самбов

Никто не мог бы описать, а если бы и написал, ему бы вряд ли поверили, как озабочены были братья при натиске самбов тем, чтобы снова обратить их в христианскую веру. Вот почему, ослабив и обратив в бегство тех, кто жил в волостях Вальдов, Кведенов и Варген³⁵⁶ и прочих соседних волостях, братья с войском выступили против волости Побетен³⁵⁷, и, когда, разорив деревню Драменов³⁵⁸, они отступали с огромной добычей, захватив в плен и убив многих, на них напали преследовавшие их враги и едва не обратили в бегство. Но отважный брат Генрих Уленбуш противостоял им и оказывал такой мужественный отпор, что прочие, собравшись с силами и воспрянув духом, вернулись к битве и убили великое множество вышеупомянутых самбов.

108. О победе братьев над самбами в волости Бетен

В земле Самбии есть волость, называемая Бетен³⁵⁹, в которой живут воинственные и такие сильные люди, что из одной деревни на битву могут выступить пятьсот человек; братья из Кёнигсберга не осмеливались напасть на них в одиночку. Поэтому они попросили магистра Ливонии³⁶⁰, чтобы из своих пределов отрядил им на подмогу братьев и оруженосцев, назначив день и место, когда и где они должны встретиться для битвы. Итак, братья, придя со своим войском в указанный срок из Кёнигсберга к намеченному месту, начали опустошать упомянутую волость огнем и мечом, еще не соединившись с ливонцами. Вот почему потревоженные самбы все вместе мощным ударом обрушились на войско братьев, и, когда они уже готовы были обратиться в бегство, к чему вынуждала их чрезмерная сила врагов, подоспело войско ливонских братьев с многочисленной и сильной конницей, и вот, сообща напав на врагов, они предали мечу все войско самбов, взяв в плен женщин и детей. Обитаемые места этой и близлежащей волостей они обратили в пепел.

109. О восстановлении мира между братьями и самбами

Самбы, которых Господь через братьев и других христиан исправил этими и прочими лишениями, не в состоянии более оказывать отпор, отдав детей своих в заложники, снова обратились в веру христианскую.

110. Об отступлении самбов из волости Ринов

Но враг рода человеческого, дьявол, которому всегда ненавистен мир и покой христиан, надоумил людей Самбии, живших в волости Ринов³⁶¹, снова впасть в порок вероотступничества. Вот почему они все вместе штурмовали с войском Фишхаузен, замок епископа Самбийского³⁶², в котором на сей раз было всего два человека, а именно один брат и его слуга. И вот чудо. Поразив зрачки, злоба их ослепила их³⁶³, так что они не видели пояс или ремень, висящий перед глазами их, с помощью которого они могли бы открыть ворота упомянутого замка; ведь стоило им только шевельнуть мизинцем, как замок был бы до основания разрушен. И вот после непродолжительного штурма они ни с чем отступили.

111. О разорении волости Ринов и гибели ее жителей

Когда это дошло до слуха братьев из Кёнигсберга, они, возмутившись этим, собрали с прочими самбами войско и, вторгшись в упомянутую волость Ринов, убили всех мужчин, а женщин и детей со всем их имуществом увели; итак, земля Самбии снова упокоилась в мире, как и прежде.

112. О сооружении замков Тапиов и Лохштедт в земле Самбии

После второго вероотступничества они построили замок Тапиов, который пруссы называют Сургурби³⁶⁴, а со временем замок Виклантсорт, называемый ныне Лохштедт, по имени некоего жившего там самба Лаукстите, укрепив их, чтобы легче было обуздывать коварство самбов.

113. О разрушении замка Гирдавии³⁶⁵

В это время³⁶⁶ некто по имени Гирдав, чей род доныне зовется Рендалия³⁶⁷, ревнитель веры и правоверных, владел в земле Барте замком, по его имени называемом Гирдав. Когда после многих битв и штурмов, которые он выдержал со стороны своих соотечественников-вероотступников, у него совершенно не осталось провизии, он сжег замок и со всеми чадами и домочадцами своими ушел к братьям в Кёнигсберг.

114. О гибели шести братьев и многих христиан в замке Вайстотепила

Говорят, что в той же земле Барте у братьев был замок Вайстотепила³⁶⁸, стоящий на берегу реки Гобрионы. Однажды братья преследовали войско пруссов, разорившее там две деревни. Но пруссы, прорвавшись сквозь расставленные засады убили шесть братьев и многих христиан.

115. О разрушении замка Вайстотепила

Но пруссам было мало тягот братьев, – они собрали огромную рать и, осадив замок Вайстотепила, весь день до сумерек мощно штурмовали его, а братья, со своей стороны, мужественно оборонялись. Но когда пруссы ни с чем отступили, братья, рассудив, что замок не крепок и никак не сможет устоять целым и невредимым против таких мощных штурмов, сожгли замок и незаметно ушли.

116. О замке Висенбург и гибели двадцати братьев и многих христиан

Замок Висенбург, называемый пруссами Валевона³⁶⁹, находился в земле Барте, на берегу реки Гобрионы; к нему из Судовии и прочих языческих пределов пришло войско и, разорив окружающую местность, ушло. После этого некто из дружины братьев посоветовал им, отринув страх, погнаться за ними. Братья, согласившись с ним, быстро устремились за ними со своим войском, но так как сразу же их не нашли, то собирались вернуться. Но этот предатель не позволил, клятвенно уверяя, что близ реки, называемой Ванграпия³⁷⁰, они их, несомненно, настигнут. Когда они приблизились к этому месту, враги внезапно напали на них, как будто заранее подготовившись. Видя это, братья поднялись на гору поблизости и с нее долгое время мужественно оборонялись, и многие пали с обеих сторон. Наконец, по воле Господа, пруссы взяли верх и убили двадцать братьев и перебили все их войско.

117. О разгроме замка Висенбург

Замок Висенбург осаждался пруссами почти три года, и поставили они три камнемета, которыми ежедневно штурмовали замок. Наконец братья, быстро похитив один из них, доставили в замок и долго им оборонялись. Вскоре, когда у них иссякли припасы, братья со своими оруженосцами, покинув замок, незаметно ушли, в год от Рождества Христова 1263-й, держа путь в княжество Мазовию³⁷¹. Когда об этом стало известно, Диван, бывший тогда вождем бартов, погнавшись за ними со многими оруженосцами, не смог настигнуть их, ибо их уже усталые кони отказались идти; он, взяв с собой тринадцать человек на более быстрых конях, повел их за собой, и, приблизившись, увидел братьев, уже обессилевших от голода и не в силах сражаться от усталости; и он мощным ударом обрушился на них и в первой схватке убил троих. Прочие, обороняясь, тяжело ранили упомянутого Дивана, и тогда он прекратил битву, а братья со своими людьми ушли в мире.

118. О разрушении замка Крейцбург

В тот же год от Рождества Христова, а именно в 1263-й, когда замок Крейцбург три года осаждался натангами, поставившими три камнемета и три укрепления, братья с дружиной своей, совершив здесь много славных битв, незаметно ночью ушли из замка, когда у них кончились припасы. Узнав об этом, пруссы погнались за ними и всех предали мечу. Уцелели лишь два брата.

119. О штурме замка Бартенштейн

Во время осады в замке Бартенштейн было четыреста братьев и прочих оруженосцев, а пруссы соорудили три укрепления вокруг замка, в которых постоянно находилось тысяча триста отменных воинов. Было у них также три камнемета, которыми они его штурмовали. Но не говоря о многих чудных деяниях, совершенных там братьями, в упомянутом замке Бартенштейн до его разгрома был один человек по имени Милигедо³⁷², такой смелый, что, убив его, пруссы сочли бы, что убили половину осажденных. Посему они совещались, как бы хитростью заманить и убить его, и, измышляя разные хитрые способы, они начали следующим образом. Устроив сперва засады, они послали одного доблестного воина на посрамление военной силы осажденных, как Голиафа – полков сыновей Израиля³⁷³. Он громогласно воскликнул: «Если есть в замке тот, кто дерзнет вступить в поединок со мной, пусть выходит!» Услышав это, Милигедо, испросив разрешения братьев и получив его, вышел и погнался за ним. Но, увидев, что из засады появилось огромное полчище врагов, он, убив того, бежал в лес и тайными путями вернулся в замок Бартенштейн. Не раз и так и этак подступались они к нему, так что, в конце концов, хитростью убили его. Точно так же был убит и человек по имени Троппо³⁷⁴, воплощение мужества и ревнитель веры. Гибель их вселила великую радость в народ прусский и, напротив, великая скорбь³⁷⁵ охватила братьев. Но чтобы обратить их радость в скорбь и печаль³⁷⁶, братья поставили у ворот замка виселицу и повесили тридцать прусских заложников, которых держали в плену. Вот почему, когда пруссы увидели повешенных сыновей и сородичей своих, заплакали и они горьким плачем³⁷⁷.

120. О разрушении трех укреплений и гибели более тысячи пруссов

После этого между дружиной братьев и осаждавшими их пруссами произошла стычка из-за котла, который нужно было перенести из одного укрепления в другое; в нем пруссы варили священные приношения по обычаю своему. На эту битву вышли братья со ста пятьюдесятью воинами, и завязалось между ними великое сражение. Наконец братья, по воле Господа, силой отобрали котел и, наступая, до основания разрушили те три укрепления, так что из тысячи трехсот человек, назначенных для обороны их, едва ли кто уцелел, а со стороны братьев пал только маршал³⁷⁸.

121. О том, как братья покинули замок Бартенштейн

Когда укрепления были снова восстановлены, а братья на четвертый год, т. е. в год от Рождества Христова 1264-й, лишились припасов и не могли более оказывать отпор пруссам, они трижды обманули их, и вот как. Братья со всей дружиной своей молча скрывались за стенами замка с утра до девяти часов³⁷⁹, и когда пруссы увидели, что в замке никто не показывается, то подумали, что осажденные бежали, и мощным ударом штурмовали замок. Но братья, выйдя из укрытий, оттеснили их, многих убив и смертельно ранив стрелами и ударами камней. Наконец после бесконечных стычек и битв один благочестивый брат возопил к Богу, чтобы Он явил ему, чтó надлежит делать при таких обстоятельствах. Глас небесный ответил ему: Иуда и Иерусалим! не бойтесь и не ужасайтесь. Завтра выступите на встречу им, и Господь будет с вами; будьте тверды; вы увидите, что помощь Господа с вами³⁸⁰. Услышав это, на другой день братья, разделившись и разделив дружину свою на две части (одна из них пошла в замок Кёнигсберг, другая – в Эльбинг) и захватив святые мощи и оставив в замке одного старого, дряхлого и слепого брата, который не мог идти с ними, ушли. И этот оставшийся в замке брат, как обычно, каждый канонический час³⁸¹ ударял в колокол. Наконец, когда он не мог долее скрываться, враги подобрались к замку и, не встретив никакого сопротивления, вошли и, убив брата и сохранив для себя замок, вели из него многие сражения с братьями.

122. О штурме замка Вилов

В это время мощная рать пруссов, судовов и литвинов вторглась в землю Самбийскую и, поставив литвинов с одним камнеметом с одной стороны, а остальных с другим – с другой, восемь дней осаждали замок Вилов³⁸², ежедневно его штурмуя. Наконец однажды, когда все сошлись для битвы, лучники со стрелами, камнеметы, прочие – с дровами и соломой для сожжения замка, а остальные другими способами досаждали осажденным, Генрих фон Таупадел³⁸³, после ставший братом Тевтонского ордена, муж доблестный и в совершенстве владевший искусством баллистариев, призвал осажденный народ к обороне и с ним потушил огонь, не раз разводимый для сожжения замка. В этой жесточайшей битве многие язычники были убиты и смертельно ранены; но вышеупомянутый Генрих, выстрелив из баллисты, пронзил стрелой и убил одного знатного и владетельного человека, вождя литвинов, а с другой стороны выстрелил в одного мастера, который поднялся на верх камнемета, чтобы починить его, и стрелой пригвоздил ему руку к камнемету; увидев это, язычники в страхе сняли осаду.

123. О гибели магистра, брата Хельмерика, и сорока братьев и многих христиан

В том же году³⁸⁴ вождь натангов Генрих Монте с сильным войском вторгся в землю Кульмскую и сжег все сооружения, стоящие за пределами укреплений, не говоря о множестве людей и прочей неисчислимой добыче, которую забрал с собой, он обагрил ту землю кровью христианской. Когда это достигло слуха магистра, брата Хельмерика, он созвал всю силу войска своего и гнал их до земли Любавской и, построив войско свое к сражению, доблестно напал на них. Пруссы же, окруженные засеками, сначала оказывали решительный отпор, но наконец бежали, а христиане, гонясь за ними, рассыпались и, хотя в этом бегстве они многих убили, все же пруссы, увидев у знамени горстку людей, объединились и, вернувшись к засекам, вступили в новую продолжительную битву и в конце концов, по воле Господа, чьи пути неисследимы³⁸⁵, убили магистра и брата Дитриха³⁸⁶, маршала, и сорок братьев и все войско христианское, и совершено было столь великое поражение народа Божьего³⁸⁷, что считается оно большим, чем в куршском сражении, ибо, хотя здесь было не так много убитых, как там, но погибли почти все видные и выдающиеся люди, чьей мудростью и усердием и земля Прусская управлялась и велась война. После одна отшельница, живущая в месте этого сражения, много раз видела ночью горящие свечи, явное свидетельство того, что павшие там уже приняли терновый венец от Царя мучеников.

124. О брате Людвиге, седьмом магистре земли Прусской

Брат Людвиг фон Бальденсхейм³⁸⁸ стал седьмым магистром Пруссии в год от Рождества Христова 1265-й и оставался им шесть лет. В это время маршалом был брат Фридрих фон Хольденштете³⁸⁹.

125. О приходе многих пилигримов

Когда молва о разрушении всех замков, о которых говорилось выше, облетела пределы Алемании, встревожились короли и правители, и чтобы Церковь Божья в пределах Пруссии, до краев залитая кровью христианской, вконец не погибла, но их радостным приходом стала бы усиливаться, в год от Рождества Христова 1265-й герцог Брауншвейгский³⁹⁰ и ландграф Тюрингский³⁹¹, в год от Рождества Его же 1266-й маркграф Бранденбургский Оттон с сыном и братом³⁹² по плоти; в год от Рождества Его же 1268-й король Богемии Отакар в сопровождении многих рыцарей и при полном вооружении пришли в Пруссию на помощь упомянутой земле, а именно, чтобы подавить мятеж пруссов. А поскольку еще не пришло время, когда Богу было угодно сжалиться над народом своим, но Он продолжал карать, упомянутые правители из-за теплой зимы не смогли осуществить вожделенное желание, но, оставив христиан земли Прусской в большой опасности, воротились восвояси.

126. О брате Ульрике и гибели пятидесяти пруссов

В то время был в дружине Кёнигсберга брат Ульрик из Магдебурга³⁹³, до того могучий телом, что превосходил силой многих людей. Ведь он одним пальцем брал любых двух оруженосцев за пояс со спины и высоко поднимал их, даже если те упирались. Он с несколькими братьями и оруженосцами был назначен для охраны кораблей христианских, пришедших по морю в Прусскую землю³⁹⁴, прежде нередко разоряемую пруссами. И случилось так, что, когда он остался с горсткой людей около упомянутых кораблей, пришли вооруженные пруссы с пятью кораблями и приблизились, чтобы разбить их корабли, но брат Ульрик выломал мачту с корабля своего и, пробив их корабли, все потопил, так что с кораблями их утонули пятьдесят пруссов. Прочие при виде этого в страхе ушли.

127. О сооружении замка Бранденбург

В год от Рождества Христова 1266-й маркграф Бранденбургский, как говорилось выше, со множеством рыцарей пришел в землю Прусскую, и поскольку ничего другого сделать не смог, то по совету магистра и братьев построил замок Бранденбург³⁹⁵, пожелав так назвать его на вечную память в честь маркграфства своего.

128. О смерти князя Померании Святополка и о мятеже сына его Мстивоя против братьев

В тот год слег князь Померании Святополк и, почувствовав, что умирает, призвал³⁹⁶ к себе сыновей своих³⁹⁷ и в качестве последнего завещания, которое он утвердил смертью³⁹⁸, дал им такое наставление, говоря: «С тех пор как между мною, с одной стороны, и братьями дома Тевтонского – с другой, началась война, я все ослабевал; всеми правдами и неправдами, и так и сяк я нападал на них, и не было мне удачи, ибо с ними – Бог, и Он ратует за них. Посему советую вам никогда не выступать против них, но почитать со всяческим благоговением». Но перворожденный сын его Мстивой не внял этому наставлению. По смерти отца³⁹⁹, став князем Померании, он из-за какой-то безрассудной дерзости идя по первым зловещим следам своего отца, надоумил пруссов разорить с войском огнем и мечом землю Кульмскую и епископство Помезанское⁴⁰⁰ напротив замка его Нейенбург⁴⁰¹, и они, пруссы, с одной стороны Вислы, а воины из замка Нейенбург – с другой, мощно атаковали пятнадцать кораблей братьев, снаряженных всем необходимым для защиты веры и христиан, пока корабельщикам не пришлось уйти (ибо иначе они спастись не могли), все сбросив с кораблей.

129. О мести за этот мятеж

Узнав об этом, магистр с братьями, собрав большую рать, в день святых апостолов Петра и Павла⁴⁰² вторгся в землю Померании близ замка Нейенбург и после, с наступлением осени, испепелил волости близ града и замка Дерсовии⁴⁰³ и другого замка, захватив много людей и скота. После этого князь Померании Мстивой, который прежде, словно лев, бросался на братьев и их подданных, ныне, усмиренный таким потрясением, униженно, со многими мольбами, добился у магистра, чтобы между ним и магистром и братьями был восстановлен прежний мир⁴⁰⁴.

130. О разрушении замка Бранденбург

Брат Фридрих фон Хольденштете, комтур Бранденбурга⁴⁰⁵, с братьями и оруженосцами своими пошел на волость Натангии, называемую Солидов⁴⁰⁶, близ замка Крейцбург, и разорил ее огнем и мечом, многих убив и взяв в плен. На обратном пути встретился ему гонец, сказавший, что замок Бранденбург разрушен, и вот как. Одна прусская женщина, низкого положения, дочь Белиала, ушла из упомянутого замка и сообщила вармийскому вождю Глаппо об отсутствии братьев; он, придя со многими воинами, взял его. Услышав об этом, разгневанный комтур пошел со своими людьми на Кёнигсберг и, вернувшись на корабле в Бранденбург, братьев и прочих из дружины своей, оборонявшихся в деревянной башне упомянутого замка, живых и невредимых увел с собой от штурма и натиска пруссов.

131. О восстановлении замка Бранденбург и о достойной похвалы жизни в нем одного брата

Маркграф Бранденбургский, узнав, что воздвигнутый им замок разрушен пруссами, разгневался и, снова собрав большое войско, вернулся в Пруссию⁴⁰⁷ и по совету магистра и братьев на том же месте поставил другой замок с тем же названием. В этом замке был некий благородный брат Герман фон Лихтенбург; он постоянно носил кольчугу на голом теле вместо рубахи, не говоря о прочих умерщвлениях плоти и воздержаниях, которые он наложил на себя. Вот почему случилось, что, когда он поспешно выступил в сражение, надев, как полагается, прочие доспехи, его плоть была настолько изъязвлена, словно изъедена скорпионами. Его духовник священник брат Петер⁴⁰⁸ убеждал его, что во время сражения следует снимать кольчугу из-за тяжести прочих доспехов, но он ответил, что никакие обстоятельства не смогут принудить его к тому, чтобы он при жизни снял ее. Но той же ночью явилась ему Пресвятая Дева Мария и легким прикосновением руки исцелила его, так что, когда вышеупомянутый брат Петер снова увидел его, на коже его не было никаких нездоровых пятен.

132. О брате Дитрихе, восьмом магистре Пруссии

Брат Дитрих фон Гатирслебе, восьмой магистр земли Прусской⁴⁰⁹, возглавлял орден шесть лет, в год от Рождества Христова 1271-й. А маршалом в это время был брат Конрад фон Тирберг-старший⁴¹⁰.

133. Об опустошении земли Натангии господином Дитрихом, маркграфом Мейсенским

В год от Рождества Христова 1272-й, Господь, взглянув, увидел страдание народа⁴¹¹ Своего в Пруссии, и уже пришла полнота времени⁴¹², когда Он пожелал сжалиться над Своими людьми. Господин Дитрих, маркграф Мейсенский⁴¹³, сын славного правителя господина Генриха, о котором говорилось выше, в войне помезанской, пришел в Пруссию со множеством воинов, и когда вместе с магистром и братьями собирался напасть на врагов, то обнаружил на границе земли Натангии укрепление, обороняемое многими оруженосцами, препятствовавшими вторжению упомянутого правителя. Но братья [ордена] Дитрих⁴¹⁴ и Гюнтер⁴¹⁵, братья из Регенштейна, вместе с братьями и оруженосцами разрушили упомянутое укрепление, всех убив или взяв в плен. После этого упомянутый правитель, следуя по священным стопам своего отца, словно бесстрашный лев, который не посторонится ни перед кем⁴¹⁶, прошел со своим войском, войдя в землю Натангии, до торга, называемого Геркин⁴¹⁷, где пробыл три дня и три ночи, каждый день обходя Натангию с огнем и мечом. И он учинил им такое побоище, что на будущий год они снова подчинились вере и братьям. Итак, совершив это, тот господин маркграф вернулся в пределы свои, однако понеся человеческие потери, ибо из людей его в первом штурме укрепления пали от руки пруссов сто пятьдесят, а при разорении замка Натангии пятьдесят человек. Этот благочестивый правитель кроме многих других благодеяний, оказанных им братьям ради упрочения земли Прусской, посвятил в Тевтонский орден двадцать четыре благородных и доблестных человека из дружины своей и, позаботившись, чтобы у них не было недостатка ни в чем, что требуется для церковной и воинской службы, оставил их в земле Прусской.

134. О брате Конраде, девятом магистре Пруссии

Брат Конрад фон Тирберг-старший⁴¹⁸, девятый магистр земли Прусской, возглавлял орден шесть лет, в год от Рождества Христова 1273-й. Он, будучи призван в капитул верховным магистром⁴¹⁹, умер в пути.

135. О смерти вождя натангов Генриха Монте

После ухода этого правителя натанги начали бояться страха, где нет страха⁴²⁰. Нигде не было настолько укрепленного места, где бы они ни страшились неминуемой опасности. Вот почему случилось, что Генрих Монте, вождь их, с несколькими своими соучастниками ушел в пущу, и, когда он сидел один в палатке своей, а товарищи его были на охоте, напали неожиданно братья Генрих фон Шёненберг, комтур Христбурга⁴²¹, и брат Хельвик фон Гольдбах⁴²² с несколькими оруженосцами, и, увидев Генриха, они сильно возрадовались и, схватив его, повесили на дереве и повешенного пронзили мечом.

136. О смерти вармийского вождя Глаппо и о покорении вармийцев и натангов

У вармийского вождя Глаппо был один подданный по имени Стейнов⁴²³, которого он нежнейше любил. Не раз он спасал его от гибели. Но тот, не помня об оказанных ему благодеяниях, воздавал злом за добро, а за любовь – ненавистью⁴²⁴. Ибо он замыслил, как бы предать его смерти⁴²⁵, и, чтобы это осуществить, он предложил ему взять один замок⁴²⁶ в земле Самбии, близ берега Свежего моря, почти напротив замка Бранденбург, назначив ему день, когда он должен был прийти со своим войском. Тем временем Стейнов пришел к комтуру Кёнигсберга и передал ему это, советуя ему пойти с ним со своим войском. Он, вняв совету его, взяв с собой многих братьев и оруженосцев, пришел и нашел Глаппо с войском его в осаде упомянутого замка и, внезапно напав на них, всех убил. Но Глаппо он повел с собой в Кёнигсберг и на горе, которая по имени его по сей день называется горой Глаппо, повесил. Когда же были убиты вожди и все, кем велась война, натанги и вармийцы снова подчинились вере и братьям.

137. Об отдельных сражениях всех замков и городов земли Прусской во время второго вероотступничества, сначала о Балге

Рассказав в общих чертах о войне второго вероотступничества, следует перейти к перечислению сражений отдельных замков и волостей земли Прусской. Посему пусть не волнует читателя, если какое-либо сражение во втором вероотступничестве, изложенное выше или ниже, он найдет не в том порядке, в каком они происходили, ибо они уже стерлись из памяти ныне живущих людей, так что никто из них не может расположить их должным образом. Ибо по большей части излагается происшедшее, но порядок событий нарушен. Вот почему ты найдешь, что многое здесь помещено и описано наперед. После того как вармийцы, натанги и барты в год от Рождества Христова 1260-й отступились от веры и христиан, они обходили земли свои с оружием и сколько бы ни нашли христиан, убивали их, а захваченных женщин и детей уводили в плен. Потом они пошли к Балге и похитили коней братьев и скот, и это делалось не один, но много раз.

138. Об убийстве троих братьев и сорока воинов

Вскоре после этого два знатных и владетельных человека, Стумо и Стуче⁴²⁷, с большим войском пришли к Балге. Братья со своими людьми, выйдя навстречу, убили обоих знатных пруссов. В тот день был такой туман, что один другого не мог видеть на расстоянии. Вот почему случилось, что, когда братья собирались напасть на отступающих пруссов, ибо половина войска их перешла болото, то притаившиеся в засаде выбежали и убили троих братьев и сорок воинов.

139. О гибели нескольких пруссов

С самого основания замка Балга были в нем братья и оруженосцы, настолько мужественные и отважные, что едва ли какое-либо вражеское войско могло уйти от них целым и невредимым. Вот почему случилось, что, когда Побраво⁴²⁸, собрав войско из натангов и вармийцев, выслал ночью многих пехотинцев на поле Балги, а сам, последовав за ними утром с конницей, захватил скот братьев, убив трех его стражей, брат Герхард из Рейнской земли и многие другие братья с оруженосцами, погнавшись за ними, убили упомянутого Побраво и шесть человек и отобрали у них добычу.

140. О битве горожан Брунсберга во время второго вероотступничества и о взятии замка и города

Господин и брат ордена дома Тевтонского Ансельм, епископ Вармийский, выстроил замок и город Брунсберг на острове в нижнем течении реки Пассарге⁴²⁹, едва ли не в двух бросках камня от места, где они ныне стоят; в первый год второго вероотступничества их осадили пруссы с большим войском, целый день мощно штурмуя их. Жители города и замка со своей стороны оказывали им мужественное сопротивление, завалив повозками и четырехколесными телегами и бревнами те места замка и города, где мог открыться доступ врагам. В этом штурме с каждой стороны многие были ранены, а некоторые пали. Наконец, не возымев успеха, они отступили. После, понуждаемые обстоятельствами, сорок человек из упомянутого замка и города вышли за сеном и дровами, и все они были убиты врагами. Напуганные этим жители города и замка пришли в отчаяние, что никоим образом не смогут оказать сопротивление, если начнется новый штурм. Итак, спалив замок и город, они ушли со всей челядью своей, взяв с собой лишь тот скарб и утварь, что смогли унести за плечами. Уходя, они встретили на пути шестьдесят христиан, посланных братьями из Эльбинга им на помощь. Но когда те узнали, что замок и город сожжены, то все вместе отправились в Эльбинг. Затем, в год от Рождества Христова 1297-й, господин Генрих, епископ Вармийский⁴³⁰, поставил город и замок Брунсберг на том месте, где они ныне находятся. Когда этот епископ впервые после посвящения своего вступил в епископат свой, то получил там в качестве годового дохода со всего епископства лишь одну марку с одной мельницы.

141. О битве братьев из Христбурга во втором вероотступничестве и об одном чуде и уничтожении многих пруссов

Комтур Христбурга брат Дитрих по прозвищу Роде⁴³¹ во время второго вероотступничества выступил с братьями и пилигримами в количестве ста человек и разорил землю Погезанскую, после чего за ними погналось бесчисленное множество пруссов; поскольку он не мог избежать сражения с ними, то, уповая на милосердие Божье, напал на них, и, так как он доблестно наступал в сражении, они обратились в бегство⁴³², а братья и пилигримы, преследуя их, всех убили, так что никогда за один день горсткой людей не бывали убиты столь многие. Пленные же, которых связанными привели братья, сказали, что видели во время сражения, как одна дивной красы дева несла по воздуху стяг братьев; от этого видения они стали такими трусливыми и так затрепетало сердце их, что никто не решился защищаться.

142. О взятии одного укрепления

Погезаны, собравшись вместе, решили возобновить войну и, дойдя до Христбурга, нанесли мощный удар по одному стоявшему близ него замку, в котором жили правоверные помезаны, и наконец вторглись в него, захватив в плен и убив всех людей, кроме тех, которые смогли укрыться в замке Христбург, до основания разрушив упомянутое укрепление.

143. О гибели двенадцати братьев и пятисот человек и о разрушении города Христбурга, замка помезан и предместья братьев и об избиении многих христиан

Вождь бартов Диван по прозвищу Клекине⁴³³ и погезанин Линко⁴³⁴ с большим войском вторглись в землю Кульмскую и, пока на шум этого войска братья из Христбурга и прочие сходились в землю Кульмскую, погезаны, как заранее приказал Диван, с сильным войском всадников и пехоты пришли в замок Транпере⁴³⁵, что между Христбургом и Мариенбургом, на осаду которого они оставили пехоту, а одного человека по имени Кольте поставили их вождем. Но конница прошла до волости, называемой Альгент⁴³⁶, в которой ныне стоит замок Мариенбург⁴³⁷, и до Мариенвердера, убивая, хватая и сжигая все, что ни попадалось им на пути. Узнав об этом, братья из замков Пусилии⁴³⁸ и Фишау⁴³⁹ со своими оруженосцами пришли на помощь братьям и горожанам из Христбурга, уже во всеоружии. И когда братья, продвигаясь, приблизились к осажденному замку, пруссы, прекратив штурм, обратились в бегство. В этом бегстве и при штурме замка многие пруссы были убиты и смертельно ранены, а вождь их Кольте также пал от меча, и вот бегущая пехота встретилась с конницей. Напуганные этим, собрались и конница, и пехота и встали лагерем на берегу Сиргуне, а напротив них разместились братья со своим войском. Видя, что сражения им не избежать, пруссы, улучив момент, когда христиане, как бы забыв об опасности, оказались без надежной стражи и даже расседлали коней, половину войска своего тайно переправили через реку, и одни сзади, другие спереди навязали христианам жесточайшую битву, и, прежде чем христиане смогли приготовиться к отпору, было убито двенадцать братьев и пятьсот человек близ деревни Погансте⁴⁴⁰. Они погнались за остальными бегущими в город и после непродолжительного штурма силой взяли и совершенно разрушили город и замок помезан и предместье⁴⁴¹ братьев, взяв в плен и убив всех, кроме тех, кто смог укрыться в замке братьев. В то время в замке Христбург оставались всего три брата и три слуги и один помезанин по имени Сиренес⁴⁴², из-за каких-то совершенных им проступков закованный в цепи. Он, разбив колодки, с мечом и копьями, словно бесстрашный лев, встал на мосту замка братьев и преграждал доступ врагу, пока не опустились ворота. После этого один брат стрелой сразил одного прусса, которому было поручено охранять сорок взятых в плен и связанных христианских детей, и дети бежали в замок и спаслись от вечного плена.

144. О гибели многих пруссов

Вышеупомянутый Диван, опять ожесточившись на род христианский, собрав сильную рать, снова разграбил волости близ Христбурга и Мариенбурга, думая, что теперь, как и прежде, все должно совершаться по его прихоти. Ведь он уже убил и захватил в плен столько братьев и прочих христиан, что не верил, что уцелел кто-либо, способный оказать ему сопротивление. Вот почему, выслав вперед свое войско с добычей, он с горсткой людей последовал за ним. Но братья из Христбурга и Эльбинга с небольшим войском, уповая на Того, чьей силой мог один преследовать тысячу и двое прогонять тьму⁴⁴³, пришли к реке Ховар⁴⁴⁴. Там они смело напали на Дивана и убили одного его сородича по имени Даборе и всех людей. Но Диван спасся, в великом смущении бежав с горсткой людей. Итак, братья, вернув отобранную у них добычу и вознося благодарности, воротились восвояси.

145. О том, как трудно было доставлять провизию в замок Христбург

Поскольку братья из Христбурга были со всех сторон окружены силой врагов, они редко без большого риска и труда могли доставлять необходимое из Эльбинга. Вот почему случилось трижды, что, когда это доставлялось по реке Сиргуне, братья и слуги лишились добра и жизни, отчего в замке Христбург начался такой голод, что, если бы не подоспел некий нобиль из Помезании Самиле⁴⁴⁵, отец Туссина, живший среди неприятелей, но втайне почитавший веру и братьев, замок обезлюдел бы. Узнав об этом, пруссы в гневе схватили упомянутого Самиле и влили ему в рот кипяток и, поджарив нагого на костре, так что полуживой он почти не дышал, отправили его братьям, а он долго болел, но выжил. Наконец снова воцарился в упомянутом замке голод, да такой, что из-за него братьям пришлось посоветовать примкнувшим к ним правоверным помезанам уйти от них в другие места без ущерба их правам и свободам, где могли бы они найти пропитание, а не умереть там от голода. Вот почему немногие остались, а прочие ушли. Вот чудо Божье и высшая любовь, милостиво обратившаяся на братьев этих и прочих христиан не только в этом замке, но и во всей земле Прусской; ведь они с таким смирением и кротостью перенесли почти невыносимые и всецело противоречащие обстоятельствам человеческой жизни лишения, что без печали, но почти всегда радуясь⁴⁴⁶, мнили, что находятся среди райского блаженства⁴⁴⁷.

146. О брате Энгельконе, муже из Христбурга, жизнь которого достойна похвалы

В то время в упомянутом замке Христбург был брат Энгелькон⁴⁴⁸, выходец из Вестфалии, муж удивительного благочестия и воздержания, всецело преданный Богу. Помимо прочих добродетелей он отличался тем, что на голом теле носил вместо рубахи железную кольчугу, и так до смерти своей износил четыре таких кольчуги, изъеденных временем и ржавчиной.

147. О битве при городе Мариенвердере и его разрушении во время второго вероотступничества

И все еще не насытившись кровью христианской, пруссы снова вооружаются, чтобы убивать, бичевать и распинать христиан, чтобы так пала на них вся кровь праведная, пролитая на земле⁴⁴⁹ Прусской ради защиты веры христианской. Итак, собравшись с огромным множеством воинов, во время второго вероотступничества они выступили против города Мариенвердера и, устроив засады в надлежащем месте, показались в небольшом числе. На них грозно напали братья и горожане со своими оруженосцами, гоня их в поле, что между городом и мельницей, многих убив и смертельно ранив, и, когда они подумали, что наголову их разбили, появились скрывавшиеся в засаде пруссы и убили всех братьев и горожан, за исключением немногих, бежавших в город. Пруссы преследовали их и после недолгого штурма взяли город, и одни были взяты в плен, другие – убиты, остальные спаслись, укрывшись в замке. Итак, до основания спалив город, пруссы ушли с огромной добычей.

148. О втором разрушении упомянутого города Мариенвердера

Когда город Мариенвердер с великими трудами и лишениями был восстановлен⁴⁵⁰ братьями, случилось, что, опустошив землю Кульмскую, пруссы с большим войском пошли на замок Белихов⁴⁵¹ одного нобиля из Помезании по имени Иона, сына Саргана⁴⁵², стоявший на Оссе. Из этого замка вышел брат Конрад Шваб⁴⁵³ из Эльбинга со многими оруженосцами⁴⁵⁴ и вступил с ними в рыцарский поединок, в котором были ранены многие с обеих сторон. После этого они подошли к городу Мариенвердеру и после долгого и жестокого штурма снова до основания разрушили его; одни бежали в замок, другие спаслись, укрывшись в одном городском укреплении, прочие были взяты в плен или убиты. В двух этих битвах пруссы причинили большой ущерб образам святых, церковному облачению и прочему, предназначенному к служению Богу, и церковным святыням.

149. О сооружении замка Штаркенберг и гибели многих христиан

В то время брат Анно⁴⁵⁵, верховный магистр ордена дома Тевтонского, повелел магистру и братьям Пруссии построить замок в пределах Кульмского и Помезанского диоцезов на Оссе, а сам собрался щедро наделить обитателей замка всем необходимым. Для строительства его магистр созвал много людей, и, когда каждый был занят там порученной ему работой, неожиданно пришло войско пруссов и перебило все это множество людей. Но по прошествии времени магистр снова собрал людей и по благодати Божьей завершил строительство упомянутого замка, назвав его Штаркенберг⁴⁵⁶, а в переводе на латынь fortis mons, или «крепкая гора», и назначил для охраны его много братьев и оруженосцев.

150. О взятии замка Штаркенберг и о гибели многих братьев и христиан

Услышав о строительстве упомянутого замка, пруссы, вознегодовали⁴⁵⁷ и с сильным войском осадили его. Но брат Конрад из Блинденбурга⁴⁵⁸, выступив на битву с ними, получил пять ран наподобие пяти ран Христа и погиб, о чем не раз слезно молил Бога. Затем пруссы, со всех сторон окружив замок, приступили к штурму. Братья, со своей стороны оказывая сопротивление, многих убили и смертельно ранили стрелами. Однако пруссы, разъярившись, все предпочитали умереть, нежели ни с чем снять осаду, и, подойдя ближе, когда уже многие пали с обеих сторон, взяли упомянутый замок и, убив братьев со всеми обитателями его, самый замок обратили в прах. Спустя многие годы упомянутый замок был перенесен за Оссу в Кульмское епископство и стоит там по сей день.

151. О разорении замка Шпиттенберг во время второго вероотступничества

В земле Помезанской был замок Шпиттенберг⁴⁵⁹, в котором жили братья. Но поскольку во время второго вероотступничества их столько раз тревожили пруссы, а они никак не могли оказать им отпор из-за нехватки необходимого, то, спалив замок, они ушли со своими оруженосцами, и так он до сих пор пребывает в запустении.

152. О войне земли Кульмской во втором вероотступничестве и сначала о брате Геденрике, епископе Кульмском

Брат Геденрик⁴⁶⁰ ордена проповедников был во время второго вероотступничества епископом Кульмским. О нем достоверно повествуют, что Пресвятая Дева Мария явилась одному бедняку, вручив ему послание для упомянутого епископа; прочитав это послание, епископ узнал, что в нем описана вся его жизнь и сказано к тому же, что христианам в земле Прусской предстоит отныне претерпеть немало бедствий и притеснений со стороны пруссов.

153. Об осаде града Кульмензе

После этого пришло войско пруссов и осадило град Кульмензе. Встревоженный епископ призвал к себе знать и феодатариев, вменив им во искупление грехов пойти и тщательнейшим образом разведать численность и силу войска. На пути им встретилось несколько пруссов, с которыми они вступили в битву, и одного из них, очень высокого человека, более чем на голову выше остальных, ранили и полуживого привели с собой в город. Весьма встревоженный вождь пруссов пообещал снять осаду и не причинять вреда ни одному христианину, если ему вернут этого раненого, что и было исполнено каждой стороной.

154. О гибели многих горожан Кульмензе

Во время жатвы пришло войско пруссов и тринадцать дней скрывалось в лесу близ места, называемого Фогельзанг⁴⁶¹, но так, что каждый день небольшие группы появлялись в поле и прогоняли горожан с жатвы. Наконец, поскольку хлеба созрели и не могли долее стоять без ущерба для урожая, горожане, полагая, что войско ушло, все вышли на жатву. Увидев это, пруссы, сильным и страшным ударом обрушились на них и убили мужчин, а женщин и детей увели в вечный плен.

155. О сражении братьев из Редина и разрушении этого города

Никто не может досконально описать или поведать, сколько во время второго вероотступничества претерпели от пруссов братья и горожане из Редина ради защиты веры христианской, ибо в этом месте почти постоянно было выхождение и вхождение их⁴⁶² в землю Кульмскую. Говорят, что город Редин был дважды взят с боем и были захвачены в плен и убиты все до единого находившиеся в нем люди.

156. О гибели нескольких язычников

Один брат из Редина и Мартин из Голина⁴⁶³, едучи верхом в пуще и высматривая, не встретится ли им случайно кто-нибудь, начали сбиваться с пути, и, заблудившись, повстречали троих пруссов, двоих из которых убили, а третьего пощадили, чтобы он повел их прямым путем⁴⁶⁴, а он привел их в землю врагов. Поняв его обман, они убили его, и когда они поспешно уходили, их схватили и связали пятеро гнавшихся за ними прусских всадников и оставили двух людей караулить их. А трое других пруссов бросились за ускакавшим конем того брата. Потом, когда те двое готовы были обезглавить связанного Мартина, уже обнажив меч, он попросил их сначала снять с него одежду, чтобы не запачкать ее кровью. Они согласились и развязали Мартину руки, а он, выхватив у них меч, обоих убил, и, когда тот брат освободился от пут, они оба набросились на троих других и тоже их убили, а потом, не сбиваясь с пути, вернулись в замок Редин.

157. Снова о Мартине из Голина и о его чудесной битве

В то же время двадцать пруссов разоряли Польшу. По повелению братьев из Редина вышеупомянутый Мартин из Голина погнался за ними с семнадцатью соратниками. Эти пруссы, вернувшись из Польши, нашли стражей Мартина спящими и, убив одного, другого, сообщившего им численность соратников и место их нахождения, привязали к дереву. После этого они напали на них; Мартин и его соратники, со своей стороны, мужественно оборонялись, многие с обеих сторон были тяжело ранены. Увидев это, один соратник Мартина, который, раздевшись, переплыл ближнюю реку, чтобы наловить раков, вернулся, схватил меч и щит одного убитого и нагой вступил в битву. Он был ужасно иссечен и изранен ими, так что во многих местах большие клочья мяса свисали с его тела. Такой жестокой была битва между ними, что, утомившись, по доброму согласию обеих сторон, они трижды отдыхали и столько же раз, собравшись с силами, вступали в новое сражение. Наконец, когда уже погибли все христиане и пруссы, тот привязанный к дереву страж, освободившись от пут, пришел на место битвы и нашел только полуживого Мартина; положив его на повозку, он доставил его в Редин вместе с конями, оружием и прочим добром пруссов.

158. О битве братьев в замке Вартенберг и о гибели многих христиан

Был один замок в земле Кульмской, на горе, называемой Вартенберг⁴⁶⁵, посреди озера; он вел название свое от этой горы, и в нем жили братья со многими оруженосцами. И однажды в день Господень, когда люди из соседних деревень веселились и плясали, неожиданно явилось войско из Судовии, и, перебив всех этих людей, женщин и детей они увели с собой.

159. О взятии замка Вартенберг

Сколько бы раз и в каком бы количестве ни проливали язычники христианскую кровь, все же гонений они не прекращали. Ведь они прилагали все силы, чтобы уничтожить всех христиан. Вот почему судовы, снова собрав величайшую рать, пошли на замок Вартенберг и, после нескольких грозных штурмов (а братья им по мере сил оказывали сопротивление) они наконец разрушили, спалив дотла, и убив двух братьев с их дружиной. И вот упомянутый замок по сей день пребывает в запустении.

160. О разрушении замка Биргелов

Тринота⁴⁶⁶, сын короля Литовского, присоединив к себе многих других воинов-язычников, собрал для битвы почти тридцать тысяч человек и, приблизившись к земле Прусской, разделил войско свое на три отряда, один из которых послал на Мазовию, другой – на Помезанию, и обе земли разорил огнем и мечом. Остальные вторглись в землю Кульмскую, и, помимо прочего содеянного там зла, они взяли замок Биргелов⁴⁶⁷, похитив скот и все имущество братьев и тех, кто бежал в упомянутый замок. Братья и прочие люди спаслись, укрывшись в одной башне.

161. О войне всей Кульмской земли во время второго вероотступничества. О гибели многих христиан

Когда епископ Кульмский брат Геденрик освящал часовню госпиталя немощных Торна, находящуюся за стенами города, пруссы, получив весть о ее освящении, собрали войско и напали на людей, возвращавшихся после освящения и, убив мужчин, увели взятых в плен женщин и детей.

162. О сооружении торнского госпиталя и о штурме града Кульмского и разрушении замка и города Лёбау

В это же время судовы с величайшим войском, когда-либо собравшимся в Пруссии, вошли в землю Любавскую и до основания разрушили замок и город с этим названием⁴⁶⁸. Затем, войдя в Кульмскую землю близ замка Штрайсберг⁴⁶⁹ и разделив войско, они сначала заняли многие замки, чтобы убивать и брать в плен сбегавшихся в них людей. Потом они пришли в Торн и сожгли госпиталь и все, что было за стенами и что могло быть охвачено огнем. Наконец, придя к граду Кульмензе, они днем и ночью мощнейшими ударами штурмовали его, впрочем, безуспешно, так как горожане со своей стороны мужественно оборонялись. И вот, за четыре дня разорив упомянутую землю, они ушли с огромной военной добычей: людьми, конями, скотом и прочим. Один сильный человек из Судовии из этого войска погнался за женщиной-христианкой, бежавшей в то время к озеру, и, когда он готов был ее убить, она, забыв о слабости своего пола, оказала ему мужественное сопротивление. Взбешенный этим, он откусил ей большой палец; она же в ярости ответила ему тем, что, забив ему глиной рот и уши, задушила его насмерть.

163. О гибели многих пруссов

Вскоре после войско пруссов, вторгшись в Кульмскую землю, опустошило ее огнем и мечом, совершив великое побоище христиан. Наконец они пришли к граду Кульмензе, где их во всеоружии встретили горожане и, вступив в сражение, убили их вождя и многих других людей, и так был спасен захваченный ими в плен весь народ христианский.

164. Об опустошении Кульмской земли и о гибели нескольких братьев и оруженосцев

После этого Скуманд⁴⁷⁰ с судовами, войдя в землю Кульмскую, разделил войско свое на две части, одна из которых выступила на Торн, другая – на град Кульмензе, убивая, хватая и сжигая все, что ни попадалось им на пути. Но под вечер они сошлись у замка Биргелов и встали там лагерем. Той же ночью братья упомянутого замка вышли со своими оруженосцами и, всполошив спящее войско, многих убили и смертельно ранили; и сделался великий вопль⁴⁷¹, услышав который несущие ночную стражу⁴⁷² упомянутого войска подоспели уже при оружии и убили двоих братьев с полубратом⁴⁷³ и многих оруженосцев.

165. О штурме замка Шёнензе474 и о гибели вождя бартов Дивана

Наконец вождь бартов Диван с восьмьюстами воинами осадил замок Шёнензе и поклялся силой богов своих, что, если им сразу не сдадут замок, он и братьев, и оруженосцев повесит у ворот замка. В этом замке было всего три брата и горстка оруженосцев; на этих оруженосцев братья надели свои плащи и пармы для устрашения осаждающих, чтобы казалось, что братьев много. После этого, когда с каждой стороны было подготовлено все необходимое для штурма замков, они приступили к штурму, и, когда многие враги были ранены и убиты, брат Арнольд Кроп⁴⁷⁵ выстрелом из баллисты прострелил горло упомянутому Дивану. Он погиб, а остальные ни с чем ушли. С этим богохульником Диваном случилось то же, что и с Илиодором⁴⁷⁶, который, собравшись разграбить сокровищницу в храме Господнем, сраженный Богом внезапно упал на землю, и его, который с большою свитою и телохранителями только что вошел в означенную сокровищницу, вынесли как беспомощного на носилках⁴⁷⁷.

166. О взятии двух замков нескольких феодатариев Кульмской земли, а именно Хемсота и еще одного

После вождь судовов Скуманд с огромным войском судовов и рутенов⁴⁷⁸ за девять дней опустошил Кульмскую землю огнем и мечом. На протяжении этих девяти дней, когда оно постепенно приближалось к граду Кульмензе, один рыцарь из Польши, по имени Нинерик⁴⁷⁹, вошел в вышеупомянутый город, который обещал отдать в руки упомянутого Скуманда. Вот почему, когда, завидев врагов, горожане поднялись на стены, то же сделал и он и, как предатель, дал пруссам знак; и вот раз и другой он протрубил в рог свой. Услышав это, испуганные горожане схватили упомянутого рыцаря и, убедившись в том, что он собирался предать их, его и сына его с одним слугой повесили у ворот города. Скуманд, поняв, что его обманули, выступил на замок Хемсот⁴⁸⁰ и мощным натиском взял его и убил сорок человек, назначенных для его охраны. Затем он сильным ударом обрушился на замок другого феодатария-рыцаря, называемый Циппель⁴⁸¹, и, когда все там находящиеся были убиты и взяты в плен, оба замка он обратил в пепел.

167. О коварстве пруссов, знающих тевтонский язык

Вождь натангов Генрих Монте и многие другие пруссы, которые с детских лет воспитывались при братьях, во время этого гонения причинили много зла народу христианскому, ибо весьма часто случалось так, что, когда войско язычников проходило по пределам братьев, христиане, которые не могли бежать в замок, скрывались в лесах, ежевичниках и болотах. Узнав об этом, вышеупомянутый Генрих, собрав многих оруженосцев, приходил в подозрительные ему места и, прикрывая коварство мирными словами⁴⁸², говорил по-тевтонски: «Коли есть здесь кто, пусть выходит без страха, ибо войско язычников уже ушло». Когда они, поверив его словам, выходили, он, напав на них со своими людьми, всех брал в плен или убивал.

168. О битве братьев и горожан из Эльбинга во время второго вероотступничества и о некоторых правоверных погезанах, примкнувших к братьям

Когда начались гонения второго вероотступничества, некоторые нобили из Погезании, пусть и немногие, не будучи неблагодарными за благодеяния, оказанные им магистром и братьями, оставив отцовское наследие, со всеми чадами и домочадцами придя в Эльбинг, стали верными сторонниками братьев.

169. О разрушении замка Веклице и еще одного укрепления

Погезаны с судовами и другими язычниками Пруссии, собрав сильную рать, прошли по всей Погезании и Помезании в начале второго вероотступничества и, сколько бы ни встретили там христиан, всех убивали, уводя в плен женщин и детей. Затем, пройдя дальше, они штурмовали Эльбингский замок и так неистовствовали, что непременно взяли бы предместье, если бы один человек по имени Виртел⁴⁸³ не пронзил копьем их вождя. После его гибели они в смятении отошли к одному укреплению⁴⁸⁴, находившемуся между реками Рогов⁴⁸⁵ и Весека⁴⁸⁶, в том месте, где Весека впадает в озеро Друзин, и после непродолжительного штурма сожгли его, взяв в плен и убив всех, кроме тех, кто спасся, переправившись на судах через Друзин. Потом, увидев, что все беспрекословно им подчиняются, они пришли к замку Веклице⁴⁸⁷, стоявшему на реке Рогов, и после долгого и тяжелого штурма и мужественной обороны осажденных, наконец обратили его в пепел, всех взяв в плен или убив.

170. О взятии мельницы Лиефарда и гибели многих горожан из Эльбинга

В год от Рождества Христова 1273-й, когда уже самбы, натанги, барты и вармийцы, обессиленные войной и потерями, покорились вере и братьям, погезаны, все еще упорствуя, собрали войско свое у Эльбинга и расположились в одном лесу, выезжая из которого небольшие группы всадников показывались у града Эльбингского; преследуя их, горожане Эльбинга, постоянно державшие оружие наготове, нескольких убили. Но когда горожане, погнавшись за ними, слишком удалились от города, находившиеся в засадах погезаны, выйдя, заняли ведущую в город дорогу. Тогда горожане, опасаясь, что в поле они будут не в состоянии оказать сопротивление такому множеству воинов, поднялись на мельницу Лиефарда⁴⁸⁸, укрепленную наподобие замка. Итак, подоспевшие погезаны яростно штурмовали упомянутую мельницу. Но поскольку горожане к тому времени не слишком устали, они решительно оборонялись и многие были ранены с каждой стороны; вскоре, прекратив сражение, погезаны присмирели, и прежде, чем выступить на битву во второй раз, они потребовали у христиан, чтобы те сдали им замок и сдались сами, иначе они всех перебьют. Наконец договорились на том условии, что им отдадут двадцать пять лучших горожан, чтобы таким образом спасти остальных. Затем погезаны, нарушив мирный договор, возобновили штурм, а так как горожанам уже нечем было защищаться, они развели огонь и подожгли замок; когда одни, видя это, попытались спастись из огня, то были убиты, другие, прыгая из огня, падали на поднятые пруссами копья, прочие сгорели. Столько было пролито там крови христианской, что ближняя река, потеряв естественный цвет, казалась кровавой. Повествуют многие достойные доверия (и этому следует безусловно верить), что в это время люди, стоявшие на стенах града Эльбингского, видели воочию, что небо отверзлось⁴⁸⁹ и ангелами возносились души убиенных.

171. О покорении погезан и о величайшем побоище их и о мире, возвращенном христианам

Итак, магистр и братья, встревоженные столь скорбным событием, чтобы отомстить за поругание убиенных, собрали всю силу войска своего и, войдя в землю Погезании, опустошая ее огнем и мечом от одного конца до другого⁴⁹⁰, убили мужчин, а женщин и детей увели в плен. Кроме того, они взяли и замок Хейльсберг, бывший тогда в руках погезан, всех взяв в плен или убив, и с тех пор земля Прусская успокоилась в мире.

172. О постоянном натиске врагов и разных мучениях христиан Пруссии во время второго вероотступничества

Столько тягот, столько лишений и столько тревог претерпели братья и прочие христиане от врагов во всех городах, замках и других местах в этом гонении, длившемся более пятнадцати лет, что ни один ныне живущий человек не может этого досконально изложить; и выстояли они только благодаря вере в Бога. Едва ли выдавался час, когда они могли бы есть хлеб досыта⁴⁹¹ без того, чтобы раз-другой, а то и больше не бросаться в битву, отбиваясь от врагов. Воистину, воплотилось в них то, что говорится об иудеях, которые восстанавливали святой град Иерусалим, противостоя сопротивлению язычников, когда половина их занималась работою, а другая держала копья от зари до появления звезд; одною рукою производили работу, а другою держали меч⁴⁹². Но эти служители Божьи, как учит апостол, во всем, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях, в трудах, в бдениях, в постах⁴⁹³ жили на грани жизни и смерти в великом терпении; как бы в печали, все же они всегда радовались. Посему тех, кому случится читать эту книгу, прошу не страшиться напастей и уразуметь, что эти страдания служат не к погублению, а к вразумлению рода нашего. Ибо то самое, что нечестивцам не дается много времени, но скоро подвергаются они карам, есть знамение великого благодеяния. Ибо не так, как к другим народам, продолжает Господь долготерпение, чтобы карать их, когда они достигнут полноты грехов, не так судил Он о нас, чтобы покарать нас после, когда уже достигнем до конца грехов. Он никогда не удаляет от нас Своей благодати, и, карая горестями, не оставляет Своего народа⁴⁹⁴.

173. О втором разрушении замка Бартенштейн

Судовы, узнав, что барты, вармийцы и прочие пруссы снова подчинились вере и братьям, вознегодовали и, собравшись вместе, с огромным войском неожиданно осадили замок Бартенштейн, который после ухода братьев барты сохранили для себя, разрушили и превратили в пепел⁴⁹⁵, всех уведя в плен или убив.

174. Об осаде замка Беселеды и гибели двух тысяч судовов

На следующий год судовы, надровы и скаловы, придя с огромным войском, осадили замок Беселеду, стоявший в лесу, называемом Кертене, близ Бартенштейна, жесточайше штурмуя его. Увидев это, Намеда⁴⁹⁶, мать Посдраупота из рода Монтеминов⁴⁹⁷, сказала сыновьям своим: «На гóре себе родила я вас. Почему не хотите вы жизнь и народ ваш защитить от врагов?» Вняв ее словам, сыновья и прочие обитатели замка выступили на битву и убили более двух тысяч человек из войска язычников. После этого братья восстановили замок Бартенштейн и жили там по сей день.

175. О войне надровов и крещении многих из упомянутой земли

В год от Рождества Христова 1274-й, когда погезаны, вармийцы, натанги, барты и самбы вернулись к единой Святой Матери Церкви и, дав, как положено, заложников, чтобы впредь не предпринимать ничего противозаконного, но смиренно подчиниться вере и власти братьев, магистр и братья, радеющие о расширении пределов христианских, вооружились против племени надровов. Ведь когда Тирско, отец Маудело⁴⁹⁸, кастелян⁴⁹⁹ из Вилова, как говорилось выше, со всеми примкнувшими к нему подчинился вере и братьям, многие владетельные и знатные люди из Надровии пришли со временем к братьям со всей челядью своей и, возродившись в источнике крещения, оставив идолов, служили живому Богу Иисусу Христу.

176. О взятии двух замков земли Надровии в волости Ретов

Магистр брат Конрад фон Тирберг, принимая во внимание благоразумие и верность этих надровов и то, что из-за их ухода земля Надровии во многом была бы ослаблена, послал брата Дитриха⁵⁰⁰, фогта земли Самбийской, и войско с ними в упомянутую землю Надровии. Они, войдя, разорили волость Ретов⁵⁰¹ огнем и мечом и, продвинувшись к двум замкам упомянутой волости, после долгого сражения, разгоревшегося между ними, наконец с Божьей помощью захватили их оба и, убив и взяв в плен многих людей, предали их вместе с предместьями огню пожара; и они захватили столько коней, скота и прочего добра, что едва могли все забрать.

177. О взятии замка Отолихии

Вскоре после тот же брат Дитрих, фогт, по повелению магистра вместе со многими братьями и сорока всадниками, со многими пехотинцами, идущими на судах, пришел в волость Надровии, называемую Каттов⁵⁰², и, расставив лучников в надлежащих местах и приставив к стенам лестницы, они приступили к штурму замка Отолихии⁵⁰³. Но поскольку обитатели замка слышали, что братья прежде столь мощным натиском взяли два других замка, то в отчаянии и страхе не могли долго оказывать сопротивление, но после краткого штурма, при котором многие из замка были смертельно ранены, а прочие пали, братья стремительно вторглись в замок и, убив мужчин и взяв в плен женщин и детей, сожгли его дотла.

178. О взятии замка Каменисвике

Затем магистр с большим войском прошел по земле Надровии с огнем и мечом, и, когда пришел к замку Каменисвике⁵⁰⁴, на реке Арсе⁵⁰⁵, разместив, как положено, все необходимое для штурма, он напал на замок, и многие были ранены с обеих сторон, ибо в упомянутом замке было двести храбрых воинов. Наконец после долгого и очень тяжелого сражения братья стремительно ворвались в замок и, убив всех вышеупомянутых мужчин, взяв в плен женщин и детей и захватив огромную добычу, самый замок сожгли дотла.

179. Об опустошении земли Надровии

Славно велись против земли Надровии многие битвы, не описанные в этой книге, ибо было бы чрезмерно долго рассказывать о каждой в отдельности. Вот почему надровы, до сих пор обладавшие большой воинской силой и многими укреплениями, оставив всякую дикость, подчинились вере и братьям, за исключением немногих, ушедших в землю Литовскую; итак, упомянутая земля Надровии по сей день пребывает в запустении.

180. О войне со скаловами. О предпосылке войны

Когда по благодати Божьей надровы были завоеваны, братья направили войска сражаться со скаловами, полагая, что не сделали ничего, если еще что-то осталось сделать; и заметь, что все последующее было содеяно во время войны с надровами, ибо был свободен водный путь к скаловам, которому надровы, обитающие вдали от реки Мемель, не могли препятствовать.

181. О длительной осаде одного замка и об одном дивном деле

У скаловов был замок на горе близ Рагнита⁵⁰⁶, осаду которого рутены с огромным войском вели за девять лет до вторжения братьев ордена дома Тевтонского в Прусскую землю⁵⁰⁷. Наконец рутены, обессиленные войной и потерями, спросили у осажденных, какой пищей они держатся. Те ответили, что рыбой. Ведь посреди замка у них был пруд, имевший двадцать шагов в длину и почти столько же в ширину, в то время изобиловавший рыбой, которой хватало для пропитания всем осажденным. Вот чудо: когда скаловы были язычниками, он изобиловал рыбой; ныне же, когда они стали христианами, в нем живут лягушки; и нет в упомянутом пруду такого количества воды, какого хватало бы, чтобы в нем водилась рыба. Почему это так, не знаю: Бог знает⁵⁰⁸, судьбы которого непостижимы, а пути неисследимы⁵⁰⁹.

182. О взятии замка Рагнит

Брат Дитрих, фогт самбийский, по повелению магистра ведя с собой многих братьев и тысячу человек, все ведающих в штурме укреплений, пришел на судах в землю скаловов, раскинувшуюся по обоим берегам Мемеля, и, внезапно подступив к замку, стоящему тогда в том месте, где ныне находится замок Рагнит, приступил к его штурму. Некоторые силились взобраться по приставленным к стенам лестницам. Но когда скаловы были готовы выступить в свою очередь, лучники братьев отбили их дождем стрел. И вот, стремительно ворвавшись, одни – через стены, другие – через ворота замка, все то множество язычников, которых в замке было больше, чем людей в войске братьев, они предали мечу, а женщин и детей с огромной прочей добычей увели с собой. Потом они сожгли замок и его предместье и прочие находившиеся рядом постройки.

183. О взятии замка Рамиге

На трудное и почти непосильное человеческой природе отваживается человек, уповающий на Господа, когда по определенным знакам и очевидным знамениям чувствует, что Бог милостив к нему. Вот почему вышеупомянутый брат Дитрих, перейдя с войском своим на другой берег Мемеля, точно так же штурмовал замок Рамиге⁵¹⁰, и, хотя при этом некоторые его люди были ранены и убиты, все же в тот же день он стремительно захватил и разрушил его, часть людей взяв в плен, прочих убив.

184. О разрушении замка Лабиау

Когда же это дошло до слуха скаловов, потрясены были кости их⁵¹¹, и собравшиеся старейшины народа все вместе решили, как им отомстить за себя. И они единодушно выбрали четыреста отменных воинов, которые, придя на судах к замку братьев Лабиау⁵¹², внезапно на рассвете, когда люди еще покоились на ложах своих, взяли его, убив в нем всех до единого представителей мужского пола, но пощадив женщин и детей, которых, сначала спалив замок, они с великой добычей увели с собой.

185. О разорении земли Скаловии

Но поскольку легкость прощения побуждала к совершению проступка, было необходимо сурово наказать скаловов за совершение его, чтобы впредь им неповадно было. Итак, магистр и братья собрали сильное войско, чтобы покарать зачинщиков; придя в землю Скаловии, они прошли по ней с огнем и мечом от одного конца до другого⁵¹³ в той части, что прилегает к земле Прусской, и, перебив многих людей, увели связанных женщин и детей. Тем временем вождь скаловов Стинегота⁵¹⁴ с большим войском погнался за ними; заметив это, магистр и братья, незаметно расставив засады, напали на шедшее войско скаловов и многих из них убили, прочих обратив в бегство.

186. Об одном предательстве, совершенном против братьев

Был один могущественный человек, скалов по имени Сарека⁵¹⁵, кастелян в замке Сарека⁵¹⁶, названном так по его имени, из той части Скаловии, что прилегает к земле Литовской. Он, не имея рати, способной нанести удар братьям, замыслив коварное предательство, задумал, прикинувшись добрым, обмануть их. Ведь он послал гонцов своих к комтуру Мемельбурга⁵¹⁷, смиренно и преданно прося его прийти с оруженосцами и немедленно увести его, собиравшегося со всеми чадами и домочадцами, оставив идолопоклонство, принять благодать крещения, ибо только рукою крепкою⁵¹⁸ можно увести из рук язычников. Выслушав это посольство, комтур возрадовался радостью великою⁵¹⁹ и, хотя не слишком верил в успех этого дела, все же решил рискнуть во имя Бога в надежде на пользу для стольких душ. И вот он выступил вместе с несколькими братьями и оруженосцами, и на пути встретился ему человек, который предупредил его о предательстве, уверяя, что упомянутый Сарека со многими ратниками ждет на пути, чтобы убить его и братьев. Узнав об этом, комтур, не желая, чтобы этот Сарека извлек выгоду от такого злодейства, обойдя его, внезапно напал на него сзади и увел его в плен с восьмью лучшими людьми с его стороны, а остальные в страхе бежали. В ту же ночь, когда братья спали в шатрах своих, Сарека, могущ силами⁵²⁰, освободился от пут, которыми был стоя привязан к дереву, и, схватив меч, убил одного брата и троих оруженосцев, а еще одному отрубил руку; в этой битве он и сам был убит.

187. О взятии замка Сассовии

Узнав об этом, магистр брат Конрад фон Тирберг разгневался и собрал войско из тысячи пятисот всадников, а прочие пошли на пятнадцати судах; они встретились близ замка скаловов Сассовии⁵²¹ и, решительно приступив к его штурму, после долгого боя мощным ударом взяли его и превратили в пепел⁵²², некоторых людей взяв в плен, а прочих предав мечу.

188. Об опустошении земли Скаловии

Многие другие сражения велись братьями против скаловов, о чем долго было бы писать. И вот, когда лучшие люди этой земли, а именно господа Сурбанч, Свисдета и Сурдета⁵²³, поняли, что Бог страшно разгневался на них, а к братьям удивительно милостив, не решаясь более сопротивляться божественной силе, постепенно со всеми чадами и домочадцами пришли к христианам, оставив наследие предков. Простой же люд, услышав, что вожди войска их, которые вели войну, сложили оружие, также покорился вере христианской. И вот земля эта на долгие годы обезлюдела.

189. О третьем вероотступничестве пруссов и взятии в плен комтуров Христбурга и Эльбинга с их дружиной

Когда же с бесчисленными потерями и бесконечными тревогами, не без величайших жертв среди христиан, братья вторично покорили ярму веры это дикое и неукротимое племя пруссов и думали, что наступит мир и спокойствие, внезапно постигла их пагуба⁵²⁴. Ведь недруг рода человеческого, враг веры, ревнующий к миру дьявол, войдя в сердца их⁵²⁵, подстрекнул их к тому, чтобы они снова вступили на путь мятежа и, закоснев в пороке, пошли бы против рожна⁵²⁶. Согласные с его советом, они все, кроме правоверных помезан, составив заговор, намеревались совершить зло вероотступничества. Однако никто не решался открыто выступить против братьев, кроме погезан, которые, напав с оружием в руках на комтура Эльбинга⁵²⁷ и на комтура Христбурга Хельвика фон Гольдбаха⁵²⁸ и их соратников, увели их в плен. Но некто по имени Повида тут же их освободил. Капеллана, их священника, они повесили на дереве и убили одного их слугу, оставшаяся часть дружины едва спаслась, обратившись в бегство.

190. Об убийстве многих погезан

В то время самбийский фогт брат Дитрих фон Лёдла, вернувшись из Алемании, увел нежно его любивших самбов от такого заблуждения. Узнав об этом, натанги и вармийцы, тоже отступили от задуманного зла, обещая в доброй вере преданно присоединиться к братьям. И вот, собрав большое войско, магистр брат Конрад фон Тирберг и братья вторглись в землю Погезании и, убив без числа мужчин и опустошив землю огнем и мечом, увели в плен женщин и детей. После этого и мужчины и женщины бранили одного самба по имени Бонсе⁵²⁹, камерария⁵³⁰ волости Побетен⁵³¹, полагая, что он виновник этого страшного преступления, его главная причина и источник. Бонсе хотел, не скрывая, иметь двух жен, а так как братья это запрещали, он, разгневавшись, подстрекнул к вероотступничеству почти всех пруссов. Посему он, как и заслуживал по грехам его, был осужден на смерть.

191. К этому же

В тот же год, осенью, братья снова с оружием в руках вторглись в вышеупомянутую землю Погезании и, вновь разорив ее огнем и мечом, взяв в плен и убив всех, кроме немногих, что ушли с челядью своей в Литву, в волость замка Гарты⁵³², обратили ее в пустыню.

192. О разорении Кульмской земли и волостей замков Грауденца, Мариенвердера, Зантира, Христбурга и разрушении замка Климента

В то время был в Кульмской земле один брат, Бертольд фон Нортхаузен⁵³³, комтур провинции, рачительный управитель в мирных делах, но менее способный к военному делу (ибо хуже в нем разбирался), посему он не отражал натиск язычников, как следовало. Вот почему судовы не раз вторгались в Кульмскую землю и, совершив великое побоище народа Божьего и, разорив землю огнем и мечом, уходили, и, поняв, что никто не дает им отпора, дерзнули они с небольшим войском вторгнуться в упомянутую Кульмскую землю. Наконец магистр назначил комтуром провинции в упомянутой земле брата Германа фон Шёненберга⁵³⁴, человека, закаленного в сражениях, который оказал им мужественный отпор, ибо когда бы ни вторгались судовы с небольшим войском в Кульмскую землю, он со своими оруженосцами смело выступал им навстречу и, нападая на них, побеждал в битве и, убив многих, прочих обращал в бегство, и это повторялось им столько раз и столько было убитых, что судовы больше не решались приходить без большого войска. И вот из-за такого побоища их и весьма многих напастей, нахлынувших на Кульмскую землю, вождь судовов Скуманд с четырьмя тысячами язычников своих и силой войска литвинов мощным натиском вторгся в Кульмскую землю в день одиннадцати тысяч дев⁵³⁵ и многократно отомстил за своих. При первом натиске они мощным ударом обрушились на замок одного феодатария, называемый Пловист⁵³⁶, что на реке Оссе, и непременно разрушили бы его, но наконец договорились на тех условиях, что жители замка дадут двух сведущих людей, которые проведут языческое войско через пределы христиан и обратно, чтобы остаться целыми и невредимыми. Потом они пошли на замки, а именно на Редин, Липу⁵³⁷, затем – на замок Вельсайс⁵³⁸, предместье которого до основания сожгли. Потом мощнейшим ударом обрушились на замок одного феодатария Турниц⁵³⁹, а жители замка со своей стороны выступили против них, и, хотя в тот день они штурмовали безуспешно, но провели ту ночь в осаде его. Однако на другой день, поняв, что замок охраняется бóльшим числом оруженосцев, чем прежде, они, не предприняв другого штурма, отступили. После этого они пришли к замку Климента⁵⁴⁰, принадлежавшему одному феодатарию, и, окружив со всех сторон, штурмовали его; после этого, разложив огонь, они дотла сожгли его, и в нем сгорели сто христиан, кроме женщин и детей, которых они увели в плен. В конце концов они выступили против этих замков и городов, а именно – Грауденца⁵⁴¹, Мариенвердера, Зантира и Христбурга, и всех и вся на их пути они или убивали, или брали в плен, или превращали в пепел⁵⁴². Затем с огромной человеческой добычей, состоящей из христиан и из разных вещей, они ушли. Ни один нормальный человек не может без слез подумать о том, сколько зла и какое великое побоище народа Божьего содеяло и сколько ущерба причинило это войско святыням Церкви и ее служителям.

193. О войне с судовами и о последней войне земли Прусской

Когда с помощью Господа Иисуса Христа все племена земли Прусской были побеждены, оставалось еще одно, а именно судовское, сильнейшее из всех, на которое братья мужественно напали не человеческой силой и не множеством воинов, но уповая на то, что Господь охранит и поможет, полагая, что, по назиданию Господа, не только голову и прочие части тела, но и хвост врага предназначено принести в жертву⁵⁴³. Итак, чтобы вконец уничтожить своего врага, братья начали войну с землей Судовии, и вот как.

194. О разорении волости Кименов земли Судовии

Магистр брат Конрад фон Тирберг⁵⁴⁴ и многие братья с тысячью пятьюстами всадниками вторглись в землю Судовии и в волости, называемой Кименов⁵⁴⁵, уничтожили всех людей; убитых было множество, но, кроме того, они увели в плен тысячу человек с прочей, почти бесчисленной, военной добычей. На другой день, когда войско братьев, отступая, пришло в лес, называемый Винсе, судовы с тремя тысячами отменных людей погнались за ними; братья, мужественно напав на них со своими людьми, многих убив и смертельно ранив, прогнали их до самой границы их земли. В этой битве из войска братьев пали только шесть человек, остальные вернулись невредимыми.

195. О разорении земли Польши

В это время сильное войско литвинов вторглось в Польшу⁵⁴⁶ и, опустошив огнем и мечом пограничье Брестское, Ленчицкое и Добжиньское, произвело такое побоище христиан, убивая и захватывая в плен, что никто не мог точно установить количества их.

196. К этому же; о гибели восьмисот литвинов

Вскоре после восемьсот всадников из Литвы разорили десять деревень в той части Польши, которая называется Керсов⁵⁴⁷, и, убив многих христиан, ушли с большой добычей. Между тем благочестивый муж, князь Краковский Лешек⁵⁴⁸, собрав много тысяч людей, взошел на гору и сказал: «Кто не робкого десятка, пусть поднимется ко мне, дабы ныне отомстить за поругание Распятого». Одним словом, он, как Гедеон, который из многих рыцарей удержал у себя триста человек⁵⁴⁹, выступил с ними в сражение и мужественно напал на врагов по благодати Бога, который не покидает никого, уповающего на Него, и, освободив сначала пленных христиан, он избивал всех врагов веры⁵⁵⁰, так что из восьмисот человек едва ли десять спаслись бегством.

197. О разорении волости Судовии Меруниски

Магистр брат Конрад, всегда подвизающийся⁵⁵¹ за сокрушение язычников, собрав великую силу, войско всадников и пехотинцев, вторгся с всадниками в волость Судовии, называемую Меруниска⁵⁵², прочих оставив у входа в вышеупомянутую землю, и убил восемнадцать господ этой волости. Из прочих людей обоего пола он убил и взял в плен шестьсот человек и разорил упомянутую волость огнем и мечом.

198. О наемниках

Чýдные и необычные дела совершили христианские наемники⁵⁵³, а именно: Мартин из Голина⁵⁵⁴, Конрад по прозвищу Дьявол⁵⁵⁵, и некто по имени Стовемел⁵⁵⁶, и Кудар⁵⁵⁷ из Судовии, и Накам⁵⁵⁸ из Погезании, и многие другие; всех и не перечислить. Мартин с четырьмя воинами тевтонскими и одиннадцатью пруссами захватил одну деревню в земле Судовии, взяв в плен и убив людей. И придя после долгого пути в такое место, где, отбросив все страхи, он, сидя за столом с товарищами своими, подкреплялся после битвы, враги, внезапно напав на него, убили четырех его товарищей-тевтонов; прочие спаслись, бросив там все свое оружие и припасы, отчего судовы возрадовались радостью весьма великою⁵⁵⁹. Мартин же в гневе бродил по лесу, пока не собрал уцелевших товарищей, и поскольку они лишились всего оружия, то ему удалось похитить у спавших врагов щиты, мечи и копья, завладев которыми, он, подкравшись со своими людьми, убил всех на ложе их, кроме одного, которого Мартин убил, преградив ему путь, когда тот собрался убежать. И вот с прежней добычей и оружием упомянутых язычников и прочим он вернулся.

199. К этому же

Тот же Мартин с горсткой других наемников снова вошел в одну деревню в земле Судовии и в сумерках, когда одни люди были в бане, другие – за трапезой, прочие занимались разными делами, они напали на них и всех поубивали. Мартин убил в бане десять человек, и так они забрали с собой коней и скот и прочую добычу, а также женщин и детей.

200. О бегстве судовов

В то же время судовы, с намерением отомстить за случившееся, с небольшим войском вторглись в землю Натангии, и, когда небольшая часть ее обезлюдела, они ушли. Братья со своими оруженосцами решительно преследовали их, многих убив и смертельно ранив; прочие в страхе бежали.

201. О брат Конраде, магистре земли Прусской в год от Рождества Христова 1279-й

Брат Конрад фон Фейхтванген⁵⁶⁰, десятый магистр Пруссии, возглавлял орден один год. Когда по смерти магистра земли Прусской брата Конрада фон Тирберга и магистра земли Ливонии брата Эрнста⁵⁶¹, убитого язычниками, послы от обеих земель обратились к верховному магистру⁵⁶², он был дан в магистры братьям Пруссии и Ливонии в год от Рождества Христова 1279-й. Но по прошествии года он понял, что не сможет управлять обеими землями и, отказавшись от должности в Пруссии, остался только магистром Ливонии.

202. Об опустошении волости Покимы земли Судовии

В это время по повелению магистра маршал земли Прусской брат Конрад фон Тирберг-младший⁵⁶³, собрав всю силу войска своего, вторгся в волость земли Судовии, называемую Покима⁵⁶⁴, и, совершив великое разорение огнем и мечом, взяв в плен и убив многих людей, на обратном пути с наступлением темноты перешел со своим войском по льду озеро, которое называется Ноготин⁵⁶⁵. Когда же наутро лед растаял, следы, оставленные его войском, исчезли.

203. О брате Манегольде, магистре Пруссии, в год от Рождества Христова 1280-й

Брат Манегольд, одиннадцатый магистр Пруссии, [где пребывал] два года. Он был прежде комтуром в замке Кёнигсберг⁵⁶⁶, где совершил много добрых дел и стал магистром земли Прусской; по истечении почти двух лет его службы он был призван для участия в капитуле, на котором брат Бурхард фон Швенден⁵⁶⁷ был торжественно избран верховным магистром ордена дома Тевтонского. На обратном пути брат Манегольд умер.

204. Об опустошении земли Самбийской

При этом магистре брате Манегольде судовы, наказанные братьями за вышеизложенные и прочие беды, чрезвычайно разгневались и, затаив против них сильное возмущение, собрали совет, каким образом отомстить братьям за такое притеснение, и поскольку в одиночку этого сделать не могли, то, заручившись помощью литвинов, решительно вторглись в землю Самбии. Братья заранее обезопасили себя от этого. Вот почему они не могли сделать ничего иного, но только в течение десяти дней прошли по пределам упомянутой земли и домá, и все, что находилось за пределами замков и укреплений, сожгли и так, потеряв убитыми пять человек из своего войска, ушли.

205. О нападении на землю Судовии и о взятии в плен и гибели многих судовов

Когда это войско язычников находилось в земле Самбии, комтур Тапиова брат Ульрик Баувар⁵⁶⁸ с двенадцатью братьями и двумястами пятьюдесятью всадниками вошел в Судовию и взял в плен и убил сто пятьдесят человек, увел жен нобилей, чад и домочадцев, не говоря о прочем ущербе, нанесенном ей огнем и мечом, так что судовы здесь потеряли больше, чем нажили в Самбии.

206. О битве брата Ульриха с судовами

Этот брат Ульрих был воплощением мужества. Ведь он отваживался на трудные дела, на которые трус и взглянуть боялся, и нанес судовам бесконечно большой урон. Он столько раз ходил на них войной, что магистр, опасаясь, как бы это не окончилось для него плохо, запретил ему впредь нападать на них без его особого на то позволения. И когда его спросили, почему он так грозен с ними, он ответил: «Мне было все равно, что делать, лишь бы получить от них пять ран, как Христос получил за меня». Так с ним и случилось, ибо судовы наконец убили его, нанеся ему в битве пять ран.

207. Об обращении в христианство одного судова и о чуде

В то время один нобиль из Судовии по имени Руссиген⁵⁶⁹ со всеми чадами и домочадцами пришел к комтуру Балги и, выразив желание присутствовать при службе, получил отказ. Узнав о причине отказа, он крестился со всей челядью своей и сразу после крещения заболел и, когда слег, послал за крестившим его братом-священником из Балги, смиренно прося соборовать его. Что этот священник со всем тщанием исполнил и, осмотревшись, увидел в ногах его деревянный крест, который этот судов велел себе изготовить. Удивившись тому, что только что крещенный возымел такую любовь к вере Христа, священник, спросил, что доброе совершил тот до принятия веры? Тот ответил, что убил многих христиан и не помнит никакого доброго деяния, разве только то, что, когда он с большим войском вошел в Польшу, какой-то судов похитил образ Пресвятой Девы Марии с Сыном на руках, и на обратном пути они стали метать в него копья свои, он, сжалившись, отнял его и отдал одному христианину, сказав: «Возьми этот образ Бога твоего и отнеси его туда, где бы он обретался в должном почитании». После чего явилась ему во сне Пречистая Дева, прекрасная ликом и в красивейшем одеянии, и сказала: «За ту услугу, что ты оказал мне в образе моем, воздастся тебе в царствии Сына Моего». Рассказав это священнику, судов почти в тот же день счастливо почил в Бозе.

208. О сооружении замка Мариенбург

В год 1280-й замок Зантир, изменив название и место, перенесен был туда, где стоит ныне, и было дано ему название Мариенбург, т. е. замок Святой Марии, к чьей похвале и славе это перенесение было совершено.

209. О разорениии волости Судовии, называемой Красима

Магистр брат Манегольд, чтобы война судовская, мужественно начатая его предшественником, не затихла в его время, но ширилась бы всякий день⁵⁷⁰, собрал всю силу войска своего и в день Очищения Блаженной Девы Марии⁵⁷¹ вошел в волость Судовии, называемую Красима⁵⁷², разоряя ее огнем и мечом. А дом могущественного человека, вождя упомянутой волости Скуманда, он обратил в пепел и, взяв в плен и убив сто пятьдесят человек, возвратился с большой добычей. Когда войско готово было войти в упомянутую волость, оно сбилось с пути, чтó случилось по провидению Господа, которым ничто не совершается беспричинно: ведь блуждая, оно рассеялось и таким образом заняло и разорило всю волость. В этом сражении пали комтур Тапиова брат Ульрих Баувар и еще четыре человека, а брат Людвиг фон Либенцель⁵⁷³ попал в плен.

210. О первом пленении брата Людвига фон Либенцеля

Брат Людвиг фон Либенцель, человек знатный и закаленный с юности в военном деле, совершил в жизни своей чýдные деяния, о которых будет сказано ниже. Когда его взяли в плен, то отдали Скуманду, который возлюбил его, ибо он храбростью своею походил на него; вот почему случилось, что он повел своего пленника с собой туда, где пировали лучшие люди земли Судовии. На этом пиру один знатный и владетельный человек пытался оскорблениями и бранью вывести брата Людвига из себя. Поэтому он спросил Скуманда: «Ты привел меня сюда, чтобы этот омрачал душу мою дерзкими словами своими?» Скуманд ответил: «Я сожалею об огорчении твоем, и если отважишься, то ответь на нанесенное тебе оскорбление, а я тебе подсоблю». Услышав это, брат Людвиг воспрянул духом и убил своего соперника мечом. Потом один слуга Скуманда освободил брата Людвига из плена и возвратил братьям.

211. Об обращении вождя судовов Скуманда в христианство

Этот Скуманд был владетельным и богатым человеком в волости Судовии, называемой Красима, и поскольку он не мог сопротивляться постоянным нападениям братьев, то со всей челядью и друзьями ушел из земли своей в землю Руссии. Прожив в ней некоторое время, утомившись изгнанием, он возвратился в землю родины своей⁵⁷⁴. Узнав об этом, братья снова пошли на него войной, столько раз тревожа его, что он наконец со всеми чадами и домочадцами подчинился вере и братьям.

212. Об опустошении волости Судовии, называемой Силия, и о втором пленении брата Людвига

В то время как магистр брат Манегольд, призванный в капитул, отправился в путь, маршал брат Конрад фон Тирберг со многими братьями и огромнейшим войском вторгся в волость Судовии, называемую Силия⁵⁷⁵. Таким многочисленным было это войско, что оно растянулось на многие лье. Все сооружения упомянутой волости они превратили в пепел, убив одного нобиля, тамошнего вождя по имени Вадоле⁵⁷⁶, и многих других и забрав бесчисленную добычу. В этом войске брат Людвиг фон Либенцель, получив много смертельных ран, полуживой остался лежать на снегу. Судовы, найдя его, положили на коня так, что голова и руки свешивались с одной стороны, а ноги с другой, и везли таким нелепым образом, что кровь от ран, уже свернувшаяся в теле, сама собой бурно потекла, и так он был исцелен, как он сам воистину полагал. Этот брат Людвиг, снова взятый в плен, попал к одному нобилю по имени Кантегерд⁵⁷⁷ под его надзор.

213. О разрушении замка Поттерберг и сооружении замка Гимевы

У князя Померании Святополка⁵⁷⁸, о котором говорилось выше, было четыре сына: старший Мстивой⁵⁷⁹, которого, как сказано, он отдал в заложники, Самбор⁵⁸⁰, Вартислав⁵⁸¹ и еще один⁵⁸². Этот Вартислав стал братом ордена дома Тевтонского и часть вышеупомянутого княжества, которым он владел, пожаловал братьям дома Тевтонского в Пруссии. Самбор, поняв, что от части своей не может честно жить достойно положению своему, отдал ее вышеупомянутым братьям, чтобы они, если понадобится, помогали ему и его дружине. То же сделал четвертый брат, и, чтобы это дарение было прочным и вечным, эти трое отреклись от всяких притязаний на права и имущество, которые могли быть предъявлены ими или их преемниками в упомянутом княжестве, дав об этом братьям грамоты свои, прочно скрепленные их печатями. Мстивой же, узнав об этом, силой занял эти три части княжества Померании и вопреки воле братьев удерживал многие годы. Наконец пришел легат Апостольского престола, господин Филипп, епископ Фермо⁵⁸³, посланный в землю Польши, которому магистр брат Конрад фон Тирберг⁵⁸⁴ пожаловался на насилие, причиненное упомянутым Мстивоем братьям Пруссии в этих трех частях вышеупомянутого княжества, и в доказательство, что он и братья имели подлинное право на них, предъявил упомянутые привилегии. Выслушав же посылки обеих сторон и отменив вышеупомянутые привилегии братьям и всем, имевшим права на эти земли, легат прекратил спор между ними таким образом: пусть братья дома Тевтонского владеют волостью, называемой Вантеке, в упомянутом княжестве Померании, где ныне стоит замок Гимева, и тем пресек все разногласия между ними⁵⁸⁵. Вот почему в год от Рождества Христова 1283-й братья перенесли замок Поттерберг⁵⁸⁶ из Кульмской земли, а из строений его построили замок Гимеву⁵⁸⁷ в том месте на Висле, где он ныне стоит в похвалу и славу Иисуса Христа.

214. О магистре Пруссии брате Конраде фон Тирберге

Брат Конрад фон Тирберг-младший, двенадцатый магистр Пруссии, возглавлял орден пять с половиной лет. Он был родным братом вышеупомянутого магистра брата Конрада фон Тирберга, и оба были доблестными мужами и славными в ратном деле, и во всех делах, и так успешно шла в руках их⁵⁸⁸ война с язычниками, что по воле их все им удавалось.

215. Об опустошении одной части земли Самбии

В год от Рождества Христова 1283-й восемьсот всадников из Литвы зимой по Нерии Куршской⁵⁸⁹ вторглись в Самбийскую землю и две ее волости, а именно Абенду⁵⁹⁰ и Побету, разорили огнем и мечом, убив сто пятьдесят христиан, и так как никто не оказал им сопротивления, все они ушли целые и невредимые. Полагают с уверенностью, что так случилось потому, что магистр и братья, заранее зная о приходе литвинов, ждали их с войском несколько дней; наконец, наскучив долгим ожиданием, которое задерживало их в пути, они разошлись и вернулись восвояси. А на другой день литвины вторглись в Самбию и, не встретив никаких оборонительных преград, учинили то, о чем говорилось выше.

216. О сооружении Нейхауза в земле Самбии на берегу Соленого моря на Нерии Куршской

Магистр брат Конрад, муж мудрый и прозорливый, полагая, что по Нерии, дороге ниоткуда не видимой, могут снова возникнуть многие угрозы и неприятности для братьев и земли Самбии со стороны язычников, заложил на упомянутой Нерии, на берегу Соленого моря, мощный замок, называемый Нейхауз⁵⁹¹, чтобы литвины не вторглись внезапно в землю Самбии.

217. О взятии замка Кименов и об обращении в христианство тысячи шестисот судовов

В это же время магистр брат Конрад, радеющий о вверенном ему деле, провел много бессонных ночей, думая, как наставить врагов веры судовов на путь истины⁵⁹². Вот почему, собрав для осуществления этого великое множество братьев и прочих воинов, он держал путь в Судовию. Ему встретился брат Людвиг фон Либенцель; он вел с собой Кантегерда, у которого был в плену, и тысячу шестьсот человек обоего пола из Судовии, которых он сам, будучи пленником, обратил в веру Христа. Увидев их, магистр возрадовался и повелел им следовать в Самбийскую землю. На другой день магистр с войском своим вошел в волость Судовии, называемую Кименов, и замок с этим же названием так яростно штурмовал, что жители замка при условии, что он сохранит им жизнь и имущество, наконец сдались ему, обещая принять веру Христа. Посему, дав им проводника, он повелел им без промедления следовать в пределы Самбии. Но на другой день, когда, разгромив вышеупомянутую волость Кименов, братья с войском своим уходили, стало известно, что упомянутые жители замка Кименов, убив проводника своего, другой дорогой отправились в землю Литвы. Но брат Людвиг со своей свитой пошел в землю Самбии, где все возродились в источнике крещения.

218. О гибели брата Фридриха Холле и тридцати человек

В том же году брат Фридрих по прозвищу Холле, родной брат Маркварда фон Рёблинга⁵⁹³, с сотней всадников из замка Бранденбург пошел на Судовию, и, когда, захватив большую добычу в волости Керсов⁵⁹⁴, он уходил, погнавшиеся за ним враги убили его и еще тридцать человек. Но полагаю, не следует умолчать о том, что брат Фридрих перед гибелью нанес такой сильный удар мечом по голове тому доблестному воину, с которым сразился, что тот, не в силах устоять, упал вместе с конем на землю, впрочем, от этого удара не имел ни одной раны на теле, не появилось и синяка, как он сам и другие участвовавшие в этом сражении и видевшие это судовы, уже обратившись в веру Христа, при всех подтвердили.

219. Об обращении в христианство одного нобиля и тысячи пятисот человек из Судовии и об опустошении упомянутой земли

Многие бесконечные войны велись с судовами; я умолчу о них ради краткости. А когда один человек, вождь судовов из Кименова Йедет⁵⁹⁵, благородный родом и нравом, могущественный и богатый, не смог больше выносить столь частых и суровых нападений братьев, он со всеми чадами и домочадцами и с тысячью пятьюстами людьми обоего пола пришел к братьям и был крещен. Но вождь другой части Судовии, Скурдо⁵⁹⁶, презирая истинную веру, со своими людьми отправился в землю Литвы; и так земля Судовии по сей день пребывает в запустении.

220. О милости, оказываемой язычникам, обратившимся в веру Христа

Кто бы ни обратился в веру Христа, оставив идолопоклонство, братья милостиво обращаются с ним, и вот как. Если он знатен и происходит из рода нобилей, то ему даются земли в свободное владение и в таком количестве, что он может жить подобающе положению своему; если он не знатен, то он и сам служит братьям по доселе соблюдаемому обычаю земли Прусской; разве что с достойными награды или порицания поступают по-иному. Например, незнатные, которые в вероотступничестве или при других обстоятельствах преданно примыкали к вере братьев, разве славные их заслуги не требуют того, чтобы незнатность их превратилась в благородную знатность, а рабство – в заслуженную свободу? Непременно, Господи. И соответственно этому разумей и обратное. Вот почему в земле Прусской много новообращенных, предки которых происходили из знатного рода, они же из-за зла, причиненного вере и христианам, были признаны незнатными; другим же, чьи родители были незнатными, за верное служение, оказанное вере и братьям, дарована была свобода⁵⁹⁷.

221. Окончена Прусская война. Начинается Литовская война

В год от Рождества Христова 1283-й, в то время, когда от начала войны с народом пруссов протекло уже пятьдесят три года и все народы в упомянутой земле были побеждены и уничтожены, так что не уцелело ни одного, который бы смиренно не склонил выю свою пред священной Римской Церковью, братья вышеупомянутого дома Тевтонского начали войну с тем народом, могучим и жестоковыйным⁵⁹⁸ и закаленным в сражениях, который был ближайшим к земле Прусской и жил за рекой Мемель в земле Литовской, и вот как⁵⁹⁹.

222. О взятии замка Литвы, называемого Бисена

Зимой брат Конрад фон Тирберг, вышеупомянутый магистр земли Прусской, и многие братья с большим войском перешли по льду Мемель и, войдя в землю Литовскую, мощно штурмовали упомянутый замок Бисену⁶⁰⁰ с утра до полудня, и такими грозными были они в упомянутом штурме, что, убив и смертельно ранив многих из замка, они наконец мощно вторглись в него и, одних взяв в плен, других убив, превратили его в пепел⁶⁰¹. Оставшаяся часть войска вошла в волость упомянутого замка, а после, учинив большой пожар, воротилась с огромной добычей. В этом штурме многие христиане были тяжело ранены, а четыре брата и один слуга с конями и оружием утонули в Мемеле, поскольку лед был тонок.

223. О разрушении замка Гарты

В год от Рождества Христова 1284-й этот магистр, еще не насытившись войной с язычниками, собрал сильное войско и с проводником Скумандом летом выступил на замок Гарту и, переправляясь через Мемель, расставил в надлежащих местах лучников, а когда к стенам были приставлены лестницы, завязалась столь великая битва, что робкие не осмелились бы смотреть на такое. Осажденные оказывали мощное сопротивление атакующим, и с обеих сторон было много раненых. Наконец, по воле Божьей, братья вторглись мощным натиском и, всех убив или взяв в плен, сожгли замок. После этого тысяча восемьсот человек вошли в волость упомянутого замка, опустошая все вокруг огнем и мечом, и, взяв в плен и убив многих людей, они ушли с огромной добычей. В этой волости был убит один барт, который бежал из Погезании, а во время последнего вероотступничества взял в плен комтуров Христбурга и Эльбинга с их дружинами. И вот на него, уже убитого, набросилась, зловеще терзая, собака его и, разорвав ему левый бок, вырвала из тела сердце его, известное столькими предательствами и коварством, и пожрала в присутствии многих христиан.

224. О смерти Скуманда

Вот чудесное превращение и изменение десницы Всевышнего⁶⁰²: тот Скуманд, который прежде всеми силами преследовал Божью церковь, ныне стал ревнителем веры, славным вождем народа христианского. Когда настал его смертный час, брат-священник из Балги Конрад⁶⁰³ спросил его, чем он заслужил такую благодать от Господа в вере Христа, и он ответил: «До обращения моего я никогда не сделал ничего доброго, разве кроме того, что, когда язычники похитили в Польше образ Пресвятой Девы Марии с Сыном ее и разрубили пополам, я поднял его с земли, обтер одеждой моей и поставил в надлежащее место». Сказав это, он счастливо почил в Бозе.

225. О возвращении бартов и гибели многих литвинов

До штурма братьями вышеупомянутого замка Гарты несколько бартов, бежавших наконец из Погезании, собрав войско вместе с литвинами, выступили на Польшу; оттуда они увели большую добычу, людей и скот, не говоря о прочем содеянном ими зле. Но два барта, а именно Нумо⁶⁰⁴ и Дерско⁶⁰⁵, после содеянного в волости Гарты разорения последовали за войском, и по их просьбе все барты и жены их снискали милость братьев, и была возвращена им свобода, что, впрочем, пришлось не по душе фогту Самбии брату Дитриху⁶⁰⁶ и многим другим узнавшим об этом братьям, ибо они опасались навлечь на себя неприятности, как после и вышло. А упомянутые Нумо и Дерско, войдя в милость к братьям, встретились с вышеупомянутым войском литвинов и, поведав соотечественникам своим о том, что случилось с замком и волостью Гарты и как была возвращена им милость братьев, убили литвинов, а добычу забрали с собой в Погезанию и жили там как прежде.

226. Об измене, послужившей убиению ста христиан

В год от Рождества Христова 1285-й один скалов по имени Гирдило⁶⁰⁷, который некогда, до своего крещения, пользовался большим уважением среди своего народа, похвалялся, что мог бы успешно воевать с литвинами, будь у него сотня вооруженных людей. Получив их от братьев, он выступил с ними на замок Отекайм⁶⁰⁸, заранее подговорив людей из упомянутого замка, и они, собравшись вместе, неожиданно напали на них и всех перебили; спаслись немногие.

227. О четвертом вероотступничестве и о мести за него

В год от Рождества Христова 1286-й⁶⁰⁹ самбийский фогт брат Дитрих мог бы сказать с Иовом: Чего я боялся, то и пришло ко мне⁶¹⁰, ибо барты, недавно вернувшие милость братьев, и погезаны и прочие пруссы, желая по обычной для них привычке к пороку снова восстать против братьев, заключили союз с некоторыми пруссами⁶¹¹, чье отвратительное деяние вполне заслужило того, чтобы предать огласке их имена; но я не делаю этого из почтения к положению их. И вот они договорились на тех условиях, чтобы пригласить князя руйянов⁶¹² с сильным войском и, вытеснив братьев из земли Прусской, поставить его королем и господином своим. Это мерзкое дело было раскрыто при строительстве замка Рагнит, и каждый из Барты и Погезании, имевший отношение к этому мерзкому заговору, получил заслуженную кару за участие.

228. О наемниках, убивших семьдесят корольков земли Литовской

В то время один литвин по имени Пелусе⁶¹³, обиженный господином своим, одним корольком, якобы вторым после короля литвинов в королевстве своем, пришел к братьям в землю Самбии, и по его просьбе комтур Кёнигсберга дал ему Мартина из Голина, Конрада по прозвищу Дьявол и человека по имени Стовемел⁶¹⁴ и двадцать других смельчаков с богатым опытом разбоя, чтобы они во всеоружии пошли с ним и отомстили за нанесенную ему обиду. Подойдя к усадьбе этого королька⁶¹⁵, они выяснили, что туда на свадьбу приглашены почти все соседние нобили королевства Литвы, и, когда, как водится, они все, захмелев, покоились на ложе, те напали на них и убили семьдесят корольков вместе с хозяином, не считая прочих, которых было немало. Жениха и невесту и жен корольков с чадами и домочадцами и сто коней с золотом и серебром и со всей домашней утварью они увели.

229. К этому же

Этот Мартин с горсткой сообщников выступил на Литву и, трижды переправившись через разлив вод, пришел к реке, называемой Буг⁶¹⁶, и увидел, что по ней идет судно, груженное товарами; он незаметно последовал за ним и, когда корабельщики почивали после обеда, напал на них со своими сообщниками и всех убил и, с радостью взойдя на судно, пришел в город Торн, и там, продав судно и товары, они все получили при дележе по двадцать марок.

230. О достойной похвалы жизни некоторых братьев в замке кёнигсберг

Со времени основания замка Кёнигсберг в нем жили благочестивые люди: братья и доблестные рыцари. В добродетели воздержания, моления, бдения и коленопреклонения им не было равных. Среди них в то время был комтур упомянутого замка брат Альберт из Мейсена⁶¹⁷, человек благочестивый, достойный похвалы всей своей жизнью. О нем можно было бы написать удивительные вещи. Рассказывают, и должно неколебимо верить этому, что в юности этому брату Альберту дано было жало в плоть, ангел сатаны удручал его. Посему, когда он не только трижды, но многократно просил Господа удалить его от него⁶¹⁸, то услышал глас небесный, глаголивший: «Альберт, если хочешь избежать тяжких соблазнов, истово возноси каждый день эту молитву: О всевышняя любовь, дай мне истинное и чистое вожделение к тебе и к непорочности и очисти душу мою и избави меня от скверны. А по-тевтонски она звучит так: O uberste libe, gib uns rechten jamir nach dir und nach einen reinen leben und reinige consciencie und behute uns vor bewollunge». Когда он какое-то время истово возносил эту молитву, очаг греха почти угас в нем, так что никакой сильный соблазн не удручал в дальнейшем душу его.

231. Снова о нем же

Однажды брата Альберта одолел недуг, от которого у него выпали волосы на голове и брови. Это так изуродовало его, что никто не желал иметь с ним дела. Посему, опечалившись, он слезно молил Господа освободить его из оков этого мира, или попросту забрать его с земли. В ту же ночь Господь исцелил его, и волосы снова отросли, так что от былого уродства и следа не осталось.

232. Снова о нем же

Случилось также после, что, когда этот брат Альберт с другими братьями был в походе против врагов веры, в тот день, когда братья и другие монахи обыкновенно причащаются святого Тела Господа нашего Иисуса Христа, он отошел от остальных и со смятенным сердцем, вздыхая, со слезами сказал: «О Господи Иисусе Христе, будь я сейчас в храме, то, вознеся многие молитвы, причастился бы Тела Твоего». Едва он это произнес, как явилось ему Тело Господа в виде гостии, висящей в воздухе вблизи рта его, словно ему служили в алтаре. Увидев это, он испугался и сказал: «Господи Иисусе Христе, если гостия эта – Твое истинное Тело, пусть она перейдет в меня», и, когда он открыл рот свой, она вошла, и он с несравненной радостью принял ее.

233. О жизни другого брата там же

В то же время в упомянутом замке был брат Вольфрам Сакс⁶¹⁹, который, принеся обеты вере в ордене дома Тевтонского, задумал идти от силы в силу⁶²⁰, но дьявол, позавидовав счастью его, всячески пытался помешать ему. И случилось однажды, что, когда брат Вольфрам встал ночью для молитвы, дьявол воочию предстал перед ним, и так, и сяк, и эдак продолжалось еженощно целый год, так что дьявол в разных обличьях являлся ему и докучал ему разными кознями, а он мужественно противился, неизменно пребывая в служении Богу. И вот через год, когда дьявол не преуспел в этом соблазне, он, смутившись, отступил и больше не отваживался появляться.

234. О брате Мейнике, магистре земли Прусской

Брат Мейнике Кверфуртский сакс⁶²¹, тринадцатый магистр Пруссии, возглавлял орден одиннадцать лет. О том, сколь славен он был в служении своем, свидетельствуют чудеса, о которых будет сказано ниже. Он был воплощением мужества, ведь он решился на трудное дело, о котором другой и помыслить бы боялся. Вот почему страшились его все недруги его, ибо ни укрепления, ни расстояния не могли укрыть их от мести его.

235. О сооружении замков Рагнит и Скаловского

В год от Рождества Христова 1289-й этот брат Мейнике, всей душой стремясь расширить пределы христианские и ограниченность земли Прусской, со всей силой воинов пришел в день святого мученика Георгия⁶²² в землю скаловов и на горе за Мемелем воздвиг в славу и похвалу Божию⁶²³ замок Ландесхуте, что значит «страж земли», но ныне всеми зовется Рагнит по названию соседней реки, и оставил там для его обороны комтура брата Бертольда из Австрии по прозвищу Брухаве⁶²⁴ с сорока братьями и сотней отменных оруженосцев. Вскоре после он построил Скаловский замок⁶²⁵ в нижнем течении Мемеля и поселил в нем обращенных в веру Христа скаловов.

236. О комтуре Кёнигсберга брате Бертольде по прозвищу Брухаве и о его жизни

Этот брат Бертольд, недолго пробыв главой замка Рагнит, был назначен комтуром братьев из Кёнигсберга⁶²⁶. О жизни этого человека и сиянии его добродетели рассказывают чудеса. Ведь когда он, по внушению Господа, решил вступить в орден, он подумал, что, если те две добродетели, а именно нищета и смирение, которые требуется постоянно соблюдать, являются общими для монахов всех орденов, и не только для них, то третья, а именно непорочность, является особенно трудной, ибо никто не может быть непорочным, если не даст Бог. И он захотел изведать, способен ли он соблюсти непорочность, и взялся за необычное и полное трудностей дело. Ибо он взял юную девицу, равной которой по красоте не было по соседству, и, более года лежа с нею почти каждую ночь на ложе своем, нагой с нагою, так и не познал ее плотски, как она после клятвенно подтвердила, и они представили доказательства ее девственности. Вот чудное и удивительное дело: сильнейший Самсон, святейший Давид, мудрейший Соломон⁶²⁷ пали жертвами женского коварства, а он, добровольно взяв ее в соучастницы, победил и достиг вершины добродетели. Был ли кто сильнее Самсона, святее Давида, мудрее Соломона? Если бы я осмелился ответить на этот вопрос, то в данном случае только с их согласия.

237. Об опустошении земли Самбийской

Осенью того же года король литвинов с восьмью тысячами всадников вошел в землю Самбийскую и сжег все постройки и хлеба, убил немногих христиан и забрал небольшую добычу, так как братья уже задолго знали об их приходе. И вот, почти за четырнадцать дней пройдя упомянутую землю от одного конца до другого⁶²⁸, он решил уйти, но понес тяжкие потери, ибо брат Генрих фон Добин⁶²⁹ с несколькими оруженосцами убил восемьдесят литвинов, не считая многих других убитых.

238. О штурме замка Колайны

В год от Рождества Христова 1290-й в день святого мученика Георгия магистр брат Мейнике с пятьюстами всадниками и двумя тысячами пехотинцев жестоко штурмовал замок Колайну⁶³⁰. Находившийся в этом замке вождь Сурмин⁶³¹ со ста двадцатью воинами оказал братьям мужественный отпор. Наконец все обитатели замка, кроме двенадцати, были смертельно ранены, так что кровь стекала со стен, словно потоки сильного дождя. И когда почти стемнело, пятьсот всадников братьев, поставленных для стражи между землей Литвы и упомянутым замком, утомившись долгим ожиданием, повернули вспять в великом страхе и трепете, напугав пехотинцев, которые, приняв их за врагов, бежали на суда. А братья, как ни старались, но так и не смогли их вернуть. Вот почему они прекратили упомянутый штурм. А вождь Сурмин вскоре покинул упомянутый замок, поклявшись силой богов, что впредь ни в каком замке не будет дожидаться штурма братьев.

239. О гибели комтура Рагнита брата Эрнекона

В тот же год, перед Вознесением Господним⁶³², комтур Рагнита брат Эрнекон⁶³³ по повелению магистра отправился по воде на Литву, желая разузнать некоторые новости, и были с ним брат Иоганн из Вены⁶³⁴ и двадцать пять оруженосцев. Когда они проходили мимо вышеупомянутого замка Колайны, тамошний кастелян Сурмин, созвав жителей замка, обсудил с ними, как бы обмануть братьев. Были предложены многие хитрости, но в конце концов остановились на том, чтобы один из них, говоривший по-польски, надел бы женское платье и встал, когда те будут проплывать мимо, на берегу Мемеля, умоляя взять его на судно и освободить из языческого плена. Вот почему один доблестный воин, литвин по имени Нодам⁶³⁵, который после обратился в веру Христа и счастливо почил в ней, взял с собой для выполнения упомянутого дела шестьдесят человек и, придя в подходящее место, повелел переодетому в женское платье сесть на берегу, а остальным ждать неподалеку. Вскоре, когда комтур, по завершении дел, приблизился, этот жалкий предатель начал жалобно умолять, прося взять его на корабль, и душу его, спасенную кровью Христа, избавить от служения дьяволу. Услышав это, брат Эрнекон, сжалившись над ним, пристал к берегу, а тот, сразу же вцепившись в судно, крепко держал его, и когда он позвал сообщников своих, они напали на них и всех убили.

240. Об убиении двадцати пяти литвинов братьями из Рагнита

После этого случая литвины так расхрабрились, что на другой день после Рождества святого Иоанна Крестителя⁶³⁶ тридцать шесть человек, выйдя из-за стен замка Оукайм, дерзнули потревожить своим разбоем братьев из Рагнита. Приблизившись к нему, они, как водится, бросили жребий и узнали, что успех не будет сопутствовать им. Вот почему они тут же начали отступление. А братья из Рагнита, в гневе за гибель своих людей, стремясь избежать неприятностей в будущем, послали гонцов, которые следили за дорогами; один из них, вскоре вернувшись, сказал, что видел вышеупомянутых разбойников. Посему брат Людвиг фон Либенцель и брат Марквард фон Рёблинг, преследуя их с двумя братьями и двадцатью шестью оруженосцами, напали на них в поле и убили двадцать пять из них.

241. О гибели почти пятисот литвинов

В тот же год и в то же время литвин Йесбуто⁶³⁷ с пятьюстами доблестными воинами вошел в Польшу, забрал с собой огромную добычу, состоящую как из людей, так и из прочего, не говоря о нанесенном там большом ущербе. Хотя Йесбуто был с язычниками, но в глубине души любил братьев. И он предупредил их о походе этого войска. Вот почему магистр выслал им навстречу брата Генриха Цукшверта⁶³⁸ и двадцать девять братьев с тысячью думястами воинами. Придя в пущу между двумя реками, а именно Ликкой и Нарой⁶³⁹, они ждали их восемь дней, истомившись ожиданием и нехваткой пищи. Наконец, когда те оказались совсем рядом, первый литвин в войске, бросив жребий, воскликнул: «Горе нам! Плохо пойдет наше дело!» Вождь прикрикнул на него, чтобы замолчал. Он же продолжал кричать, пока братья со своими людьми не вышли из засады и не напали на них, убив триста пятьдесят литвинов. Другие бежали и с горя повесились в пуще, остальные умерли, изнуренные голодом и жаждой, так что немногие избежали смерти.

242. Об утешении братьев и христиан

В это время, прежде чем войско братьев, одержав победу, ушло, магистр брат Мейнике с несколькими комтурами сидел, размышляя о судьбе упомянутого войска, ибо назначенное время давно прошло, а оно все не возвращалось, и скорбя о гибели комтура Рагнита и его людей. И вот, когда они, печалясь, рассуждали между собою⁶⁴⁰, прибыл гонец с вестью, что братья из Рагнита убили двадцать пять разбойников. Он еще говорил, когда вошел второй, возвестив, что войско братьев возвращается с победой. Едва он окончил речь, подоспел третий и сообщил, что умер некий правитель⁶⁴¹, собиравшийся, как гласила молва, изгнав братьев, подчинить себе Прусскую землю. Тогда магистр и братья возрадовались радостью весьма великою⁶⁴² и вознесли безмерную благодарность Богу, утешающему [свой народ] во всякой скорби⁶⁴³, за столь многие благодеяния. Вот как праведным судом Божьим мир, который раньше радовался, пришел в смятение, а печаль братьев обратилась в радость⁶⁴⁴.

243. О сожжении замка Колайны и разорении волости Юнигеды

В год от Рождества Христова 1291-й, незадолго до Сретения Господня, комтур Кёнигсберга брат Бертольд Брухаве и многие братья с тысячью пятьюстами мужами, проходя мимо замка Колайны и найдя его в запустении, сожгли. Потом они, проследовав в волость Юнигеду⁶⁴⁵, потревожили ее огнем и мечом, взяв в плен и убив семьсот язычников, не говоря о прочем ущербе.

244. О сооружении замка Юнигеда и разрушении замка Медераба

В тот же год, на Пасху⁶⁴⁶, литвины построили в этой волости Юнигеде замок, дав ему то же название⁶⁴⁷. Узнав об этом, вышеупомянутый брат Бертольд пришел с тысячью человек из Самбии с намерением помешать упомянутому строительству, но ему это не удалось, так как множество язычников оказали отпор, и, дабы труд был не напрасен, братья свернули с пути и пошли на замок Медерабу⁶⁴⁸, от которого христиане претерпели много неприятностей, и, с боем овладев им, всех взяв в плен и убив, они до основания сожгли его огнем пожара.

245. О чудесном обращении одного человека

В это время в замке Мариенбург был брат Герард⁶⁴⁹, который, прежде, будучи в миру, принадлежал к челяди славного правителя маркграфа Бранденбургского и был весьма искусен как в плотницком ремесле, так и в изготовлении военных орудий. Он сделал много таких орудий, которыми были разрушены замки и города. И вот однажды ночью, когда он лежал в постели, но еще не спал, когда двери были заперты⁶⁵⁰, вошли четыре человека, неся четыре зажженные свечи; они обвинили его во многих грехах и сказали, что если на протяжении определенного срока он не исправится, то, несомненно, будет младенцем мертвым⁶⁵¹, и в подтверждение этого накинули на него белый покров, как принято покрывать останки мертвых. Он, напуганный этим чудом, немедленно пришел в Прусскую землю, захватив с собой этот покров, и, когда принял постриг в ордене дома Тевтонского, встав на путь святой жизни, счастливо ее завершил.

246. О разорении волостей Пастовии и Гесовии

В то же время магистр брат Мейнике, еще не насытившись бедами литвинов, с сотней братьев и великой силой всадников напал на волости Гесовию и Пастовию⁶⁵², опустошив их великим пожаром; немногих людей он взял в плен и убил и захватил небольшую добычу. При отступлении за ними гнались литвины и не раз нападали на братьев. В этом сражении Йесбуто, бывший прежде другом, ныне ставший врагом, напал на брата Генриха Цукшверта и ранил его коня; брат Генрих в гневе пронзил его копьем. Но Йесбуто, чувствуя, что ему не миновать тисков смерти, не в силах бежать, но отражая удар, мечом отсек упомянутому брату Генриху палец.

247. Об опустошении волости Оукайм

В тот же год, незадолго до праздника святых апостолов Петра и Павла, вышеупомянутый комтур Балги брат Генрих Цукшверт с двадцатью братьями и тысячью пятьюстами мужами отправился верхом на замок Юнигеду, и, когда, устроив засады, братья из Рагнита со своими оруженосцами, подняв знамя, выступили на упомянутый замок, в котором тогда было много врагов, те в сильном гневе, с оружием в руках погнались за ними; но братья учинили бы им великое побоище, если бы слишком рано не вышли из своих засад. Тогда братья, отступив со своим войском, некоторое время выжидали и, проведя много советов, все сошлись на том, чтобы, по крайней мере, не возвращаться с пустыми руками. Вот почему, войдя в волость замка Оукайм, они разорили ее огнем и мечом. И, взяв в плен и убив многих людей, они ушли с большой добычей. Но поскольку всадники этой волости накануне пошли на шум, создаваемый братьями близ замка Юнигеды, то погнались за ними только пехотинцы, занявшие дорогу в лесу, быстро пройдя по которому, братья напали на них в широком поле, и двенадцать человек убили; другие обратились в бегство и после не осмеливались появляться.

248. О разорении земли Польши

Король Литвы Пукувер⁶⁵³, также в том году, сына своего Витеня⁶⁵⁴ с большим войском послал на Польшу в землю Брестскую⁶⁵⁵, и он нанес там большой урон огнем и мечом, убив и взяв в плен людей; князья Польши Казимир⁶⁵⁶ и Локетек⁶⁵⁷, радеющие о спасении своих людей, обратились к магистру Пруссии брату Мейнике за помощью. Когда он, придя с большим войском, вступил в битву с упомянутыми язычниками, вышеупомянутые князья вместе со всеми поляками бежали. Увидев это, братья, убоявшись, что им не хватит сил отражать такое множество, тоже отступили, но не без великого урона для своих людей, ибо многие братья и прочие христиане, были тяжело ранены, но все же с честью завершили упомянутую битву.

249. О чудесном избавлении братьев в одном войске

В год от Рождества Христова 1292-й магистр, радеющий о вверенном ему деле и уничтожении язычников, собрав большое войско из братьев и ратников, пошел в пределы литовские. Там один прусс пришел к брату Генриху Цукшверту, говоря: «Ждет измена тебя и братьев твоих, если вы войдете в землю Литовскую; они, собравшись, ждут вас, и никому из вас не избежать гибели; если вернетесь, то по возвращении ваши вас убьют». Брат Генрих ответил: «Коли так, посоветуй нам, как избежать беды». Он ответил ему: «Возвращайтесь во всеоружии в свои пределы. Только бы они убоялись вашего отпора и отступились от злодейства, которое замыслили». Тогда брат Генрих обо всем сообщил магистру, а он по совету братьев послал лазутчиков в землю Литвы, которые, вернувшись, сообщили, что все вышеизложенное подтвердилось. Вот почему магистр повелел объявить, чтобы все, вооружившись, выступили в обратный путь, и послал тайно и поочередно за главными зачинщиками этого предательства и поручил братьям стеречь каждого из них, чтобы не сбежали. Но когда простые люди увидели, что зачинщики этого преступления постоянно сопровождали братьев, ели с ними за одним столом и пользовались прочими благами, то очень испугались и, полагая, что их злой умысел раскрыт, не решились больше причинять братьям никакого зла; и вот братья с Божьей помощью вернулись целыми и невредимыми. Вот как со всех сторон братьев окружали опасности, но Бог, не покидающий уповающих на Него, милосердно избавил их от этого истребления.

250. О невыносимом разорении земли Польши и убийстве и пленении многих тысяч христиан

В том же году сын короля Литвы Витень с восмьюстами воинами вошел в землю Польши⁶⁵⁸ и в день Пятидесятницы⁶⁵⁹, когда в Ленчицкой церкви священники и служители алтаря и прочие клирики служили в праздничном облачении, напал на них и убил в церкви четыреста человек христиан, клириков и прелатов, которых собирался, взяв в плен, увести с собой; все облачения, кубки и прочие церковные сосуды он в знак презрения Бога использовал кощунственным образом, церковь со святынями превратил в пепел и, опустошив прилежащую к ней землю и произведя великое побоище народа Божьего, увел в плен такое множество, что при дележе каждому литвину досталось двадцать христиан. Когда они уходили, князь Польши Казимир, скорбя о гибели своих людей, преследовал их с тысячью восьмьюстами воинами. Узнав об этом, князь Мазовии Болеслав⁶⁶⁰, неведомо, чем движимый, на какой-то срок заключил перемирие между христианами и язычниками, и, когда поляки, ничего не опасаясь, занимались разными делами, литвины, нарушив договор о перемирии, напали на них и убили князя Казимира и всех людей, кроме одного-единственного рыцаря, который, спасшись, поведал об этом другим.

251. О чудесном избавлении христиан из рук язычников

В тот год, в канун праздника святого апостола Иакова⁶⁶¹, комтур Рагнита брат Конрад Штанге⁶⁶² с горсткой братьев и оруженосцев пошел на замок Юнигеду, выслав вперед гонца с целью разведать положение жителей замка; он, спешно вернувшись, сказал, что все поле и замок с предместьем полнятся ратной силой. Услышав это, братья и прочие, смутившись духом, сказали: «Значит, нам не уйти от них. Что же делать нам?» Ответил комтур, ободряя их словами Иуды Маккавея. Он сказал: «Легко и многим попасть в руки немногих, и у Бога Небесного нет различия, многими ли спасти или немногими, ибо не от множества войска бывает победа на войне, но с неба приходит сила⁶⁶³. Так пробьемся сквозь них мужественно, и Господь спасет нас». С этим советом согласились все. Посему, осенив себя святым крестом, пробиваясь сквозь упомянутое войско литвинов, они многих убили, других смертельно ранили. Когда остальные обратились в бегство, братья со своими людьми вернулись целыми и невредимыми. Вот как один преследовал тысячу и двое прогоняли тьму⁶⁶⁴. Разве это не потому, что бог литвинов предал их, а Господь оградил наших? Воистину Ты есть Бог, который один творит чудеса великие⁶⁶⁵, Иисус Христос, благословенный во веки⁶⁶⁶.

252. О сожжении предместий замка Юнигеды

В год от Рождества Христова 1293-й, зимой, магистр, не щадя ни себя, ни своих людей, ни сил, ни расходов, но все время стремясь к возвышению веры и христиан, собрав всю силу войска своего, пошел на замок Юнигеду и напал на него. Многих убив, он два предместья упомянутого замка (одно на горе, другое на равнине) превратил в пепел.

253. О штурме Скаловского замка

Из этого войска тайно бежал один оруженосец из Рагнита, уроженец земли Бартенской, сын погибели⁶⁶⁷; он, придя к королю литвинов, пообещал под страхом смертной казни выдать ему Скаловский замок. Доверчиво вняв его словам, король той же зимой дал ему войско. Они, подойдя к упомянутому замку, убили брата Людвига по прозвищу Оссе⁶⁶⁸; затем, когда они неслышно подошли к воротам, брат Конрад и брат Альберт фон Хаген⁶⁶⁹ со своими, хотя и малочисленными, оруженосцами, услышав шум войска, мужественно выступили навстречу и, выдержав долгую битву, наконец с трудом защитили замок от нападения язычников, впрочем, не без потери многих людей с каждой стороны. А литвины, видя, что больше не могут действовать, спалив предместье, ушли.

254. О сожжении предместий замков Юнигеды и Писты

В тот же год, в день святого апостола Иакова, магистр брат Мейнике, не сломленный болезнью, не поддающийся смерти, не страшащийся смерти, не отрекающийся от жизни, собрав великую силу всадников, оба замка литвинов, а именно Юнигеду и Писту⁶⁷⁰, яростно штурмовал, и когда с обеих сторон были убитые и раненые, когда он был уже не в силах продолжать, он дотла сжег предместья обоих замков.

255. Об опустошении волостей Пастовии и Гесовии

В год от Рождества Христова 1294-й, зимой, магистр, радея о спасении христиан, с силой войска своего собирался войти в волость Ариогалу⁶⁷¹, но ему отсоветовали. Поэтому он разделил войско на две части так, что братья из Рагнита с самбами вошли в волость Пастовии, а другая часть выступила против волости Гесовии, и обе сильно разорили огнем, и вот, убив и взяв в плен сто человек, они вернулись с большой добычей.

256. О чудесном событии в этой войне

Надо отметить, что, когда начинается война, войско расходится по разным дорогам, чтобы продвигаться в порядке и не толпясь. Однако по разным причинам нередко случается, что, потеряв должный порядок, на льду одновременно собираются сто всадников или двести, или тысяча. Как уж лед может выдержать такой большой груз и не проломиться, не знаю: Бог знает⁶⁷². Вот почему во многих войнах, ведущихся зимой, и особенно в той, о которой уже рассказано, можно, если приглядеться повнимательнее, наблюдать дела чудесные и достойные удивления⁶⁷³. Ибо войско это в конце зимы, когда лед тает сверху от солнечного тепла, а снизу от течения воды, в полночь переходило по льду Мемель, и, когда оно без всякого затруднения переправилось, лед ослаб и проломился, так что наутро ото льда и следа не осталось. Кто мог это сотворить, как не Тот единственный, Кто повелел морю⁶⁷⁴, чтобы оно встало стеною по правую и по левую сторону⁶⁷⁵, и народ Израиля переправился пешим посуху?

257. Об ограблении жителей замка Писты

В то же время брат Дитрих фон Эсбех⁶⁷⁶, брат Отто фон Берго⁶⁷⁷ и брат Отто фон Цеделице⁶⁷⁸, посланные с тремястами воинами для охраны замка Рагнит, вместе с тамошними братьями и оруженосцами пришли к замку Писте и захватили целое стадо скота; убив многих язычников, они увели в плен семьдесят человек.

258. О разрушении замка князя Мазовии, называемого Визна

В том же году князь Мазовии Болеслав, отринув страх перед Богом, в знак презрения Бога и в немалый ущерб и тяготу христианам не раз давал приют врагам веры, литвинам, в замке своем Визне, позволяя им разорять землю Пруссии и Польшу. И он не желал отступиться от этого, хотя многие благоразумно увещевали его. Вот почему магистр брат Мейнике, полагая, что заблуждение, которому не оказывают отпор, упрочивается и что тот втайне постоянно печется об обществе, кто в конце концов решает открыто выступить против злодейства, он, собрав множество воинов, захватил упомянутый замок и до основания спалил его.

259. О брате Людвиге фон Либенцеле и о его войне с литвинами

В то же время комтуром Рагнита был брат Людвиг фон Либенцель; со своими братьями и оруженосцами он провел много славных битв с литвинами. Он вел многочисленные сражения на судах, одно в Аукштайтии⁶⁷⁹, земле короля Литовского, где сжег город, называемый Ромена⁶⁸⁰, который по обычаю их был священным, всех взяв в плен и убив. Там был убит брат Конрад по прозвищу Тушевельт⁶⁸¹. Другие битвы вел он против волости Жемайтии, называемой Пограуда⁶⁸², где, расставив засады и с горсткой людей разорив ее, он убил всех преследовавших его всадников, из которых уцелели всего шесть. И в этом сражении жители Пограуды были настолько ослаблены, что долгие годы не могли собрать прежнюю конницу. Он пошел на волость Вайкен⁶⁸³, где также из засад уничтожил много нобилей. Невозможно сполна описать, сколько битв он провел против них. Но в нескольких словах скажу, что он так враждовал с ними, что за шесть лет, когда управлял упомянутым замком, он заставил всех литвинов, живших на берегу Мемеля, от реки Нары⁶⁸⁴ вплоть до земли Ламотины⁶⁸⁵, заключить мир с христианами на тех условиях, чтобы они ежегодно давали ему определенную подать. Вот чудо, сколько зла он ни причинил им, все же они так любили его, что и нобили, правившие тогда Жемайтией, поднимали простой люд против короля литвинов, так что много раз они собирались для войны с королем, где порой в одной битве бывало убито сто или двести, или множество [людей] с каждой стороны. И никогда во время правления своего король Литвы не мог склонить жемайтов к тому, чтобы вместе с ним пойти войной на братьев.

260. О гибели брата Дитриха фон Эсбеха и троих братьев и многих христиан и язычников

В год от Рождества Христова 1295-й, за шесть недель до дня Пятидесятницы, пять братьев и сто пятьдесят человек из Самбии и Натангии отправились верхом на замок Гарту, и, приблизившись, собирались, оставив коней, спуститься по Мемелю на судах; разорив на берегу одну деревню литвинов, убив и взяв в плен много людей, они отправились дальше. Но язычники, видя это, встретили их с оружием в руках, и, когда завязался бой на воде, пали брат Дитрих фон Эсбех и один брат по прозвищу «из Верингов»⁶⁸⁶. Из литвинов же было убито семьдесят доблестных воинов. После этого братья продвинулись почти до самого замка Юнигеда, а там суда сели на мель и не смогли идти дальше, и тогда нагрянули язычники и убили брата Хенемана по прозвищу Кинт⁶⁸⁷ и брата по прозвищу Лист⁶⁸⁸, и двадцать пять человек. Прочие с Божьей помощью спаслись. Этот брат Дитрих фон Эсбех предрек гибель свою брату Конраду Рыжему⁶⁸⁹, который хотел дать ему на прощание своего коня, сказав: «Довольно мне и моего коня, ибо в живых меня больше не увидишь».

261. О потере коней братьев из Рагнита и о сожжении предместий упомянутого замка и Скаловского

В тот же год от Рождества Христова, в воскресенье перед Рождеством Иоанна Крестителя, литвины, незаметно и неожиданно придя к острову, находившемуся близ замка Рагнит, захватили всех коней братьев и скот. И после, ближайшей осенью, они разрушили предместья обоих замков, а именно Рагнита и Скаловского.

262. О пятом вероотступничестве и отмщении за него

В тот год князь Мазовии Болеслав, о котором уже говорилось, сожалея о разрушении замка своего Визны, с помощью литвинов восстановил его. Узнав об этом, магистр, сильно разгневавшись (ибо опасался, что это принесет новые беды ему и его людям, вере и христианам), повелел всем своим подданным, от старшего до младшего⁶⁹⁰, готовиться к войне, чтобы всеми силами воспрепятствовать этому строительству. Но не успело войско братьев собраться и рассеяться по разным местам, как натанги по наущению дьявольскому возобновили привычное зло, снова совершили грех вероотступничества на поношение Иисуса Христа⁶⁹¹, избрав вождем войска одного человека по имени Сабине⁶⁹². Зачинщиками и главарями этого преступления были Гаувина⁶⁹³, Станто⁶⁹⁴, Тринта⁶⁹⁵, Миссино⁶⁹⁶ и многие другие, имена которых да будут преданы вечному забвению⁶⁹⁷; для совершения этого злодеяния они устроили так, что упомянутый Станто с несколькими сообщниками тайно и коварно пошел на замок Бартенштейн и взял в плен брата Рудольфа по прозвищу Бодемер⁶⁹⁸ и брата Фридриха фон Либенцеля⁶⁹⁹ с их дружиной. А Миссино с людьми похитил из волости Склуниен⁷⁰⁰ коней братьев из Кёнигсберга. Остальные, рассеявшись по земле, убивая мужчин тевтонских, захватывали их жен и детей, нанося церквам и церковным святыням и служителям немалый ущерб. Но Бог, не допускающий, чтобы верующие в Него люди пребывали в страхе, но благодатью Своей установив мир, обезопасил пределы христианские ото всех врагов: Он божественно просветил в этом вероотступничестве сердца некоторых, раскрывших все тайны этого злодеяния. Потом комтур Кёнигсберга с войском быстро ушел из волости Вохенсторф с целью подавить восстание в Натангии. Узнав об этом, люди из волости Склуниен, раскаиваясь, вернули коней братьев из Кёнигсберга, обещая, что будут преданно принадлежать вере и братьям. Другие вернули пленников, и вот земля Натангии успокоилась в мире. Но когда комтур Кёнигсберга со своим войском, как говорилось, ушел, то самбы, и особенно крестьяне, составили заговор, чтобы убить всех своих нобилей, а после с оружием в руках напасть на братьев и христиан, избрав себе в военачальники юношу по имени Наудиота⁷⁰¹, сына Йодуте⁷⁰², который на сей раз, не осмеливаясь перечить, нехотя согласился. Но спустя четырнадцать дней в присутствии магистра и братьев в замке Кёнигсберг он выдал все тайны этого вероотступничества и поименно – главных зачинщиков. Вот почему магистр и прочие, полагая, что безнаказанность преступлений приумножает попытки к совершению проступков, повелел всех тех, кого счел участниками этого страшного преступления, предать разным карам по праведному суду Божьему, и вот мир снова вернулся к христианам.

263. Об одном брате

В то время один брат в замке Вельсайс⁷⁰³, умирая от недуга и преклонив голову на колена⁷⁰⁴ брата-священника Дитриха⁷⁰⁵, долгое время находился в забытьи и видел многие чудеса. Наконец, очнувшись, он сказал: «Господин Дитрих, прочтите мне: “Иисусе Христе, сыне Божий!”» После этого он точно предрек день и час своей смерти.

264. О прибытии верховного магистра брата Конрада

В то время, когда еще не прекратилось вероотступничество пруссов, верховный магистр дома Тевтонского брат Конрад фон Фейхтванген⁷⁰⁶ пришел в землю Прусскую и, видя, что она одолеваема множеством бед, укрепляя братьев словами и спасительными увещеваниями, утешил их чудесными дарами.

265. О разрушении замка Кимель

Вскоре после брат Людвиг фон Либенцель с несколькими братьями и двумястами мужами отправился штурмовать один замок, но проводник войска, сбившись с пути, прошел мимо него, и, когда, вернувшись, вышел на правильную дорогу и подошел к замку, то в нем никого не оказалось, так как обитатели его, завидя войско братьев, ушли в леса, не имея сил и желания выдерживать их штурм. И вот, спалив замок, братья в гневе ушли. Но Бог, не желая, чтобы усилия их пропали даром, напротив – сочувствуя их пламенному желанию, устроил так, что невдалеке они увидели крепкий замок, называемый Кимель⁷⁰⁷, который братья не раз пытались всеми силами, своими и своих людей, разрушить, но безуспешно. Вторгшись в него и убив жителей, они, устроив пожар, дотла сожгли его.

266. О разорении волости и предместья замка Гарты

В год от Рождества Христова 1296-й, зимой, комтур Балги брат Зигфрид фон Рехберг⁷⁰⁸ со многими братьями и всадниками из Натангии выступил на Литву и, подойдя к замку Гарта, обнаружил свежие следы людей, пойдя по которым брат Вальтер по прозвищу Гольдин⁷⁰⁹ с горсткой оруженосцев убил всех, кроме одного, который на бегу настиг брата Генриха фон Вердертау⁷¹⁰ и тяжело ранил его, но не безответно, ибо брат Генрих нанес ему смертельный удар. И, захватив коня брата Генриха, этот рутен⁷¹¹ ушел, но брат Вальтер, идя по следам текущей из его ран крови, нашел его и убил. На другой день братья перешли по льду Мемель и вошли в волость и предместье упомянутого замка Гарты, разорили его огнем и мечом и увели в плен двести человек, кроме убитых.

267. Снова о том же

В тот же год в то время, когда цари выходят на войну⁷¹², король Витень с великим множеством литвинов вошел в землю Ливонии, чтобы сражаться с братьями. Вот почему комтур Кёнигсберга брат Бертольд, давным-давно с нетерпением ожидавший этого, а именно: чтобы этот король покинул свою землю и подошло войско братьев, он, собрав большое войско, назначил вождем комтура Балги брата Генриха Цукшверта⁷¹³, чтобы с упомянутым войском он пошел на Литву разорить землю того короля. Но оказавшись недалеко от земли короля⁷¹⁴, не знаю, чем ведомый, он отступил и напал на замок Гарту, но встретил такой отпор со стороны жителей замка, осыпавших его дождем стрел, что вернулся ни с чем, поскольку многие христиане были тяжело ранены.

268. О разорении пяти деревень

После этого войско литвинов вошло в Кульмскую землю и близ замка Голубы⁷¹⁵ разграбило пять деревень, взяв в плен и убив там многих христиан.

269. О распре горожан Риги с братьями дома Тевтонского в Ливонии

В год от Рождества Христова 1297-й возникла неуемная распря между горожанами рижскими, с одной стороны, и братьями дома Тевтонского – с другой⁷¹⁶, которая так усилилась, что на протяжении полутора лет братьям в силу неизбежности пришлось девять раз сражаться с ними. И хотя в одной битве они потерпели поражение, зато в других с Божьей помощью одержали победу. В год от Рождества Христова 1298-й король литвинов Витень по просьбе горожан рижских захватил замок Каркус⁷¹⁷, взяв в плен четырех братьев и их дружину, и, когда, разорив границы упомянутого замка огнем и мечом, он возвращался в свою землю, магистр земли Ливонии брат Бруно⁷¹⁸, с небольшим войском преследуя его, напал на него в календы июня⁷¹⁹ на берегу моря близ реки Трейдеры⁷²⁰, и, хотя из рук врагов были освобождены почти три тысячи христиан, а со стороны язычников пало восемьсот [человек], король все же взял верх и убил магистра с двадцатью двумя братьями и тысячью пятьюстами христианами. В том же году верховный магистр Тевтонского ордена брат Готтфрид фон Гогенлоэ⁷²¹ был в земле Прусской; он послал комтура Кёнигсберга брата Бертольда Брухаве с многими братьями и оруженосцами в землю Ливонии на помощь тамошним братьям. Они, соединившись с войском братьев из Ливонии, в день святых апостолов Петра и Павла убили свыше четырех тысяч горожан рижских и литвинов, осаждавших замок Нейермюллен⁷²². В этом сражении один прусс из Самбии, как написано в Книге Царств об Ахохе, стал и поражал [врагов] до того, что рука его утомилась и прилипла к мечу⁷²³. И в немногих словах скажу, что невозможно сполна описать⁷²⁴, сколько зла проистекло от этой распри для веры и христиан.

270. О разрушении города Штрайсберг

В тот год, а именно в год от Рождества Христова 1298-й, сто сорок человек из Литвы внезапно ворвались в день святого Михаила⁷²⁵ в город Штрайсберг и убили всех людей и одного священника, взяв в плен женщин и детей, и помимо ущерба, нанесенного прочим святыням, один из них, испражняясь, осквернил баптистерий⁷²⁶. Провинциальный комтур Кульмской земли брат Конрад Зак⁷²⁷, преследуя их с братьями и оруженосцами до самых глубин пущи, настиг и всех убил, освободив пленных христиан, так что не осталось никого из литвинов, кто бы мог поведать о случившемся.

271. О сожжении предместий замков Юнигеды и Писты

В то время когда войско братьев из Пруссии еще находилось в пределах Ливонии, комтур Бранденбурга брат Куно⁷²⁸, с большим войском напав на замки Юнигеду и Писту, дотла разорил их предместья огнем, и, когда отступал, подоспел по воде один брат из Рагнита с несколькими оруженосцами; он, вступив в сражение с жителями замка, вынудил все войско братьев возобновить битву, и, когда завязалась битва, один литвин, мужественный человек, был убит и многие с обеих сторон были тяжело ранены.

272. О магистре земли Прусской брате Людвиге фон Шиппене

Четырнадцатый магистр земли Прусской брат Людвиг фон Шиппен возглавлял орден один год и умер и погребен в Кульмензе в соборной церкви⁷²⁹.

273. О разорении земли Натангии и гибели двухсот пятидесяти христиан

При этом магистре шестьсот человек из Литвы пошли на Натангию; когда предупрежденный об этом войске комтур Бранденбурга брат Куно, собрав своих подданных, прождал их несколько дней, то, наскучив ожиданием, отпустил людей своих. На другой день упомянутое войско язычников вторглось в Натангию, и, разорив большую часть ее огнем и мечом, они убили и взяли в плен двести пятьдесят христиан.

274. О магистре земли Прусской брате Хельвике

Пятнадцатый магистр земли Прусской брат Хельвик фон Гольдбах, тюринг, возглавлял орден один год и, отойдя от дел, вернулся в Алеманию и там умер и погребен⁷³⁰.

275. О семидесяти двух литвинах, убитых в Натангии

При этом магистре, а именно в год от Рождества Христова 1300-й, семьдесят пять литвинов осенью неожиданно вторглись в волость Глоттов⁷³¹ Вармийского диоцеза⁷³², спалили одну деревню, убивая и хватая все живое на своем пути. Узнав об этом, брат Вальтер Гольдин, соратник комтура Бранденбурга, следовавший за ними с несколькими оруженосцами, занял дорогу, которую им предстояло перейти; кроме этой дороги, из-за разлива рек другой не осталось; и он, напав на них, убил всех, за исключением троих.

276. О разорении волости замка Оукайм

В том же году брат Генрих фон Добин и несколько братьев с двумястами воинами вошли в волость замка Оукайм и, спалив шесть деревень, взяв в плен и убив людей, ушли. Литвины, преследуя их, неоднократно нападали на них, так что с обеих сторон многие были тяжело ранены.

277. О разорении земли Добжиньской и об убийстве семидесяти литвинов

В том году король Богемии Вацлав был коронован в королевстве Польском⁷³³. И шесть тысяч литвинов опустошили княжество Добжиньское, убивая, хватая, а что могло заняться огнем, сжигая, и похитили хороших коней и прочее, что поляки из страха перед упомянутым королем переправили в то княжество. Из этого войска сто лучших и уверенных в себе людей дерзнули переправиться через реку Древенц и разграбить две деревни в Кульмской земле; братья настигли их со своим войском и, убив семьдесят из них, освободили многих пленных христиан. Когда прочие тридцать литвинов, спасшиеся бегством, явились в свое войско и сообщили, чтó было содеяно им братьями, все так устрашились и оробели, что пустились вскачь, день и ночь оставаясь в седле, и многие кони и люди погибли, а многие из них из-за тяжести доспехов утонули в реке Наре.

278. О чу´дном деянии

В то время в замке Мариенбург были брат Хенеманн и брат Фридрих⁷³⁴, так любившие друг друга, что и помыслить не могли жить или умереть друг без друга. И вот брат Хенеманн был поражен проказой, а брат Фридрих вскоре умер, упав с коня. Когда на другой день о его смерти сообщили брату Хенеманну, он сказал: «Не было такого уговора, чтобы он раньше, а я позже, но одновременно должны мы отойти к вечной радости». И хотя у него не было никакой другой болезни, кроме той, о которой я сказал выше, он, позвав священника и соборовавшись, в тот же день счастливо почил во Господе.

279. О магистре Пруссии брате Конраде

Шестнадцатый магистр Пруссии брат Конрад Зак⁷³⁵ возглавлял орден шесть лет. Он был мягким человеком и приобрел расположение к себе в глазах всех⁷³⁶, так что воистину можно было бы о нем сказать, что был он любим Богом и людьми⁷³⁷. Наконец, устав от трудов и ослабев от недугов, он отошел от своих дел и, живя в замке Голуба, который сам создал, умер и был погребен в Кульмской соборной церкви.

280. О первом разрушении замка Оукайм

При этом магистре в год от Рождества Христова 1301-й один литвин по имени Драйко⁷³⁸, житель замка Оукайм, печалясь, что так долго находится в заблуждении дьявольского обмана, и желая, отринув почитание идолов, служить Богу живому и истинному⁷³⁹, тайно послал сына своего Пинно⁷⁴⁰ к комтуру Рагнита брату Вольраду⁷⁴¹, смиренно и преданно прося спасти его от языческих заблуждений и из рук язычников. Этот комтур по совету магистра пошел с войском на замок Оукайм, и вот Бог, чудесный во всех делах Своих, провидением Своим устроил это должным образом: в ту ночь, когда братья пришли штурмовать упомянутый замок, ночная стража и охрана замка действовали на руку упомянутому Драйко. Вот почему при приближении войска братьев он украдкой открыл ворота замка, и братья, войдя, убили всех, кроме одного, а именно тяжело раненного сына Сударга⁷⁴². Взяв в плен женщин и детей, они дотла спалили замок и предместье, а упомянутый Драйко, которого увели в Рагнит, со всей челядью был крещен.

281. О гибели брата Гундрама и многих литвинов

В том же году брат Гундрам⁷⁴³, человек малого роста⁷⁴⁴, однако умелый и мужественный, с девятью воинами погнался за разбойниками из Литвы, похитившими десять человек и столько же коней в окрестностях замка Христбург, и когда он напал на них в пуще, то в первой стычке один литвин ранил его копьем, так что у него вывалились внутренности, но он выстоял от начала сражения до тех пор, пока не были убиты все литвины, и только тогда упал и умер. Когда оруженосцы его несли погибшего в замок Христбург, женщины, вызволенные им из рук язычников, утверждали, что видели, как над телом его летели два белых голубя, которые парили в воздухе, когда процессия останавливалась, и летели, когда она продвигалась.

282. О разорении земли Любавской и гибели шестидесяти пяти литвинов

После этого какие-то другие разбойники из Литвы коварно напали на пять деревень в земле Любавской и убили двести христиан, а нескольких взяли в плен. Когда в погоне за ними братья из Христбурга зашли в пущу, то поняли по следам их, что они разделились на две группы. Посему и они с людьми своими разделились на два отряда, один из которых настиг одну группу язычников и уничтожил в ней шестьдесят пять человек и освободил семьдесят христиан. Другой отряд братьев нашел только пять отроков-христиан, которых они привели с собой. После братья получили правдивое известие, что немногие из этих литвинов вернулись живыми. Ведь одни из них утонули на пути, другие умерли от голода, прочие с горя повесились.

283. О прибытии верховного магистра брата Готтфрида и об отречении от поста его и об избрании брата Зигфрида фон Фейхтвангена

В год от Рождества Христова 1302-й верховный магистр брат Готтфрид⁷⁴⁵, пройдя с пятьюдесятью братьями через Пруссию, пришел в землю Ливонии и, оставив там братьев в помощь упомянутой земле, на другой год вернулся в Пруссию и на Эльбингском капитуле отрекся от своего поста, хотя по возвращении в Тевтонию снова бездумно его себе присвоил. После его отречения там сразу же верховным магистром был избран брат Зигфрид фон Фейхтванген⁷⁴⁶, который отправился на капитул в Венецию⁷⁴⁷.

284. О брате Генрихе фон Кунце

В это время в Пруссии умер выходец из Тюрингии брат Генрих фон Кунце⁷⁴⁸. В бытность свою мирянином он проявлял удивительную жестокость, слыл разбойником и нечестивцем. Однажды в сумерках он увидел, что к нему приближается всадник на черном как смоль коне, говоря: «Генрих, пойдем со мной на пару, я возьму тебя на другое место⁷⁴⁹, где ты обогатишься большой добычей». Генрих согласился и, сев верхом на своего коня, последовал за ним по путям и перепутьям. Наконец он пришел в такое место, дальше которого конь не двинулся, сколько бы раз он его ни пришпоривал. Ибо конь видел опасность, которую он сам в ночном мраке видеть не мог. В конце концов, сильнее пришпорив своего коня, Генрих сказал ему: «Вперед, ради Бога!» Тогда спутник его, а это был дьявол, стоя напротив, промолвил: «Добро тебе, что ты назвал имя Бога твоего. Ибо не сделай ты этого, то, упав, уже лежал бы мертвым в этой пропасти». Генрих в страхе остался в этом месте до рассвета, не решаясь двинуться ни вперед, ни назад, и, увидев высочайшую вершину, с которой он неминуемо упал бы в бездну, сделай его конь хоть шажок вперед, он осенил себя святым крестом и восславил имя Господа, оградившего его от беды. А как-то раз в сумерках он увидел некоего судию, восседавшего в окружении множества людей, и все обвиняли Генриха в разных злодеяниях, и, когда он предстал пред судией, тот спросил, чтó он скажет в свое оправдание, но он в страхе молчал. Наконец, предъявив ему много обвинений, заседатели попросили судию пощадить его, ибо вскоре Генрих исправит свою жизнь. И когда брат Генрих пообещал вступить в орден дома Тевтонского, все это сборище исчезло, как будто его и не было. И вот вернувшись, бледный и ошеломленный, в свой замок, он обо всем увиденном поведал жене своей, женщине знатной, юной и нежной, и просил о расторжении брака, но она отказала. Пока он пребывал как бы в сомнении о выполнении обета, дьявол, враг рода человеческого, владеющий тысячью способами козней, желая отвлечь его от его намерения, явился ему во сне в царском обличье, в окружении множества рыцарей, и сказал: «Генрих, таким-то и таким-то городом и таким-то и таким-то замком будешь владеть и станешь доблестным рыцарем и будешь служить мне, и я дам тебе еще больше». Когда же он размышлял, что должен верой и правдой служить столь щедрому господину, явился ему Иисус Христос с пятью ранами и сказал: «Генрих, я щедрее его, – и, прикоснувшись к ране на груди, сказал: Я дам тебе этот город, если будешь служить мне, а он много лучше того, что обещал тебе тот царь-искуситель». И когда он снова поведал это своей жене, она, все еще противясь его уходу от мира, не дала ему согласия. Посему случилось, что еженощно он слышал страшный звук, словно молот бил в стену, и голос вещал: «Генрих, восстань к молитве, ибо братья твои уже поднялись». Тогда женщина, встревоженная столь жуткими звуками и напуганная чудесными голосами, не имела больше душевных сил препятствовать святому намерению своего мужа, но, смирившись, предоставила ему полную свободу в принятии монашества. И вот, получив ее согласие, он удалился в пределы Пруссии и отныне, приняв постриг в ордене дома Тевтонского, в монашестве превосходил прочих братьев добродетелями, как прежде в бытность мирянином превосходил своих сверстников пороками. Однажды, тяжело заболев, он увидел иудея и христианина в облике бегардов⁷⁵⁰, один из которых стоял справа от него, другой – слева, и они вели спор о вероучениях; иудей, победив, сказал: «Генрих, ты сейчас слышал, что твоя вера не даст тебе спасения, прими же веру иудейскую». Брат Генрих отвечал: «Я верую во всемогущего Бога Отца и прочее, что содержится в символе апостольском⁷⁵¹», и они тотчас же исчезли.

285. Об опустошении земли Карсовии

Зимой того же года магистр брат Конрад с огромнейшим войском вторгся в землю Карсовии, а так как проводники сбились с пути, предупрежденные язычники бежали в защищенные места. Вот почему он только спалил постройки в огне пожара, да еще взял в плен и убил немногих людей и, установив палатки, переночевал там. Наконец, когда он с войском переходил по льду Куршское озеро⁷⁵², там явилось чудо. Лед был так тонок, что поднимался и опускался, как поднимается и опускается волнуемая сильным ветром вода при шторме. Вот почему люди то поднимались на лед, словно на гору, то проваливались, словно в пропасть, и все же с Божьей помощью ни один человек не утонул.

286. О разорении земли Любавской и гибели пятнадцати литвинов

В том же году пятнадцать разбойников из Литвы вошли в землю Любавскую; они выслали вперед одного человека, знавшего польский язык, тщательно разведать состояние земли, и он, вернувшись, сказал, что никто ничего не знает об их приходе. Тогда они разграбили многие деревни, взяв в плен и убив многих христиан, а когда отступали, разделились на две части, столкнувшись с одной из которых братья из Христбурга убили пятнадцать литвинов и отбили у них пятьдесят христиан. Другая часть язычников ушла.

287. О землетрясении в земле Прусской

Также в том году за шесть дней до августовских ид⁷⁵³, около третьего часа, было землетрясение во всей земле Прусской. Трижды потряслась земля с домами, так что едва ли кто-нибудь мог уберечься от этого. А что означало это неестественное землетрясение, станет ясно из последующего.

288. О приходе пилигримов

В год от Рождества Христова 1304-й пилигримы из Алемании по внушению Господнему снова начали посещать Прусскую землю⁷⁵⁴. И пришли знатные люди: господин граф Хойнбергский Вернер⁷⁵⁵, Адольф фон Винтхимель⁷⁵⁶ с братом своим и рыцарь Дитрих фон Эльнер⁷⁵⁷ с братом своим Арнольдом⁷⁵⁸ и многие другие знатные люди из Рейнской земли.

289. Об опустошении волости Пограуды и Гарты

Зимой того же года комтур Кёнигсберга брат Гебхард фон Вирненбург⁷⁵⁹ с двумя тысячами всадников пошел на Литву. Но не умолчим и о том, что комтур Бранденбурга брат Конрад фон Лихтенхаген⁷⁶⁰ с большим войском выступил раньше него на волость замка Гарты, которую разорил огнем и мечом, хотя не многое возымел там, когда всадники земли Литовской собрались в упомянутой волости. А на третий день после этого брат Гебхард со своим войском, по велению магистра, внезапно вторгся в волость Литвы, называемую Пограуда, и почти всю ее разорил огнем и мечом. Но отряд братьев со знаменем стоял с утра до полудня на горе напротив замка Гедимина⁷⁶¹, где упомянутый граф Хойнбергский и многие другие знатные люди защищали рыцарскую честь. Потом, когда войско братьев уходило, расставив засады, было убито более двадцати погнавшихся за ними литвинов. В этой битве были убиты и взяты в плен тысяча язычников, не говоря о пожаре.

290. О втором разрушении Оукайма и разорении его волости

В том же году, в Великий пост⁷⁶², комтур Кёнигсберга брат Гебхард с бóльшим, чем прежде, войском пошел на замок Оукайм, который один из жителей замка по имени Свиртил⁷⁶³, друг веры и христиан, выдал братьям; они, войдя, перебили всех мужчин, а женщин и детей увели в плен; замок снова до основания разрушили. Сам же Свиртил и вся челядь, последовав за братьями, приняли благодать крещения. Остальная часть войска вошла в волость упомянутого замка и, взяв в плен и убив многих людей, они разграбили все, что в нем нашли, и пожгли. В этом войске тридцать христиан пали от меча, а брат Генрих фон Вольферсдорф⁷⁶⁴ упал в засеке⁷⁶⁵, и все войско прошло по нему. Дорога была так узка, что никто не мог обойти его, но только пройти по нему. Щит, которым он накрылся, ибо не мог подняться, был стерт в мелкие куски. Наконец, когда по нему прошли, он с Божьей помощью встал на ноги и, так как коня у него не было, то, увидев вдали слугу верхом на коне, ведущего за узду другого, вороного, коня, он подошел к нему с просьбой уступить ему одного коня, но тот, яростно налетев на него, снова поверг его на землю и снова попрал. Между тем брат Генрих схватил вороного коня за узду и держал ее и, сев верхом, поскакал в войско братьев, и, проехав мимо десяти постов и спрашивая, чей этот вороной конь, не встретил никого, кто бы его признал, и, отпустив коня, как сначала потерял слугу, так теперь коня. Ибо оба исчезли, словно их никогда не бывало.

291. О победе братьев над королем литвинов

В год от Рождества Христова 1305-й, в канун Успения Пресвятой Девы⁷⁶⁶, фогт епископа Самбийского брат Филипп фон Болант⁷⁶⁷ и одиннадцать братьев с двумястами воинами сожгли три деревни короля литвинов, взяв людей в плен и убив. Между тем король находился в окружении почти всех лучших людей своего королевства, собравшихся на какой-то совет, или парламент⁷⁶⁸, и, узнав об этом, он погнался за ними, а с ним тысяча пятьсот человек. А братья уже пришли в такое место, где считали себя в полной безопасности, и, так как впереди шли двести человек с одним братом, они, сложив оружие, с горсткой людей следовали за ними. И тогда неожиданно на них напал король со своими людьми, и в первом столкновении племянник упомянутого фогта брат Болант-младший⁷⁶⁹ был пронзен копьем одного рутена; когда фогт увидел это, воскипела любовь⁷⁷⁰ в нем, и, отбросив щит свой назад и схватив меч обеими руками, он одним ударом снес голову убийцы своего племянника. В этой битве пали четыре брата, а именно: два из Боланта, брат Бернард фон Хоэнштейн⁷⁷¹ и брат Иоганн Мних⁷⁷² и шесть человек. Потом двести шедших впереди человек, вернувшись с великим шумом и гамом, пришли на место сражения и вселили во врагов такой страх, что король и все его люди, едва увидев их, бросили оружие и обратились в бегство. И тогда братья перебили нечестивых в гневе своем⁷⁷³ и убили семнадцать лучших людей королевства Литовского и великое множество простого люда.

292. О разрушении предместья замка Гарты

В год от Рождества Христова 1306-й магистр брат Конрад, вняв правдивому известию, что из Литвы и замка Гарты на Польшу выступило большое войско, послал брата Альберта фон Хагена и некоторых других братьев с четырьмястами воинами из Натангии на взятие вышеупомянутого замка. Когда они приближались к замку, разразилось такое ненастье, что один другого едва мог слышать или видеть, и эта буря длилась и тогда, когда они вошли в предместье замка, в ту пору большое и заселенное как город, и, взяв всех в плен и убив людей и спалив предместье, они вернулись с такой добычей, какую могли захватить.

293. Снова о том же

По возвращении этого войска комтур Кёнигсберга брат Гебхард, узнав о содеянном и, надеясь, что, поскольку предместье разорено, ему легче будет захватить замок, с сотней братьев и шестью тысячами всадников напал на замок Гарту. Но король Литвы, услышав о разрушении предместья замка, послал лучших воинов и многих, испытанных в сражениях, для обороны. Поэтому, когда братья напали на замок, жители замка, со своей стороны мужественно сопротивляясь, вышли на битву, которая долго велась между ними. Наконец братья обратили их в бегство. Тогда, вернувшись в замок, спустя какое-то время, собравшись с силами и духом, они снова вступили в битву, и так совершалось много раз от восхода солнца до полудня. И порой эти теснили тех, порой – наоборот. В этом сражении многие язычники были смертельно ранены и многие пали. Из наших же было ранено двенадцать братьев и триста человек, а брат Хартманн фон Эльстерберг⁷⁷⁴, чью шею пронзила стрела, после умер.

294. Об одном чуде

В то время один литвин из Ариогалы, пленник своего короля, по совету одного рутена, с которым сидел в темнице, дал обет Богу принести некоторую меру воска за освобождение, и цепи, которыми он был окован, сразу же разбились, а двери темницы отворились⁷⁷⁵, и он бежал.

295. О магистре земли Прусской брате Генрихе фон Плоцке

Семнадцатый магистр Пруссии брат Генрих фон Плоцке, сакс, возглавлял орден два года⁷⁷⁶ до прибытия верховного магистра, который тогда поставил его великим комтуром.

296. О приходе пилигримов⁷⁷⁷

В первый год правления этого магистра, а именно в год от Рождества Христова 1307-й, благородные мужи, господин Иоганн фон Шпонхейм⁷⁷⁸, граф Адольф фон Винтхимель, Дитрих фон Эллер-младший⁷⁷⁹ и Дитрих фон Эллер-старший⁷⁸⁰ с братьями своими Арнольдом⁷⁸¹ и Рутгером⁷⁸² и Арнольд и Якоб фон Померио⁷⁸³, рыцари из Рейнской земли, и многие другие знатные люди оттуда прибыли в Прусскую землю, и зимой было снаряжено огромнейшее войско против племени литвинов для отмщения за поругание Распятого, однако оно не смогло выступить, потому что лед был тонок.

297. О разорении земли Карсовии

Комтур Рагнита брат Вольц или Вольрад, услышав, что карсовы с войском пошли на братьев из Мемеля, повелел брату Хильдебранду фон Рехбергу выступить на войну с ними; он, взяв с собой нескольких братьев и восемьдесят воинов, вошел в упомянутую землю Карсовии и не только пожег ее и разграбил, но и увел с собой в плен семьдесят человек.

298. О разрушении предместья замка Путеникка

Заметь, что то, что говорится далее о вышеупомянутом комтуре брате Вольце, происходило в разные годы, хотя здесь излагается одновременно. Ведь он, собрав войско, со своими подчиненными поднялся на судне по реке Юре и, подойдя к замку Путеникка⁷⁸⁴, на рассвете, когда жители замка еще спали, неслышно вошел в предместье и, взяв в плен и убив всех, кроме тех, что бежали в замок, превратил его в прах⁷⁸⁵.

299. О том же

Осенью того же года, когда вышеупомянутое предместье было восстановлено и все злаки и хлеба свезены в него, тот же комтур пришел со своими братьями и всадниками и снова сжег предместье, взяв в плен и убив всех, кого там застиг.

300. О гибели восьмидесяти двух литвинов

При охране замков в пределах Литвы почти все литвины обычно поступают так. Их король назначает несколько оруженосцев для охраны какого-либо замка на срок в один месяц или более, по истечении которого одни уходят, и приходят другие. Поэтому, когда восемьдесят пять литвинов по истечении срока их службы уходили из замка Бисены, вице-комтур Рагнита брат Фридрих фон Либенцель, брат Альберт фон Ора⁷⁸⁶ и брат Дитрих фон Альтенбург⁷⁸⁷ с девятнадцатью братьями и шестьюдесятью воинами смело напали на них в поле Кальсхейм⁷⁸⁸ и всех убили; уцелели лишь трое, но были при этом тяжело ранены.

301. О разрушении замка Путеникка

Спустя несколько лет после этого литвин по имени Спудо⁷⁸⁹, старший над замком Путеникка, ревнитель веры и правовернах, попросил вышеупомянутого комтура брата Вольца, прийти со своим войском, ибо хотел выдать ему вышеупомянутый замок. Узнав об этом, комтур пришел со своими подданными и неслышно открыл ворота замка; тогда братья со своими людьми вошли и, убив и взяв в плен всех, подожгли и до основания разрушили его вместе с предместьями, а упомянутый Спудо с отцом и братьями своими и всей челядью принял благодать крещения.

302. О сожжении замков Скронейта и Бивервата

Осенью того же года карсовы, поняв, что больше не могут оказывать сопротивление братьям, ушли, покинув два своих замка, а именно Скронейту и Бивервату⁷⁹⁰; эти два замка братья после сожгли, и так эти три замка по сей день пребывают в запустении.

303. О разорении земли Самбийской

В год от Рождества Христова 1308-й⁷⁹¹ в день святого Георгия⁷⁹², Мансто и Сударг⁷⁹³ и другие нобили из Жемайтии с пятью тысячами всадников близ Нейхауза на Нерии Куршской вошли в землю Самбии и разорили пожаром волости Повунду⁷⁹⁴ и Рудов⁷⁹⁵. Но когда они узнали, что братья с огромнейшим войском давно дожидаются их, то глубокой ночью ушли.

304. О верховном магистре [и магистре] земли Прусской брате Зигфриде

В год от Рождества Христова 1309-й брат Зигфрид фон Фейхтванген, одиннадцатый верховный магистр и восемнадцатый магистр земли Прусской, пришел в землю Прусскую⁷⁹⁶ и капитул, который со времени разрушения града Акры пребывал в Венеции, перенес в Пруссию, в замок Мариенбург⁷⁹⁷.

305. Об Ave Maria

В это время братьев одолели многие невзгоды. Вот почему магистр брат Зигфрид постановил, чтобы по истечении каждого часа братья-священники произносили антифон Salve regina со стихом In omne tribulacione и рефреном Protege Domine, а братья-миряне – Ave Maria, почитая Пресвятую Деву, чтобы с ее помощью упомянутые невзгоды так или иначе улеглись⁷⁹⁸.

306. О разорении земель Самбийской и Натангии

В год от Рождества Христова 1311-й, в мясопуст⁷⁹⁹, король Литвы Витень с огромнейшим войском опустошил Самбию и Натангию огнем и мечом, убил многих людей и без малого пятьсот человек с великой добычей увел с собой, впрочем, понеся потери своими людьми, ибо многие из людей его, отставших от войска, были убиты.

307. Об опустошении волости Пограуды

Сразу же после ухода короля и его войска комтур Кёнигсберга брат Фридрих фон Вильденберг⁸⁰⁰, следуя с большим войском по тому пути, которым ранее прошел упомянутый король, пришел в то время, когда люди упомянутого войска вернулись восвояси и, устав с дороги, отдыхали, вознося благодарность своим богам за оказанные им в этом сражении благодеяния, и он вошел в волость Пограуды и учинил великое побоище людей, убивая и грабя. Он так разорил эту волость, что на протяжении многих лет она не могла собраться с прежними силами.

308. О разорении волости замка Гарты

В то же время Отто фон Берго и пять братьев с четырьмястами всадниками из Натангии пошли на замок Гарту и подошли к озеру, в которое впадает река Бебжа. Проводники войска его два дня плутали, что случилось по провидению Божьему, ибо люди из войска вышеупомянутого короля еще не вернулись восвояси. Вот почему, когда по прошествии этих дней литвины вернулись, братья вошли в волость Гарты, убивая и забирая в плен многих людей, и, когда они с огромной добычей отступали, им встретилось несколько литвинов, которые, утомившись, отстали от не раз упоминаемого войска короля; двое из них тоже были убиты.

309. О смерти верховного магистра и магистра земли Прусской Зигфрида

В тот год за три дня до мартовских нон⁸⁰¹, брат Зигфрид фон Фейхтванген, верховный магистр ордена дома Тевтонского, умер на капитуле в Мариенбурге и был погребен в соборной церкви в Кульмензе.

310. О победе братьев над королем литвинов

В том же году, в канун Пальмового воскресенья⁸⁰², король Литвы Витень, полагая, что все по его желанию должно принадлежать ему, как прежде, с четырьмя тысячами лучших людей вошел в землю Пруссии и настолько разорил Вармийское епископство, что не оставил ничего за пределами замка и укреплений, что не было бы сожжено, захвачено или убито. В этой и минувшей войне он причинил великий ущерб церквам, церковному облачению и сосудам, служителям и святыням церковным, и помимо прочей добычи, которая была весьма велика, он увел с собой более тысячи двухсот⁸⁰³ пленных христиан. И вот, когда король этот, осквернитель имени Иисуса Христа, пришел в пущу в земле Бартенской, в поле, называемое Войплок⁸⁰⁴, возгордившись, похвалялся, как он силен силой войска своего, нисколько не подумав о силе Божией⁸⁰⁵, и сказал пленным христианам, которые стояли перед ним связанные: «Где Бог ваш?⁸⁰⁶ Почему он не помогает вам, как наши боги помогли нам ныне и в другой раз?» Христиане, плача и вздыхая, молчали. На другой день, т. е. за восемь дней до апрельских ид⁸⁰⁷, брат Генрих фон Плоцке, великий комтур, и сто пятьдесят братьев⁸⁰⁸ со многими людьми пришли и обнаружили, что король со своим войском со всех сторон окружен засадами, и в первой стычке литвины убили шестьдесят христиан; но когда увидели, что братья со своим стягом и великим множеством ратников идут за ними, то напал на них страх и ужас⁸⁰⁹, и так затрепетало сердце их⁸¹⁰, что у них не было более сил оказывать отпор; вот почему как бы во мгновение ока⁸¹¹, бросив оружие, все они обратились в бегство. Тогда братья со своими людьми, настигнув их, поразили их великим поражением⁸¹², так что король с горсткой людей едва спасся, прочие были преданы мечу, некоторые утонули, остальные в пуще умерли от голода или погибли, повесившись с горя. И когда женщины христианские, бывшие там пленницами, увидали, что им небом послана победа, забыв о слабости пола своего, внезапно набросились на литвинов, которые их усердно стерегли, и убили. В память об этой славной победе и в похвалу и славу Иисуса Христа братья, основав в граде Торне женский монастырь, одарили его пышными дарами.

311. О разорении волости Пограуды

Летом того же года комтур Бранденбурга Гебхард фон Мансфельд⁸¹³ и многие братья с тысячью пятьюстами воинами выступили верхом на конях на волость Пограуду, и, хотя они знали, что литвины предупреждены и во всеоружии готовы к обороне, однако положились на Бога, не оставляющего уповающих на Него, и, смело войдя в упомянутую волость, убили многих людей и взяли в плен, разорив ее во многих местах огнем и мечом. И на пути из земли, увидев готовых к сражению язычников, отбили всех пленных и все живое из захваченного. А Мансто, Масио и Сударг⁸¹⁴ и прочие нобили, видя их стойкость и храбрость, сильно удивились, и, когда собрались напасть на них, вышеупомянутый Мансто, человек мудрый и опытный, отсоветовал, уверяя, что братья, несомненно, устроили засаду, и так они не стали преследовать братьев. После литвины спрашивали, кто был вождем упомянутого войска. Им ответили, что комтур Бранденбурга, человек молодой и смелый. А они сказали: «Скажите же ему, что он умрет до срока, если так самонадеянно в нашем присутствии со столь немногими воинами вознамерится разорять наши земли».

312. Об одной измене

В это время один литвин, бывший камерарием литовского короля, находился в плену в замке Балга; он под страхом смертной казни обещал передать замок Гарту в руки братьев, если его освободят от оков. Поверив ему, братья, условившись, как и когда им это сделать, позволили ему беспрепятственно уйти. Но когда он пришел к королю, то обо всем этом предупредил его. Великий комтур брат Генрих фон Плоцке⁸¹⁵, не зная о его измене, выступил со многими братьями и пятью тысячами воинов и на подступах к замку Гарта они схватили одного старика из лазутчиков короля; чтобы спасти себе жизнь, он предупредил братьев о том, что король с великой силой войска своего встал лагерем близ Гарты и отдал своим людям приказ, чтобы, когда половина войска братьев переправится через Мемель, они вместе с ним напали на них и расправились с ними, а после преследовали другую половину. Услышав это, братья, вознося благодарность Богу, так милосердно избавившему их от столь грозной опасности, целыми и невредимыми воротились восвояси.

313. О разорении волости Сальсеникки

В том же году великий комтур брат Генрих и сто пятьдесят братьев с сильным войском и двумя тысячами пехоты отправились на Литву и волость, называемую Сальсеникка⁸¹⁶, где никогда не видано было христианского войска. На подступах к замку Гарта они схватили четверых королевских лазутчиков и троих убили, а четвертый на допросе ответил, что о приходе братьев в землю Литвы ничего не знал, и для вящей убедительности добавил, что в тот день пятьдесят человек были посланы устраивать засеки для охоты своему королю. Убив их, братья переправились через Мемель и, оставив у судов и снаряжения двенадцать братьев и две тысячи пехотинцев, вошли в упомянутую волость в день Прокесса и Мартиниана⁸¹⁷, разоряя все вокруг огнем и мечом, и, спалив при этом три замка, они там заночевали; на другой день братья, с огромнейшей добычей и захватив семьсот человек, ушли, а количество убитых ведомо одному лишь Богу.

314. О брате Карле, верховном магистре и магистре земли Прусской в год от Рождества Христова 1312-й

Брат Карл Трирский⁸¹⁸, тринадцатый верховный магистр, а земли Прусской магистр девятнадцатый, возглавлял орден почти тринадцать лет. По приглашению святейшего отца и владыки папы Иоанна XXII⁸¹⁹ он со многими братьями целый год пребывал при Римской курии и уладил многие насущные дела ордена⁸²⁰. Галльский язык он знал как родной; он без толмача говорил перед папой и кардиналами; он был так обаятелен и красноречив, что даже его враги заслушивались его. В Римской курии он занемог и настолько ослаб, что, хотя был еще молод, вернувшись в Алеманию, через несколько лет в городе Трире, у братьев своих, умер и был погребен.

315. О сооружении Христмемеля

В год от Рождества Христова 1313-й, в праздник Пасхи, магистр брат Карл в похвалу и славу Господа и Богоматери и ради расширения пределов христианских, собрав всю силу войска своего, построил замок Христмемель⁸²¹ на берегу Мемеля, более чем на шесть лье выше Рагнита. Там собралось такое множество судов, что они образовали мост через Мемель, по которому любой мог спокойно перейти на берег язычников; этому мосту литвины дивились больше, чем всем деяниям христиан, которые им довелось увидеть. Когда строительство закончилось, клирики в сопровождении народа в торжественной процессии понесли мощи в церковь, торжественно отслужив там мессу. Да не умолчим и о том, что по воле Божьей многие суда братьев, снаряженные провизией и прочим, необходимым для строительства замков, потерпели кораблекрушение, а четыре брата и четыреста человек утонули. Этому испытанию, как говорится об Иове, Господь позволил свершиться для того, чтобы дать потомкам пример постоянства, ибо, хотя братья понесли такую тяжкую потерю, все же это не помешало начатому делу Господнему. В то время был один лучник из Баварии в замке Рагнит, к которому, когда он, перед сном осенив себя крестом, уже засыпал, явился дьявол и сильно укусил его за палец на ноге. А он от страшной боли, громко закричал: «Кто это меня укусил?» А тот сказал: «Я есмь дьявол». «Почему ты это сделал?» Ответил дьявол: «Потому что, отходя ко сну, ты осеняешь себя слишком коротким крестом». И когда на другой день он поведал об этом случае братьям и прочим, они спросили его, правда ли крест был коротким. Он ответил: «Было истинно так. Но впредь я буду умнее: буду класть крест от стоп до макушки и выше».

316. О штурме замка Бисены

Летом того же года маршал земли Прусской брат Генрих фон Плоцке⁸²² собрал всю мощь войска своего, и, приблизившись к замку Бисене всадники его на рассвете осадили его, а те, что шли на судах, соорудили мост через Мемель из судов своих от соседнего острова, и, расставив военные орудия, долгое время мощно штурмовали его, но безуспешно. Посему, когда несколько человек со стороны братьев и обитателей замка были ранены, осада была снята.

317. Об одном построенном братьями военном корабле

После этого комтур Рагнита брат Вернер⁸²³ повелел построить себе военный корабль с укреплениями и многие другие суда. Когда он шел с ними на штурм замка Юнигеды, сильный ветер, налетев на корабль, прибил его к берегу. Увидев это, жители замка с оружием в руках напали на корабль; находившиеся на нем братья и оруженосцы мужественно оборонялись. В этой битве многие литвины были убиты и смертельно ранены. И так братья уцелели.

318. О гибели этого корабля

Король литвинов, до которого донеслась молва об этом корабле, разгневался, а с ним – вся Литва, и, проведя много советов и переговоров о его уничтожении, он наконец послал знатного и доблестного человека Сурмина⁸²⁴ с сотней кораблей, на которых было более шестисот человек и сто коней; когда они напали на корабль, четыре лучника, назначенных для его защиты, с борта мужественно обороняли его. Наконец, когда была перерублена веревка, которой он был привязан, корабль поплыл вниз по Мемелю, и в это время Сурмин мощно штурмовал его, так что, когда многие литвины были ранены, а Склодо⁸²⁵, брат упомянутого Сурмина, убит, они захватили корабль и, убив четырех лучников⁸²⁶, обратили его в пепел.

319. О сожжении предместий замка Бисены

В том году, осенью, брат Генрих, маршал, с братьями и людьми из Самбии и Натангии напал на замок Бисену, и после долгого штурма, когда с обеих сторон многие были ранены, он уничтожил оба предместья огнем пожара.

320. О разорении волости Меденикки

В год от Рождества Христова 1314-й, после Обрезания Его⁸²⁷, когда маршал брат Генрих с братьями и людьми из Самбии и Натангии проходил близ волости Меденикки⁸²⁸, несколько литвинов, пробравшись ночью в его палатку, убили четырех человек и увели с собой двух коней, отчего всю ночь христианскому войску было не до сна. Но не столько эти потери встревожили братьев, сколько то, что это может помешать начатому делу Господнему. Поэтому, будучи пламенными ревнителями веры, они, уповая на Господа, мужественно завершили дело, начатое во славу Господа нашего Иисуса Христа. Ибо на другой день они решительно вторглись в упомянутую волость и все, что находилось в ней на расстоянии трех лье, разорили огнем и мечом и, убив и взяв в плен семьсот человек, с великой добычей ушли.

321. К тому же

В том же году, в канун праздника Очищения Пресвятой Девы Марии⁸²⁹, маршал брат Генрих со всей силой войска своего снова пришел в волость Меденикку и штурмовал там замок, называемый Сисдитен⁸³⁰, а жители замка со своей стороны мужественно оборонялись. И в этой затяжной битве со стороны литвинов пал брат Масина⁸³¹ и восемнадцать других, но со стороны братьев – всего трое, а именно: брат Генрих Рутен⁸³², брат Ульрих фон Тетинга⁸³³ и брат Ребодон фон Изенбург⁸³⁴, и четыре доблестных воина, а именно: Спагерот⁸³⁵, Кверам из Вальдова⁸³⁶, Михаэль⁸³⁷ и Миндота⁸³⁸. Не преуспев в штурме замка, они выступили на его волость и снова разорили ее огнем и мечом.

322. О разорении Кривичской земли и о взятии города Малая Ногардия

В сентябре того года маршал брат Генрих со всей силой войска своего пришел в Кривичскую землю⁸³⁹ и взял и до основания разрушил город, который зовется Малой Ногардией⁸⁴⁰; а землю вокруг изрядно попортил огнем и мечом и, разбив там лагерь, заночевал у замка упомянутого города; на другой день он со всем войском подошел к замку и мощно штурмовал его, так что с обеих сторон несколько человек пали, а многие были смертельно ранены. Но поскольку штурмовали безуспешно, они отступили и, вернувшись туда, где оставили охрану снаряжения, обнаружили, что тридцать человек убиты кастеляном Гарты Давидом⁸⁴¹, а тысяча пятьсот коней, хлеб, а также часть оставленных напитков и прочего пропала. И вот разгневанные братья пришли ко второй стоянке, и там тоже не оказалось ни оставленного хлеба, ничего остального; они выступили в путь и много дней не ели хлеба; одних голод вынудил съесть своих коней, других – есть травы вместе с корешками, третьи умерли от голода, многие, обессилев от голода, умерли по возвращении, остальные к концу шестой недели со дня выступления вернулись.

323. О штурме замка Рагнит

В год от Рождества Христова 1315-й, в канун Успения Блаженной Девы⁸⁴², литвины из Жемайтии со всей силой войска своего незаметно и неожиданно пришли к замку Рагнит и штурмовали его. Когда братья сошлись с ними в битве, то, не в состоянии противостоять такому множеству, вынуждены были отступить, впрочем, понеся потери людьми, ибо брат Иоганн по прозвищу Поппо⁸⁴³ был там убит язычниками, а многие другие ранены. Наконец, не преуспев в этом штурме, потравив и погубив хлеба в поле обоих замков, а именно Скаловского и Рагнита, литвины ушли.

324. Об осаде замка Христмемель

В сентябре того же года король литвинов Витень, собрав всех способных сражаться людей королевства своего, осадил Христмемель⁸⁴⁴ и в течение семнадцати дней с двумя камнеметами и многими лучниками со всех сторон наносил мощнейшие удары. Братья при виде этого сожгли предместье замка своего, чтобы избежать грозящей опасности. Между тем в помощь упомянутому замку пришли на судах десять братьев и сто пятьдесят человек из Самбии, но литвины так основательно заняли дороги и подступы к этому замку, что они так и не смогли подойти к нему, хотя и не раз пытались. Вот почему братья были вынуждены оставаться на судах, где на них каждый день нападали литвины; в этом сражении многие из язычников были убиты и смертельно ранены, а со стороны братьев ранено восемнадцать человек. А поскольку усилия литвинов были безуспешными, и на семнадцатый день они собрались уйти, узнав, что приближается магистр с великим войском, то, подойдя ко рву замка, они притащили бревна, сено, солому и сухую траву, собираясь со всех сторон его поджечь. За этой работой и при штурме столько язычников было убито и смертельно ранено, что их количество мне неведомо. И вот, спалив камнеметы, они ни с чем отступили.

325. О сожжении предместья замка Юнигеда

Между тем верховный магистр брат Карл, радея о спасении своих людей и разгневанный осадой упомянутого замка, собрал большое войско, чтобы освободить его⁸⁴⁵. Но узнав по дороге, что осада снята, распустил войско, оставив шесть тысяч человек, с которыми на судах пришел ночью к замку Юнигеда, и, войдя в его предместье, убив многих людей и взяв в плен семьдесят восемь человек, до основания уничтожил его пожаром. Затем они пошли на Христмемель и восстановили то, что разрушили литвины.

326. О разорении волости Пастовии

В год от Рождества Христова 1316-й, зимой, маршал брат Генрих с великой силой всадников внезапно вошел в волость Пастовию и всю ее опустошил огнем и мечом, взяв в плен и убив пятьсот человек.

327. О разорении волости Меденикки

А когда этот брат Генрих вернулся в Кёнигсберг, то увидел там многих пилигримов из Рейнской земли, а именно: знатных мужей рыцарей графов фон Берга⁸⁴⁶ и фон Нейенар⁸⁴⁷, Арнольда фон Эллера⁸⁴⁸ и многих других знатных людей; собрав с ними снова великое войско, он пошел на волость Меденикку и разорил ее, убив и взяв в плен двести человек. Со стороны братьев также пали пятьдесят человек. Между тем граф фон Берг под знаменем братьев у замка Медевага⁸⁴⁹ многих посвятил в рыцари.

328. Об убийстве восьмидесяти литвинов

В это время вице-комтур Христмемеля брат Фридрих фон Либенцель⁸⁵⁰ с двадцатью братьями и шестьюдесятью воинами выступил на Литву в то время, когда восемьдесят литвинов, назначенных для охраны замка Бисены, должны были уйти, а другие прийти; он и его товарищи всех их убили; лишь пятеро, бросив оружие, спаслись бегством.

329. О сожжении замка Бисена

В том же году, в день святого Амвросия⁸⁵¹, брат Дитрих фон Альтенбург⁸⁵² и брат Фридрих Квиц⁸⁵³ и еще один брат с тремя оруженосцами из Рагнита пошли на замок Бисена в то же время, когда несколько литвинов, завершив свой срок охраны упомянутого замка, уходили, и убили шестерых. Когда другие шестеро увидели двоих оруженосцев, которых братья поставили охранять дорогу, они, бросив оружие, бежали. Потом братья с оруженосцами своими, увидев, что упомянутый замок пуст, до основания сожгли его, и так он остается в запустении по сей день.

330. О сожжении двух деревень в волости Меденикка

Летом того же года самбийский фогт брат Гуго⁸⁵⁴ по приказу маршала с восьмьюстами воинами выступил верхом на конях на волость Меденикку, и, устроив засады в подходящем месте, братья из Рагнита со своими людьми вошли в нее и, спалив две деревни и убив мужчин и взяв в плен женщин и детей, быстро ушли; их преследовали двести литвинов. Но, увидев христианское войско, которое неожиданно вышло из засады, они спаслись бегством.

331. Как Бог чудесно спас братьев с большим войском от смертельной опасности

В год от Рождества Христова 1317-й, зимой, когда маршал брат Генрих и братья и ратники из Самбии и Натангии остановились близ волости Вайкен⁸⁵⁵, как только люди уснули, разразилась страшная и необычная гроза, ибо порывы ветра грохотали, словно раскаты грома; и вот более пятисот коней, порвав коновязь и путы, разбежались по лесу, а о страхе, который она вселила в людей, и говорить нечего. Поэтому, когда всех коней с великим трудом собрали (не удалось найти лишь немногих), войско братьев возвратилось. После стало доподлинно известно, что великое множество язычников во всеоружии уже три дня ожидало братьев и их войско, и если бы христиане стали разорять их землю, то никто из них не уцелел бы.

332. О сожжении предместья замка Гедимина и прочих

Летом того года, в канун праздника Рождества святого Иоанна Крестителя⁸⁵⁶, этот маршал с братьями и людьми из Самбии пришел к волости Пограуде и разделил войско свое на четыре отряда, так что брат Хартманн⁸⁵⁷ и брат Фридрих Квиц с шестьюдесятью людьми должны были напасть на несколько деревень этой волости, но сбились с пути и ничего не сделали. Второй отряд, а именно комтур Рагнита брат Фридрих фон Либенцель⁸⁵⁸ со ста пятьюдесятью людьми должен был незаметно подойти и взять замок Гедимина, но я не знаю, кто и как их предупредил, но жители замка защитили его, а предместье братья сожгли дотла. Третий отряд, а именно брат Альберт фон Хаген⁸⁵⁹ и шестьдесят человек, занял усадьбу одного знатного и владетельного человека по имени Сударг⁸⁶⁰ и ее с прилежащими к ней деревнями превратил в пепел⁸⁶¹, взял в плен его жену и детей и челядь со многими другими женщинами и детьми, убив многих мужчин. Четвертый отряд шел под знаменем братьев, но так как проводники его заблудились, он тоже ничего не сделал. Наконец войско, объединившись, вернулось восвояси.

333. Об одном случае

В этом войске произошел случай, достойный внимания, ибо, когда брат Альберт фон Хаген отдал приказ двигаться в точно указанное место, один оруженосец упал со своего коня, который споткнулся. И вот, сильно ударившись, он долго не мог подняться, а когда, собравшись с силами, встал и повсюду высматривал своего коня и войско братьев, не увидев их, сильно встревожился и, рыдая, взглянув на небо⁸⁶², истово призвал на помощь Пресвятую Деву и, перекрестившись, положился на Бога и Пресвятую Деву и по той же дороге, по которой пришел, вернулся в Рагнит. И случилось ему проходить через одну деревню язычников, к которым он обратился, и они показали ему верную дорогу к Рагниту. Но не успел он отойти от этой деревни, как язычники, заметив, что он в доспехах, сказали друг другу: «Уж не из войска ли он братьев? Догоним и убьем его». И вот собрались они со всей челядью и собаками, чтобы поймать его. Он, услышав лай собак и крики людей, укрылся в ближнем лесу, но пришедшие язычники не раз проходили мимо него и не видели его, словно Бог лишил их зрения. Наконец им надоело искать, и они ушли, после чего этот христианин, все так же облаченный в доспехи, пришел в Рагнит и, войдя в церковь, припал к коленам Иисуса⁸⁶³, вознося благодарность Богу и Пресвятой Деве за оказанное ему благодеяние.

334. О сожжении предместья Юнигеды

В тот же год, в день святого апостола Матфея⁸⁶⁴, тот же маршал с большим войском пришел в поле Кальсен⁸⁶⁵, где тысяча пятьсот всадников, оставив коней, под знаменем братьев пешими пошли в лес, называемый Винт, и, когда на рассвете они собирались незаметно подойти к замку Юнигеда и взять его, предупрежденные жители замка, разведя костер, дымом подали знак соседним язычникам о войске братьев. И вот братья, пройдя, мощно штурмовали тот замок; наконец, после долгой битвы между ними, когда уже не было сил сражаться, они дотла спалили предместье замка. После этого братья отступили, но все соседние язычники, увидев дым от того костра, собрались вместе и не раз нападали на них, так что с обеих сторон было много тяжело раненных, и пал брат Дитрих Пирремонт⁸⁶⁶, и было убито множество язычников.

335. О разрушении предместий Юнигеды и Писты

В год от Рождества Христова 1318-й, осенью, маршал брат Генрих с большим войском подошел к замкам Юнигеда и Писта и до основания сжег предместья обоих, которые полнились только что собранным и привезенным зерном.

336. О сожжении предместья замка Юнигеды

В год от Рождества Христова 1319-й, после праздника Пасхи⁸⁶⁷, этот маршал, идя на судах со многими братьями и ратниками, собрался взять замки Юнигеда и Писта. Но поскольку составленный им план, необходимый для такого штурма, не был должным образом исполнен, он в гневе прошел мимо замка Писта, а пятьсот человек незаметно подошли к замку Юнигеда, но, увидев, что он предупрежден об их появлении, сожгли только его предместье.

337. Об убиении пятидесяти пяти литвинов

В тот год, когда в пуще был паводок, кастелян Гарты Давид, выйдя на битву с восьмьюстами воинами и, оставив войско свое в укрытии, с восьмьюдесятью воинами вошел в волость Пруссии, называемую Вохенсторф⁸⁶⁸, и, спалив несколько домов, ушел с большой добычей, состоящей из людей и прочего. Комтур Тапиова брат Ульрих фон Дрилебе⁸⁶⁹ и товарищ его брат Фридрих Квиц с горсткой людей погнались за ними, и, разрушив сначала мост, по которому должны были пройти литвины, они убили пятьдесят пять из них, а всю имевшуюся у них добычу отбили. Остальные бежали в свои укрытия и все вместе в страхе отступили, и столько тягот они претерпели в пути, что немногие из них вернулись целыми и невредимыми.

338. О гибели маршала и двадцати девяти братьев и многих людей самбийских

В год от Рождества Христова 1320-й, за шесть дней до августовских календ⁸⁷⁰, т. е. на третий день после праздника святого апостола Иакова, маршал брат Генрих с сорока братьями и всадниками из Самбии и Мемеля пришел в волость Меденикку, и, когда идущие впереди прошли через нее, по заведенному военному обычаю опустошая огнем и мечом, язычники этой волости, уже во всеоружии, напали на собравшихся под стягом братьев. В битве многие были убиты с обеих сторон; пал, наконец, и маршал брат Генрих, а с ним двадцать девять братьев и много других людей⁸⁷¹. Прочие блуждали в пуще много дней и ночей, и хотя измученные голодом, все же вернулись. А самбийского фогта брата Герхарда по прозвищу Руде⁸⁷², облаченного в доспехи и верхом на коне, они сожгли, принеся в жертву своим богам.

339. О брате Таммоне из Балги и о его жизни

В год от Рождества Христова 1321-й умер брат Таммон⁸⁷³, выходец из Мейсена, живший в Балге, крепости ордена дома Тевтонского, пятьдесят шесть лет. В последние тридцать лет жизни он ни разу не выходил за пределы упомянутого замка. Он не пил ни браги, ни меда, ничего, что может опьянять; носил власяницу; накануне каждого дня памяти святых постился на хлебе и воде. Наконец, когда он занемог, после соборования тридцать девять дней и ночей был без пищи, а потом счастливо почил в Бозе.

340. О прибытии пилигримов и разорении волостей Вайкен, Руссигены и Ариогалы

Зимой в год от Рождества Христова 1322-й славные воины и господа Бернард князь Вроцлавский⁸⁷⁴ из Польши, граф из Герольдзека⁸⁷⁵, старшие сыновья графов из Юлиха⁸⁷⁶ и из Вильденберга⁸⁷⁷, что в Рейнской земле, господин из Лихтенберга⁸⁷⁸ и Флигт с братом своим⁸⁷⁹ из Богемии со многими рыцарями и оруженосцами⁸⁸⁰ пришли в землю Прусскую. Со всеми ними и всей силой войска братьев из Кульмской земли и из-за ее пределов брат Фридрих фон Вильденберг⁸⁸¹, исполнявший обязанности верховного магистра, и сто пятьдесят братьев вошли в волость Вайкен, разрушая огнем и мечом как замки, так и прочие постройки, они учинили такое побоище людей тех, что даже мочащийся к стене⁸⁸² там не уцелел. На другой день они вошли в волость Руссигену, а на третий – в волость Ариогалу и обе разорили пожаром⁸⁸³. Вечером третьего дня они осадили замок Писта, мощно его штурмуя; но пилигримы были настолько хорошо вооружены, что, когда они поднимались на стены, защитники замка не могли отразить их восхождение ни копьями, ни мечами, ни другим оружием. Наконец вдвоем или втроем или во множестве они, схватив копья, приставили их к груди или спине поднимавшихся и так, оттесняя их, сбросили со стен. Когда же спустилась ночная тьма, братья прекратили штурм. На другой день, когда они собирались возобновить сражение, жители замка дали заложников, обещая подчиниться власти братьев. Но под давлением короля литвинов принятой вере после не служили.

341. О разорении епископства Дерптского в Ливонии

Между тем, когда это войско братьев было в упомянутой волости, литвины с великим множеством народа вошли в землю Ливонии, и, кроме прочего урона, который они нанесли в епископстве Дерптском огнем и мечом, они убили более пяти тысяч христиан и увели в вечный плен⁸⁸⁴.

342. О приходе пилигримов и о сильном морозе

В год от Рождества Христова 1323-й господин из Цинненберга⁸⁸⁵ и господин из Эгерберга⁸⁸⁶ со многими знатными людьми из Богемии и Рейнской земли были в земле Прусской. В ту зиму стоял жестокий мороз, так что почти все плодовые деревья в пределах Ливонии и Пруссии или совсем погибли, или многие годы не могли плодоносить. Вот почему хотя собранное братьями большое войско прошло почти полпути между Литвой и Пруссией, но дальше продвинуться не смогло, ибо от сильного мороза пехотинцы погибали.

343. О разорении Ревеля, земли датского короля

В то же время кастелян Гарты Давид с войском литвинов вошел в Ревель, землю короля Дании, и мало того что нанес безмерный урон упомянутой земле огнем и мечом, так он еще взял в плен и убил свыше пяти тысяч знатных христиан, матрон, девушек и других людей обоего пола. Убил он и многих приходских и монастырских священников. Святыни, церкви, облачение и алтарные сосуды и все, относящееся к богослужению, он бесчеловечно осквернял и расхищал.

344. О разрушении града Мемеля и многих замков

В тот же год, на третий день после праздника святого папы Григория⁸⁸⁷, литвины из Жемайтии с войском своим взяли град Мемель и убили одного брата-священника ордена дома Тевтонского. Также они захватили в нем семьдесят человек, из которых нескольких убили, а остальных увели в вечный плен. Сам город и три ближайших замка⁸⁸⁸ новообращенных, коги и прочие суда и все, что мог взять огонь, кроме только замка, в котором жили братья, они обратили в пепел.

345. О гибели брата Фридриха Квица и о разорении волости Вилов

В канун святого Петра с веригами⁸⁸⁹ в вышеупомянутый год литвины вошли в землю Самбии и в волости Вилов сожгли шесть деревень и, убив храброго и доблестного брата Фридриха по прозвищу Квиц и тридцать шесть человек, увели женщин и детей и захватили прочую добычу.

346. О разгроме княжества и града Добжиньского и о гибели и взятии в плен девяти тысяч христиан

В том же году, в день Воздвижения Святого Креста⁸⁹⁰ литвины, полагая, что все совершается по их желанию, снова собрав сильное войско, пошли на княжество знатной матроны, княгини Добжиня⁸⁹¹, и взяли шесть тысяч человек обоего пола, одних они убили, а других предали прискорбному уничтожению, уведя в вечный плен к своим язычникам. Кроме того, убили семь приходских священников и двоих братьев ордена святого Бенедикта и со всеми ними шестьсот клириков, как относящихся, так и не относящихся к ордену, найденных вне и внутри школы. Также разорили десять приходских церквей и стольный град упомянутого княжества, называемый Добжинь, взяв в плен и убив в нем две тысячи христиан, а все деревни княжества спалили в огне пожара. И кроме того, нанеся урон, они забрали столько всего, что, поскольку правоверные должны были остаться в вечном рабстве у язычников, земля упомянутого княжества от такого урона (она вполне заслуживает скорбной памяти) едва ли когда-либо смогла оправиться; и несомненно, следует страшиться и печалиться, что из-за разгрома этого княжества язычникам открылся более легкий доступ в ближние и соседние пределы христианские. Вот какое зло вере христианской и христианам явилось на протяжении полутора лет, ибо язычники убили и увели в вечный плен почти двадцать тысяч христиан, а многие города и замки до основания разрушили.

347. О гибели нескольких литвинов

В том же году, во время жатвы, комтур Тапиова брат Генрих⁸⁹² с восьмью братьями и тремястами воинами отправился верхом в поле Семегаллии⁸⁹³, что напротив замка Пастовии, и жнецов литовских, которых он искал, не нашел за работой, так как шел дождь. Тогда, захватив тридцать четыре коня, он ушел. Но когда литвины, гонясь за ними, пришли к месту, где братья устроили засады, то один, бросив жребий по обычаю языческому, громко воскликнул: «Быстро уходим! Здесь засады тевтонов». Когда, услышав это, литвины уходили, братья, появившись из засад, погнались за ними и двенадцать из них убили.

348. О приходе пилигримов

В год от Рождества Христова 1324-й господа Иоганн и Филипп, графы фон Шпонхейм⁸⁹⁴, а из Богемии господин Петер фон Розенберг⁸⁹⁵ и Герман, дядя его⁸⁹⁶, со многими рыцарями и оруженосцами и многие другие знатные люди из Рейнской земли и Эльзаса пришли в Пруссию, но ничего не смогли сделать с врагами веры, потому что лед был тонок.

349. О разорении аллода, или поместья, Давида из Гарты

В том же году, в Великий пост⁸⁹⁷, три брата и шестьсот человек из Натангии напали на аллод, или поместье, кастеляна Гарты Давида и дотла сожгли его и, многих убив, увели с собой тридцать восемь человек и сто коней со множеством прочего скота.

350. О чудесном обращении в христианство одного человека

В том году в замке Кёнигсберг умер брат Иоганн из Ильберштедта⁸⁹⁸, сакс, который, будучи в миру, вел развратную жизнь, за что Господь покарал его тяжкой болезнью; когда, будучи больным, он принял святое причастие и совершил прочие церковные обряды, то одну прислуживавшую ему девушку, взяв силой, познал плотски. Вот почему по воле Бога, желающего воздать за это преступление, злые духи схватили его вместе с ложем и, пронеся по воздуху, бросили в какое-то болото, удаленное на пол-лье, сказав: «О несчастный, как же в твоем положении ты осмелился совершить такое кощунство против Бога твоего и церковных обрядов?» Но вот когда его несли по воздуху, он призвал на помощь Пресвятую Деву Марию, Мать милосердия, давая обет, что примет монашество в ордене дома Тевтонского, после чего, брошенный дьяволом, упал в болото. Выбравшись из него и вернувшись в город Галле, он рассказал о случившемся, а подтверждением тому были ложе и одежда его, которые после были найдены в болоте.

351. О сожжении предместья замка Гедимина

После этого за одиннадцать дней до июньских календ⁸⁹⁹ комтур Рагнита брат Дитрих фон Альтенбург⁹⁰⁰ и сорок четыре брата с четырьмястами воинами из Самбии и Натангии неожиданно напали на рассвете на предместье замка Гедимина⁹⁰¹ и спалили его и убили в нем всех, кого нашли, кроме тех, кто смог укрыться в замке. Со стороны братьев были убиты три человека из Натангии и двое взяты в плен. Брат Оттер⁹⁰² тоже попал в плен, но вскоре чудом спасся. Ибо он был в пути без еды десять дней.

352. О гибели сорока пяти литвинов

В том же году и в то же время некто из епископства Вармийского по имени Мукко⁹⁰³ с девятнадцатью наемниками, идя на Литву, встретил в пуще сорок пять литовских всадников и, незаметно окружив их, всех убил.

353. О том же

Этот же Мукко в другое время с горсткой наемников пошел на язычников и, пробираясь в пуще, увидел многих всадников из Литвы; убоявшись их множества и мощи, он сбросил с плеч своих запасы еды и питья и все, что его отягощало, и с товарищами своими бежал и спасся. После этого опечаленный Мукко долго совещался и сказал товарищам своим: «Ждет нас голодная смерть, ибо нет у нас пищи. Потому полагаю, что надо умереть достойно. Погонимся за врагами нашими и посмотрим, нельзя ли чем-нибудь поживиться от них». Поскольку это всем пришлось по душе, то ночью они подкрались и всех убили, захватив их оружие, коней и все остальное.

354. О брате Вернере, верховном магистре и магистре земли Прусской

Брат Вернер фон Орзельн, четырнадцатый верховный магистр и двадцатый магистр земли Прусской, в тот год, а именно в 1324-й, в шестой день месяца июля в капитуле Мариенбурга был избран и возглавлял орден … лет⁹⁰⁴.

355. О штурме замка Христмемель

В то же время, в том же месяце июле, четыреста литвинов, незаметно подкравшись, собрались взять замок Христмемель. Но когда на рассвете братья, предупрежденные одним рыбаком, во всеоружии вышли на битву, то многих ранили дротиками и стрелами и убили одного нобиля; когда литвины хотели унести его, братья осыпали их дождем стрел. Наконец литвины, разъярившись, собрались все вместе и, схватив убитого одни за руки, другие за ноги, третьи за голову, быстро унесли. Но прежде, чем им это удалось, их столько было ранено, что не счесть.

356. О легатах Апостольского престола и о мире, заключенном между язычниками и христианами

В том же году владыка папа Иоанн XXII по предложению брата Фридриха ордена братьев миноритов, архиепископа Риги⁹⁰⁵, и тамошних горожан послал в пределы Ливонии двух легатов, а именно епископа Электенского Варфоломея⁹⁰⁶ и Бернарда, аббата монастыря Святого Теофреда⁹⁰⁷, епископства Ле Пюи, ордена святого Бенедикта, доверив им крестить короля литвинов и рутенов. Когда в канун святого апостола и евангелиста Матфея они пришли в град Рижский, то заключили мир между упомянутыми королями⁹⁰⁸ и их подданными, с одной стороны, и христианами – с другой, и повелели властью апостольской строго соблюдать его, прибавив, что, кто бы ни нарушил случайно этот мир или совершил что-либо словом или делом, советом или действием, что могло бы помешать здравому делу или как-то его отсрочить, подлежит за это приговору отлучения, который может быть снят только волей Апостольского престола⁹⁰⁹, пред которым он должен предстать в течение трех месяцев, чтобы понести должное наказание за нарушение. После этого легаты послали официальных гонцов к королю литвинов Гедимину с предложением того, что было поручено им Апостольским престолом, и с намерением тщательно разузнать, не собирается ли он с народом королевства своего принять благодать крещения и, покончив с идолопоклонством, смиренно почитать имя Господа нашего Иисуса Христа⁹¹⁰.

357. О разорении земли Мазовии

И вот когда мир был скреплен и братья и прочие христиане земли Ливонии и Пруссии и других соседних пределов неколебимо верили, что не должны отныне вести сражения, и уже думали перековать мечи свои на орала, а копья свои – на серпы⁹¹¹, тот нечестивый враг веры и христиан, словно глухой аспид, заткнул уши свои⁹¹² на спасительные увещевания владыки папы, со всей почтительностью излагаемые ему упомянутыми гонцами, ибо он должен был думать о спасении своем и своих людей, а именно о том, чтобы достойно и с должным почтением принять обряд крещения, он, идя по стопам своих предшественников, все свои усилия обратил на погибель веры и христиан. Ибо он повелел, чтобы кастелян Гарты Давид с сильным войском вошел в землю Мазовии за одиннадцать дней до декабрьских календ⁹¹³, и город епископа Плоцкого, называемый Полт⁹¹⁴, и сто тридцать деревень упомянутого епископа и князя Мазовии, и многие поместья служителей Церкви и знати, и тридцать приходских церквей и часовен со многими молельнями, посвященных во славу Божью, разорили огнем и мечом. Кощунственно обращаясь с церковными святынями, облачением и сосудами, они уничтожили монастырских и приходских священников и свыше четырех тысяч прочих людей обоего пола, одних убив, других уведя в вечный плен.

358. О разорении волости Роситен в земле Ливонии

В то же время этот король послал еще одно огромное войско на Ливонию, которое за десять дней до декабрьских календ⁹¹⁵ вошло в волость, называемую Роситен⁹¹⁶, и разорило ее огнем и мечом. Эти два войска король послал на погибель христиан, когда гонцы легатов Апостольского престола еще находились при нем, исполняя упомянутое дело. Вот каким злодеянием ответил этот предатель на принятие обряда крещения.

359. Об уходе гонцов легатов

В тот год, за семь дней до декабрьских календ⁹¹⁷, гонцы легатов вернулись в Ригу, а с ними – один знатный литвин, будто бы второй после короля; от лица короля он в присутствии легатов и множества окружавших его прелатов и прочих христиан возгласил, что они не дождутся никакой грамоты о согласии короля на крещение свое или своих людей и он не представит ее владыке папе и не повелит проповедовать такого в поморских городах и провинциях, и добавил, что король богами своими поклялся, что никогда не примет иного вероисповедания, чем то, какое было у его предков⁹¹⁸. То, что воистину так и было, при всех собравшихся клятвенно подтвердили вышеупомянутые гонцы. Получив такой ответ, легаты вернулись к Апостольскому престолу.

360. О строительстве многих городов и замков

В год от Рождества Христова 1325-й комтур Кёнигсберга брат Генрих фон Иннберг⁹¹⁹ с соизволения и повеления почтенного мужа, верховного магистра брата Вернера, человека, особенно радеющего и ревнующего о вверенном ему деле, ради расширения пределов христианских построил и завершил в день святых апостолов Петра и Павла в земле Барте замок Гирдавию. В тот же год и время епископ Вармийский Эберхард⁹²⁰ с помощью своего фогта брата Фридриха фон Либенцеля в земле Галиндии, на берегу реки Писсы, построил замок Вартенберг; когда этот замок был завершен и торжественно отслужена месса о Духе Святом, у Евангелия показалась белоснежная домашняя голубка. А в первом замке, Гирдавии, тоже во время литургии и по окончании ее появились две голубки, летавшие внутри замка и над стенами. А пруссы, занятые в этом строительстве, клятвенно уверяли, что в этой обширной пуще они никогда не видели домашних голубей. Кроме того, в волости Глоттов в среднем течении Аллы упомянутый брат Фридрих построил город, называемый Гутштадт⁹²¹, а вармийский священник Иордан⁹²² – замок, называемый Плут⁹²³, у города Мельсака, а епископ Помезанский Рудольф⁹²⁴ – город, называемый Бишофвердер⁹²⁵, на берегу Оссы, а епископ Кульмской земли брат Лютер⁹²⁶ на берегу Древенцы – город, называемый Неймаркт⁹²⁷.

361. Об опустошении земли маркграфа Бранденбургского и гибели и пленении шести тысяч христиан⁹²⁸

В год от Рождества Христова 1326-й король Польши Локетек попросил короля литвинов Гедимина, чью дочь его сын только что взял в жены⁹²⁹, послать ему оруженосцев из народа своего. Он, удовлетворяя его просьбу, отправил ему тысячу двести всадников. Они по велению упомянутого Локетка вместе с народом его с оружием в руках вторглись в землю маркграфа Бранденбургского близ города Франкфурта и все к нему относящееся, что составляло более ста сорока деревень, столько же приходских церквей, три братства монахов-цистерцианцев и два женских монастыря и много монастырей черных и белых монахов, разорили огнем и мечом, бесчеловечно изгоняя из монастырей монахов и посвященных Богу девушек, слуг Церкви и священников, унося священные сосуды, облачение и прочие святыни. Они убивали мужчин, но женщин и многих знатных матрон с девушками и детьми уводили в плен. Среди этих девушек была одна знатная, несравненной красоты; из-за обладания ею возник жаркий спор между литвинами, но, чтобы он не перешел в драку, один человек подошел и рассек ее мечом пополам, сказав: «Она поделена пополам. Пусть каждый возьмет свою долю». И вот когда земля эта была разорена и более шести тысяч человек убито и взято в плен, они ушли. С этим войском, притворяясь другом язычников, шел один поляк, скорбящий о таком побоище христиан; и, когда они пришли в назначенное место и время, он убил на глазах у многих Давида, кастеляна Гарты и вождя этой войны, причинившего, как уже говорилось, бесчисленные злодеяния вере и христианам.

362. О строительстве замка Люнебург и двух городов

В то время комтур Балги брат Дитрих фон Альтенбург⁹³⁰ просил и получил разрешение верховного магистра в земле Барте при слиянии двух рек, Гобрионы и Сайс⁹³¹, построить замок Люнебург⁹³², ведущий название свое от поля, на котором стоит. Также этот комтур поставил город близ замка Бартенштейн, а сын славного герцога Брауншвейгского, комтур Христбурга брат Лютер⁹³³, – город близ замка Илиенбург⁹³⁴.

Начинается четвертая часть книги О событиях