– Насколько помню, – вперёд выступила одна из дам, которых вчера я видела в гостях у госпожи Новэрс, – королевским приказом вам разрешено приближаться к другим лишь на расстояние, равное длине хвоста вашего дракона.
Другая леди в это время с интересом рассматривала меня.
– Я понимаю, что Луин плохо поступил с вами, – мягко произнесла она и покачала головой. – И всё же игнорировать генерала невежливо.
У меня медленно, будто из кусочков пазла, складывалась невероятная картинка.
Дэнвер. Дракон. Луин. Генерал…
«Так это жених, который сбежал из-под венца, сверкая пятками?!» – искренне изумилась я.
Ко мне взъерошенной наседкой подлетела тётушка Вейлин и, вцепившись, будто клещ, жалобно простонала, обращаясь к гостьям госпожи Новэрс:
– Бедняжка Эстэша так сильно страдала после жестокого поступка господина Дэнвера, что лишилась части воспоминаний. Она действительно не помнит генерала.
– Это действительно так? – негромко уточнил сам Дэнвер, но при звуке его голоса все замолчали. – Вы меня действительно не узнаёте?
– Простите, – я присела в книксене, невольно радуясь, что судьба развела нас ещё до той жаркой ночи.
Никто в здравом уме не поверит, что девушка переспала с мужчиной, который бросил её у алтаря. Даже будь у генерала самые железные доказательства нашей страсти, его обвинили бы в попытке обелить себя перед обществом, выставив брошенную невесту девицей лёгкого поведения.
В общем, от сердца немного отлегло. А если генерал каким-то образом догадался, что девушкой, что упала в его объятия, была я, последствий это уже не повлечёт. Но тут же внезапно накатила злость.
«То есть, как жениться – толстая, а как развлечься – пойдёт?!» – возмутилась про себя.
Тётушка Вейлин, похоже, была со мной полностью солидарна, так как выпалила с яростью:
– Не извиняйся, дитя! Ты ничего плохого не сделала!
«Ну, как сказать», – я спрятала улыбку и поспешно опустила голову.
А женщина набросилась на незваного гостя:
– Господин Новэрс уже высказался, но я повторю. Вам здесь не рады! Уходите, пока кто-то ещё не пострадал.
– Я бы хотел объясниться… – начал было генерал.
Но его перебил дедушка Терсы.
– Господин Дэнвер! – Повысил он голос: – Если желаете заслужить прощение, я подарю такую возможность. Мой племянник не сумел заступиться за честь своей дочери, значит, это сделаю я…
– Нет, я! – неожиданно выкрикнул Сат.
Глаза его болезненно заблестели, щёки побледнели, но я заметила, как молодой человек быстро переглянулся с одной из столичных дам, навестивших его мать. Женщина коротко кивнула, и Сат запальчиво продолжил:
– Я искренне возмущён вашим поступком и хочу заступиться за мою добрую подругу Эстэшу!
– Куда лезешь, идиот? – процедил старший господин Новэрс. – Старик говорил о дуэли!
Сат гулко сглотнул и побелел ещё сильнее, но, поймав многозначительный взгляд гостьи, с трудом, но всё же пролепетал:
– Я знаю… Я вызываю… – И практически просипел: – Во имя пресветлой Сельвии!
– Дорогой, – заволновалась госпожа Новэрс. – Какая дуэль? Что же это?.. Ах!
– Левера! – вскрикнул её муж и подхватил обмякшее тело супруги. – Воды! Воды!
– Дайте ей отвар из иккензора, господин, – Ина сунула ему открытую бутыль. – Барышня Стеша говорит, что он успокаивает.
– Уйдите, – наступая на генерала, сухо попросила тётушка. Тот взирал на всё происходящее со спокойствием сытого удава. Вейлин раскраснелась, волосы её разлохматились, но решимость лишь росла. – И прошу, больше никогда не появляйтесь здесь.
– Простите, госпожа, – генерал лишь дёрнул уголком губ, – но мне прилюдно бросили вызов. Я останусь, пока не состоится священная дуэль.
– Да какая дуэль? – Вейлин всплеснула руками и бросила укоризненный взгляд на свёкра. – Об этой традиции уже лет сто как все позабыли. Давайте решим всё мирным путём. Хотите извиниться перед моей племянницей? Напишите письмо!
– К сожалению, я не так хорош в построении слов, как в построении воинов на поле боя, – жёстко усмехнулся Дэнвер, и Сат зашатался, уже посерев лицом. – Поэтому с радостью смою свой проступок кровью, лишь бы получить возможность лично извиниться перед барышней Лавлейс.
Он завёл руки за спину и повернулся к юному Новэрсу, который, похоже, уже сотню раз пожалел, что вмешался.
– Традиционно дуэлянтам даруется три дня, чтобы уладить все дела, – спокойно продолжил Луин. – Мне это время не нужно, так как я никогда не оставляю незавершённых дел. А вы, господин Новэрс?
– Я? – жалко заблеял Сат, взгляд его заметался. – Мне… Нужно…
Внезапно подскочил и радостно спросил:
– Но как же ваш дракон? Ходят слухи, он проклят, и король приказал держаться от людей подальше!
Победно сверкнул глазами, но господин Дэнвер иронично выгнул бровь:
– Слухи доходят до вашего городка не только устаревшие, но ещё и в искажённом виде. Верно, что мой дракон проклят, но каким-то загадочным образом он крепко спит, пока я нахожусь рядом с вашей усадьбой.
Я вспомнила, как мирно дремал мужчина под деревом и как сладко улыбался во сне.
– Поэтому король приказал мне некоторое время пожить здесь, – генерал вынул из поясной сумки свиток. – Я как раз искал господина Новэрса, чтобы передать королевское распоряжение, но теперь, когда мне брошен вызов, не могу воспользоваться вашим гостеприимством по соображениям морали. Но рядом с местом, где проклятие не властно, есть ещё одна усадьба.
Он обернулся и подарил мне взгляд, от которого тело прошило мурашками:
– Придётся вам некоторое время потерпеть моё присутствие, барышня.
Мне показалось, или в голосе генерала промелькнул сарказм?
Глава 24
Мы собрались на кухне всем семейством Лавлейсов. Дедушка Терсы, бросив тревожный взгляд через окно на лужайку, где прогуливались соседи, прошептал:
– К сожалению, отказать генералу в гостеприимстве без серьёзных последствий не удастся. Раз у Дэнвера на руках королевский указ, нам придётся предоставить ему ночлег.
– А всё из-за тебя и из-за этой дуэли, – сжимая кулаки, зло прошипела тётушка. – Трудно было промолчать?
– Не трудно, – повинился тот и гордо выпрямился. – Невозможно! Я бы не смог смотреть в глаза своей милой внучки, которую обидел жестокий дракон. А ты смогла бы?
– Разве не понимаешь, что сейчас Стеше будет намного хуже? – от переизбытка эмоций Вейлин даже подпрыгнула на месте. – Бедняжке придётся три дня жить под одной крышей с тем, кто разбил её сердце и уничтожил будущее.
Молча слушая их, я лишь кивала, соглашаясь с каждым словом тёти.
Чудовищно будет! Невероятно мучительно знать, что мой первый мужчина, который подарил мне неземные ощущения и страстно стискивал в крупных ладонях мои пышные прелести, будет ночевать так близко.
«Интересно, кровать подо мной сгорит в первую ночь или я всё же продержусь ещё сутки? – спрашивала себя. – У меня сердце выпрыгивает, как только представляю его с баночкой майонеза в руке или слизывающим соус от Стеши… с тела самой Стеши!»
Кажется, до кровати дело не дойдёт. Я спалю пол под собой и подвал до кучи! Но продержаться было необходимо во что бы то ни стало. Я должна выстоять и ни единым словом, ни коротким взглядом не выказать своего расположения и желания повторить ту сладостную ночь.
«О-о-о-о! Это просто безумная пытка! – закатила глаза к потолку. Там, отделённый от нас перегородкой, генерал в эту минуту осматривался в выделенной ему спальне. Простонала про себя: – Только не говорите, что я окончательно влюбилась в Дэнвера!»
Заметив моё состояние, Терса молча обняла меня и тихо всхлипнула, а тётушка хлопнула свёкра по плечу:
– Всё из-за тебя!
– Я тоже пострадал, – смущённо проворчал тот и виновато покосился в мою сторону. – Меня лишили комнаты. Где теперь я буду спать?
– В моей, – обречённо вздохнула Вейлин и обняла нас с Терсой. – Переселюсь в комнату дочери. Она всё равно пустует с момента, как приехала Стеша.
– Ты знала? – испуганно вздрогнула Терса.
– Не считайте меня слепой, девочки, – тётушка поочерёдно поцеловала нас, а потом отпустила, – если я закрываю на что-то глаза!
В кухне повисла тишина, лишь разволновавшаяся из-за множества неожиданных событий Ина топталась в дверях, следила, чтобы нас никто не подслушал, и звучно прихлёбывала отвар иккензора прямо из кувшина.
Я решительно оборвала эту неловкую паузу,
– Прошу вашего внимания! – Посмотрела на каждого, одаривая благодарной улыбкой: – Спасибо вам за доброту и внимание, которым вы окружили меня с первого дня, как я поселилась здесь. Особенно за то, что дозволяете мне заниматься любимым делом и с удовольствием помогаете. Я очень ценю это…
– Уезжаешь? – перебила меня Терса и жалобно всхлипнула. – Из-за генерала?
Губы её задрожали, глаза наполнились слезами, и я поспешила успокоить кузину Эстэши, к которой начала относиться если не как к родной сестре, то как к хорошей подруге.
– Я не хочу уезжать. Мне очень хорошо здесь, поверьте! Я сердечно благодарю вас за то, что приняли такой, какая есть. Но я очень прошу не сдувать с меня пылинки и не ходить вокруг на цыпочках.
Умоляюще сложила ладони:
– Не относитесь ко мне, как к совершенно беспомощной!
«Это больно, знаете ли, ведь даже инвалиды способны на многое!»
Они переглянулись и придвинулись ближе.
– Но мы никогда не думали о тебе, как о беспомощной! – покачала головой тётушка.
– Ты точно думала, – возразил господин Лавлейс. – Переживала за племянницу больше, чем за дочь.
Та всплеснула руками:
– Да кто бы говорил!
А Терса снова крепко обняла меня и прижалась к пышной груди:
– Я так рада, что ты остаёшься. Честно признаться, кажется, ты всегда была рядом. Не представляю, насколько скучной станет моя жизнь, если ты вернёшься к родителям.
– Он идёт, – в панике зашептала Ина. – Идёт!
И отскочила в сторону, давая дорогу генералу. Мужчина был настолько высок, что ему пришлось нагнуться, чтобы не удариться головой, входя на кухню.