— Я не…
— Люциус! — остановил я его, — Давай без отрицания очевидного и вообще давай ближе к делу. Если желаешь, можешь пропускать мои реплики мимо ушей.
— Я и забыл насколько невыносимым ты порой бываешь, — улыбнулся Малфой, — Я же пришел открыто поговорить относительно тех идей, которые ты будешь поддерживать, Регулус. Ты значимая фигура не только в Британии. Тебя знают во всем мире. Твое слово могло бы…
— Кому-то помочь или кому-то навредить. Прекрасно понимаю это, — я намеренно сделал глоток из чашки, чтобы немного подержать собеседника в неведении, — И даже буду использовать. Вот только ни тебя, ни Дамблдора я не поддержу. Извини, Люциус, но пока я жив, Блэки будут играть только за себя.
— Но почему? — удивился Малфой, явно рассчитывая на другой ответ особенно в свете всех моих последних поступков, что изрядно поднасрали директору.
— Потому что пришло время министра Блэка и директора Блэка.
— Даже так? Значит слухи…
— Не стоит верить слухам, Люциус. Весьма ненадежный источник информации. Волдеморт вон из-за них вообще развоплотился.
— Хм… А что будет, если я поддержу тебя и мистера Арктуруса Блэка?
Все же не зря Волдеморт называл Малфоя скользким. Столько лет сколачивать коалицию из на ладан дышащих радикалов от партии Зеленых и тут же попытаться переметнуться в лагерь умеренных когда появилась возможность занять там место повыше. А прими я сейчас «дружбу» Люциуса и место повыше в рядах умеренных Зеленых ему обеспечено. Вот только он еще не готов.
— Нет, Люциус, я не приму твою поддержку открыто и погоди возражать, я поясню, — отставив чашку, я секунду помолчал, — Сейчас ты не самый лучший политический партнер и дело не в твоем прошлом, а очень даже в твоем настоящем. Твой единственный сын Драко, бегает по всему Хогвартсу, орет о превосходстве чистой крови, открыто выражает поддержку идеям Темного лорда да еще и постоянно нападает на грязнокровок и сторонников Дамблдора. Не знаю, кто из вас его воспитывал, ты или Нарцисса, но результат крайне плачевен. Такого прямолинейного и бесхитростного слизеринца я еще не встречал. Даже мистер Флинт, капитан нашей команды по квиддичу и тот лишь изображает из себя дебила привыкшего действовать грубой силой. Драко же… нет, Люциус, я понимаю, что кровь Блэков это то еще адское зелье и адекватности она не способствует, но как бы мне за Драко даже более стыдно чем за Сириуса. Ибо брат был дурачком предавшим семейные традиции, а Драко просто… дурачок. Да еще и порочащий тебя со всех сторон. И извини, Люциус, но я не верю, что Нарцисса могла воспитать Драко таким. Тетушка Друэлла помнится Круцио в воспитательных целях использовать не стеснялась. Не Риддл, конечно, но если кузины сильно делали что-то не так, то свою порцию пыточного они получали всегда.
— Регулус, я не думаю, что лорда стоит называть…
— То есть из всей моей речи, ты обратил внимание лишь на то, что я назвал Волдеморта по фамилии его маггловского отца? Ты серьезно, Люциус?
— Я…
— Я не боюсь Волдеморта, Люциус. И никогда не боялся. Более того, я не считаю этого полукровку равным себе. Я гораздо его выше. И это не бравада на могиле поверженного зверя, Люциус. Я знаю, что Волдеморт не умер и что он еще воскреснет и что мои слова до него обязательно дойдут. И прямо заявляю, что мне плевать на этого полукровку. А ты… Если хочешь получить место в нашей с дедом команде, наведи порядок в семье. Мне правда стыдно за Драко. А кроме этого он уже создал тебе отвратительную репутацию. И полугода в Хогвартсе не проучился, а уже каждый студент знает, что его отец ненавидит грязнокровок, не считает полукровок за нормальных магов, а маглов вообще убивает и ест на завтрак. С таким сыном, врагов не надо.
— Хорошо, Регулус. Я понял. Если все обстоит как ты говоришь, Драко будет наказан.
— Просто научи его держать язык за зубами и все будет нормально. Словесный понос, знаешь ли, приводит к ранней смерти.
— Я все понял, Регулус, — примирительно поднял руки вверх Малфой, — Давай на этом закончим. Поговорим лучше о Поттере.
— А что с ним? — напрягся я, так как факт моего опекунства над мальчиком-который-выжил официально не раскрывался.
— Почему он такой? На марионетку Дамблдора Поттер явно не похож. Ты что-нибудь выяснил по этому поводу?
— Не волнуйся, Люциус. Поттер это не та проблема которая должна тебя волновать. И да, ты верно подметил, Дамблдор не имеет никакого влияния на парня. Можешь использовать эту информацию как тебе угодно, только не ори о ней на каждом углу. Но Люциус… я смертельно обижусь если на Поттера начнутся любые нападки с любой стороны. Я ясно выразился?
— Более чем, Регулус. Спасибо за чай, — Малфой рывком поднялся и подошел к камину, — Открыто?
— Для тебя, да. Всегда.
— Спасибо за доверие, Регулус. Жду в гости на…, - Малфой ухмыльнулся, — Рождество.
Шагнув в камин, Малфой переместился в Министерство, а в мою дверь тут же постучали, так как табличка «занято» на ней, тут же сменилась на «свободно» стоило мне остаться в кабинете одному. Ожидаемо это была Гермиона, единственная из всех студентов Хогвартса кто смела приходить ко мне без записи у Андромеды.
— Профессор Блэк, я не очень поняла некоторые моменты в книге.
— Ха-ха-ха, мисс Грейнджер, это книга терминов и понятий, там не может быть «непонятных моментов».
— Но профессор Блэк, здесь сказано, что «предатель крови» это маг который не заботится о своей семье. А Рон Уизли говорил, что его семью так называют из-за того, что они любят маглов.
— Насколько я знаю, любовь семейства Уизли к маглам так высока, что они совершенно не ориентируются в мире простецов и даже одеться нормально не могут. Уверен, мисс Грейнджер, что если вы зададите мистеру Уизли пару вопросов о маглах, он на них не ответит.
— Но…
— Не ответит, ни он, ни его братья, — я покачал головой, — Так что любовью к магглам в его семье и не пахнет. Обидное же прозвище «предателей крови» Уизли заработали в сороковые годы двадцатого века, после того как глава рода оставил некоторых своих родственников в мире простецов, заявив, что «им надо научиться жить среди магглов и научиться понимать маглов». Он и правда испытывал некоторую любовь к простецам и хотел привить ее детям.
— И что в этом плохого, профессор Блэк?
— В желании привить детям любовь, нет ничего плохого, мисс Грейнджер.
— А в том, что дети отправились в мир маглов?
— Все же лучше вам называть свой родной мир и его обитателей простецами, мисс Грейнджер. Что касается оставления родных в мире простецов, то на дворе стоял 1941 год, мисс Грейнджер и шла самая жестокая война в истории человечества.
— Ой, — Гермиона прикрыла рот ладошкой, явно осознав к чему все идет.
— Вы поняли все правильно, мисс Грейнджер. Все оставленные в мире простецов Уизли, погибли, а дедушка Рона Уизли, Септимус стал единственным наследником семьи. А ведь он был седьмым сыном. Так что прозвище «предателей крови» Уизли заслужили не на пустом месте и абсолютно заслуженно. Но любой из них может сказать, что их так прозвали за любовь к маглам. Вот только это будет игра словами. Правильное определение этого термина вы прочитали в книге. И да, сейчас называть Уизли предателями крови абсолютно неверно, но тот случай был очень уж вопиющим и прозвище намертво прилипло к целой семье.
— Но как же так… Неужели маги не знали о войне?
— Почему не знали? Отлично знали, мисс Грейнджер. Только о войне с Гриндевальдом. И даже участвовали в ней. У моего дедушки даже Орден Мерлина Первой степени имеется. Если вы поспрашиваете чистокровных студентов Хогвартса о тех временах, то обнаружите, что многие из них потеряли на той войне родных. А вот если вы спросите их как воевала Британия и простецы, то большая часть из них посмотрит на вас как на сумасшедшую и скажет, что простецы с Гриндевальдом не воевали. А если вы попытаетесь рассказать им о Второй мировой войне… ну вас посчитают лгуньей.
— Чистокровные маги ужасны…
— Ха-ха-ха… Мисс Грейнджер, вы говорите это чистокровному магу, да еще и полностью поддерживающему почти все идеи чистокровности. Очень неосмотрительно с вашей стороны. Так ведь можно получить врага на ровном месте.
— Что? — Гермиона с испугом посмотрела на меня, — Вы поддерживаете идеи чистокровных магов, профессор Блэк?
— Именно, мисс Грейнджер. Я чистокровный маг и я полностью поддерживаю идеи чистокровных, — читать лекцию про умеренных и радикалов я посчитал излишнем, захочет, сама все выяснит.
— Но почему? Ведь все же люди равны…
— Выбросите эту глупую идею из своей головы, мисс Грейнджер. Люди не равны. Кто-то умнее, кто-то сильнее, кто-то хитрее, кто-то быстрее, а кто-то и вовсе моложе. Люди не равны! И тем более не равны маги. В нашем мире прав тот кто сильнее. У кого дубина больше. Или вы думаете, что директор Дамблдор так популярен в Британии потому-что большинству магов нравятся его идеи? Нет, мисс Грейнджер. Директор Дамблдор банально самый сильный маг Британии. И это все. Большая часть магов знает об этом и знает, что Дамблдор может придти к ним и убить их, а потому поддерживает его. Точно по этой же причине большой поддержкой пользовался Волдеморт. Сила мага, значит многое и никакого равенства в этом вопросе не будет еще очень и очень долго, а скорее всего никогда. Что же касается моей поддержки чистокровных, то она основана на банальном желании спокойной жизни. Маглорожденные появляются среди нас и ведут себя так, будто они туристы. Они не изучают законы, они не изучают традиции, они не изучают культуру магов. Да они даже магию толком не изучают!
— Но Министерство ничего не делает чтобы это исправить. Значит так и должно быть!
— А что, министерство магии должно водить маглорожденных за ручку? Вам и так оплачивают обучение в Хогвартсе, мисс. Вам дают возможность узнать все. Но маглорожденные предпочитают махать палочкой из стороны в сторону и говорить как неправильно живут маги. И вот у нас уже отмечают Рождество, хотя некоторые из ныне живущих магов еще помнят как с именем Христа нас сжигали на кострах, мы отмечаем Пасху… Впрочем, думаю вы поняли. Маглорожденные, составляя подавляющее меньшинство магов, слишком громко о себе заявляют, при этом требуя очень многого, но никак не подтверждая свои требования. Ни силой, ни достижениями… ничем. Вы знаете, мисс Грейнджер, что во всем мире есть лишь три мастера магии которые являются магглорожденными? Три, мисс Грейнджер. Во всем мире. И это не следствие дискриминации со стороны чистокровных. Экзамен и требования к нему одинаковы для всех. Но нет. Мастеров среди маглорожденных нет. И дискриминации в обучении и подготовке тоже нет. Открытый и полный доступ к библиотеке это одно из требований Международной Конференции Магов к учебному заведению для получения лицензии от МКМ. Но магглорожденным это просто не нужно. Они предпочитают просто кричать о своих правах и том, что все им должны. Поэтому, мисс Грейнджер, я поддерживаю идеи чистокровных. Маглорожденные должны быть ограничены в своих правах и лишь их дети могут эти права получить. Естественно, получение любого мастерства должно эти ограничения снимать и все такое, но думаю моя политическая позиция вам не очень интересна, ведь мы вообще то обсуждали книгу.