Иные ученики тоже ропщут, согласные с Иудой.
— Оставьте ее, — говорит Иисус, — что смущаете женщину? Она доброе дело сделала для меня. Ибо нищих всегда имеете с собой и, когда захотите, можете их благотворить, а меня не всегда имеете. Она сделала, что могла, предварила помазать мое тело к погребению. Истинно говорю вам, где ни будет проповедано Евангелие сие, в целом мире сказано будет, в память ее о том, что она сделала.
Раннее утро. Мария идет по двору с вышитым полотенцем в руках. Слышен шум из старой плотницкой. Мария подходит. Иисус работает на столярном верстаке. Маленькое каменное колесо вертится силой другого большого колеса. Иисус приставляет к колесу деревянную соху, которую чинит, — и дождь опилок летит от соприкосновения дерева с быстро вращающимся колесом верстака. Мария долго стоит и смотрит, как работает учитель. Потом дает ему вышитое полотенце. Иисус берет, вытирает лицо и повязывает полотенце вокруг талии.
Вифания. Ветреный холодный вечер. Тучи застилают Елионскую гору. Апостолы стоят в отдалении тесной кучкой, ожидая, пока Иисус простится с Марией, Марфой и Лазарем. Иисус обнимается с каждым из них, целуется.
— Да не смущается сердце ваше, — говорит Иисус. — Веруйте в Бога и в меня веруйте.
— Мы любим тебя, учитель, — говорит Мария.
— Если любите, соблюдайте мои заповеди, — сказал Иисус. — Как возлюбил меня Отец, я возлюбил вас. Пребудьте в любви моей.
Иисус повернулся и пошел. Мария, Марфа и Лазарь долго смотрят вслед Иисусу, пока он, окруженный апостолами, не скрылся на горизонте.
Вифания. Ночь в доме Марии, Марфы и Лазаря. Лазарь хочет идти к учителю. Мария и Марфа не пускают его, отнимают у него одежду. Тогда он вырывается и, набрасывая на голое тело одеяло, убегает.
Рассвет. Лазарь бежит по улице. Холодно. Лают собаки. Слышны возбужденные голоса. Лазарь подбегает к Гефсиманскому саду. Сквозь ветви масличных деревьев мелькают красные языки светильников и факелов. Возбужденная толпа с кольями и мечами теснилась и переговаривалась. И все это освещалось утренней бледной луной. «Как связали Иисуса Назорея, так свяжем и всех, кто с ним», — говорили в толпе. «Он хотел принести свое презренное учение из Галилеи в святой храм».
Лазарь вошел в толпу, слушая разговоры. Он понял, что учителя арестовали и увели, но не знал, куда. Он ходит и прислушивается. Кто-то из толпы узнает его: «Это Лазарь! Тот, кого воскресил назарянин». Испуганный Лазарь побежал. Толпа погналась за ним, схватила за одеяло, но он, оставив одеяло у них в руках, побежал нагой.
Мария бежала к дому, где была тайная вечеря. Она входит в дом. Двери распахнуты, никого нет. Стоят блюда с остатками пищи, бокалы недопитого вина. На полу лежит оброненное полотенце, которое Мария вышила и подарила Иисусу. Мария поднимает полотенце и прячет его у себя на груди.
Голый Лазарь прибегает домой и говорит Марфе, что учителя схватили и увели, но он не знает, куда. Плачущая Марфа одевает плачущего, дрожащего Лазаря, отпаивает его теплым вином. Зубы Лазаря стучат о край стакана.
Мария по мостику переходит через Кедронский ручей, спускается по откосу. Навстречу ей, карабкаясь по склонам, бегут апостолы, то скрываясь, то появляясь меж кустарников.
— Где учитель? — спросила у них Мария. — Куда его повели?
Не отвечая, апостолы продолжают бежать.
— Петр, где учитель?
— Не знаю... Ничего не знаю.
Потом Петр остановился и сказал:
— Они хотят убить нас.
И скрылся в кустах.
— Мария, — вдруг окликнул кто-то.
Мария обернулась. Это был Иуда.
— Куда? — спросила Мария, Где учитель наш?
— Предал я учителя нашего, Мария, — громко плача, сказал Иуда. За цену бедного раба предал. Я видел, как бродяги и слуги плевали ему в лицо, били его по щекам. Нет мне прощения.
Он пошел к кустам, потом обернулся.
— Я не знал, Мария, я не знал... Я бросил тридцать серебренников.
— Где учитель?
— Учитель сказал мне: сын человеческий идет, как писано о нем, но горе тому человеку, которым сын человеческий предается. Лучше б этому человеку не родиться.
И Иуда скрылся в кустах.
— Иуда, пойдем с тобой к учителю нашему. Пади ему в ноги, проси о прощении. Он простит тебя.
Иуда скрылся в кустах, потом снова появился.
— А они что, Мария, любимые ученики... Они все оставили его и бежали. А Петр отрекся... Я слышал... До третьих петухов... Не я один... Они тоже предатели.
И Иуда скрылся в кустах.
— Иуда! — кричала Мария, продираясь сквозь кустарники.
— Я здесь, — снова выглянув из кустов, тихо сказал Иуда. — Знаешь ли ты, Мария, что я учителю родственник, троюродный брат... Как и ты, я был бесноватый и, как из тебя, учитель изгнал из меня бесов... Да видно, вернулись...
И Иуда скрылся.
— Иуда, где учитель наш? — звала Мария.
Иуда больше не отвечал. Потом Мария, словно чувствуя, что кто-то на нее смотрит, обернулась. Иуда смотрел на нее сквозь кустарник пристально расширенными глазами.
— Где учитель, Иуда?
Иуда не отвечал. Мария подошла, тронула его, он поколебался. Лишь тогда она заметила веревку у него на шее. Иуда висел низко над землей, почти касаясь мокрой травы концами своих сандалий.
Иерусалим. В одной из комнат Иродова дворца стоит у окна Клавдия Прокула, жена Понтия Пилата. Она видит в окно внутренний двор. Там стоит связанный Иисус под охраной солдат. Рядом с ним, тоже связанный, плохо видимый мужчина. Среди охранников Тит с повязкой на глазу. У столика сидит усталый, сердитый и растерянный Пилат. Со стороны площади слышны злобные крики толпы, требующей смерти Иисуса. Клавдия Прокула просит мужа, чтоб он не делал ничего дурного этому праведнику. Она рассказывает, что видела тревожный и мучительный сон об этом праведнике в утренние часы, когда сны бывают истинны. Такой же сон видела Кальпурния, жена Цезаря, накануне его убийства. Пилат с растерянностью и злобой отвечает, что эти иудейские фанатики хотят смерти назарянина. На него, Пилата, достаточно уже написано доносов императору, и он не может довести дело до нового взрыва. В толпе могут быть доносчики. Тем более что министр Сеян, покровитель Пилата, теперь в немилости у императора. Из-за окон доносятся крики: «Распни, распни его!» Пилат говорит: «Слышишь, они считают этого человека опасным преступником». Клавдия Прокула отвечает, что по праздникам у иудеев существует обычай отпускать одного из преступников. Пилат соглашается и велит привести двух заключенных: назарянина и опасного убийцу.
Во дворе под охраной солдат стоит Иисус. Тут же связанный Бар-Авва.
— Теперь ты не уйдешь, — злорадно говорит Бар-Авве Тит, — заплатишь мне за мой глаз.
Приходит посыльный и велит вести обеих арестантов наверх к Пилату.
Пилат выводит Иисуса и Бар-Авву на балкон. Он говорит толпе:
— У вас сеть обычаи в праздники отпускать одного из преступников. Вот перед вами Иисус Назорей и Бар-Авва. Я считаю, что Иисус Назорей невиновен, он ничего дурного не сделал. А Бар-Авва — убийца, разбойник и вор. Кого вы хотите, чтоб я отпустил?
— Бар-Авву! — кричит возбужденная толпа.
— Се царь ваш Иудейский, говорит Пилат, указывая на Иисуса.
— Нет у нас царя, кроме римского кесаря. Ты недруг кесаря, если так говоришь.
— Се человек.
— Распни его! Распни его! Кровь его на нас и детях наших.
Пилат велит отпустить Бар-Авву, а Иисуса передает Луцию для пытки и распятия. Он велит подать себе воды и на глазах толпы умывает руки. Луций с солдатами уводят Иисуса. Недовольный Тит развязывает руки Бар-Авве.
— Береги второй глаз, — говорит Бар-Авва Титу.
Он спускается с балкона и попадает в объятия ликующей толпы.
Двор претории. Римляне весело и злобно обступают Иисуса. Луций велит сорвать с него одежды и с издевкой просит одеть по-царски. С Иисуса срывают пропитанные кровью одежды и одевают его в старый пурпурный военный плащ, принесенный из гардероба. Луций велит вместо венца надеть венок из терниев. Солдаты со смехом сплетают венец из колючих ветвей и надевают на голову Иисуса. Кровь течет но лицу Иисуса. Луций велит дать Иисусу в руки скипетр. Приносят старую бамбуковую трость. Слабые, связанные руки Иисуса не держат трости. Тогда Луций в злобе хватает трость и бьет Иисуса этой тростью по голове.
Мария с полотенцем в руках бежит по узким тропкам, вбегает в город.
Претория. Вереница солдат движется мимо Иисуса, становится со смехом перед ним на колени, кланяется ему, потом поднимается и плюет на него.
— Готов ли крест? — спрашивает Луций.
С Иисуса совлекают военный плащ, и одевают его в прежние одежды.
Иерусалим. Движется крестное шествие. Отряд римлян с Луцием во главе окружает приговоренного. Вокруг теснится толпа. Иисус идет, согнувшись, избитый, истерзанный, оставляя на дороге кровавые следы своих босых ступней. Мария с трудом продирается сквозь толпу. Впереди Иисуса идет герольд, который выкрикивает преступления, в которых Иисус обвиняется. Римский воин несет табличку с насмешливой надписью: «Се царь Иудейский».
Мария приблизилась к Иисусу, их глаза встретились, и она полотенцем вытерла кровь и пот с лица учителя. Ее оттесняют. Крестное шествие движется дальше. Мария разворачивает полотенце. На полотенце — сияющий лик Иисуса в терновом венце.
Голгофа, обнаженное круглое лобообразное возвышение. Здесь на землю положены три креста. Рабы еще заканчивают копать три ямы, в которые кресты с распятыми будут вставлены. Римлянин приколачивает к кресту посередине табличку: «Се царь Иудейский». С Иисуса и с двух разбойников, предназначенных для казни вместе с ним, снимают одежды. Осужденных кладут на кресты.
— Отче, — говорит Иисус, лежа на кресте, — прости им, ибо не знают, что делают.
Римлянин перебирает огромные острые гвозди, лежащие в ящике, чтоб выбрать, какие именно вогнать в ладони. Луций подходит к нему, достает гвоздь, которым его ранила Мария, и говорит: