В глазах потемнело, ноги задрожали, и я медленно опустилась на стул. Откуда здесь фотография Наиды? Хантеру… Это же не Матаис? Ведь он экзорцист. В памяти всплыл недавний сон и ее слова: «Не верь ему…»
Мне необходимо было во всем разобраться. Все это время смерть сестры не давала покоя. Каждый раз, когда она являлась во сне, я просыпалась в слезах и день можно было считать разбитым. Попытки докопаться до истины привели только к увеличению дозы лекарств.
С трудом уняв лихорадочно стучащее сердце, я отправилась на первый этаж. Матаис как раз заваривал чай.
– Проходи, присаживайся, – пригласил хозяин дома, заметив меня в дверях. – Заварке нужно немного настояться, и можно пить. Ты с чем будешь: бутерброды или сладости?
– Откуда у тебя это? – с трудом проговорила я, выложив на стол фотографию.
Экзорцист замер, не донеся продукты до разделочной доски.
– Подарок любимой, – с затаенной грустью ответил он.
– Этого не может… быть, – осеклась я на последнем слове, вспоминая месяц до гибели Наиды.
Она говорила, что влюбилась, но так и не успела познакомить меня и родителей с избранником. Опустившись на стул, я обхватила голову руками в попытке унять прорывающиеся наружу воспоминания.
– Откуда ты ее знаешь? – тихо спросил Матаис, присаживаясь рядом.
– Наида моя сестра. Старшая, – глухо ответила я и посмотрела в лицо мужчине.
– Вы совсем не похожи, – с неожиданно ярким акцентом выговорил он.
– Как вы познакомились?
– Случайно. Я был проездом в этом городе, прогуливался по исторической части, когда из подворотни выбежала девушка и чуть не сбила с ног. Она шептала что-то о галлюцинациях, пряча лицо у меня на груди. Такая маленькая, такая хрупкая… Я проводил ее до лавочки, дал воды. Стал расспрашивать…
С каждым словом он говорил все медленнее, словно погружаясь в глубины памяти, пока совсем не замолчал. Мне тоже было о чем подумать, но горе и бессилие выматывали морально, поэтому я попросила его продолжить. В душе теплилась надежда: когда я разберусь со смертью сестры, эта тянущая боль, занозой засевшая в сердце, отпустит.
– Слово за слово, я понял, что Наида – необученный интуит. Бежала она от призрака, поскольку не верила в их существование и считала, что сходит с ума. Я пообещал ей помочь, и мы стали встречаться.
Слушая рассказ, я пыталась представить их рядом, Наиду и Матаиса. Они настолько разные… И дело здесь не только в национальных особенностях внешности, но и в характере, в воспитании.
– Она действительно погибла в аварии? – задала я особенно волнующий меня вопрос.
– Действительно… Вот только авария была подстроена.
– Ты знаешь виновника? – смогла я выговорить через некоторое время. В горле стоял ком.
– Почти, – глухо ответил экзорцист и поднявшись стал разливать чай.
Было видно, что ему тоже тяжело давался этот разговор. Он пытался отвлечься обычными занятиями, чтобы не сорваться и продолжить.
– Я потихоньку вводил ее в наш мир. Обеспечил учебниками. Наида была очень усидчивая, хотя по силе дар у нее средний… был. Не как у тебя. Однажды я нашел заброшенный дом с привидением, которое сохранило привязанность к людям. Я привез к нему Наиду для тренировок. Когда понял, что не хочу с ней расставаться, купил этот коттедж… Собирался сделать предложение.
Хозяин дома сделал глоток чая, глядя в одну точку. Помолчал. Я не торопила, ждала, когда он сможет продолжить.
– Со временем она стала проситься со мной на задания. У нее даже глаза загорались. Наида жаждала стать частью нашего мира, в отличие от тебя, – усмехнулся Матаис.
– Возможно, потому, что ее сестра не разбилась на авто при странных обстоятельствах.
– Людям свойственно уходить из жизни. Это не повод прятаться в сейф.
– Уходить из нее досрочно тоже никому что-то не хочется. Поэтому в моем случае остается только научиться себя защищать.
– Исар тебя не отпустит, пока не научишься. Можешь не сомневаться, – при упоминании бабули Матаис даже приосанился. Гордость за родственницу и внутренний пиетет чувствовались в каждом движении.
– Мы отошли от темы. Что там с аварией?
– Мне пришло очередное задание. По данным главного офиса, низкой степени опасности. Наида к тому времени уже много освоила, поэтому поехала со мной. В большом зале полуразрушенного поместья на каменном столе лежал подросток. В него пытался вселиться диббук#_ftn1. Я достал реквизит для ритуала, начал приготовления…
Голос Матаиса дрогнул. Он откашлялся, затем потер лицо ладонями, допил остатки чая. Я не торопила его. Мне самой было тяжело слушать этот рассказ, горло перехватил спазм.
– Я до сих пор не понимаю в какой момент эта сущность ускользнула от меня… Пока я возился с ребенком, диббук вселился в Наиду и попытался сбежать…
Мужчина опять замолчал, потом неожиданно со всей силы стукнул кулаком по столу, отчего я вздрогнула и непроизвольно прижала фотографию к груди.
– Он не попытался! – чуть ли не выкрикнул экзорцист. – Он именно сбежал! Завладев ее телом, он угнал мою машину и уехал… Я не знаю, что случилось по дороге, но вскоре на меня вышла полиция, сообщив, что моя машина потеряла управление и свалилась с обрыва.
На кухне повисла зловещая тишина. Каждый задумался о своем. Почувствовав, как по щеке скатилась слеза, я встала за салфеткой.
– С тех пор я ищу этого диббука, – глухим голосом с внезапно появившимся акцентом проговорил Матаис. – Пока безуспешно, но чувствую, что он где-то здесь. Что-то его тут держит. Нэлли, прости, что не уберег твою сестру. Я никогда не смогу искупить вину за гибель любимой.
Я не стала комментировать его последние слова. Меня все сильнее терзали сомнения, что душа Наиды смогла покинуть этот мир.
– Почему она называла тебя хантером? – этот вопрос не давал мне покоя с момента обнаружения фотографии.
Поймав удивленный взгляд Матаиса, я продемонстрировала ему посвящение.
– Ах, это… Твоей сестре не нравилось слово экзорцист. Она считала его церковным. Поэтому меня называла хантером – ловцом демонов.
Я тоже допила свой чай. Пустой. Еда в горло не лезла.
– Мне жаль, что мы не породнились. Ты был бы прекрасным зятем.
Поднявшись, я порывисто обняла Матаиса и быстро вернулась в библиотеку, пока совсем не расплакалась.
Дальнейшее изучение древних (и не очень) фолиантов продвигалось с большим трудом. Мысли постоянно возвращались к Наиде. Если она стала привидением и не ушла в мир иной, почему я вижу ее только во сне? Если же ее душа на небесах, что за странные послания она шлет?
Мне безумно хотелось как можно быстрее научиться взаимодействовать с призраками: вызывать, допрашивать, развеивать… И что там еще люди с ними делали? Промучавшись еще какое-то время над книгами, я отфотографировала наиболее маленькие статьи, чтобы изучить перед сном, и отправилась домой.
В особняке я в первую очередь позвонила маме. Пока жила с родителями, их забота душила, но теперь, когда мы виделись от случая к случаю, я скучала. Особенно остро это чувствовалось сейчас, после откровений несостоявшегося зятя. Справившись о здоровье и последних новостях, мы поговорили о погоде и даже немного о политике. Напоследок, не удержавшись, рассказала маме, что купила им классный подарок и скоро его привезу. Заинтриговав любимую родительницу, я попрощалась.
Ночью ко мне предсказуемо вернулись кошмары. Я бежала за машиной, в которой уезжала сестра. Бежала, пока не выдохлась, но и тогда не смогла остановиться и, тяжело дыша, двигалась вперед. В боку кололо от непривычных нагрузок. Раздавшийся в полной тишине звук удара был подобен грому. Забыв об усталости, я ускорилась и за поворотом увидела раскуроченное ограждение. Внизу дымился разбитый автомобиль. В жизни я бы никогда не стала спускаться без страховки по такому крутому склону, но во сне меня подгонял голос сестры. Я слышала стоны, и во мне теплилась надежда спасти ее. Последние пару метров я преодолела на пятой точке, после того как споткнулась о корень. Рванула на себя дверцу авто и, не успев даже понять, что внутри пусто, провалилась в темноту, пару мгновений спустя осознав себя в деревне у бабушки. Знакомая поляна, знакомый лес. Рядом на поваленном дереве сидела Наида и плела венок.
– Оно держит меня, – с болью произнесла сестра, при этом не открывая рта. – Пьет силы и не отпускает. Мучает.
Несмотря на яркий солнечный день, на ее лицо постепенно находила тень. Прямо на глазах кожа начала сереть, усыхать. Это было жутко. Беззвучно шепча ее имя, я пыталась сдержать слезы.
– Помоги мне. Пусть оно отстанет. Я хочу уйти…
Сестренка подняла на меня взгляд и улыбнулась, как в детстве.
– Не плачь, – произнесла она уже обычным голосом и медленно растворилась в знойном мареве.
Меня накрыли рыдания. Я начала захлебываться от слез, постоянно повторяя родное имя.
– Нэлли, Нэлли, проснись! Все хорошо, ты дома.
Я почувствовала, как мужские руки крепко прижали к себе. Легкие касания губ к лицу, словно заговаривали слезы, и они потихоньку перестали течь.
– Все будет хорошо, – прошептал Марк. – Все обязательно будет хорошо. Мы со всем справимся. Вместе.
Он говорил мягко, уверенно, и я понемногу успокаивалась, но в глубине души понимала: стоит ему уйти, и воспоминания нахлынут с новой силой, терзая душу.
– Поцелуй меня, – вырвалось невольно, но мне так необходимо было отвлечься.
Марк склонился и пристально всмотрелся в мое лицо. Его темные глаза мистически мерцали в лунном свете.
– Все что ты захочешь, – тихо произнес он, – даже лекарство.
Лисовский все понял: не зря он возглавлял нашу команду. Он не собирался использовать мое состояние, чтобы добиться цели. Его губы нежно коснулись моих, делясь теплым дыханием. Короткими быстрыми поцелуями он осушил мои слезы, а затем опять вернулся к губам. На сей раз поцелуй был глубокий, волнующий. Выбивающий глупые мысли из головы и стирающий разрушительные воспоминания. Пальцы сами зарылись в густой блондинистой шевелюре. Я лизнула его нижнюю губу, потом прикусила. В ответ донесся низкий рык.