Пару дней назад сослуживец Антон Переверзев уговорил его пойти в ночной клуб. Честно говоря, ему совсем не понравилось сидеть в густом сигаретном дыму и пить виски, упорно отдающий самогоном. Зато когда за соседним столиком появилась компания молодых симпатичных девчонок, он мигом позабыл про тяготы и неудобства ночной жизни.
— Что смотришь? — лукаво подмигнул Антон. — Нравятся девочки? Пойдем познакомимся!
Окончание этого вечера терялось в тумане. Павел и сам не понял, как вышло, что наутро он проснулся в чужой постели, а рядом лениво потягивалась юная особа с длинными каштановыми волосами и упругим загорелым телом. В первый момент он даже смутился от того, что никак не мог вспомнить, как ее зовут. Да и недосуг было особенно разговаривать — на работу бы успеть! Он быстро оделся, чмокнул девушку в гладкую щечку и сказал что-то вроде: «Пока, зайка! Созвонимся!»
Сам от себя такого не ожидал. В карманах потом обнаружился целый ворох телефонов, впопыхах нацарапанных на салфетках, листочках из блокнота и каких-то бумажных обрывках. Катя-Лена-Маша-Ира-Таня… Он даже не знал, которая из них провела с ним ночь. А впрочем, какая разница! Все они показались ему похожими, почти на одно лицо, а главное — он точно знал! — любая из них была бы рада скрасить его одиночество на сегодняшний вечер. Так что можно звонить наудачу, своего рода лотерея получится. Даже интересно.
От этих мыслей его оторвал призывный, требовательный звонок телефона.
Павел нажал кнопку «хендс-фри» и в который раз порадовался мудрой предусмотрительности создателей этого устройства. Для человека за рулем — вещь совершенно незаменимая! Пусть себе аппарат спокойно лежит на сиденье, можно говорить, не отвлекаясь от дороги и не создавая аварийных ситуаций.
— Да, слушаю!
— Паша… Паша, это я.
«Вот привычка у людей — звонить и не называться! — подумал он с раздражением. — Как будто я обязан всех помнить…»
— Паша, ты меня слышишь? Ну говори что-нибудь!
Он уже хотел было ответить резкостью, но в этот момент до него дошло, что это Юлька! В первый момент он даже не узнал голос.
В последнее время он как-то совсем перестал думать о ней. Даже по ночам больше не вспоминал. Где уж тут… Работы столько, что, добравшись до постели, Павел немедленно проваливался в сон, а по выходным тоже времени немного — то спортзал, то бассейн, то корпоративный тренинг… Жизнь была наполнена событиями до предела, времени суток явно не хватало, и это было по-настоящему здорово!
И вот — этот звонок, словно привет из прошлого. Павел немного подосадовал на себя за то, что, купив новенький телефон, зачем-то поставил переадресацию звонков со старого номера.
— Юлька! Извини, я за рулем, не очень удобно говорить. Что ты хотела?
— Я… я хотела увидеться с тобой.
— Ну, хорошо, — Павел мельком глянул на часы. Конечно, не ко времени все это, но ведь он все равно собирался заехать куда-нибудь поужинать!
— Давай через час в ресторанчике на Лубянке?
— Да, конечно! Это на Лубянке? Хорошо, я буду непременно.
В трубке что-то тоненько пискнуло, и Юлька отключилась. Павел старался сосредоточиться на дороге — впереди как раз образовалась пробка — но прежнего хорошего настроения уже не было. Предстоящая встреча тревожила его.
Через час он уже сидел в небольшом, но уютном зале неприметного, но очень дорогого ресторана. Он успел съездить домой, побриться, переодеться и теперь благоухал ароматами. Машину Павел предусмотрительно оставил в подземном гараже и приехал на такси — пятница, вечер, можно немного расслабиться и позволить себе выпить хорошего вина, ну, а потом… Кто знает! Как говорится, ночи чреваты сюрпризами.
Юлька опоздала минут на двадцать. Павел уже начал было надеяться, что она и вовсе не придет, когда ее фигура показалась в дверях.
— Привет! — она помахала ему рукой и быстро зашагала к столику. — Извини, в городе такие пробки, да еще таксист идиот попался, завез совсем не туда…
Павел даже сам удивился, что при виде бывшей любимой женщины остался совершенно спокоен. Будто и не было тех лет, что провели они вместе, общих планов, надежд, тоски по ней, отравившей ему последние месяцы.
— Ну, как ты? Как дела? Новую работу нашел? Выглядишь хорошо, — тарахтела по своей привычке Юлька.
— Да, тружусь помаленьку, — Павел чуть пожал плечами. Говорить с ней о своей новой работе ему почему-то совсем не хотелось.
— Ты какой-то новый стал. Совсем другой. Я тебя когда по телевизору увидела — даже не сразу узнала!
Ага, понятно. Сначала ушла, потом молчала больше трех месяцев, а теперь объявилась! Думать такое о Юльке было неприятно, но Павел неожиданно для себя увидел особый, влажный блеск в ее глазах — совсем как в тот день, когда под окном сигналил черный джип. Видать, с его владельцем отношения не сложились, и теперь ей срочно требуется надежное мужское плечо.
Павел сглотнул неизвестно откуда взявшийся тяжелый и горький комок в горле, но вслух сказал только:
— Может быть. Люди меняются.
Но Юлька все не унималась:
— Я много думала о нас.
— В самом деле? — вежливо ответил Павел. Развернув меню, он сосредоточенно решал трудную задачу: что лучше выбрать? Жареные морские гребешки или медальоны из телятины? А может, просто взять суши с лососем? Хотя нет, суши надо заказывать только в известных, проверенных местах, а здесь могут бог знает что подсунуть!
— Паша… Ты не слушаешь меня!
— Нет, нет, Юль, очень внимательно слушаю! Ты что будешь? Ризотто или куриное филе в клюквенном соусе?
— Мне все равно.
Юлька нервно закурила. Павел видел, как дрожит ее рука с длинной тонкой сигаретой, как бьется на шее тонкая голубая жилка. Все-таки много она курит, слишком много! В офисе курить запрещено, чтобы зловредный табачный дым не портил стерильно-кондиционированную атмосферу, и сотрудников нещадно штрафуют за нарушение правил. Тем бедолагам, у кого не хватает силы воли отказаться от пагубной привычки, приходится в обеденный перерыв выходить из здания, почти бегом покидать огороженную территорию, чтобы затянуться своей «раковой палочкой». Понятно, что поесть толком никто потом не успевает, и ходят до вечера с голодными, серыми лицами.
— Ну хорошо. Молодой человек! — Павел подозвал официанта. — Пожалуйста, медальоны из телятины, а для девушки — куриное филе. Ты за рулем, Юль? Нет? Белое вино будешь? Тогда — «Оппенхаймер Шлосс» девяносто второго года! Гулять так гулять.
Официант отошел, и за столом вновь воцарилось неловкое молчание. Юлька все медлила начать разговор, а Павел смотрел на нее новым, все подмечающим, внимательным и безжалостным взглядом — как на чужую.
И то, что он видел, ему совсем не нравилось.
Перед ним сидела уже не сказочная принцесса, явившаяся в провинциальный городок из далекой Москвы, до которой ему было как до луны, даже не жена, а просто женщина не первой молодости, которая почему-то никак не выберет времени всерьез заняться собой. Только сейчас он заметил морщинки у глаз, начинающую увядать кожу, увидел, что ее волосы плохо покрашены и седина мелькает кое-где среди темных, чуть вьющихся прядей. К тому же и одета неправильно, почти нелепо — слишком тесные джинсы, модные, но дешевые туфли на высоких каблуках…
Павел покосился на легкомысленную маечку с ярким принтом на груди и вздохнул про себя. Ах, Юлька-Юлька! Ну почему никто не намекнет ей, что давно пора сменить давно не подходящий даме за тридцать джинсово-молодежный прикид на что-то более респектабельное?
— Ты хотела поговорить? Я слушаю.
— Может, давай попробуем начать все сначала?
Павел молчал, задумчиво вертя в руках зажигалку. Правду сказать — не знал, что ей ответить. Вроде бы — вот оно, все, о чем он когда-то мечтал! Дорогой ресторан с тихой музыкой и изысканным интерьером, вежливые официанты приносят блюда с витиеватыми названиями, и не надо больше нервно хвататься за бумажник, прикидывая — хватит ли денег, чтобы рассчитаться?
Но главное — Юлька сидит напротив, нервно облизывает губы и смотрит просящим взглядом. Только руку протяни — и она твоя. Еще и благодарна будет, если он простит ее и позволит вернуться!
Разве не представлял он себе в деталях их встречу, не прокручивал многократно, как кино, перед внутренним взором? А теперь, когда все сбылось именно так, как он и мечтал, Павел не испытывал ни-че-го — ни малейшей радости, ни удовлетворения, ни даже злорадства… И думал только о том, что уже одиннадцать и девчонкам звонить поздновато. Пропал вечер!
— Ну, что скажешь? Мирись-мирись-мирись и больше не дерись?
Юлька смешно сморщила нос и протянула вперед руку, согнув мизинец. Когда-то они и вправду так мирились — сцепляли пальцы и трясли, пока оба не начинали смеяться и повод для ссоры не становился для них мелким и незначительным.
Но сейчас этот детский ритуал казался ему вовсе не милым, как раньше, а напротив — глупым и раздражающим. Он смотрел на Юльку с тоской. Как ей объяснить, что, когда взрослая женщина вдруг начинает вести себя как шаловливое дитя, это выглядит вовсе не трогательно, а, наоборот, нелепо?
И что будет дальше? Опять ее капризы, истерики, поздние возвращения домой со словами «извини-опять-на-работе-задержали», посиделки в богемных компаниях… Все-таки они разные люди, слишком разные, и скоропалительный брак был нелепой ошибкой! Только сейчас он понял это. Многовато времени понадобилось, но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.
Павел подумал о своей квартире, где все так удобно, продуманно, нет никаких лишних вещей… Про себя он называл новое обиталище «своим просторным холостяцким флэтом». При одной мысли, что там появится Юлька с ее безалаберностью и вечной привычкой все разбрасывать, Павлу стало не по себе.
Очень захотелось ему сейчас оказаться там, остаться одному, включить хорошую музыку, может быть, немного почитать перед сном. А еще лучше — поработать, еще раз посмотреть пленумы верховного суда для дела о… Интереснейший прецедент есть! Но ведь нельзя просто так встать и уйти. Воспитание, будь оно неладно, не позволяет.