Айден не видел, как из его глаз катятся капли злого огня, обжигая кожу, оставляя черные дорожки на щеках. Зато он видел, как огромная, выстроенная им самим замковая башня пошла трещинами и стала разрушаться. И это радовало. Камни объяло его собственное пламя, в сколы просочился огонь, еще сильнее разрушая колдовскую конструкцию.
Вот-вот все должно было обвалиться, погребая под собой и его самого.
Айден не знал, убьет ли его это, или все же сперва до него доберется стихия, но чувствовал, что конец уже близко.
Он не смог.
Не смог…
Принц опустил руки на дрожащую стену, погрузив драконьи когти в толстые растущие щели, и опустил голову. По щекам лился огонь, а сквозь зубы доносилось рваное сбивчивое дыхание.
В этот момент он снова услышал то, что происходило прямо сейчас с его настоящим телом. Так бывало иногда, когда ему удавалось достаточно сконцентрироваться. Связь с реальностью восстанавливалась, и он мог различать голоса дарков, что его лечили. Иногда он слышал и голоса братьев.
– Что-то произошло, мой принц, мы не можем понять… – виновато говорил кто-то, судя по заискивающему тембру – главный лекарь Чертога Огня.
– Что это значит? – глухо спросил Элайдарион, и Айден на миг почувствовал болезненный укол в сердце.
Под ребра закралось острое предчувствие: похоже, он никогда больше не увидит братьев…
– Его сердце начало останавливаться, – так тихо ответил лекарь, что Айден едва смог различить.
На его губах появилась злая усмешка. Он поднял голову к черному небу, понимая, что был прав. Молния пришла его убить.
– Что значит “начало останавливаться”?! Он дракон! Делайте, что хотите, если он умрет, я собственноручно сверну вам шею! – раздался злой крик, в котором Айден без труда узнал Гленхейдлиона. Своего милого бешеного старшего братца.
– Ничего уже не сделать, – виновато ответил медик. – Я сожалею, мои принцы. Но его драконья регенерация не работает. А на лекарства и колдовство он больше не реагирует.
– Шерблайдова твоя задница, какого демона ты несешь?
Кто-то застонал, словно его только что ударили.
– Глен, прекрати! – снова голос его рационального брата. Элайдарион всегда умел сохранять спокойствие. Даже в самые безумные и ужасные моменты их жизни. – Сколько ему осталось?
Похоже, медик пытался откашляться. А затем прозвучал ответ:
– От силы пара минут…
Айден сжал губы и тряхнул головой, нарочно отсоединяясь от внешнего мира.
– Ну вот и все, – проговорил он, подняв огненный взгляд в небо. Оно становилось все темнее и темнее, а туча прямо над ним клубилась пугающим иссиня-черным дымом. – Похоже, ты меня почти добила, – проговорил он тихо сквозь зубы.
Башня почему-то все еще держалась.
Айден сделал глубокий вздох. Крылья за его спиной раскрылись и дрогнули.
– Но так просто я не сдамся, – прорычал он, стискивая правый кулак посильнее. – Это мой мир и мои правила, – закончил он в тот же миг, как в стиснутой руке вдруг материализовался громадный огненный меч.
Айден почти не смотрел на него, понятия не имея, откуда тот появился. Он просто развернулся, одновременно взлетая в воздух, одним движением ударил мечом по башне, заставляя ту с грохотом рассыпаться как карточный домик, разлететься в стороны мириадами камней и острой крошки, а затем начал подниматься все выше и выше, наконец оказавшись рядом с проклятым черным облаком.
Как ни странно, вместе с башней внезапно начал рушиться и весь мир вокруг. Трава тускнела и обращалась в пепел, земля летела вслед за ней. Но Айден всего этого не замечал.
– Я дракон, – проговорил он мрачно, замирая в воздухе рядом с громовой тучей. – И я сам выберу, как мне умереть.
И ударил мечом клубящуюся тьму, что прямо в это мгновение рассеклась ослепительной белой молнией.
По телу Айдена будто прошел каленый снежный огонь. Он был драконом и лучше кого-либо другого знал, что такое жар. Однако так горячо ему не было никогда в жизни.
Казалось, горел каждый миллиметр его тела, кости и мышцы, легкие и сердце. Он потерял сознание в тот же миг, понимая, что наверняка прямо сейчас превращается в пепел.
Это был конец.
А затем он вдруг открыл глаза и резко сел на своей кровати, с широко распахнутыми глазами глядя на главного медика и шестерых своих братьев, которые не могли произнести ни слова.
В его руках был огненный меч, а за спиной колыхались огненные крылья.
Как во сне… Как в ментальном бреду, в котором он только что едва не погиб.
– Мне бы стакан воды, – хрипло произнес он тогда, глядя на Элайдариона, который был ближе всех. – А лучше графин…
И в это мгновение все вокруг словно ожили. Мир наполнили звуки и краски, шум и крики обнимающих его братьев. Ругань Гленхейда, выпинывающего из комнаты лекаря, голос оттаскивающего его Иланшера, тихий непонятный шепот Сирглина: “Я надеялся, что ты сможешь, брат…” Удивленные вопросы Ольгердариона: “Что это за хрень у тебя за спиной?!”
Все смешалось.
Но главное, что он был жив.
Жив.
А значит, у него был шанс спасти свою маленькую аару…
Элайдарион Золотой Закат
Дофин новой Райялари и официальный наследник империи остался в покоях наедине со своим младшим братом. Айденион едва очнулся, как начал стремительно собираться, при этом уточнив, что им двоим необходимо срочно поговорить.
С трудом удалось выпроводить остальных братьев, которые слишком шумели и задавали множество вопросов, часть которых была вполне уместной, надо признать. И хотя странные крылья за спиной Айдена уже исчезли, как и огненный меч, они все еще вызывали серьезное недоумение.
– Что с тобой происходит? – спросил Элайдарион, оперевшись бедрами о низкий стол для документов и сложив руки на груди. – Ты должен оставаться в постели, тебя обязаны осмотреть лекари.
– Какие? Которые сказали, что я не жилец? – хмыкнул Айден, с какой-то стати роющийся в шкафу и натягивающий на себя одежду безо всякой магии. Хотя стоило ему щелкнуть пальцами, и одежда сама оказалась бы на нем. Эту непростую, но и вовсе не сложную печать они все вместе изучили еще лет в восемь, с годами только совершенствуясь в фокусах по переодеванию.
– Нет, этих мы выгоним и возьмем новых, – совершенно серьезно ответил Элайдар. Несмотря на то, что в драконьей империи была принята преемственность профессий и должностей, многие из них передавались по наследству, а то и вовсе были дарованы нынешним лекарям еще его отцом, дофин не собирался держать при себе дарков, которые едва не прикончили его брата. – Но ты только что пришел в себя. Что происходит вообще?
– Эл, я должен немедленно попасть в Шеллаэрде, – резко ответил Айден, натягивая белоснежную рубашку и скидывая с себя бинты так, словно это были змеи. – Там Селина. И я очень хотел бы узнать, какого демона тут случилось, пока я был в отключке, но на это нет времени.
– Айден, – дофин напрягся, вспомнив слова Ильнарион и Мельгориона, – Селина сама согласилась остаться с княжичем Эстерийским. И ты не можешь прийти и забрать ее.
– Что? – скривился Седьмой принц, одновременно нахмурившись и широко распахнув глаза. – Что ты несешь, брат?
– Ты не можешь забрать ее. Тем более что тебе же от этого будет хуже.
В этот момент Айден замер и медленно повернулся к Элайдариону. Его огненно-алые глаза сверкнули истинно по-драконьи.
На душе наследника престола стало грязно и тяжело. Меньше всего на свете ему хотелось бы причинять боль брату. Своей родной крови. Но какой у него был выбор?
Сейчас, когда их родители исчезли, кроме него больше некому позаботиться о братьях. Даже первородные дарки, которые обязаны своим появлением их отцу Вайлариону, уже не так лояльны к ним, к чистокровным. Предательства можно ожидать от кого угодно. Даже от самых верных и преданных.
И только родная кровь никогда не предаст.
– Что ты имеешь в виду? И почему, интересно, я не могу забрать из логова врага собственную аару?
– Потому что ты нарушил запрет, – спокойно ответил Элайдарион, выдержав взгляд взбешенного принца. – И теперь наверняка уже весь двор знает, что разум повелителя Королевства Огня пленен человеческой девчонкой.
Но, вопреки ожиданиям дофина, Айден не взорвался и не накричал на него. Вместо этого он глубоко вздохнул и, отвернувшись, стал продолжать свой дурацкий ритуал одевания. На этот раз в дело пошел короткий дублет из тончайшей кожи, внутри которого были незаметно вшиты прочнейшие титановые пластины. Пробить такой было весьма непросто.
Но зачем его надевал Айден?..
Вопрос был риторическим, и Элайдарион не хотел слышать на него ответ. От возможных вариантов настроение дофина резко испортилось.
Седьмой принц так ничего и не сказал. И тогда его старший брат продолжил сам, все еще в глубине души надеясь по-хорошему объяснить, что положение дел сильно изменилось, пока Айден был без сознания.
– Послушай… – медленно проговорил он. – Селина стала гарантом ненападения между Шеллаэрде и Королевством Огня. Так вышло. Это был план Сирглина, – махнул он рукой, чувствуя, что приходит в раздражение оттого, что хитрый зеленоглазый дракон сам не рассказал этого Айдену. – Но никто не отдавал твою аару вампирам, она сама согласилась остаться в Шеллаэрде. Таково было условие сделки. И… так будет лучше, Айден! Оставь ее в покое, и никто не скажет завтра, что у тебя после ранения помутился рассудок! Уже ходят слухи о вашей запретной связи! Принц и аара! Где это видано, чтобы из-за служанки дракон развязывал войну? Ты этого хочешь добиться? Нарушения наших договоренностей?
Айден быстро завязал пояс на колете, что надел поверх дублета, и повернулся к брату.
– Я собираюсь освободить Селину, – ответил он вовсе не то, на что рассчитывал Элайдарион.
– Что? – не понял дофин, приподняв брови. – Она не твоя рабыня, чтобы ты ее освобождал. Она и так свободна.
– Она больше не будет аарой. Я дам ей титул, – холодно ответил принц. – А потом женюсь на ней.