— Но все страницы тогда были на месте! — возмутился рядовой. — Я не один раз читал книгу и даже зачитывал стихи из нее своей матушке!
Начальник полиции поглядел на него с умилением, но покачал головой:
— Это недостаточное доказательство. Если вы будете усердствовать, рядового могут привлечь за соучастие в подлоге, утверждая, что он врет, чтобы спасти следователя Фроудсона от смерти. Вам нужны более веские улики.
— Они у вас будут, — кивнул я. — Мы в любом случае обязаны поймать этого убийцу до следующего преступления.
— Да-да, конечно, иначе будет убита еще одна женщина, — чуть лениво закончил мою мысль начальник полиции.
— Нет! Если мы не успеем остановить его, он завершит цикл. Двенадцатое убийство станет последним жертвоприношением, и у него будет достаточно энергии, чтобы совершить то, что он планирует.
— Что же это?
— Точно не известно, — соврал я. — Но вряд ли кто-то стал бы убивать десяток человек просто ради того, чтобы устроить над городом фейерверк! Уверен, что итогом этого ритуала будет что-то еще более страшное чем все, что он сделал до того. А вы видели, в каком состоянии он оставляет после себя тела жертв.
— Кроме последней, что тоже играет против вашего напарника, — заметил начальник полиции.
— У него просто не было времени из-за облавы!..
— Да-да, конечно, — отмахнулся он. — Что ж, если это все, то вы свободны. Я приобщу этот блокнот к другим доказательствам, но как бы это не казалось хуже для вашего напарника. Теперь уже он точно не сможет отрицать, что записка написана им.
— Не записка, а стихи, и отрицать его авторство было глупо с самого начала…
— Лучше бы вы все же сперва посоветовались с его адвокатом, узнали, какую линию защиты он избрал… впрочем, не важно. Сделанного не воротишь.
Я кивнул и положил на стол несколько листов с записанными показаниями Марисона. Начальник задал ему еще несколько контрольных вопросов, а потом отпустил нас восвояси. Мои подозрения на счет того, что страницу мог вырезать только тот, кто знал о том, что Марисон забрал блокнот, начальник не стал комментировать.
По дороге обратно в отделение я думал о том, что преступник не обязательно задумал всю эту комбинацию заранее, как мне казалось до того. Блокнот мог спокойно храниться в ящике рядового просто так, и только решив подставить Лейва, убийца вспомнил об этом. То есть план он придумывал не заранее, а как минимум после того, как Марисон перестал перечитывать сборник стихов.
Что же изменилось? Он узнал о будущей облаве в выбранном районе и решил нас устранить? Но при чем же здесь тогда Лейв? Он никогда не был активным участником облавы, только связующим звеном. Если бы вдруг я был убит, не думаю, что он продолжил бы сотрудничать с Рикой и искать убийцу теми же методами, что и я. Выманить миссис Кьеллсон из дома в нужную ночь — очень рисковый план. Но он пошел на это, потому что ему важно было устранить и Лейва тоже.
Почему? Чем так важен был Лейв для этого дела?
Не тем ли, что до этого он активно помогал мне составлять списки подозреваемых из попаданцев? Значит ли это, что в них затесалась какая-то полезная информация, которой мы не заметили?
Глава 63. Драдрерика
Я не думала, что будет проблема в том, чтобы остановиться, но магия вела меня, она завладела моим телом, и я стала ощущать себя всего лишь игрушкой в чужих руках. Я так долго и старательно настраивалась на это и училась следовать токам магии…
«Дольше, чем сама осознавала…» — неожиданная мысль заставила меня дернуться, нарушая ритм музыки.
В уши ворвался противный звон хронографа. Огромным усилием воли я оборвала нити, что связали меня с силой этого мира, дернула руками, нарушая поток магии. Меня всю трясло, мышцы закаменели, будто после ужасно тяжелой и долгой тренировки, коса была мокрая, хоть выжимай.
За границей магической защиты стоял один из помощников экзаменаторов и смотрел на меня, будто на забавную зверюшку:
— Время экзамена истекло, вам следует закончить напитывать амулет и сдать его для проверки.
— Я уже закончила, вы же сами видите, — заметила, стараясь говорить спокойно.
Чтобы подойти к нему ближе, мне пришлось собрать волю в кулак — мышцы плохо слушались. Магия тоже не торопилась восстанавливаться, поэтому, чтобы снять защиту, пришлось поднять руку и коснуться ее — настроенные на это заклинания сработали, и полупрозрачная стена пропала. Я смогла передать амулет проверяющему, а сама, пошатываясь, отправилась к стене — все же ходить по залу без обуви было неприлично по местным меркам, да и в помещении было довольно холодно.
— У вас довольно интересная техника, — заметил, подойдя, военный.
— Спасибо, — кивнула, пытаясь справиться с дурнотой, одновременно опираться о стену, чтобы не упасть, и придерживать сапог, чтобы попасть в него ногой. Получалось плоховато.
— Я слышал, вы попаданка? Этому учат в вашем мире?
— Нет, динамической медитации я обучилась уже у вас, — качнула головой я и все же сумела каким-то чудом попасть ногой в сапог. Полдела сделано.
— А я считаю, что это безобразие! — донеслось со стороны экзаменаторов.
— Кажется, вы поразили комиссию, — усмехнулся мой собеседник.
Я же, наконец, сообразила опустить взгляд на свой амулет — он показывал заполнение резерва на десять двенадцатых, а ведь утром было всего половина! Слишком быстрое пополнение резерва — вот и голова кружится. О, Темные боги! Этого только не хватало!
Кое-как надев второй сапог, я поспешила к месту скандала. Мой собеседник, посмеиваясь, шел рядом:
— О, мистер Сигмундсон просто в ярости. Не знаю даже, почему он вас так сразу невзлюбил? А мистер Агвидсон на вашей стороне…
— Вы знакомы с членами комиссии?
— Учился в академии, где они преподают, — хмыкнул незнакомец. — А теперь вынужден проходить через эту унизительную процедуру… впрочем, вы сделали ее куда любопытнее, спасибо.
— Не за что, — буркнула я, не желая быть шутом. Мне требовалось отлежаться или скинуть лишнюю энергию. — Так что с экзаменом? Я прошла? — спросила, подойдя ближе.
— Вы заполнили амулет на десять двенадцатых, проходной уровень шесть из двенадцати, — ответил молодой помощник комиссии.
— Вы вели себя недопустимо! И вы точно как-то мухлевали! Не позволили нам приблизиться и проверить — это нарушение правил экзамена! — закричал растрепанный старик, мистер Сигмундсон, как назвал его воин.
— Меня не ознакомили с тем пунктом правил, который гласил бы, что во время зарядки амулета запрещено двигаться, — заметила я.
Старик покраснел так сильно, что я испугалась, как бы ему плохо не стало. У него даже какой-то амулет, висящий на шее, замигал тревожно красным.
— Присядьте, выпейте водички, — предложил ему коллега и потянул за локоть, но старик недовольно вырвал руку.
— Вы нарушили условия экзамена, когда поставили защиту! Почему вы не позволили нам проверить, что происходит?
— Вы могли сбить мою медитацию.
— Во-от! Если ваш контроль магии столь слаб, что его можно сбить так легко…
— Но ведь работу остальных экзаменующихся вы не пытались прервать, это же не тест на удержание концентрации в любых условиях, — вмешался воин.
— Но она вела себя…
— Она не нарушила правила, а вот вы пытались нарушить условия экзамена, — прервал мистера Сигмундсона длиннобородый старик, которого я считала главным. — Этот этап экзамена вами пройден, хотя ваши методы, конечно, неожиданны, но не запрещены правилами, — он повысил голос на последних словах, видя, что мистер Сигмундсон опять пытался возмутиться, но услышав эти слова, он поджал губы и уселся на свое место.
От облегчения я едва устояла на ногах — воин поддержал меня за локоть, потому что меня ощутимо повело в сторону. Неужели, все?
— Итак, вы показали, что способны контролировать свою магию и тонко управлять ею, теперь пришла пора последнего этапа — вы должны подтвердить силу своего дара.
— Можно, я первая? — подняла руку.
— Куда вы, вы же едва на ногах держитесь?! — возмутился мужчина, поддерживая меня под локоть.
— Раньше начну — раньше закончу и смогу отдохнуть, — легкомысленно заявила я.
— Как пожелаете, мисс, — довольно гаденько ухмыльнулся Сигмундсон. — Тогда вы первая, а в пару вам… о, мистер… простите, майор Торвисон, — наконец, узнала, как зовут этого война.
— В пару для чего? — нахмурился он.
— Для спарринга, конечно, для чего мы еще могли прийти в этот тренировочный зал? — старик развел руками.
— Это недостойно! — ахнул майор, — она же женщина!
— Да, спарринг с хромым соперником — это недостойно, дайте мне кого-нибудь моего уровня! — сказала я с ним практически одновременно.
Мы покосились друг на друга с неудовольствием, когда осознали, что оба считали друг друга более слабым противником. Я недовольно вырвала свою руку и, стараясь не шататься, отошла на пару шагов.
— Но мы ведь не планировали, — пробормотал тихонько молодой помощник, которого я запомнила по связи с мистером Расмуссоном.
— Почему бы и нет? Спарринг — отличный способ показать владение мощными энергетическими потоками, — неожиданно обрадовался старик с длинной бородой.
Очень быстро все было организовано. Комиссия явно была удивлена, но ее глава выглядел довольным и оживленным:
— Это магический спарринг, а не дуэль, так что у нее иные правила: никакого оружия, только сила магии. — Майор отцепил перевязь с ножом с пояса, я с тяжким вздохом отставила в сторону секиру. — Встаньте на отмеченные места, — по мановению руки экзаменатора один из прямоугольников, расчерченных на полу, засветился, на нем были отмечены два квадрата для сражающихся, которые мы заняли. — Магия зала будет страховать вас от травм. Ваша задача — выбить соперника из его квадрата. Заступать за его границы, конечно, нельзя, поэтому хромота майора Торвисона не станет проблемой. Скажите, как будете готовы.
Я услышала, что парочка молодых экзаменуемых уже делают на нас ставки, споря, кто быстрее проиграет: «баба или хромой», и недовольно передернула плечами: