Отказать в такой просьбе Лейна не могла. Да и хорошо, что Астера хочет сразу решить все дела, это позволит отбыть вместе с Симой в кратчайшие сроки.
Магистр вернулся в зал, а Вейланд пригласительным жестом попросил следовать за ним. На Ле накатила усталость, что она даже не заметила, как оказалась в кабинете Верховного Жреца.
Кабинет-библиотека имел схожие «черты» с залом церемоний: он тоже был круглым с резными колоннами, но ограничивался одним рядом балконов второго этажа, где все стены занимали книги. Не было купола, потолок тонул в темноте. Тяжелые шторы оставляли лишь небольшие треугольнички света. Массивная деревянная мебель дышала стариной. Напротив стола стояли два кресла, обитые кожей. В одно из них и опустилась Ле, только сейчас осознав, как ей хочется отдохнуть. За Вейландом тихо вошел служка с подносом полным фруктов и заварочным чайником с маленькими серебряными чашками. Поставив поднос на край стола, и, поклонившись, оба мужчины удалились, оставив гостью одну.
Глава 4Решение и выбор
Добравшись до чайника, Ле опустошила его моментально, прохладный, чуть сладковатый напиток отлично удалил утолял жажду.
Девушка облегченно вздохнула и уселась в кресло с высокой резной спинкой, правда, откинуть голову и расслабиться не особо получилось — утянутые в узел волосы жутко мешали.
Прикинув, что до прихода Верховного жреца времени достаточно и она может спокойно отдохнуть, девушка вытянула удерживающие волосы шпильки. Золотая волна разлилась по плечам и груди. Блаженство! Ле много раз порывалась их постричь, это сильно облегчило бы жизнь, но лишиться единственного украшения так и не решилась.
Почти заурчав от удовольствия, жрица, повернувшись боком, в нарушение всех мыслимых правил этикета закинула ноги на подлокотник кресла, и, уютно устроившись, с наслаждением закрыла глаза. Может и не очень прилично, зато безумно удобно!
Голова была абсолютно пуста и легка. Про ранг, епископство и тролльчих можно подумать позже. Дрема подкралась тихо-тихо, мягко укутывая и убаюкивая.
Нежное прикосновение к щеке заставило Ле блаженно вздохнуть, в полусне казалось, что это мама гладит ее и вот-вот тихо запоет свою песню-колыбельную. Кажется, даже замурлыкав от удовольствия, девушка приоткрыла глаза.
Сказать, что дрема слетела моментально, не сказать ничего! Когда ее сонный взгляд встретился с синими глазами короля, сидевшего на корточках возле кресла, Ле развернула бурную деятельность.
Правда, попытка резко принять положение из полулежачего хотя бы в сидячее, провалилась с треском: девушка умудрилась уютно устроиться на своих же волосах, а голова оказалась запрокинутой назад. Тихий смешок, и сильные руки освободили жрицу из ловушки, осторожно поставив на ноги. Пальцы Вариана запутались в ее волосах, и теперь расплавленное золото стекало с его руки. Ле поспешила высвободить королевскую длань из волосяного плена. Сердце билось, как сумасшедшее.
Сегодня он был одет в полный доспех с плечами в виде грифонов и львов, с наручами в опушке, латными накладками на штаны, волосы были собраны в тугой хвост. Ей казалось, он стал еще выше и еще мощнее. Чтобы совсем не впасть в панику Ле уставилась на его пояс с головой льва, надеясь успокоиться и привести мысли в порядок.
Вариан Ринн протянул руку и нежно коснулся ее лица. Бережно приподняв подбородок, он заставил ее посмотреть на своего короля.
— Я так страшен?
Ле покачала головой и опять опустила глаза.
— Ты сбежала с бала, оставив меня без танца, но за то, что видел сегодня, я, так и быть, дам тебе еще один шанс, — в его голосе слышалась добрая усешка.
— Ваше Величество, — хриплый голос девушки испугал ее саму. — Я … простите меня, я не понимаю, что происходит.
Поцеуй и такие нжные прикосновения…
— Все просто, Ле, ты мне нравишься, — правая рука опустилась на талию, притянув жрицу к королю, левая поймала ее локон и накручивала его на палец.
— Ранг… — сердце Ле сжалось.
Король усмехнулся.
— Присвоен абсолютно верно, я считаю, каждый получает по заслугам.
Он, опустив голову и принялся целовать ее шею. Ле задрожала. Упершись ладонями в грудь короля, она откинулась назад, умоляя:
— Пожалуйста, Ваше Величество… Я так не могу, пожалуйста!
Его рука лишь крепче прижала упирающуюся девушку, вторая же, погрузившись в ее волосы, потянула голову, назад обнажая шею и грудь. Она, словно кукла, застыла в его руках, чувствуя горячие губы на своей коже. Ей не было больно. И жаркая волна внизу живота отлично доказывала, что телу происходящее нравится. Но это надо было остановить!
— Ваше Величество! — это надо прекратить.
Но его напор стал лишь сильнее.
— Вариан…
Король, не прерывая поцелуев, что-то пробормотал.
— Вариан, пожалуйста, остановись! Если я нравлюсь тебе, я верю, ты не причинишь мне вреда.
Рука, обнимавшая ее талию, разжалась. Ле покачнулась, но устояла на ногах. Но его вопрос застал ее врасплох, едва не выбив почву из-под ног.
— Твое сердце свободно, Лейна Андервест?
Она удивленно приподняла брови.
— Вы имеете ввиду …. Нет, я… У меня никого нет.
— Хорошо. Завтра вечером я жду тебя на театральном представлении во дворце, гостей будет немного, в семь за тобой приедет карета, — все это он говорил, направляясь к двери. — Разумеется, твои спутники тоже приглашены.
Девушка ошарашено застыла.
— Ваше Величество, я отбываю сегодня ночью с графиней домой.
Король остановился и повернулся к ней. Его лицо стало мрачным и грозным.
— Нет, Лейна, не отбываешь. Графине был обещан обеспеченный короной займ на покупку пушек. Если ты не будешь присутствовать на представлении, Симанелла будет разбираться с долгом самостоятельно.
Он резко развернулся и вышел из кабинета, оставив Ле с дико стучащим сердцем и непреодолимым желанием испариться из этого мира.
Жрица прибывала в такой глубокой задумчивости, что даже не заметила прихода Великого жреца. Астера, бросив на девушку странный взгляд (ведь волосы она так и не успела уложить, просто скрепила в конский хвост тесемкой), но тактично промолчав, предложил все еще стоявшей посреди комнаты девушке присесть. Разговор был исключительно деловой и достаточно краткий. Ле приложила все силы к тому, чтобы сконцентрироваться на просьбах и пожеланиях Верховного жреца. Среди них было написание пары работ по определенным видам заклинаний и тактике ведения лечения во время боя. Поиск новых дарований для Ордена. И, разумеется, соблюдение его интересов. Астера выдал жрице допуски в крупные библиотеки и, вручив золотой жетон в виде взмывающего ввысь голубя, отправил восвояси, напоследок, наказав, не менее чем раз в полгода отчитываться лично перед ним.
Вейланд, удивленно взглянувший на растрепанную жрицу, сопроводил ее на карете к таверне. Разговор не вязался, Ле просто не могла заставить себя говорить. Угроза короля набатом звучала в мозгу.
Графиня с сыном еще не вернулись и это было замечательно. Вежливо, но быстро попрощавшись с провожатым, Ле вбежала вверх по лестнице. Влетев в комнату, девушка заперла дверь на ключ и бросилась на кровать.
Мысли водили в голове грустный хоровод. И самое гадкое, что не последнее место в них занимали те, что ярко и реалистично рисовали ласки короля. Он хотел сделать ее своей любовницей. Это ясно как Свет. Если она откажется — пострадает Сима и вся ее земля, ведь контракт наверняка подписан, а без королевского обеспечения займа Сима и две пушки потянула бы с трудом, не то что пять. Единственное, в чем Ле была уверена, так это в том, что о любовницах короля, если они конечно сами того не хотели, никто не знал. Он старался личную жизнь не выносить на всеобщее обозрение. А, значит, возможно, одной ночи с неопытной жрицей ему хватит, чтобы успокоиться.
Неопытная — очень хорошая характеристика. Ле двадцать три, а она никогда не была близка с мужчиной, сначала строгие родители, потом ученичество, и хоть в походах многие сходились, но девушку то ли оберегали, то ли она просто не была привлекательна. Да к тому же никто кроме паладина Ставроса не зародил в ней желание… принимать и дарить ласку. Да и жречество все же учило воздержанию и целомудрию, правильности выбора, уверенности в нем. Самые высокие ранги служителей никогда не обременяли себя семьей, уходя в служение Свету без остатка. И после гибели Ставроса Ле стала склоняться к этой мысли. Именно поэтому девушка и поставила себе столь высокую планку в жречестве.
Ле не могла понять, почему король так заинтересовался ею, ведь ничего особенного в ней не было. Да, талантливая жрица, но ни родовитостью, ни красотой, она не отличалась.
Попросить о помощи Астеру — скандал с возможными последствиями для дружеских отношений, наверняка имевших место между королем и жрецом. Хотя скорее для нее… В любом случае ситуация диктовала свои условия.
Вернувшаяся Сима громогласным голосом объявила, что любит свою страну и своего короля, и начала отдавать приказы, подгоняя всех и каждого в обратный путь. Похоже с пушками все улажено. Ле отозвала подругу в сторону. Она, конечно же, не могла сказать, что король может поступить столь ужасно, поэтому, сославшись на то, что не все проблемы с присвоением ранга улажены, сообщила Симе, что жрице придется задержаться в столице ненадолго, но она нагонит отряд, как только сможет. Хотя, не сможет! Сима была в столь приподнятом настроении, что решила отправиться в Стальгорн на грифонах, чтобы быстрее оказаться дома. Графиня была крайне удивлена, но Астера был для нее авторитетом, и если требовалось остаться, то, что же делать.
Варрик был опечален новостью. Он ходил тенью вокруг Лейны, пока не получил от матери тычка и не отправился готовить лошадей к отъезду. Подруги простились. И вскоре Сима с отрядом отбыла в сторону мастера полетов, скрывшись в городских сумерках, разгоняемых лишь большими желтыми фонарями.
Всю ночь Ле не сомкнула глаз, плюнув на попытки заснуть, девушка пошла бродить по ночному городу, вдоль каналов и спящих домов, до гигантского порта, где даже ночью не замирала жизнь. Запах моря успокоил девушку. Решение было принято. Отступать некуда. Но горькое послевкусие этого решения не хотело покидать жрицу.