— Эк тебя угораздило, малец, — сокрушённо покачал головой Доусен.
— Уйди, падла? — тихо и очень робко предположил «подкидыш».
— Ну всё, хватит! — не выдержала Тиль. — Айда, уведи ребёнка. Я вернусь и мы…
— Мама? — ещё тише и даже не робко, а откровенно испуганно спросил мальчик. — Уйди, уйди, — повторил быстро-быстро, закивал, торопливо протягивая руку старой служанке.
— Нет, подожди, — Арьере тоже присела на корточки, потеснив Джерка. Аккуратно обернула ободранную ладошку платком, отвела со лба длинную нестриженную чёлку. — Послушай меня, — сказала ровно, негромко, но чётко, будто на сеансе со спиритом. — У тебя совсем другое имя. Тебя зовут… — замялась она всего на мгновение, потому что знание тут же пришло в ярко-рыжем вихре лихой, насмешливой бесшабашности. — Тебя зовут Грег. Грег Крайт. Грег — это твоё имя.
Мальчишка смотрел исподлобья, настороженно.
— Моё? — уточнил, вдоволь насопевшись. — Моё-моё?
— Твоё, — серьёзно кивнула Тильда. — Ну-ка, скажи, как тебя зовут?
— Клег? — предположил робко.
— Нет, не так, — спокойно поправила его Арьере. — Своё имя нужно произносить правильно, это очень важно. Грег. Сможешь повторить?
— Гр-рег! — старательно выговорил мальчишка и посмотрел странно, искоса, то ли наказания ожидая, то ли похвалы — не поймёшь.
— Ты очень умный, Грег.
Тиль медленно и осторожно, чтобы не напугать, подняла руку, также медленно погладила по тоненьким, лёгким волосам.
— Мама?
Мальчик ещё осторожнее, чем она сама это делала, потрогал щёку Тиль — Арьере это скорее увидела, чем почувствовала.
— Ну, пойдём, пойдём, — отмерла Айда, захлопотала, как наседка, подхватила ребёнка на руки, — я там пирожок спекла, с вареньем. Щас скушаешь с молочком, со сливочками.
— А я и смотрю: светленький и глаза-то точь-в-точь ваши, не то тёмные какие, не то светлые. — Доусен встал, помог Тиль подняться, отряхнул брюки на коленях. — Тут уж не сразу и отнекаешься. Так ваш сынишка, верно?
— Наверное, — кивнула Арьере, глядя на удаляющуюся спину служанки, на светлую головёнку у неё над плечом. — Наверное, мой.
12 глава
Преподавательница этикета в пансионате убеждала юных барышень, будто стремиться нужно не к комфорту, а к идеалу. Может, конечно, оно и верно, Арьере готова была пожертвовать удобствами ради безупречного силуэта или причёски, например. Но вот сегодня душа просто-таки жаждала комфорта, да так, что Тиль уже сама тихонько дивилась и как это ей удалось до сих пор не заорать или что-нибудь бьющееся об пол не долбануть, а ведь очень хотелось!
Вечер же и впрямь вышел безупречным. За ужином Карт был вежлив, предупредителен и мил, развлёк историей о том, как солдатик, охраняющий самолёт, пытался наладить личную жизнь и заманивал местных дев на романтическое свидание посередь поля у костерка. И почему мельник, отец аж трёх соблазняемых дев, порывов служивого не оценил.
Ну а после трапезы Крайт сам предложил Айде принести ребёнка. Впрочем, сюсюкать над малышом не стал, восхищаться им тоже — он вовсе от общения устранился, устроился в кресле с сигарой и бокальчиком коньяка, молча пуская дым в углу гостиной. Тиль же с мальчиком сидели на коврике перед камином — к вечеру резко похолодало, задождило, пришлось огонь развести — и катали мячик. В принципе, занятие оказалось увлекательным для обоих. Правда, Грег ни разу не улыбнулся, ловил тряпочный шарик сосредоточенно, сопя, как щенок, но увлечённо.
Только вот эта тихая идиллия, вместе с каминным пламенем, тёплым светом ламп, поскуливанием ветра за плотно закрытыми ставнями и запахом табака, давила не хуже каменной плиты.
— Странно, — Карт подал голос настолько неожиданно, что Тиль вздрогнула, обернулась слишком резко — швы тесного, почти вечернего платья угрожающе треснули.
— Что странно? — спросила, зачем-то голос повысив.
— Да всё это, — Крайт отложил тлеющую сигару в большую ракушку, которая ему заменяла пепельницу, вытянул скрещенные в щиколотках ноги почти до середины комнаты, пристроил бокал на животе, поверх небрежно расстёгнутого сюртука. — Берри же мечтал о наследниках. Так вот он, готовый. Родной внук. А, главное, всё равно получилось, как дядя хотел. Сошлись же вместе: я, ты, ребёнок. Пусть не надолго, но по его вышло. Забавно.
— Теперь тебе забавно?
— Не кусайся, — миролюбиво посоветовал Карт, — скандалить не собираюсь.
— Кстати, у мальчика имя есть, — на чистой инерции огрызнулась Тильда.
— Да, это тоже интересно, — кивнул Крайт, — почему ты именно его выбрала? Говорят, имена умерших детям давать не стоит. Мол, судьбу повторят или вроде того.
— Так имён не напасёшься, — проворчала Арьере и снова катнула мячик по коврику, заметив, что мальчишка смотрит на неё выжидательно.
Наверное, вот так он ни одну минуту уже глядел — исподлобья, терпеливо, — но ведь даже звука не издал, не дёрнул.
— А я думал, что танатологии и спиритисты суеверны, — Карт по своему обыкновению придерживался интересующих его тем, с изяществом быка игнорируя всё остальное. — Или ностальгия сильнее предрассудков?
— Это ревность?
— Нет, простое любопытство, — едва заметно пожал плечами Крайт, отставляя на столик бокал, так и оставшийся полупустым.
— Ну раз любопытство, тогда я и выбрала его как раз из-за суеверия. Хочу, чтобы он был похож на Грега.
— То есть безголовым, безответственным и думающим левой пяткой?
— То есть смелым, весёлым и сердечным!
— М-да, как много всё же зависит от точки зрения, — усмехнулся Карт.
— Ты что-то против имеешь? — насупилась Тиль.
— Абсолютно ничего, это твоё дело и я в него лезть не собираюсь. Честное слово, просто любопытствую. Кстати, позволишь ещё пару вопросов задать?
— Можешь попробовать, — разрешила Тильда, — но не слишком обнадёживайся.
Глухое раздражение, весь вечер тихонько подтачивающее жёлчью, начало подниматься под горло густой волной, свербило тоненьким сверлом под рёбрами.
— Пожалуй, рискну, — спокойно согласился Крайт. — Как собираешься поступить с ребёнком дальше? Ведь наверняка же ты это продумала.
— Если ты имеешь в виду наш утренний разговор, то…
— И всё же? — оборвал её Карт.
— Найду ему няню. На время и кто-нибудь из Арьергерда сгодится. Нужно ещё купить одежду, игрушки…
— Я спрашивал в более… — Крайт покрутил пальцем, — глобальном смысле. Собираешься взять его на воспитание? А, может, усыновишь? Думаю, господин Арьере придёт в восторг от такого решения. Впрочем, его можно оставить здесь, на самом деле найти няньку. Некоторые поступают даже проще. Заплати какой-нибудь крестьянке, пусть растит. Кстати, такой вариант самый дешёвый. И, между прочим, наиболее безопасный.
— Я не знаю, какая муха тебя укусила. — Поднялась Тильда не без труда, ноги после долгого стояния на коленях затекли. — Но выслушивать это не собираюсь.
— Считаешь, я не могу дать дельного совета? — по-прежнему ровно, даже с ленцой, спросил Крайт. — Возможно и так, только вот мне показалось, что ты не учитываешь некоторые нюансы. Например, вопрос… эм… легализации ребёнка, он же не щенок. Собираешься рассказать, что это внук твоего дядюшки? Разумнее не тратить силы и сразу признать: мальчик наш сын.
— Да что ты городишь?
— А мне думается, в другую версию никто и не поверит, — развёл руками Крайт. — Согласись, легче принять, что мы с тобой тайно встречались всё это время, а мальчик плод горячей любви, чем в какого-то там внука умершего старика. Хотя, возможно, я ничего не понимаю в нравах высшего общества.
— Спасибо, я обдумаю твой совет, — процедила Арьере.
— Всегда рад помочь, — холодно и очень неприятно улыбнулся Карт. Помолчал, заново раскуривая сигару. — Кстати, ко мне утром подходил Джермин. Деньги, которые Берри выделял на содержание дома, перестали поступать. Да их и не хватило бы, потому как сейчас нужно кормить не только двух стариков, но ещё нас с тобой. Ну, ты лучше меня знаешь: полуденный чай, поздний завтрак, ужин в пять блюд и…
— Что ты ему сказал?
— А что я должен был сказать? Посоветовать обратиться к тебе? Написать господину Арьере?
— Знаешь, кого ты сейчас напоминаешь, Карт?
— Неужели дядюшку Берри? — чересчур наигранно приподнял брови Крайт. Взял под донышко бокал, одним глотком допил коньяк. — А почему это тебя удивляет? Он же меня воспитывал, забыла? Родная кровь, опять же. Да и любила ты старика.
— Прекрати! — всё-таки не выдержала, почти крикнула Тильда, складки юбки в кулаках сжимая. — Прекрати сейчас же!
— Что я должен прекратить, Тиль? — ласково поинтересовался Карт. — Я всего лишь придерживаюсь очерченных тобой же границ. Деловой подход, знаешь ли.
— Как ты можешь так?..
Когда ребёнок успел встать, Тильда просто не заметила. Да и как побежал, не увидела, уж слишком быстро и проворно он это сделал, а ведь был неуклюжим. Что потом произошло, тоже не разобрала — вроде бы Грег повис на ноге Крайта, тот же негромко и коротко, но всё-таки ахнул.
— Вот зверёныш! — Карт, странно расставив руки в стороны, выругался и помянул чью-то родственницу вместе с Вечной ночью.
Тут-то Арьере и разглядела: мальчишка действительно повис на ноге полковника, ухватился за штанину и руками, и ногами, как обезьянка. Но ещё и зубами в бедро вцепился. Даже вроде бы порыкивал.
— Небо! — выдохнула Тиль, хихикнув.
Правда, тут же, конечно, оборвала себя, но с места почему-то не сдвинулась.
— Смешно? — мрачно поинтересовался Крайт, снова отложив сигару. Осторожно, но с явным трудом отодрал ребёнка, подержал перед собой, подхватив подмышки, разглядывая эдак задумчиво — Грег извивался гусеницей, пытаясь пнуть. — Совсем не смешно, — вынес вердикт Карт. — Встал, вручил моментально успокоившегося мальчика Тильде, поцеловал её в лоб. — Спокойной ночи, — пожелал вежливо. — Увидимся утром.
И вышел.
— Ничего, — пробормотала Арьере в тёплую лохматую макушку. — Ничего, всё будет хорошо.