Дядя Ник? Или?..
Сэма поразила догадка, и он едва сдержал удивленный возглас. Отвернувшись, он продолжил осматривать собаку, пытаясь переварить информацию.
У Ника и Кейт был роман? Когда?
– Мам, я думаю, что сломал велосипед.
– Я куплю тебе новый, договорились? – сказал Сэм.
– В этом нет необходимости, – улыбнулась Кейт. – Этот велосипед ему уже мал, и я в любом случае собиралась подарить ему новый на день его рождения. Он в этом месяце.
Май. Девять месяцев после августа. Значит, тем летом, когда они с Джеммой поженились, у Ника и Кейт был роман?
Боже милостивый! Аннабел знала? А Джек, Люси и Эд?
Сам он тогда был так увлечен Джеммой, что не заметил бы, даже если бы мир перевернулся.
Шум мотора нарушил ход его мыслей. Мгновение спустя из-за вершины холма показался микроавтобус. Через несколько минут они все уже сидели в нем. Хотя Диггер был ранен, Сэм настоял на том, чтобы они все вместе поехали в поликлинику. Там их встретил Ник, который сделал Джему рентген. Он держался с мальчиком отстраненно, что озадачило Сэма. Ник вел себя так, словно хотел забыть то роковое лето.
– Это просто растяжение, – сказал он, и Сэм, взглянув на снимок, кивнул и повернулся к остальным. Он обнаружил, что взгляд Роба поочередно задерживается то на Нике, то на Джеме. Похоже, он тоже догадался, в чем дело. Кто еще знает? В курсе ли сам Ник? Определенно он должен знать.
Впрочем, все это не его дело.
– Слава богу, – ответил Сэм и улыбнулся мальчику. – Мне правда жаль, что все так вышло, Джем. Самое меньшее, что я могу для тебя сделать, – это купить тебе новый велосипед. Раз с тобой все в порядке, я могу отвезти свою глупую собаку к ветеринару. Кому мне позвонить?
– Мелинде Ловак. У нас есть ее номер.
Зайдя за стойку, Джемма заглянула в записи, набрала номер и передала Сэму трубку.
– О, Диггер! Какой ты модный! – произнесла Джемма, разглядывая похожий на абажур пластиковый воротник на его шее, когда позже зашла домой к Линде.
– Как ребята? – спросил Сэм.
– Хорошо. Я наложила Джему повязку, и теперь его рука почти не болит. У Мэттью только небольшой синяк на ноге. В этой истории меньше всего повезло велосипеду Джема.
– Я все еще считаю, что мне следует купить ему новый.
– Нет. Кейт настаивает на том, что сама подарит ему велосипед на день рождения.
– Пусть дарит, но за него заплачу я, – упрямо сказал он, и Джемма рассмеялась.
– Ладно, разбирайтесь сами, – ответила она, зная, что Кейт может быть не менее упрямой. – Что с его лапой? – спросила она, указывая на Диггера.
– Перелом пястных костей. Мелинда сказала, что все будет в порядке. Нужно только, чтобы он как можно дольше носил повязку. Не знаю, как долго он сможет носить этот абажур. Он терьер, а терьеры любят бегать за всем, что движется, и рыть землю. Ничего, теперь будет знать, как охотиться на велосипедистов. – Сэм наклонил голову набок. – Мы с тобой так и не закончили ланч. Сэндвичи все еще лежат в сумке-холодильнике в моей машине. Может, пойдем на пляж поедим? Только на этот раз без собаки.
– О, Диггер, он так к тебе жесток, – пробормотала Джемма, гладя собаку по голове. Выпрямившись, она с улыбкой посмотрела в темно-синие, как вечернее небо, глаза Сэма. Затем она вспомнила, что он ей говорил перед тем, как убежала собака, и ее сердце учащенно забилось. – Звучит заманчиво, – произнесла она с энтузиазмом, но тут же вспомнила, что ей следует вести себя более сдержанно.
Они собираются снова друг друга узнать, но все должно происходить не так быстро. Ей столько всего нужно ему рассказать, прежде чем она подпустит его слишком близко. Впрочем, на пляже ей ничего не угрожает.
– Но надолго я с тобой пойти не смогу, – добавила она. – У меня много дел.
Это ложь, поскольку в прошлые выходные она навела в своем доме идеальный порядок. Впрочем, ей осталось еще выгладить целую кучу белья, так что отчасти она сказала правду.
– Мы поедем на машине. После пробежки по каменистому склону у меня болит нога. Лорен меня убьет, когда узнает.
– Не убьет. Немного повздыхает и начнет тебя лечить, – сказала Джемма, выходя на улицу. Сэм последовал за ней и закрыл дверь перед носом скулящего Диггера.
Поднявшись на вершину холма, они проехали мимо церкви, «Смагглерз-Инн», затем вдоль пляжа, который облюбовали серфингисты, и направились к следующей бухте, где много лет назад стояла старая хижина. Место, где они провели свой короткий медовый месяц, в котором была только кровать и примус. Впрочем, в тот романтический уик-энд им ничего больше и не было нужно. Одиннадцать лет назад хижина была в ужасном состоянии. Должно быть, она уже давно развалилась.
– Раньше здесь была хижина на сваях, – мягко произнесла она, продолжив играть в их игру, когда они сели на песок лицом к морю. – Вон там, на краю.
Сэм встретился с ней взглядом. Выражение его лица было мрачным.
– Да. Она развалилась на части во время сильного шторма вскоре после моего… Вскоре после того, как девушка, которую я любил, бросила меня, – поправился он.
На глаза Джеммы навернулись слезы. Она не знала, что хижину разрушило штормом, что Сэм мог погибнуть, останься он в ней.
– Мне жаль, – искренне произнесла она, зная, что эта хижина была его убежищем. Что он прятался в ней от семейных проблем. Несколько дней, проведенных в ней, были самыми счастливыми в ее жизни. – Где ты был, когда это произошло? Здесь?
– Нет, я помогал детям спускаться со скал, – сухо ответил Сэм, вспомнив, как помогал детям, как у него на глазах Джеймса Олторпа унесло в море, а Фила, брата Ника, ударило о камни мощной волной. Тогда это не шокировало его, потому что боль, вызванная уходом Джеммы, была так сильна, что остальные чувства притупились. – Я совсем не думал о хижине. Когда позднее я вернулся сюда, ее не было. На берегу валялись обломки досок и кое-что из моей одежды вперемешку с водорослями. После этого я много лет здесь не был.
– О, Сэм, мне так жаль.
Он печально улыбнулся и покачал головой:
– Не надо ни о чем жалеть. Это было много лет назад и не имеет к нам никакого отношения.
Правда? Если он все еще на этом настаивает, то ладно.
Сделав глубокий вдох, Джемма пнула ногой сумку-холодильник.
– Ты будешь меня кормить или опять подразнишь едой и уйдешь, оставив меня голодной? – весело спросила она.
Рассмеявшись, Сэм открыл крышку:
– Нет, я не собираюсь оставлять тебя голодной. Это не в моих правилах. Итак, чего бы ты хотела?
«Тебя, – подумала она с учащенно бьющимся сердцем. – Я хочу тебя, Сэм. Ничего больше. Никого больше. Только тебя. Но я не знаю, могу ли тобой обладать и имею ли право спрашивать тебя об этом».
Глава 7
Воскресенье было скучным. Джемма весь день гладила белье и мечтала о Сэме.
Ночью она видела его во сне. Со дня его возвращения он снился ей все чаще и чаще. После того как он поцеловал ее в субботу, она ни на минуту не переставала о нем думать.
Когда в понедельник утром она пришла на работу, первым человеком, которого она увидела, был Сэм. Он поднимался в комнату отдыха персонала, чтобы выпить чаю перед приемом пациентов.
– Тебе не нужно подниматься, дорогой, я принесу тебе чай вниз, – сказала Дорис.
Поблагодарив ее, Сэм криво улыбнулся Джемме. Эта улыбка сказала ей, что, когда они останутся наедине, возможно, будет еще один поцелуй.
Почти сразу, как только она вошла в свой кабинет, у нее зазвонил телефон.
– Доброе утро, красавица, – сексуально промурлыкал в трубку Сэм, и по ее спине пробежала дрожь желания. – Ты выгладила все белье?
– Да, – ответила она. – Как прошел семейный ужин?
– Хорошо. Сразу после него Джейми ушел и вернулся только в три часа ночи. Сегодня утром я еле его разбудил. Впрочем, тебе незачем знать подробности. Я просто хотел сказать… Спасибо, Дорис. Поставьте сюда. – Сэм на некоторое время замолчал. Джемма услышала, как хлопнула дверь, прежде чем он продолжил: – Моей матери сегодня нужно на прием к врачу. После ланча я повезу ее в больницу. Потом я буду совершенно свободен. Кажется, на днях ты упоминала, что хочешь что-нибудь для меня приготовить. Я подумал, что сегодняшний вечер – это отличная возможность.
Джемма обнаружила, что улыбается во весь рот:
– Напрашиваетесь на ужин, доктор Кавендиш?
– Вполне возможно, сестра Джонсон.
За этим последовало молчание, во время которого они оба задумались над тем, что он только что сказал. Официально она уже давно не Джонсон, но продолжает так называться, поскольку Кавендиш пробыла всего несколько дней. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, что они играют в игру и ей нужно следовать правилам.
– В субботу ты угостил меня ланчем. Полагаю, было бы неучтиво с моей стороны отказать тебе в приглашении.
– Правильно полагаешь. Мне прийти в полвосьмого или в восемь?
– Раньше. Завтра мне нужно быть на работе в восемь утра, поэтому, если ты не хочешь, чтобы я выставила тебя за дверь, когда ты доешь последний кусочек, приходи к семи часам.
– Хорошо, в семь так в семь. Мне что-нибудь принести?
– Только себя. Ты знаешь дорогу в Сигал-Коттедж?
– Найду, – сказал он, смеясь. – Увидимся позже.
– Буду с нетерпением ждать нашей встречи.
Только она положила трубку, как в кабинет, хромая, вошел мужчина и пожаловался на то, что его нога опухла с тех пор, как в пятницу ее зажало между двумя лодками.
– В пятницу? – спросила Джемма, испытывая нехорошее предчувствие. – Но ведь сегодня уже понедельник.
– Я был занят и не думал, что есть причина для беспокойства, пока она не начала приобретать странный цвет.
– Давайте посмотрим.
Когда мужчина разулся и закатал штанину, Джемма едва сдержала испуганный возглас. Вниз от колена его больная нога была черной и вдвое толще здоровой.
– Вам нужно немедленно показаться доктору, – сказала она, даже не представляя себе, какую адскую боль он сейчас испытывает. – Меня беспокоит кровообращение в вашей ступне.