— Кажется, нам придется долго ждать, — сказал он.
— А почему бы тебе не сообщить метрдотелю, кто ты такой?
У Ника похолодело в груди.
— Кто я такой?
— Ну да. Я уверена, он не будет держать в очереди знаменитого писателя.
Ник кашлянул и поправил галстук, который вдруг стал слишком тугим.
— Боюсь, Аби, тут это не сработает.
Нет, здесь он ей не станет говорить, что в Нью-Йорке любое из его имен подействовало бы просто магически.
— И все-таки тебе надо попытаться, — стояла на своем Аби. — Попроси — нет, потребуй — столик у окна. Тут потрясающий вид на море. У них снаружи разноцветные лампочки.
Он, наморщив лоб, подозрительно посмотрел на нее:
— Ты уже бывала здесь?
Она лишь широко открыла глаза и подтолкнула его к метрдотелю.
— Добрый вечер, сэр. Ваше имя? — лысый низенький человечек в белом смокинге взглянул на Ника и тотчас перевел глаза на его смеющуюся кудрявую спутницу. Аби слегка подмигнула ему.
— Нам нравятся столики у окна, — сказала она, обворожительно улыбаясь.
— Ну конечно, — услышали они за спиной приятный голос с сильным акцентом. Официант взял две карточки, и Нику ничего не оставалось, как послушно следовать за ним со своей дамой в главный зал. Своей роскошью зал этот напоминал дворец какого-нибудь восточного набоба. Сияли хрустальные люстры и электрические свечи, а столы были расставлены так, чтобы все могли любоваться лазурной гладью океана.
— Видно, таким вниманием мы обязаны твоему платью, — шепнул Ник на ушко Аби, пока они проходили через переполненный зал и их ноги утопали в красном с золотой нитью ковре.
— Не глупи, — прошептала она в ответ. — Это — старое платье. — Из скромности или просто наперекор она лукавила, сама не понимая зачем.
— Очень удачное, — сухо проговорил Ник.
— Думаю, ты бы и не заметил, надень я новое.
Он хмыкнул:
— О, я обратил внимание. Даже официанты остались неравнодушны. В этом проклятом платье ты привлекаешь к себе внимание.
Аби улыбнулась, чувствуя свою женскую власть над любимым. Хотя она купила платье чуть ли не в последнюю минуту перед этим походом в ресторан, оно и вправду отлично на ней смотрелось. Даже продавщица сказала, что у нее как раз подходящая фигура, и Аби впервые обрадовалась, что она не толстая, но и не худая, как манекенщица. Платье было облегающее, черное, с серебряным поясом. Ее стройные ножки соблазнительно обтягивали красные колготки. Вечерний макияж не скрывал и не портил ее нежного сияющего лица, а крошечные сережки с кристаллами горного хрусталя сверкали в ее ушах словно бриллианты.
Они еще не успели сесть, когда Аби кто-то позвал, и Ник с изумлением увидел, как она тонет в объятиях медведеобразного гиганта в белом смокинге.
— Ставрос, — взмолилась она, — ты переломаешь мне все кости.
— Ты очень слабенькая. Тебе надо чаще приходить к нам. Ничего, сегодня мы тебя подкормим, — он повернул седую голову к Нику и посмотрел на него с отцовской придирчивостью. — Это кто?
— Ставрос Караманлис. Это — Ник Маквэл, — представила их друг другу Аби.
— Он особый гость? — улыбнулся Ставрос.
— Сверхособый.
— Ладно, — Ставрос отодвинул руку Ника и сгреб его в охапку. — Она мне как дочь, — сообщил он, хлопая Ника по спине. — Первый год здесь не работает. И все мы скучаем. А сегодня отпразднуем ее возвращение.
Ставрос взял со стола меню.
— Димитрий, убери это. Я сам сделаю заказ, — он повернулся к Нику. — Хотите попробовать греческую кухню?
— Мне ни разу не удалось съесть ничего приличного, с тех пор как я уехал с Родоса.
— Димитрий, ты слышишь? Он был на Родосе! — у Ставроса потеплели глаза. — Это Димитрий Андрокитис, мой зять. А ты был в Линдосе?
— В рыбацкой деревушке на юге? — переспросил Ник.
Димитрий и Ставрос кивнули.
— Я жил в кафенио. Это кофейня, — пояснил он Аби. — Место сказочное.
Ставрос хлопнул в ладоши, не обращая внимания на удивленных посетителей.
— Это надо отпраздновать. Димитрий, — приказал он, — бегом. Я сейчас.
— Почему ты мне не сказала, что работала тут? — спросил Ник, усаживаясь за стол.
— Я думала, мужчины любят, когда женщины их удивляют.
Он взял ее за руку:
— Ты меня все время удивляешь. Я с тобой всю жизнь не соскучусь.
Аби разглядывала его лицо при мерцающем пламени свечей. Неужели это обещание всерьез?.. Они понимают и любят друг друга. Но иногда ей хотелось, чтобы Ник пошел до конца. Раньше, до Ника, она стеснялась своей чувственности, а теперь ей казалось совершенно естественным делить с ним не только духовные, но и телесные радости.
Неожиданное возвращение Ставроса вернуло ее к действительности. Он принес еще один прибор, взял кресло и сел к ним за столик.
— Я сказал Диону и Никосу, что ты здесь. Они пришлют тебе свои сердца под нашим соусом, — он повернулся к Нику. — Сейчас попробуешь настоящую греческую еду. Муссака, долма… Да ты у нас будешь кричать от восторга. Или плакать. А морские блюда ты любишь? Дион готовит такую баклаву, что она поднимается до вершины Олимпа. А потом мы угостим тебя настоящим кофе по-турецки.
Они ели и разговаривали, смеялись и шутили. Ник поведал о своих путешествиях, в первую очередь о путешествии в Грецию, а Ставрос предался воспоминаниям о родных местах. Официанты и повара один за другим подходили поздороваться с Аби. Весь вечер они были в центре внимания.
Когда им подали кофе, они немного приутихли и до их ушей донеслись звуки музыки.
— Если бы вы пришли в среду, послушали бы настоящую музыку, а это… диско… посетители требуют, — ворчливо произнес Ставрос.
— А мне нравится, — улыбнулась Аби. — Очень романтичная мелодия.
— Все равно не то, что по средам. У нас есть бузуки, и мы даже стучим по тарелкам, как в старые добрые времена. Ты бы… — он умолк, неожиданно заметив, что мужчина и девушка смотрят друг на друга, забыв обо всем на свете. — Послушайте, почему бы вам не потанцевать? А мне надо на кухню. — Ставрос отодвинул кресло, чмокнул Аби в щеку и исчез.
Ник встал и подал Аби руку. Они вышли на середину зала, и их тела слились в полном согласии в такт с медленной чувственной мелодией.
— Ты понимаешь, что мы наконец-то остались тут одни? — шепнул ей Ник.
— У нас, кажется, общее свойство притягивать к себе толпу.
Он гладил ей спину, а Аби крепко прижималась к нему, с удовольствием ощущая его сильное тело. Она с нежностью провела пальцем по его шее — там, где кончался воротничок рубашки, потом прижалась щекой к его груди. В голове у нее затуманилось от запаха его лосьона, и она то и дело вздыхала, не представляя, как проживет без Ника целую неделю. Интересно, а будет ли он скучать без нее? Как переживет разлуку? Остынет или, наоборот, разгорится еще сильнее его любовь?
— Как ты думаешь, Ставрос и все твои друзья обидятся, если мы убежим и проведем остаток вечера вдвоем? — тихо спросил Ник, щекоча ей ухо дыханием.
— Греки — очень темпераментные люди, — ответила Аби. — Думаю, они поймут.
Когда они покинули ресторан, на улице шел дождь, но от этого душный июльский вечер не становился ни чуточки прохладнее. Рука об руку, словно шаловливые дети, они побежали к машине. Аби с удовольствием прижалась мокрой спиной к бархатной обивке сиденья. Она была счастлива как никогда. Полузакрыв глаза, она прислонилась к Нику и стала вслушиваться в серенаду, которую исполняла для них природа.
Уступая ее просьбам, Ник наконец рассказал ей, чем заканчивается книга. Аби выпрямилась, завороженная его фантазией и совершенно неожиданным поворотом событий.
— Ты ужасно умный, — еле слышно прошептала она, с обожанием глядя на него и придвигаясь поближе.
— Я в этом уверен, — усмехнулся Ник. — Какого черта?.. — Он умолк и нахмурился, когда они подъехали к его дому. — Кажется, у отца прием.
Аби поглядела в запотевшее окошко, протерев в нем кружок, и тотчас узнала стоящие у подъезда машины.
— Это мамины компаньоны по бриджу, — сказала она, напрягая память. — Мама что-то говорила о вечере в вашем доме из-за Ди, которая пригласила к нам своих друзей… — Она замолчала.
Ник повернулся к ней, не веря собственным ушам:
— Ты хочешь сказать, что оба дома заняты?
Аби кивнула, и он с силой стукнул кулаком по спинке сиденья:
— Ну надо же! Я-то думал, мы хотя бы сегодня сумеем остаться наедине.
— В бридж обычно заканчивают играть чуть ли не за полночь, — попыталась успокоить его Аби.
— Прекрасно! — обиженно воскликнул он. — Сейчас уже почти полночь, а самолет у меня в семь. Имею я право немножко поспать? — За окошком все так же лил дождь. — Мы даже не можем погулять сегодня.
Ник со злостью забарабанил костяшками пальцев по полированной панели приборной доски, перекрывая шум дождя.
Аби вздохнула и поникла. Ужасное завершение сказки. Она смотрела, как бегут по стеклу потоки воды, и понемногу ее разочарование сменилось радостным ожиданием. Она откинулась на спинку кресла:
— А мне всегда казалось романтичным сидеть в машине в дождь, слушать, как он барабанит по крыше, и любоваться луной.
Ник немного успокоился и повернулся к ней:
— Аби, мне уже тридцать шесть лет, и я давно не подросток, чтобы целоваться в машине!
Аби подавила готовый вырваться смешок и важно проговорила:
— Ты прав. Что это мне пришло в голову? Тридцать шесть. Да ты ведь уже одной ногой в могиле, а я… Ты, наверное, давно забыл, как целуются в машине, утратил навыки юности, так что…
Она чуть не сломала себе шею, когда Ник, ни слова не говоря, откинул спинку ее сиденья.
— Ну подожди. Мисс Уэтэрби, вы напрасно так шутите со мной, — с угрозой проворчал он, еще не зная, как этот его бархатистый голос действует на Аби. Его глаза засверкали в темноте. — Надеюсь, я буду иметь достойную партнершу.
Как завороженная, Аби смотрела на Ника, который снял пиджак и галстук и небрежно бросил их на заднее сиденье. У него в глазах заполыхал огонь страсти. И Аби задрожала, чувствуя, как ее тоже обжигает это пламя.