— Доброй ночи, Софья Аркадьевна, — улыбнулся мужчина.
— И вам того же! — я приподняла бровь, надеясь на пояснения. — А где Валентина Алексеевна?
— В данный момент в пансионате в Зеленогорске, и с учетом того, что время — одиннадцать вечера, полагаю, спит, — проинформировал меня Лёня, возмущенно всплеснув руками, потому что кто-то кому-то забил мячиком в ворота (а он смотрел матч).
Сонливость мою как рукой сняло.
— А вам необходимо собрать вещи, и проехать со мной, — не отрывая взгляда от экрана, ошарашил водитель Тропинина.
— В тюрьму? — первое, что пришло на ум, ляпнула я.
Лёня от просмотра оторвался и окинул меня подозрительным взглядам на предмет вменяемости.
— Это вы, пожалуй, загнули, Софья Аркадьевна. Вы переезжаете на Фонтанку, пока Анатолий Иванович не изловит злодея уж точно. Мне необходимо доставить вас в целости и сохранности. На работу вы будете ездить с Артёмом, вторым водителем Виталия Аркадьевича.
— Так, стоп! — я выставила руку в защитном жесте. — Мне надо умыться, а то мне какая-то ерунда мерещится.
В ванной я пробыла минут тридцать. Решив, что вполне готова поговорить нормально, я высунула нос в зал, только вот Леонида там не оказалось. Я уж собралась вздохнуть свободно, когда услышала звон посуды. Леонид варил кофе, абсолютно спокойно хозяйничая на моей кухне. Он отыскал раскрытый пакет с молотым, чашечки и даже турку отрыл из недр посудомойки.
— Спать охота, знаете ли. Поздно уже. А завтра в шесть тридцать на работу, — жалостливо так возвестил мужчина. — Но уехать я могу только с вами.
— Леонид, как вас по батюшке? — уточнила я.
— Для вас, Софья Аркадьевна, просто Леонид, — широко улыбнулся водитель.
— Леонид, — не стала спорить я. — Что происходит?
— Виталий Аркадьевич — человек богатый, он может себе позволить иногда проявить благородство и помочь двум дамам, попавшим в беду.
— Характеристика мушкетера, — я опустилась на стул.
Лёня хохотнул.
— Ну, так и есть где-то. Он предложил вашей свекрови уютный закрытый пансион. Разумеется, расходы он взял на себя. Там хорошая охрана и хорошие врачи. А это как раз то, что надо. Вас он также не мог оставить без присмотра, но контролировать вас легче, если вы будете под присмотром его людей.
— Зачем ему это? — мы добрались до сути.
— Ну, вы хотите в корректной форме или как есть? — улыбнулся Лёня, помешивая кофе.
— Как есть.
— Он же с вами спит, вот и проявляет… заботу, — совершенно не смущаясь, заявил мне водитель Тропинина.
Как хорошо, что я все еще не проснулась, и усталость до сих пор толком не отпустила, иначе реакция была бы бурной.
— Я бы посоветовал вам, Софья Аркадьевна, радоваться тому, что дают, и не создавать ему проблем, если хотите, чтобы дальше давали и радовали. Я это говорю от чистого сердца. А теперь будьте любезны собраться и проехать со мной.
— Никуда я не поеду, — чувствую, что все же начинаю закипать. — Силой вы меня не потащите. Это мой дом.
— Хорошо, — Леня снял пиджак, повесив его на спинку стула, а он уже приготовился к тому, что я выполню команду и, преданно заглядывая в глаза, побегу за ним с рюкзаком в зубах. — Я останусь здесь.
— Отлично, можете лечь на коврике в прихожей. Если Смоляков через вас споткнется, это, возможно, спасет мне жизнь, — злорадно прошипела я. Меня «слегка» задело, что все всё без меня решили.
— А вы не подумали, что пребывание старухи надо… хм… оплатить, если вы понимаете, о чем я? — усмехнулся Лёня, но глаза его улыбаться перестали.
— Могу ее забрать прямо сейчас, — наклонилась я вперед.
— Машину уже отогнали, — улыбка стала еще «ненатуральнее».
— Найму еще, — напугал!
— Вы — эгоистка, и вам не жалко бабульку, — припечатал Леонид.
Вот тут я задохнулась от возмущения, и уже открыла рот, чтобы выстрелить в Лёню всеми возможными колкостями, а также завуалированными и не очень оскорблениями, но зазвонил мой телефон, почивавший на кухонном столе. И звонил, конечно же, благодетель!
— Я отвечать не буду.
— Тогда Виталий Аркадьевич будет здесь минут через… хм… пятнадцать. Сначала взволнованный, потому что я тоже трубку не возьму, а потом… он будет не в настроении.
— Да мне, знаете ли… — попыталась я возразить.
— А он вам жизнь спас, между прочим! — звучало это, как если бы Тропинин сотворил вселенную, хотя для меня так и было отчасти.
Я опустилась на стул и уронила лицо в ладони, опираясь локтями о стол.
— Зачем ему все это? — жалостливо спросила я.
— Вы ему нравитесь, — просветил меня Лёня. — Пользуйтесь, пока есть возможность. В конце концов, ничего плохого в этом нет. Вы — большая девочка, Софья. У вас проблемы. У него же обычно это проходит быстро, так что это ненадолго, и для вас выгодно.
Трубка продолжила настойчиво пиликать, и я, помедлив пару секунд, ответила.
— Да? — голос у меня был тихий-тихий.
— Софья, — голос Тропинина чуть дрожал, будто он быстро шел. — Где ты? Лёня забрал тебя?
— Я… Я только проснулась, Леонид меня не стал будить, — бросила взгляд на водителя, тот попивал кофе, отвернувшись к окну.
— Лёня отвезет на Фонтанку. Там тебя уже ждут. Утром приедет Артём, он будет твоим водителем.
— Спасибо, — еще тише и вдобавок еще и хрипло выдала я.
— Ты заболела?
— Нет… просто… со сна… — я прокашлялась.
Интересно, а что там у него с бывшей женой?
— Тебе необходимо отдохнуть. Лёня сообщит мне, как доставит тебя до места. Твоя бывшая свекровь устроена в хороший пансион за городом. Завтра ей купят телефон, и она сможет с тобой связаться. За нее можешь не переживать.
— Спасибо, — почему я ему верю?
— Отдыхай. Спокойно ночи.
— И вам…
Он отключился. А я положила телефон на стол.
Собралась я быстро, сумка была крохотной. С Лёней в машине я принципиально не разговаривала, найдя в его лице козла отпущения, хотя он пытался занять меня дружеской беседой. Но я была слишком занята еще и тем, что логика поведения Тропинина от меня ускользала. Я жалостливой была в меру, хотя некоторые так не считают. И уж тем более, не считала я, что к жалостливым людям относится Тропинин, иначе он не был бы тем, кем являлся. Загадка!
А еще я ненавидела быть кому-то обязанной. Дима довел эту мою ненависть до апогея, когда мы разводились. По его словам, я ему была обязана всем. Хотя, кое-чем все же была — Настей. И все! Но в период расцвета конфликта, мужское эго требовало выплеснуть обиду, доказать самому себе нужность и мою от него зависимость.
Теперь я была обязана Тропинину. А Тропинин — не Дима. Возможности их не сопоставимы. Властность одного обоснована, что еще хуже. Отцу Насти мне было, что противопоставить, а тут… ничего. И от того, что он был вежлив и вел себя порядочно, становилось только страшнее.
Вот свинство! Ведь даже попытки выпадов в его сторону могли вызвать волнение моей собственной совести. Вот тебе и секс без обязательств! Вроде Тропинин старается, а почему-то обязанной себя считаю именно я?! И все считают, будут считать…
Окна квартиры на Фонтанке были мрачны и темны, на них явно имелось покрытие, не дававшее лишнему свету и лишним взглядам проникать в святая святых.
Леонид, не смущаясь, зажал пару неплохого качества машинок, припарковавшись на аварийке, и, подхватив мою сумку, направился к двери в парадную. Открылась она без лишних манипуляций со стороны Лёни, и за нею стоял высокий мужеподобный шкаф в костюме. Мужчины обменялись кивками, после чего водитель Тропинина провел меня к лифту и доставил на второй этаж. В знакомом холле нас уже ожидала женщина в темном платье. Хорошо еще передника и чепчика на ней не имелось, а то я вполне могла бы причислить ее к горничным из голливудских фильмов.
Женщина была, возможно, чуть старше меня, исполненная собственной важности и достоинства.
— Софья Аркадьевна, добрый вечер. Следуйте за мной, — она кивнула и поплыла по коридору походочкой от бедра.
В голове крутился вопрос, а спал ли Тропинин и с ней? Или он с горничными не спит, а подбирает баб с улицы.
Чтобы не утонуть в собственной желчи, ощущая полную беспомощность от навязанной помощи, я глубоко вздохнула и последовала за женщиной, попой чувствуя ухмылочку на лице Леонида.
Смоляков мне лично уже не казался такой уж проблемой. Но чтобы все это «разрулить» и вернуться домой, мне требовалось увидеть Виталия Аркадьевича и разговаривать с ним напрямую.
Леонид доставил меня до дверей, похоже, опасаясь, и обосновано, что я убегу, и исчез, пожелав приятной ночи.
Разумеется, гостям моего ранга никакой карточки от замка не полагалось. Что меня ни в коей мере не удивило и даже не оскорбило. Хотя съязвить по поводу кражи родового столового серебра меня так и подмывало. Поганее чувства нет, чем ощущать себя третьим сортом. Хотя… Что-то я перегибаю палку…
Анна Александровна (та самая горничная) оказалась носителем звучного титула «экономки», а они, в моем понимании, выглядели дородными умудренными опытом женщинами, а ни как Мисс какого-нибудь города (ну, это мои стереотипы, вынесенные из кучи романов) Госпожа экономка, разумеется, была в курсе моего статуса. Ее вежливость и обходительность были сродни куску льда во рту, от него ноет нёбо, и вода талая не так вкусна, как расписывают приверженцы здорового питания.
Квартира на самом деле оказалась огромной, занимая весь этаж, а ведь снаружи особнячки выглядели аккуратными и небольшими. Но в этом-то и заключается талант архитектора.
Мой путь вслед за Анной Александровной лежал, конечно же, не в хозяйскую спальню, которая находилась в левом крыле. А в противоположном направлении. Комната, которую мне выделили, была прекрасно обставлена, располагалась недалеко от гостиной и явно предназначалась для гостей. В ней старина уступила более привычному и удобному модерну. Серо-белые тона, мягкий свет настенных ламп. Красиво, черство и холодно. Дизайнер либо поленился вложить душу в свое произведение, либо целью заказчика было сделать так, чтобы гости тут надолго не задерживались.