К обеду я уже захлебывалась в делах так, что чуть не сбросила незнакомый вызывавший меня номер, но вовремя сообразив, ответила. Это была мать Димы.
Голос Валентины Алексеевны стал значительно бодрее. Она назвала адрес и название пансиона, он располагался недалеко от Зеленогорска. Заверила, что она в полном порядке и идет на поправку.
Едва я закончила разговор, как в кабинет влетела Зоя!
— Ты, надеюсь, не забыла, милочка, какой сегодня день? Я понимаю, у тебя проблем выше крыши, но все же… — меня окинули таким взглядом, что захотелось себя осмотреть на предмет таблички с надписью «Предатель».
— Эээ…
— Вот! Я так и знала! Ты про мою днюху забыла!
Я с грохотом захлопнула челюсть и закрыла глаза.
— Только попробуй, Сонь Аркадьевна, сказать, что ты не пойдешь! — очень гневно сложила губки бантиком Зоя.
— Не скажу! Пойду!
— Правда? — девушка застыла, она-то приготовилась к масштабным военным действием. Зоя вообще у нас выступала за частые сборы после работы, которые в какой-то период времени сошли на нет, ибо штат Саныча постоянно обновлялся. Но сейчас «компашка» подобралась что надо.
— Правда-правда, только отпрошусь у мамы с папой, — прицокнула я языком и потянулась за телефоном. — А куда идем?
— В Бармалея! Ты что, правда, отпрашиваешься? — с недоверием уставилась на меня подруга.
— Ну, Зоюша, ты забыла, где я сейчас живу?!
— Да пошла ты на фиг, Рапунцель несчастная, — махнула рукой Зоя, — ни слову не верю!
— А меня всегда учили правду говорить! — улыбнулась я.
Зоя замерла у двери и, захлопнув ее перед носом спешившей в кабинет с документами Анюты, которая возмущенно заверещала, с видом тайного агента прижалась к стене, держась за ручку.
— Что, прямо у Тропинина этого? — вообще-то с Зоей мы хорошо сдружились, и, хотя она была чуть моложе, зато гораздо интереснее многих моих одногодок.
— Агась.
— А вы…
— Без комментариев, — я подняла руки.
— После пары рюмочек я из тебя все вытрясу! — кровожадно сверкнув глазами, обрисовала планы на вечер подруга.
— Ну-ну! — кивнула я.
В этот момент Анюта победила ручку двери и вошла, гневно глядя на Зою.
— Что вы тут шушукаетесь?! Ты идешь с нами, Соня?
— Очень надеюсь.
Дамочки вышли, перемигиваясь. А я, отложив документы, набрала номер Артема.
— Да, Софья Аркадьевна, — он, похоже, был за рулем.
— Артем, простите, мне очень неудобно, но у меня возникла проблема. У подруги день рождения, на которое я давно уже была приглашена. И, если честно, мне не хотелось бы его пропустить. Я возьму такси и доеду сама после вечеринки.
— Об это не может быть и речи. Я за вами приеду. Вы уже знаете, где будете?
— В Бармалее. В смысле в баре на Бармалеева недалеко от Большого.
— Знаю такой. Отзвонитесь минут за пятнадцать, я буду на Фонтанке.
— Мне как-то неудобно, — ни сидеть же мне дома из-за решений Тропинина, которые почему-то оспариванию не подлежат. Не сунется ко мне Смоляков. Ему до меня теперь дела нет. Если раньше был шанс заграбастать квартиру, то теперь у него и того не осталось. Да если бы что… он уже давно наведался бы ко мне, как к Валентине Алексеевне. Вот за мать Димы стоит волноваться. Варков, судя по молчанию, решил меня не приплетать к этому делу, так что я могу жить спокойно.
Голос Артема выдернул меня из размышлений.
— Софья Аркадьевна, это моя работа. Жду вашего звонка.
Он отключился, а я вернулась к делам.
Чем хорош небольшой бар на маленькой тихой улочке, вдали от крупных магистралей? Всем! У него свой особый контингент. Свой мирок, который не меняют под туристов. Он сделан для «нужд» обывателей, доставляя удовольствие всем от расположения столиков до выбора музыки и меню.
Бармалея мы всей конторой очень любили. И его сотрудники отвечали нам взаимностью. Пиво всегда доливалось до краев высоких бокалов. Сырных шариков подкладывали больше. А, возможно, потому еще, что владелец его, молодой симпатичный мужчина, часто захаживал к нам в контору. Мы были взаимно друг у друга постоянными клиентами. К слову, выглядел он, как настоящий байкер, а у бара часто стоял его массивный железный конь. Он, конечно же, был со своими тараканами, но эта живность в его голове была до жути интересной.
И вот уже полтора часа, как распив по первой, мы трещали без умолку. Особенность ведения разговора в дружной женской компании: говорить всем одновременно, умудряясь слышать собеседника и отвечать ему.
— Зоя, прекрати, а! — одернула Карина подругу. — Ты запарила на их столик оборачиваться. Сейчас еще придут знакомиться.
— А я этого и добиваюсь. Симпатичные же! Это вы тут все при мужьях, — брякнула Зоя, потом посмотрела на нас с Анютой, хмыкнула и добавила, — ну, почти все! А я вот тоже хочу замужем побывать для галочки.
На другом конце небольшого зала сидели двое молодых мужчин. Мне лично за вертящейся Зоей было не видно, да и не особо интересно. Крепкое темное и шарики — вот оно счастье. На пивной волне, я чувствовала, что белая полоса в моей жизни уже «топчется» на пороге.
— Ну вот! Я же говорила! Они идут! — буркнула Аня.
— Добрый вечер, — после этих слов четыре головы повернулись к приветствующему.
Мужчина, правда, был симпатичным: около тридцати с веселыми глазами и приятной улыбкой.
— Подарок себе решила организовать, — с улыбкой шепнула Анюта мне на ухо.
Его спутник, на мой взгляд, выглядел более интересно, но он был и старше.
— Алексей, — представился тот, что помладше. — Это мой друг Денис.
Зоя — метеор, конечно же, была впереди планеты всей.
— Очень приятно. Мои подруги: Аня, Соня, Карина. Я — Зоя.
Я прямо представила, как изогнулась бровь подруги, а на губах играет улыбочка.
— Можно к вам присоединиться? — Алексей повторил Зоину мимику, и получилось очень похоже, чем вызвал у нас с Аней понимающие ухмылки.
— Ох, даже не знаю, у нас тут тесная женская компания, особый «девочковый» повод посидеть.
— Готовы пойти на все, — Алексей продолжал с любопытством смотреть на Зою, она ему явно нравилась. Друг за его спиной посмеивался.
— Монолог Чацкого будет вам пропуском, — Зоя легких путей не искала.
Алексей и Денис переглянулись.
— Это там где про чепчики? — зашептала мне в ухо Карина.
— Угу, — ответила я в стакан с пивом.
Зоя считала, что жители культурной столицы России обязаны помнить основную школьную программу по литературе на зубок, потому что сама была по образованию учителем литературы и русского языка. Да-да, она и ругалась очень хорошо, и все «нехорошие» слова писала без ошибок. Но то, что двум мужчинам не повезло нарваться на ее «такое» настроение — это, конечно, провал.
Алексей нахмурил брови, после чего лицо его приобрело выражение страдания и грусти, плечи опустились, и он чуть ли не шаркающей походкой двинулся назад в сторону их столика, но вдруг замер, развернулся, в это момент музыка сделала перерыв, зато мужчина прекрасно поставленным голосом начал говорить:
«А судьи кто? — За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе…»
Мы открыли рты, Денис сложил руки на груди и усмехался, глядя на нас. Алексей же вошел в экстаз, а точнее ввел в экстаз Зою, кажется, она уже влюбилась. Когда знаменитая речь Чацкого закончилась, публика в едином порыве начала рукоплескать артисту. Алексей приложил руку к сердцу, благодарно принимая ликования публики.
— Я бы даже сказала, что угощаю, — улыбнулась Зоя и подвинулась, пнув нас с Анютой. Мы для нее уже не существовали.
Денис сел напротив. Мы повторили заказ, и вскоре за столом уже велась оживленная беседа, заинтересовавшая даже меня, занятую исключительно успокоением нервной системы.
Алексей оказался актером. Правда, работал не по специальности. Но профессия, на которую он обучался в СПбГУ, была ему по душе. А еще он умел быть душой любой компании. Мужчина шутил без пошлостей, умело направлял разговор на темы, которые могут нас всех заинтересовать, но при этом умудрялся выделять Зою. Денис же был, по словам друга, отличным программистом, молчаливый, но не бука. Иногда он вставлял свое веское слово или шутку.
В баре имелся крохотный танцпол, там обычно выступал по выходным весьма талантливый мальчик с гитарой, пытавшийся сникать славу Никольского. Теперь же там, мягко переступая, двигалось несколько пар. В какой-то момент Денис ушел отвечать на звонок, Алексей умыкнул Зою на площадку, Карина и Аня удалились курить, а я осталась одна. Мягкие гитарные переливы и то количество пива, что во мне булькало, погрузили в приятное состояние невесомости. Я откинулась на диване и засмотрелась на три пары, двигающиеся по крохотному пяточку пола, залитую тусклым светом софит.
Забавно, каждая из пар была на своей ступени, на своем уровне дозволенного и сказанного! Зоя и вежливый Алексей не переступали границ: он придерживал ее за талию, а правую руку девушки сжимал в своей ладони. Рядом с ними пара — девушка положила голову на плечо высокого кавалера и закрыла глаза, они явно были в стадии сильной влюбленности, он тоже закрыл глаза и наслаждался близостью. Третья пара умудрялась что-то обсуждать, но это не мешало партнеру крепко обнимать двумя руками свою даму, а ей поглаживать пальцами его короткие волосы одной рукой и скользить по спине другой. Это было почти интимно, почти приглашение.
Дима никогда не танцевал. Не любил. Как бы я не просила. А мне так иногда хотелось побыть с ним наедине в толпе, когда можно раствориться в музыке и партнере. Это особое чувство единения. Вроде бы легко делать шаги в такт, и в то же время это целое искусство. Искусство это мы тоже не освоили.
Пузырьки побежали веселой гурьбой со дна стакана к поверхности, покрытой пенной корочкой. Телефон завозился, принимая смс. Я нажала на кнопочку, включая экран, и сердце сбилось с ритма.