пульт, как шашку казачью, и тычет в первый попавшийся фильм. Его и смотрим.
Что до Вадика, то он действительно на Амазонку уехал и экскурсии по реке водит. Я хотел сказать, поваром в японском ресторане работает в Перми. Что же касается отца и его пенсии… Об этом как-нибудь потом. Не хочу об этом.
Это ведь всего лишь прелюдия, друзья.
Исповедь дикаря
Я часто встречал людей с заёбами. Нет, я не про вас, мы-то с вами нормальные. Ну вы знаете этих – с заёбами. Кирилл, например. Я его нежно люблю и все такое, однако он в телефон орет. Идем мы с ним как-то по улице, на периферии сирень, оперный театр одухотворен весной, обсуждаем неспешно прерафаэлитов, точнее, влияние Колриджа на поэтику Россетти, тут телефонный звонок. Кирилл берет трубку и…
– АЛЛО!
– …
– НЕ ЗНАЮ ГДЕ! ПОИЩИ!
– …
– НА ЛОДЖИИ! ЧТО?
– …
– С СЫРОМ?! ЛАДНО.
– …
– И Я ТЕБЯ! ПОКА!
Проорав это все, Кирилл убрал телефон, повернулся ко мне и совершенно спокойно продолжил нашу беседу:
– Сказуемое у него всегда предшествует подлежащему, что противоречит правилам английской речи, а это явно указывает на влияние Колриджа.
Я кивнул, а сам думаю – что за фигня сейчас произошла?! Уот, как говорится, зе фак?
По мере развития наших отношений я все чаще становился свидетелем его необъяснимого ора. Он орал в телефон постоянно, собеседник значения не имел. На десятый, кажется, раз планка моего любопытства достигла зенита. Дождавшись, когда Кирилл положит трубку, я спросил:
– Кирилл, зачем ты орешь в телефон?
Он был удивлен.
– Ору?
– Самым натуральным образом.
Кирилл посмотрел на меня недоверчиво.
– Да нет!
– Да да.
Оказалось, он искренне не знал, что орет в телефон. Ради смеха я даже записал его ор на диктофон и дал ему прослушать, после чего спросил:
– Как ты думаешь, почему ты орешь?
Кирилл пожал плечами. Видимо, этот вопрос изрядно его перепахал, потому что на следующий день он пригласил меня на прогулку и дал ответ.
Начал Кирилл издалека. «Знаешь, – сказал он, – есть такие романы – про попаданцев. Там герой из нашего времени попадает в прошлое и решительно на него влияет благодаря своим знаниям. Собирает книгопечатный станок Гутенберга, открывает пенициллин, изобретает лампочку или, на худой конец, изготавливает гончарный круг или стремена. Так вот. Я для прошлого бесполезен. То есть вообще полный ноль. Я не соберу станок, не сделаю лампочку. Даже стремена не осилю. Я живу в магическом мире и ни хрена по-настоящему его не понимаю. Смотрел "Интерстеллар"? Помнишь, они сели на планету, провели там два часа, а на Земле прошло четырнадцать лет? Тоже не понимаю. Вот у тебя часы. Идет секундная стрелка. Раз – секунда, два – секунда. Секунда есть секунда. Секунды складываются в минуты, минуты в часы. Прошло два часа. Так какого хрена на Земле прошло четырнадцать лет? Ученые говорят – время относительно, гравитация. Да на хрен! Я раз тридцать перечитал теорию относительности в "Википедии". Каждое слово по отдельности понимаю, а все вместе – нет. Я не могу ее визуализировать, не могу постичь! Могу только делать вид, что понимаю.
Но черт с ней, с большой наукой, возьмем телефон. Я говорю в эту прямоугольную хрень из Новгорода, а мой голос летит над океаном, чтобы через секунду раздаться в ухе моей тети посреди, блин, Вашингтона! Нет, я знаю слова "сигнал", "спутник", "скорость звука", но это как китайская грамота, по-настоящему они мне ничего не объясняют, и я по-прежнему ничего не понимаю. Какая-то долбаная магия.
Знаешь, как дикари реагируют на необъяснимые явления? На молнию, например? Они ее жутко боятся. Или боятся своего невежества, загадочного окружающего мира. Дикари догадываются, пусть и подспудно, что они самое тупое звено в этом мире. Понимаешь? Цивилизация и технологии ушли так далеко, а я так сильно отстаю, что это просто звиздец. Видел мужика, который ругается по пьяни с умным домофоном? Я точно так же со своим ноутбуком ругаюсь. Он у меня одушевленный, я его матом крою, как водилу слепошарого на дороге. Короче, я не в телефон ору, я ору НА телефон. Меня, блин, просто нервирует взаимодействие с этой колдовской хитрожопой коробочкой. Ну, на подсознательном уровне».
Я кивнул. Ответ Кирилла показался мне не лишенным смысла. Все-таки он умный человек, хоть и увлекается поэзией Колриджа и Россетти.
А вообще – это был новогодний тост. Давайте же, друзья, выпьем за то, чтобы в 2022 году наше с вами отставание от достижений цивилизации если не сократилось, то хотя бы не увеличилось, ибо все мы знаем, что увеличиваться ему есть куда. А еще давайте перестанем орать на телефоны, они ни в чем не виноваты. Как и домофоны, ноутбуки, планшеты, читалки и телевизоры. Не гневите их понапрасну. Они такого не любят, могут и покарать.
Как я за вкус пояснял
Когда на улице меня встречает банда интеллигентов и кричит: «Эй, мосье, сюда подошел!» – я, разумеется, всегда подхожу. Кто я такой, чтобы не подходить?
Я подхожу, а они:
– По жизни чё смотришь ваще? Вчера чё смотрел?
Я отвечаю:
– «Зеркало».
Они одобряют, но не совсем:
– Нормально. А позавчера?
Я не теряюсь:
– «Цвет граната».
Тут их главарь обычно подступает ко мне вплотную и цедит:
– Быдло пиздит?
Я благоразумно подтверждаю:
– Быдло пиздит.
Меня отпускают. Но если выяснится, что я лгал про фильмы, то я автоматически стану быдлом, а этот статус не только пожизненный, но и не сулит ничего хорошего в интеллигентской среде. Однако я лгал. Я не смотрел «Зеркало» и «Цвет граната». Пытался как-то. Уснул.
Я смотрел фильмы по комиксам. Да-да. Я из того биомусора, что смотрит «Марвел». Но, знаете, у меня есть семья. И пусть она состоит из одной жены и трех котов, я все же хочу к ним вернуться. Но, знаете, всему есть предел. Даже такому естественному желанию.
На днях меня опять подозвала банда и снова спросила:
– Вчера чё смотрел?
Я ответил:
– «Мстители: Финал».
Банда охнула. Главарь приблизился ко мне и тыкнул в лоб дирижерской палочкой. Раздался страшный и короткий вопрос:
– За вкус поясни?
Я был к нему готов и ответил:
– Видите ли, господа. Человек больше не царь природы. Вокруг нас возникла новая природа, техническая. Самолеты умеют летать, а люди нет, автомобили нас обгоняют, лифты поднимают, эскалаторы не знают усталости, а телефоны запросто обыгрывают нас в шахматы. Мы на задворках, мы обслуживаем машины, принцип действия которых даже не понимаем.
Главарь опустил дирижерскую палочку.
Я продолжил:
– Но, когда я смотрю фильмы по комиксам, я становлюсь царем этой новой природы. Я снова на вершине. Понимаете? Мы все смирились, что человек больше не эволюционирует, без техники, сами по себе, мы довольно жалкое зрелище. И тут – бац! Это не так! Тони Старк летает быстрее самолета, да, он летает в костюме, но костюм он сделал сам, лично, своими руками, костюм от него не отчужден, это его детище, его плод, и Тони умнее его. А Халк сильнее башенного крана, Стив Роджерс способен догнать машину, Тор верховодит молниями, Соколиный глаз стреляет из лука точнее любой винтовки, а Наташа Романофф… ну, она…
Тут я замолчал, потому что, собственно… А что она?
Заминкой воспользовался главарь:
– Она, пиздец, какая красивая.
Я уставился:
– Но это не суперспособность!
Главарь усмехнулся и убрал дирижерскую палочку за пояс:
– Это суперспособность. Ты уж мне поверь, мосье.
По рядам банды пробежал шепоток. Я услышал: «Матч-пойнт», «бедра», «молочная белизна».
Откашлявшись, я спросил:
– Я пойду?
Главарь посторонился:
– Иди. Только… Тсс. Никому. «Зеркало» и «Цвет граната».
И посмотрел заговорщицки. Я посмотрел так же и повторил:
– «Зеркало» и «Цвет граната».
И ушел. Целым и невредимым вернулся к семье. Потому что «Мстители» не только мне помогают почувствовать себя царем природы. Они настолько же круты сейчас, как я, наверное, был бы крут веке в десятом, попади я туда из нашего времени. Если, конечно, верить книгам о попаданцах.
Уже два дня я хожу по улицам совершенно спокойно, без страха. Как Стив Роджерс, Халк, Тор или Тони Старк. Как самый настоящий «Мститель». Потому что, сука, я пояснил за вкус.
Наши разговоры
Ника зашла в подъезд, стряхнула с капюшона снег и задумалась. Как мне представиться? Ника? (Да боже ты мой! ВЕ-РО-НИ-КА! Ты – Вероника. Забудь уже эту детскую ерунду.) Это не ерунда, меня так папа называл. (Ага, который тебя бросил, спился и помер.) Не говори так, это ужасно. (Не ной, ты взрослый человек, смотри уже правде в глаза.) Не хочу.
Вероника с испугом и вызовом посмотрела на серую лестницу. Вот сейчас возьму и поднимусь уверенно! (А уверенно – это как? Виляя задницей? А как не уверенно? Не виляя? Или когда боишься, что ступенька вдруг исчезнет?) Отвянь. Уверенно – это решительно. Я – решительная! И сильная. И умная. И… (И оделась, как шлюха.) Это тактический ход! Он режиссер, а они все… кобели. (Это не твое слово, это мамино слово!) Мне нужно расположить его к себе. (К себе или к ногам, заднице и груди?) Как ты еще наивна, дорогая. Встречают по одежке. (О, прям как папа заговорила!)
Вероника остановилась на лестничном пролете между четвертым и пятым этажами, достала из сумочки пачку красной «Явы» и закурила. Толстая мужицкая сигарета с рыжим фильтром, зажатая между длинными белыми пальцами, увитыми серебряными кольцами, смотрелась смешно и глупо.
(Умница. Первое важное интервью в нашей жизни, а ты решила на него табаком подышать.) Здесь нельзя «на него», здесь надо «на режиссера», иначе получается, что подышать на интервью. (Ох, больная! Боишься, что нас боженька подслушает?) Нет. Не знаю. У меня «Орбит» есть. (Она жует свой орбит без сааахара и ненавидит тех, о ком плааакала! А ты же жуй свой…) Молчи!