— Спрячемся? — чуть ли не закричал Снежок.
— Если они нас видели, то не получится, — ответил Макс.
Из-за скального зуба, торчащего из воды метрах в стах, показался медленно бредущий человек. В руке он держал какую-то палку. Просто так здесь деревяшки не носят — значит, оружие.
Макс напрягся еще больше, хотя это казалось невозможным. Ладонь, сжимающая древко копья, вспотела.
Следом показался второй. Низкорослый очень, совсем еще ребенок. За ним — третий и почти сразу четвертый, прихрамывающий на правую ногу.
Жора поспешно затараторил:
— У них там две девки и пацан малой. И еще парень серьезный. Только хромает он. Если сильно ногу повредил, то быстро поворачиваться не сможет. Окружим и забьем с разных сторон.
— Они нам ничего пока не сделали, — заметил Макс. — Может, нормальные?
— Ну не диксы явно, — согласился Жора. — Но, если бросятся, сразу надо хромого валить. Он там самый опасный, наверное.
Незнакомцы остановились, начали рассматривать группу Макса. Никаких агрессивных жестов или криков — молча стоят, и даже с такого расстояния видно, что они сильно измотаны. Нет, вряд ли дело до боя дойдет.
Так и стояли минут пять, пока у пришельцев не выдержали нервы. От их группки отделилась одна из девочек, медленно побрела вперед. На полпути остановилась на мелководье, в ожидании уставилась на Макса. Главного в нем вычислила? Возможно…
Макс не стал ожидать развития событий — пошел навстречу. Так же медленно, как и она, держа копье наготове. В левой руке сжимал топорик, спрятав его за спину. Хороший козырь: такое оружие здесь редкость. На ходу рассматривал незнакомку. Похоже, почти ровесница — ненамного младше; рост средний; худощавая, но некостлявая; загорелая почти до черноты, как и все аборигены; волосы каштановые, длинные, очень ухоженные, будто только что из парикмахерской вышла, прикрыты от солнца темно-синей бейсболкой. В поселке таких причесок ни у кого не было. Симпатичная — ей бы с ухажерами заигрывать, а она стоит, напряженная до последней жилки, сжимая бамбуковое копье с острием, выточенным из чего-то белого. Костяное? Похоже на то… Макс такие наконечники видел лишь у старших, которые охраняли проход в баррикаде.
Остановился, не дойдя десятка шагов. Безопасная дистанция. Разве что копье может бросить, но Макс успеет увернуться.
Первым нарушил настороженную тишину:
— Привет.
— Привет, — после короткой паузы ответила девушка.
Опять тишина — Макс понятия не имел, что надо говорить дальше. Но незнакомка его выручила:
— Ты… Вы из поселка Бизона?
— Да. — Макса упоминание о Бизоне почему-то обрадовало: ведь наличие общих знакомых поневоле расслабляет.
Девушка обернулась к своим, коротко кивнула, а потом тихим голосом, запинаясь, произнесла:
— А у нас Кирк главный… был.
Из слов девушки Макс ничего не понял, но тоже кивнул, чтобы не выглядеть совсем уж некомпетентным: очевидно, такие вещи здесь любой знать обязан.
Вежливо поинтересовался:
— И как там Кирк?
— Убили его. Позавчера еще, — устало-равнодушно ответила девушка.
Не зная, что на это сказать, Макс демонстративно поднял копье острием вверх, древко опустил на камень — он уже понял, что незнакомка настроена неагрессивно. Она тоже сделала для себя похожие выводы — повторила жест мира. Теперь они стояли друг напротив друга, будто встретившиеся путники, опираясь на свое оружие как на посохи.
Опять повернувшись назад, девушка указала на своих спутников:
— Это, наверное, все, кто спасся. Липы больше нет.
Опять долгая пауза. Макс, ничего не понимая, осторожно уточнил:
— Липа? Дерево?
Девушка изучающе уставилась на Макса, неожиданно заметила:
— Ты еще не загорел до черноты. И кожа сильно шелушится местами — такое у новеньких часто. Недавно здесь?
— Неделю.
— Понятно. Значит, еще не успел узнать. Липа — это от «Little paradise».[3] Наш поселок почему-то так назвали вначале. Маленький рай. Постепенно сократили, и получилось «Lipa».
Макс кивнул:
— Я слышал, что есть и другие поселки, но не знал их названий.
Девушка недовольно поморщилась:
— Не удивлена, с вашими-то порядками. Ничего не изменилось? Бизон все так же ночами веселится со своими пьяницами, а днем отсыпается?
Максу не нравились ни Бизон, ни его дружки, ни порядки в поселке, но почему-то стало обидно за своих. Пришла какая-то непонятная пигалица и высказывает тут! К тому же, если уж быть честным, Максу ничего плохого старшие не сделали. Работать разве что заставляли, но никто его силой не принуждал — он и сам понимает, что сложив руки сидеть на острове не получится. В принципе, даже дай ему власть, он понятия не имеет, как изменить существующий порядок при существующем минимуме возможностей — ведь можно сделать гораздо хуже с самыми благими намерениями.
Не дождавшись от Макса ответа, девушка равнодушно продолжила:
— Да какая нам разница. Мы к вам идем… больше некуда. Нет больше Липы.
Только тут до Макса начало доходить:
— Как нет? Куда поселок мог деться?!
— Диксы.
— Диксы? Они захватили поселок?!
— Они просто пришли и всех убили. Сама не знаю, как мы спаслись.
— Я думал, что диксы только поодиночке нападают.
Девушка опять покосилась на своих спутников, а затем умоляюще обернулась к Максу:
— Послушай… Мишке всего двенадцать лет, а Оля ребенка ждет. Последний раз мы пили вчера. Они еле на ногах стоят. Не могли бы вы поделиться с ними водой? Хотя бы немного? А потом мы все вам расскажем. Все-все, чего ни спросите.
Макс едва не сгорел от стыда — разве трудно было самому догадаться?! У этих людей нет груза — значит, воду нести им не в чем было, а поблизости ее не найти. А он, вместо того чтобы предложить, глупыми расспросами донимал. Вот ведь недотепа…
ГЛАВА 12
Незнакомку, с которой Макс вел переговоры, звали Дина. Странно, что разговаривать доверили именно ей: младше нее в четверке был лишь двенадцатилетний Миша. Оле вряд ли меньше девятнадцати, а скорее, даже двадцать с хвостиком. Хотя кто их знает, беременных, — живот у нее очень заметный уже, да и от природы телосложение далеко не хрупкое. Может, выглядит старше из-за этого или от солнца злого кожа огрубела. Парня звали Сергей, лет ему на вид было немногим больше двадцати, а хромал не просто так: левое колено обмазано липучкой и обмотано почерневшими листьями дровяка. По краям повязки кожа посинела, будто от сильного ушиба. Да и нога заметно раздулась. Похоже, эта травма его сильно достает — шагает с трудом, лицо совсем измученное. Но, несмотря на это, выглядит крепким и опасным — такому самое место среди приспешников Бизона.
Воды оставалось немного, но никто не стал возмущаться, когда Макс отдал все оставшиеся кокосовые фляги, честно предупредив, что это последняя. Оля, Сергей и Миша, жадно давясь, начали пить, а Дина нерешительно уточнила:
— Последняя? А вы тогда как?
— Нам все равно пора уходить. На полпути к поселку есть запас, да и без него добраться можно. Я один раз шел без воды отсюда и не умер. Пей — иначе свалишься.
Обещанного рассказа не получилось: вымотанные беглецы были не в том настроении, а отдыха не предвиделось — надо было срочно отсюда уходить. И так задержались, засветло дойти до труб могут не успеть, а это плохо. В этом мире есть две главные опасности: купание в расселине, облюбованной Анфисой, и ночевки возле дальнего буя. Здесь новичков никто не встречает, потенциальных диксов не запирают в карантинную яму, чтобы впоследствии убить через решетку ударом отравленного копья.
Сборы вышли недолгими, так как собирать было нечего. Опустевшие корзины за плечи — и вперед, по своим следам. Беглецы из «Маленького рая», несмотря на изнуренность, не слишком тормозя отряд, но все равно надежды на то, что засветло можно успеть добраться до воды, не было. Так и получилось — закат застиг неподалеку от труб, но идти к ним по темноте идея безумная: здесь и днем можно ноги легко переломать.
Макса опоздание огорчило. Мало того что пить охота, так еще и планы сорвались. Он-то намеревался понырять возле труб — возможно, и там есть колонии мидий. С тростниковым плотиком и помощниками это делать легко — главное, чтобы морские хищники не помешали.
Еды оставались крохи, но пока Макс занимался подводными изысканиями, пацаны насобирали немного ракушек, прихватив их с собой: получилась прибавка к пайку. Есть их сырыми, без соли и уксуса, удовольствие то еще, но никто не привередничал. Лишь Сергей отказался от еды — его лихорадило. Макс постоянно ловил напряженные взгляды Дины — она странно косилась на старшего. Такое впечатление, что девчонка его побаивается. Возможно, ее беспокоит его состояние, но проявляется это беспокойство как-то странно. Хотя Макс тоже испытывал схожие эмоции — учитывая, что врачей нет, а из лекарств имеется лишь сомнительная субстанция, добываемая из бородавочника, даже мелкая травма может привести к беде. А у него, похоже, не мелкая.
Не выдержав, Макс спросил прямо:
— Сергей, что у тебя с ногой?
Тот, поудобнее устраиваясь среди острых каменных выступов, нехотя буркнул:
— Дикс дубиной огрел.
— Дубинка? У них что, и оружие было?!
Серж ответил после долгой паузы, тщательно взвешивая каждое слово:
— У этого был ствол куста. Он, похоже, его с корнем вывернул. Корешки обгрыз, а потом они засохли. Получилась булава с шипами. Как не сломал кость, сам не понимаю. Я его копьем в печень ударил, думал, что он сейчас свалится. А он вместо этого как врежет… Шипы мясо снесли с колена. Хреновая рана получилась. Динка все на место вернула и заклеила хорошо, но все равно воспалилась. Шипы, наверное, грязные были.
— Тебе покой нужен, — как-то преувеличенно заботливо произнес мелкий Мишка. — Лежать надо, а не бродить.
Сергей не ответил, лишь покосился неодобрительно — и без слов понятно, что он прав, но вот только не получится у него отлежаться, пока до поселка не дойдут.