– Тогда поторопитесь, – раздраженно попросила Коринн. Младенец продолжал вопить.
Казалось, что его крик стал еще громче, когда пуповину перерезали, а Коринн ахнула. Доктор Брайсон улыбнулся.
– Спокойнее, миссис Дрейтон.
– Вы сделали ему больно?
– Нет.
– Тогда заберите его назад.
– Не сейчас. Мы еще должны закончить с вами. Потужьтесь. – Он нажал ей на живот.
Из нее выскользнула плацента, доставив минимальное неудобство. Младенец продолжал вопить.
– Может, вы все-таки возьмете у меня ребенка? – умоляюще произнесла Коринн.
– Мы все еще ждем воду, чтобы смыть кровь с этого маленького мужчины.
– Кровь! – воскликнула она и автоматически повернулась, чтобы осмотреть малыша.
– Это не его кровь, – успокоил ее доктор. – С ним все прекрасно. Хороший здоровый мальчик.
Вот теперь Коринн не смогла отвести от него глаз. Это ведь она дала жизнь этому маленькому человечку! Она страдала ради него, прошла через невообразимые муки, от которых запросто можно было умереть. Мальчик!
– Какой-то он противный, правда ведь? – не могла не спросить Коринн.
Доктор Брайсон рассмеялся от души.
– Это первое честное мнение, которое я услышал от молодой матери. Но уверяю вас, он будет выглядеть намного лучше, когда мы его сполоснем.
– Почему он все время кричит, не останавливаясь?
– Его только что извлекли из чудесного, теплого, обеспеченного питанием жилища, в котором он провел последние девять месяцев. Понятное дело, что он расстроен и что ему требуется какое-то успокоительное.
– Я… Я не…
– Все, что ему нужно, – это ваша грудь.
– Я не могу! – быстро отказалась она.
– Ну, это на ваше усмотрение. Полагаю, что ничего страшного не случится, если он поплачет еще немного. А я пока пойду, посмотрю, почему еще не принесли воду.
– Подождите!
Но доктор Брайсон уже решительно закрыл за собой дверь. Он нашел Флоренс на кухне. Горничная сидела за столом с бокалом, наполовину наполненным виски.
– Есть еще один бокал? – спросил Брайсон.
Вскинув голову, Флоренс с беспокойством посмотрела на него, явно боясь задать свой вопрос.
– Подействовало?
– Пока непонятно. Дадим ей немного времени, но потом нужно омыть малыша. С этим нельзя тянуть.
Поставив на стол еще один бокал, Флоренс наполнила его.
– Господи, я надеюсь, что поступила правильно. Я просто не перенесу, если она отдаст ребенка кому-нибудь. Не сомневаюсь, что потом она пожалеет, да будет поздно.
– Если бы я не был согласен с вами, то не стал бы участвовать в этом спектакле.
– Она ничего не хочет слушать. Если эта уловка не сработает, ничто не поможет.
– Что ж, подождем и увидим. Интересно, а где отец бродит?
– О, тот отправился выпить, – ответила Флоренс, имея в виду Рассела. – Кстати, хорошая идея! – добавила она и подняла бокал.
Флоренс доверяла доктору, но не настолько, чтобы рассказать ему о том, что Коринн и Рассел не муж и жена. Брайсон и без того недолюбливал Коринн, так что если открыть ему правду, это только все усложнило бы. А Рассел Дрейтон отправился надраться не для того, чтобы снять напряжение и нервозность. Сейчас он празднует, что все, наконец, закончилось. Он думает, что роды были преждевременными. После того, как Коринн рассказала ей все о ночи, когда был зачат ребенок, Флоренс не стала его разубеждать. Тем более что Рассел был совершенно равнодушен к ребенку и не переживал за него.
Господи, как он не нравился Флоренс! Рассел становился совсем другим человеком, если Коринн не было поблизости. Это были два абсолютно разных человека. Но она не могла с уверенностью объяснить, что именно ее в нем беспокоит.
Доктор Брайсон допил свой бокал.
– Нам лучше вернуться туда.
– Вы думаете, Кори хватило времени? – Флоренс с сомнением посмотрела на него. – Вдруг вид малыша и то, что она взяла его на руки, так и не заставят ее поменять свое отношение к нему? Кори такая упрямая девочка!
– Упрямая – это не то слово, мисс Мерилл! Я еще не видел такой вздорной и опрометчивой особы.
Флоренс усмехнулась.
– У нее немного вспыльчивый характер и совсем мало терпения.
– Это все одно и то же, – проворчал Брайсон. – Ну что, отнесем воду?
Когда они вошли в спальню Коринн, та сидела на постели, рассматривая ребенка, лежавшего в ее объятиях. Она подняла глаза на вошедших. В ее зеленых глаза не было и намека на гнев.
– Не шумите, – шепотом сказала Коринн. – Он заснул.
Поставив маленькую ванночку с водой на стол, Флоренс подошла к кровати.
– Нам в любом случае надо разбудить его, моя дорогая. Ему нужно помыться.
– Почему вы так долго? – спросила Коринн настойчиво, но не резко.
– Это все из-за меня. Я разлила воду, – солгала Флоренс. – Ты ведь рожала восемнадцать часов, Кори. У меня минутки не было, чтобы присесть и отдохнуть. Я все-таки уже старая, руки не держат.
– Почему Рассел не помог тебе?
– Его не было всю ночь. Уже солнце высоко, а он так и не явился.
– Извини, – сказала Коринн. – Не думала, что он вот так бросит нас.
Доктор Брайсон хмыкнул.
– Одно и то же со всеми этими молодыми отцами, миссис Дрейтон. Мало кто из них остается на роды.
Ей стало интересно, Джаред остался бы? Или нет? Но сейчас не имело смысла размышлять об этом. Он ведь даже не знает, что у него родился сын. «Сын!» – подумала Коринн с трепетом.
Она настороженно смотрела, как доктор забрал ребенка и отнес его в другой конец комнаты. Малыш опять запищал, когда его стали мыть. Потом его завернули в пеленку, и Флоренс пошла с ним к дверям.
– Куда ты его уносишь? – спросила Коринн.
– Я пока уложу его в соседней комнате, – ответила служанка. – Надо еще сообщить семье, которая его заберет.
– Ближе к вечеру я позабочусь об этом, – пообещал Брайсон. – Теперь вам нужно отдохнуть. Нам – тоже. Я зайду завтра, миссис Дрейтон, посмотреть, как у вас идут дела.
Она попробовала не сопротивляться накопившейся за ночь усталости. Тело было готово отдыхать, а разум отказывался. Коринн слышала отдаленный плач, младенец словно звал ее к себе. Они что, ушли и оставили его плачущим?
Что это с ней? Ей нет нужды беспокоиться о нем. Это же ребенок Джареда, и она ненавидит его. О чем ей переживать, пусть кричит, пока не надоест. Младенца все равно скоро заберут, и она больше никогда его не увидит.
Коринн закрыла глаза, чтобы не слышать крика, желая одного – чтобы он замолчал. Но образ ребенка, лежавшего у нее на руках, не отпускал ее. Он замолчал, когда она дала ему грудь. И сразу же заснул, словно не хотел ничего другого, кроме этого. Он доверился ей. Младенец зависел от нее, зависел от утешения, которое она ему принесет.
Ей показалось, что плач стал раздаваться громче, отдаваясь у нее в голове. Больше это было невозможно выносить. Она подавила в себе желание встать и пойти к нему.
– Флоренс! – в отчаянии закричала Коринн. – Флоренс, уйми его!
Ответа не последовало, а плач продолжился. Коринн нахмурилась. Нет, она не может вновь увидеть его. Нужно выкинуть его из головы.
– О, прекрати, малыш. Пожалуйста, не плачь!
Коринн проглотила подступившие слезы. Медленно спустилась с постели. Все тело ныло от боли. Ей нужно всего лишь убедиться, что с ним не случилось ничего дурного, и тогда она сумеет заснуть.
Идти было страшно неудобно, поэтому она передвигалась очень медленно. Ребенка положили в пустой комнате, следующей за ее спальней. Возле него никого не было. Младенец лежал в середине кровати, обложенный подушками со всех сторон.
Она взглянула на него. Сейчас, вымытый, он выглядел намного лучше. Но от долгого плача цвет лица у него был розово-синюшным.
– Тшш, – тихо сказала Коринн и пригладила черный пушок у него на голове. – Пожалуйста, не плачь. Ты меня слышишь?
Это не подействовало. Она развернула пеленки, посмотреть, может, его что-то беспокоит. Ничего. Маленькие жалкие ручки и ножки были напряжены от усилия, которое он предпринимал, чтобы быть услышанным. Он не просто кричал, он выплакивал свое сердце, одновременно разрывая сердце ей.
– Пожалуйста, больше так не рыдай, – умоляюще попросила Коринн. – Я этого не вынесу.
Она взяла его на руки и попыталась успокоить, но плач продолжался. Ничто так и не подействует на него? Потом вновь уложила его на постель и, отодвинув подушку, легла рядом. Сдавшись, расстегнула ночную рубашку спереди и осторожно поднесла ребенка к себе. Когда он щекой коснулся ее груди, то неистово задергался, пока его маленький ротик не зажал ее сосок. Немного погодя дыхание у него выровнялось, а спустя еще немного он успокоился совсем и заснул довольный.
Коринн перестала сдерживать слезы.
– О господи, нет! – тихо зарыдала она. Сердце было готово разорваться. – За что это мне!
Через какое-то время в комнату заглянула Флоренс и увидела мирно спящих мать и сына. Улыбнувшись, она тихо-тихо закрыла дверь.
Глава 19
Коринн придирчиво оглядела себя в трюмо в раме из красного дерева. На ней было небесно-голубое платье из тонкого поплина, отделанное белыми кружевами, – легкое и стильное. В руках она держала голубой зонтик. Прическа у нее теперь тоже была другой. Коринн с боков гладко зачесала свои золотистые волосы наверх и уложила их в тяжелый пучок на затылке, оставив виться легкие прядки на висках и на лбу. Ее не пугало, что такую прическу будет тяжело носить. Этот фасон придумали для коротких волос, а ей не хотелось обрезать свои роскошные длинные локоны. Но, по крайней мере, теперь будет не так жарко.
Она полностью обновила свой гардероб. Больше никаких бесформенных муумуу. Ей нужно создать впечатление, что она недавно прибыла с материка, а в местной одежде это сделать невозможно.
– Прекрасно выглядишь, моя дорогая, – заметила Флоренс, заходя в комнату с корзиной свежесрезанных цветов. – Но зачем опять примеряешь эти новые платья?
Не отвечая на вопрос, Коринн покрутилась перед зеркалом, чтобы взглянуть на себя с разных сторон.