– Если бы я не желал тебя, то ты уже давным-давно была бы в Бостоне. Ты это не понимаешь?
– Желать и любить – не одно и то же.
– Что ты от меня хочешь? – выкрикнул Джаред. – Я всего лишь сказал, как ответил Пирсу, когда он объявил, что ты больше не можешь жить со мной. В голове у меня было совсем другое.
Коринн рассматривала его, удивленно открыв глаза. Что тогда сказала Флоренс? «Это в нем говорит уязвленная гордость». Неужели так и есть? «Не верь ему, – шепнул тоненький голосок. – Он опять сделает тебе больно».
– Почему я должна верить твоим словам, Джаред? – тихо спросила она. – Ты же не поверил мне, когда я рассказала, что на самом деле не спала ни с кем из тех мужчин. Не упрашивай, чтобы я поверила тебе, когда ты не веришь ни одному моему слову.
– Коринн, прости. Что я еще могу сказать?
Она встала и, пройдя через всю комнату, зашла в ванную и закрыла перед ним дверь. Когда замок щелкнул, у нее из глаз брызнули слезы. Как было бы легко простить его и заниматься с ним любовью, и заключить еще одно перемирие. Но она не хотела, чтобы он еще раз сделал ей больно. Она слишком много страдала.
Но почему ей по-прежнему так больно?
Глава 37
Утро было потрясающим. Темная синева океана струилась и мерцала. На ее фоне цветы поражали своей яркостью и нереальным разнообразием красок. Солнце излучало мягкое и ласковое тепло. Немного позже оно станет уже совсем другим – нестерпимо жарким. Но сейчас, прогуливаясь по благоухающему ароматами цветнику, Коринн все равно укрылась под соломенной шляпой с широкими полями. После того как она с необычайной быстротой обгорела, девушка стала с опаской относиться к солнцу. Кожа у нее посмуглела, а потом, несколько дней спустя, отшелушилась. Сейчас кожа вновь стала шелковистой и сохранила легкий золотистый оттенок.
Остановившись перед кустом гардений, Коринн сорвала один крупный бархатистый цветок белого цвета, чтобы воткнуть его в волосы. Она улыбнулась, вспомнив о том, что Джаред каждое утро приносит ей в спальню букет из гардений.
Коринн вдруг поняла, что не может долго злиться на него. Он оказался таким великодушным и внимательным! Он не давил на нее, не делал попытки к примирению, но явно пытался загладить свою вину.
– Колина!
Она повернулась в сторону дороги и увидела Леонаку, который махал ей рукой, стоя между двумя кокосовыми пальмами. Потом он стал трясти одну из них, пока от нее не оторвался кокос. Коринн рассмеялась, когда Леонака отпрыгнул в сторону, чтобы орех не упал на него. Потом он быстро подхватил его и направился к ней.
– Это для кейки, – сверкнул зубами Леонака.
– Как, интересно, он будет его есть, если у него только два зуба? – Она улыбалась, ее зеленые глаза блестели.
– Просто скажи Акеле, чтобы приготовила кокосовый пудинг. Гарантирую, он ему понравится.
– Спасибо. – Коринн забрала тяжелый плод. – Ты ищешь Джареда?
– Нет, я поговорил с ним вчера вечером. Я пришел забрать мою лошадь и попрощаться с тобой.
– Твой отпуск подошел к концу очень быстро. Мы будем скучать по тебе.
– Скажи Джареду, чтобы он завершил твое обучение серфингу, – напомнил Леонака.
– Ну, даже не знаю… – начала она.
– Джаред будет рад, – заверил ее гигант-гаваец. – Он был расстроен из-за того, что ты каталась на моей доске. Он хотел, чтобы ты пользовалась его доской.
– Он сказал тебе об этом?
– Ему можно было об этом и не говорить. – Они двинулись к конюшне. – Я знаю Джареда. Я понимаю его настроения и догадываюсь, что он чувствует, еще до того, как он сам начинает это осознавать. И я знаю, что он любит тебя, Колина.
Бурная радость овладела ею, но Коринн ничем себя не выдала. Это было лишь мнение Леонаки. Она все понимала по-другому.
– Очень мило, что ты сказал мне об этом, – тихо поблагодарила она его.
Леонака понимающе улыбнулся и, наклонившись к ней, поцеловал в щеку.
– В один прекрасный день ты услышишь, как он сам признается в этом, и тогда все сомнения отпадут. Алоха, будь счастлива, Колина.
Он скрылся в конюшне. Коринн постояла, проводив его глазами, потом медленно повернулась и пошла к дому. В дверях ее встретил Джаред.
– Вот ты где, оказывается.
– Ты меня искал?
– Да. Давай сюда. – Он забрал у нее кокос. – Я подумал, что тебе захочется устроить пикник. Ты проезжала мимо бухты Ваймеа, но не видела долину. Там растут самые красивые растения на острове.
– Это далеко?
– Достаточно, но мы поедем верхом.
Коринн заулыбалась.
– Я очень хочу на пикник и уверена, что Флоренс – тоже. Когда выезжаем?
– Подожди! Я имел в виду только нас двоих.
– Почему?
– Мне хочется немного побыть с тобой вдвоем, – тихо сказал Джаред.
Она медленно покачала головой, их глаза встретились. Нет, слишком рано! Ей пока не хотелось оставаться с ним наедине.
– Мне так не кажется, Джаред.
– Ты хочешь сказать, что не поедешь без провожатых? – Коринн кивнула, а он вздохнул. – Тогда, конечно, приглашай весь дом. Выедем, как только все будут готовы.
От красот долины Ваймеа захватывало дух. Такого Коринн еще не видела. Проход в долину охраняли скалистые утесы, их подножья покрывали заросли огромных фикусов и другая пышная растительность. В ущелье пробивала себе путь узкая речушка. Коринн с Джаредом верхом, а Акела с Флоренс и Майклом в открытой коляске ехали по дороге, которая тянулась вдоль потока. Малия категорически отказалась от поездки, но от этого настроение у Коринн не испортилось. Она решительно настроилась на то, чтобы получить удовольствие от прогулки.
Джаред сказал правду про красивые растения. Тут встречались самые разные по виду деревья – низкие и высокие, различных пород – сандаловые и лаковые деревья, не говоря уже о манго, гуавах и хлебном дереве. Но все затмевали цветы. Любых мыслимых оттенков! Здесь было все! От ярких желто-оранжевых гроздьев каламоны до экзотических пурпурных цветов имбиря. Вся долина была как огромное живописное полотно.
Они ехали, пока коляска могла продвигаться вперед, а потом Акела выгрузила огромную плетеную корзину с едой. Джаред развел костер и принялся жарить цыплят и рассказывать байки. Затем уселся под смоковницей, чтобы наблюдать, как женщины занимаются готовкой. Акела привезла вкуснейшие бисквиты из таро и банановый пирог, которые приготовила для ленча. Из большого кувшина Коринн разлила всем лимонад и затем объявила, что возьмет на себя обязанность следить за Майклом. Он пока еще не ползал, но маленький дьяволенок хватал ручонками все подряд. А то, что попадалось ему в руки, моментально оказывалось во рту. Коринн чуть не завопила, когда увидела, что он отыскал дохлого сверчка.
Джаред не смог удержаться от смеха, наблюдая, как Коринн пытается отобрать насекомое, которое мальчуган крепко зажал в кулачке, да при этом еще старается не прикоснуться к сверчку. Наконец это ей удалось. Она посадила Майкла к себе на колени и крепко обняла.
Оценив, насколько естественно она смотрится с ребенком, Джаред задумался. Дети для него ничего не значили, поэтому он не обращал внимания на Майкла. Но для Коринн ребенок значил очень много. Она хлопотала над ним больше, чем его мать. И было очень странно, что малыш спит с Коринн в одной комнате. Ему стало интересно, почему Флоренс не забрала своего сына к себе. Конечно, комната Нанеки была небольшой, однако…
Акела махнула Коринн, приглашая ее сесть ближе к огню, и та пересела, забрав Майкла с собой, явно не желая опускать его на землю после происшествия со сверчком.
Выпрямившись, Джаред неожиданно обратился к ней:
– Дай его мне, Коринн.
Она медленно обернулась и внимательно посмотрела на него.
Джаред нахмурился.
– О, ради бога! Я ведь его не съем.
Все так же медленно Коринн подошла и явно неохотно передала ему Майкла. Молча постояла перед Джаредом, а потом отошла. Каждые несколько шагов она оборачивалась и смотрела на него поверх плеча.
Ребенок завозился у него на коленях, и Джаред засмеялся.
– В тебе, должно быть, есть что-то особенное, маленький негодник, если моя жена так увивается вокруг тебя. В чем тут секрет?
Судя по всему, Майкла поразил низкий мужской голос, поэтому он вскинул голову и посмотрел на того, кто с ним говорил. Джаред затаил дыхание, увидев обращенные к нему глаза. Они были яркими, зелеными, того же самого цвета, что и у Коринн. Почему он не обратил на это внимания раньше?
Чем больше Джаред смотрел на мальчугана, тем больше вопросов у него возникало. Теперь он понимал, почему Акела считала, что это ребенок Коринн. Все дело было в глазах! Наверное, у мужа Флоренс тоже были зеленые глаза. Необычного и очень редкого оттенка.
Придя к такому выводу, Джаред испытал облегчение. Чтобы успокоить себя окончательно, он решил вычислить возраст малыша. Сейчас ему должно быть месяцев шесть, хотя на вид он мал. Пять месяцев?
Джаред быстро подсчитал, и его дымчато-серые глаза потемнели. Если ребенку действительно пять месяцев, тогда он мог бы быть зачат в ту их ночь в игровом заведении. Но в таком случае это означало, что Коринн выехала на Гавайи сразу после его рождения. Ребенок был слишком мал для такого путешествия.
Разозлившись, Джаред выкинул все эти мысли из головы. Коринн не стала бы лгать ему о его собственном ребенке.
Майкл пополз вверх по широкой мужской груди. Приблизив личико к лицу Джареда, он осторожно вытянул ручонку и дотронулся до его щеки. И тихо захихикал. Этот смех был невероятно заразительным, и уже скоро, удобно устроившись на груди Джареда, ребенок доверчиво положил головку на его плечо.
Джаред был тронут намного больше, чем мог себе в этом признаться. Господи, он бы все отдал за то, чтобы у него был такой же сынишка! Эти глаза не давали ему покоя. И черные волосы. Такие же, как у него! Он быстро пришел к решению написать одному человеку, который смог бы разрешить его сомнения. Ему было неприятно обращаться к этому человеку с любой просьбой, но Сэмьюэл Барроуз наверняка должен знать, родила его дочь ребенка или нет. Потребуется подождать еще месяца два, пока придет ответ, но это позволит ему еще ненадолго задержать Коринн. А сейчас надо обо всем позабыть. Нет никакого смысла травить себя мыслями на эту тему.