рови. Человек хрипел и всем своим видом взывал к помощи.
Софья Марковна вздохнула. Единственное, что сейчас было бы банальнее, чем просто наткнуться на какого-нибудь Темного, тихо расправляющегося со своей жертвой, было найти саму жертву, подыхающую от ран. Неужели она не так истолковала Предсказание? А как же тогда обострившееся ни с того ни с сего ведьминское чутье, вопящее о сильнейшей магии?
В этот момент светловолосый человек поднял голову, и ведьма снова почувствовала Темную силу. Кряхтя, она присела на корточки и уставилась в полные страдания серые глаза. Помогать она не торопилась. Неизвестно, какой нелюди это дело, но в разборки между Темными встревать не хотелось бы, особенно не имея более прежней силы.
— Не можешь ни говорить, ни двигаться? — спросила она.
Светловолосый еле заметно кивнул. Значит заклятье. Она потрогала рукой запекшуюся кровь — та была уже совсем холодной, значит парень лежит давно, как минимум несколько часов.
— У тебя там рана?
Он помедлил, будто обдумывая вопрос, и снова кивнул. И в ту же секунду захрипел и скорчился от боли. Глаза его закрылись, под веками забегали зрачки.
— Столько крови… — не обращая внимания на его муки, вслух размышляла она. — Почему ты еще жив?
Его спазм прекратился так же неожиданно, как и начался, и он уронил голову на пол, потеряв сознание.
— Надо узнать, кто он… — пробормотала Софья Марковна.
Парень, без сомнения, был из Темных. Только тот, кто черпает силы из Темной Материи, способен противостоять такой огромной потери крови. Старательно обходя бордовую лужу, ведьма осмотрелась.
В прихожей, небрежно брошенный на пол, комом лежал бежевый плащ, под лестницей на второй уровень было разбросано с десяток кухонных ножей. Еще дальше по коридору она нашла поваленный на бок стул из столовой и кучу мелких опилок и щепок, вперемежку со штукатуркой и цементной крошкой. Она подняла голову — в потолке зияла сквозная рваная дыра, сквозь которую виден был потолок второго этажа — квартира была двухэтажная, довоенного типа. Похоже, здесь была драка. Софья Марковна подумала было подняться наверх, но решила не тратить времени и усилий. В доме явно никого больше не было.
Светловолосый Непонятно-кто все еще был в отключке, и она решила, что обшарить его карманы не помешает. Причем, начать с плаща, а потом уж, если там не будет ничего интересного, все-таки залезть в эту липкую лужу ногами и постараться перевернуть раненного на спину.
В правом кармане дорогого, судя по качеству ткани, плаща оказался мобильный телефон. Она потрогала черный экран — закодированный, ясное дело. Софья Марковна решила не рисковать с тыканьем наугад — никогда не знаешь, чем еще закодирован телефон Внестороннего, кроме набора цифр. А уж правильный Темный точно не оставит попытку залезть в его телефон безнаказанно. Это значило только одно — что находка оказалась для нее бесполезной. Ведьма вздохнула — придется обшаривать тело.
Подошла поближе, постояла, раздумывая, как бы это получше сделать, кряхтя наклонилась, опершись на клюку… и чуть не отпрыгнула, столкнувшись взглядом с потемневшими от гнева серыми глазами — парень опять пришел в себя.
Быстро соображая, как объяснить свое поведение, она показала ему мобильник.
— Позвать кого? Мне нужен пароль.
Но, похоже, он только и мог, что хрипеть и двигать головой.
— Я немного читаю по губам. Ты говори по одной цифре, я буду повторять, а ты кивай, если правильно.
Он в изнеможении положил голову на пол и что-то беззвучно прошептал. Ведьма склонила голову параллельно с ним и повторила:
— Буквы? То есть не цифры, а буквы, так что-ль?
Он слабо кивнул и произнес еще что-то.
— И? Первая «И»?
Парень нетерпеливо поморщился — на мотание головой он очевидно был неспособен. И повторил еще раз. Софья Марковна заметила, что перед тем, как раскрыться, его губы отталкиваются друг от друга, будто пытаются произнести звук согласной буквы.
А ведь он не по-русски говорит, поняла Софья Марковна.
— Le Francais, что ль? Нет? Английский? — незнакомец поморгал.
Язык Шекспира старая ведьма знала, как это принято говорить, «на уровне средней школы», и уж точно хуже французского, бывшего в ходу в дни ее юности. Способность понимать и говорить на всех языках мира улетучилась вместе с лишением ее натуры Внесторонних сил.
Пришлось опираться на скудные людские знания. Софья Марковна напрягла память.
— Пи?
Он опять поморщился.
— Би?
Парень моргнул, что должно было означать кивок.
По очереди, она повторила вслед за ним оставшиеся буквы кода и, подслеповато щурясь, набрала на черном экране буквы: «B», «U», «R», «N»[1]. Телефон озарился голубым.
— Ну вот и славно. Посмотрим, кто ты такой есть, голубчик.
Софья Марковна уселась на ближайший стул и стала листать контакты. Внесторонний мир Москвы она знала хорошо и надеялась увидеть знакомые имена. Однако, к ее разочарованию, имен было мало, и все сплошь незнакомые. Нездешний, значит — оттого и английский.
— Ты точно не ведьмак, — рассуждала она, — я бы почувствовала. И не демон — те трансформируются, когда ранены. То же и зумэ.
Она присмотрелась к его красивому, холеному лицу, к светлым, почти белым волосам. Ну уж, само собой, такой красавчик не из волколоидов. Те и в людформе страшны, что твои черти из Преисподней. У гоблинов вообще людформы нет. Чистые эльфы, конечно, бесподобные красавцы, однако ж, Темными никогда не становятся. Разве что этот из Серых… Да нет же, Серые эльфы обычно маленькие и хрупкие — а этот бугай под два метра ростом…
Вот ведь загадка. Парень гневно взирал на нее с пола.
— Ладно, ладно, — сжалилась она. — Кому звонить-то? Говори опять по буквам.
Он беззвучно продиктовал имя — Стивен.
Стивен так Стивен. Ведьма легко нашла нужный контакт в телефоне и набрала номер. Через пару гудков, будто на том конце ждали звонка, запыхавшийся голос заблажил — тоже по-английски.
— Hello? Hello? My Lord, is this you? Oh God, Zora, it’s him calling! Are you all right, my Lord?![2]
Из всего сказанного Софья Марковна Марковна поняла лишь словосочетание «My Lord», отодвинула бьющийся в истерике телефон от уха и оторопело взглянула на того, кто, по всей видимости и носил этот титул. «Лорду» снова было плохо, он зажмурился и корчился в судорогах.
— Who is this? — заподозрили в трубке. — What happened to Lawrence?[3]
Ведьма прокашлялась и наконец ответила, по-русски. Она знала, что ее поймут.
— Плохо вашему Лоренсу. Какое-то сильное заклятье.
Человек в телефоне замолчал, будто передавая роль переговорщика кому-то еще, и спустя мгновение в разговор вступила женщина.
— Вы из Внешних? Где вы? Кто вы? — на чистом русском, холодным голосом она потребовала сразу же кучу информации.
Софье Марковне допросный тон какой-то далекой сучки не понравился. Какой бы могущественной ни была свита этого недобитого «Лорда», они точно не знают, где его искать. А это значит, что условия здесь будет ставить тот, кто знает.
— Хотите спасти вашего дорогого Господина, извольте сначала ответить на мои вопросы, — не менее холодно парировала старая ведьма. О да, она тоже умела быть сучкой.
В телефоне тихо посовещались.
— Что вы хотите знать? — наконец спросила та же самая женщина, только уже куда более миролюбивым тоном.
Что ж, так-то лучше, подумала Софья Марковна и задала самый интересующий ее на данный момент вопрос.
— Какой такой породы ваш Лорд Мадуг? Я что-то никак не признаю.
В трубке хмыкнули.
— А не убежите со страху?
Какие же дурни прислуживают этому парню. Чем грознее порода, тем выгоднее сделку она заключит.
— Всемогущий Господин Мадуг — наипервейший из людей! — запели в трубке. — Он есть Первородный Человек, Божественный Луч в человечьем теле, наш безмерно любимый Темный Властелин…
Софья Марковна отняла телефон от уха и нажала отбой, надеясь, что номер заблокирован, и перезвонить сюда не смогут. Подошла к окну гостиной, выглянула на тихую ночную улицу — убедилась, что ее личный шофер все еще на месте. Затем вернулась в прихожую. Плотно закрыла входную дверь, подперла ее стулом из кухни, прислонилась к стене и только тогда выдохнула.
Первородный, значит. Тот самый Первородный.
Обойдя следящего за ней взглядом поверженного Темного Владыку, ведьма снова села на стул, думая с чего бы начать. Трудно торговаться с тем, кто может вышибить тебе мозги, не сходя с места.
— Так вот кого демоны ищут по всем Землям уже столько лет… — обращаясь то ли к себе, то ли к нему, пробормотала она. — Значит, действительно, назревает что-то серьезное…
Лорд Мадуг скривил рот в злобной усмешке, что, по всей видимости, должно было означать «еще бы».
Она решилась.
— Меня зовут Софья Зарецкая, дочь Владлены из Приднестровья, из клана Астафьевых по отцу. Я — Темная ведьма, Внесторонним судом лишенная сил. За твое спасение, Господин, я хочу высочайшего покровительства для себя и своей дочери… хоть она этого и не заслуживает… и всех благ, коими обладает твоя свита.
А она умеет общаться с Темными Властелинами, оказывается. Софья Марковна осталась очень довольна своей речью. В меру нагло, в меру почтительно.
— Готов ли ты скрепить нашу сделку Нерушимой Печатью? — добавила она для пущей торжественности.
Лорд Мадуг закатил было глаза, вероятно пытаясь показать, что подобная пафосность ему не по нраву, но тут лицо его перекосилось от болевого спазма, веки закрылись, руки задрожали. Софья Марковна теперь догадывалась, что происходит — так его дух залечивал плотскую рану. Вот почему он до сих пор не умер. Если бы не сильнейшее обездвиживающее заклятье, вероятно, он давно уже был бы на ногах.
Пока Темный Лорд корчился в судорогах, ведьма начала действовать. Убрала стул от двери, спустилась на улицу и жестом приказала таксисту выйти из машины и следовать за ней. Спотыкаясь обо все, что только попадалось на пути, несчастный бородач проковылял за ней в квартиру, и, бессмысленно озираясь, остановился посреди прихожей.