И что теперь? Сдаваться, что ли? Малодушию нет места в керстовской философской модели мира. Поскольку по самому факту наличия души большие вопросы имеются.
Мысли путанные, но глаза и руки дело делают. Людей Игорь видел: двое скрывались за оградой посольства — похоже, снайперы. Но попробуй их там достань из автомата — только пол-уха и видно. По чубакрам стрелять? Смысл? Тут дивизион РСЗО был бы к месту.
Видимо, по какому-то сигналу масса чубакр пришла в движение — один из флангов двинулся слаженным потоком, резво сворачивая в переулок, обтекая торец дома и исчезая во дворе. Лохматые головы двигались прямо под керстом — все-таки они разные, вон лысеющий побежал, наверное, не просто клоны. Идут дисциплинированно, команда «слева по три, марш!» явно отработана.
Вот! Везет иногда керстам. Расталкивая мохнатых, наперерез потоку пробивалась слаженная группа — судя по наглости, очевидные люди, и вполне живые. Девять человек, одна явно баба. Разгрузки, разномастное оружие: пара автоматов или дробовиков типа «Сайги», остальные стволы мало-опознаваемы… Собственно, нам без разницы. Игорь вскинул автомат…
Первая очередь оказалась, как ни странно, удачна, остальные так себе… Может, осыпавшиеся стекла помешали. Но накрыл — корчились на асфальте, один пятился от дома, наугад бил по верхним окнам. Пышные пышки из стола — «Сайга»…
Игорь срезал стрелка — тот рухнул по-киношному раскинув руки и далеко отшвырнув оружие. Но свое дело сделал, отвлек, — двое уцелевших из группы успели проскочить за угол. Ничего…
Игорь спрыгнул со стола — вовремя — стукнула в переплет пуля. Засекли. Керст, почти не глядя, выпустил короткую очередь по забору. Успел отметить как кто-то из подстреленных штурмовиков ползет к тротуару. Раненые, они, отягощают противника. Даже такого странного.
Игорь вылетел в коридор. Лифт ждал на этаже, отлично, не подводит техника.
— Первый! Одну группу накрыл. Шли к дверям. С оружием.
— Давай-давай, Второй, дерзай. Я тоже пощипал.
— Слушай, они нам бутылок в окна не накидают? Волокли что-то такое.
— Вряд ли. Горючки не будет — им дом целым нужен, без пожара. Вы повнимательнее — чубакры прутся.
— Принял. Понял.
Игорь вывалился из лифта. Ворона сидела за углом на помятом стуле и возилась с телефоном. Рядом с девушкой стоял дворницкий лом.
— Провод подключила, но все равно…
— Бросайте. Лохматые идут.
Захрустело сразу у всех окон — лезли. Игорь прыгнул ближе к дверям авиакасс, стараясь не терять из виду и главный вход. В окна уже заползали подсаживаемые снизу чубакры. Короткие очереди АКСа выбрасывали их назад или валили на пол… Корчилось на столе раненное существо, сшибало лапами карандашницы и органайзеры. Непрерывно лезли следующие. От поста закричала Ворона — пришлось отступить. Автомат смел втискивающихся в центральные двери лохмачей, снаружи затоптались, не в силах перебраться через груду мертвых и полумертвых тел. Игорь кинул опустевший магазин девушке, поймал свежий… лязг раскаленного затвора… теперь обратно. Из двери авиакасс уже выглядывала волосатая башка. Прятаться от пуль чубакр не стал, наоборот, бросился навстречу, замахнулся палкой. Две пули пронзили каштановую грудь — едва заметные отверстия, зато со спины полетели шматки крови, прилипли к камню облицовки. Это хорошо — на цель не больше двух патронов…
Керст очистил комнату касс — гости сами торопились на пули, видимо, пытаясь заслонить собой окна. Автомат их валил, опережал, успевая достать и оконный проем, лопалась голова очередного взбирающегося лохмача… Раненые чубакры ползли к стрелку, в отчаянии швырялись чем попало… в Игоря прилетел увесистый скоросшиватель. Валились на пол стеллажи, длинными осенними листьями порхали бланки авиабилетов…
Керст понимал, что сейчас их сомнут… Его сомнут. Поскольку девушка-Ворона вообще не боец. А он… да, солдат, но вовсе не профи-стрелок. Какой там опыт автоматчика, разве что запись номера оружия в военном билете. Но руки делали что нужно, безошибочно вталкивая полные магазины, швыряя пустые девушке. Ныло разбитое колено, чувствовались сломанные ребра под бронежилетом. Но не мешали. Наверное, для этих минут и держит наш Город керстов…
Снова центральные двери. Здесь нападающие умудрились распахнуть обе створки, выволакивали наружу трупы. Пространство для волны готовят. Разумно…
Игорь одиночными выстрелами свалил пятерых возящихся в дверях чубакр — убивать не нужно, достаточно колени-бедра прострелить. Уже не бойцы, только мешают другим…
— Сейчас! — предупредила Ворона. Она выглядывала из-за угла, продолжая ощупью снаряжать магазин. Патроны россыпью катаются на растянутом между колен подоле, пальчики методично вгоняют в горловину.
— Понял, — сказал керст. — Девушка, а вы бесценны.
Он успел дать короткую очередь в кассы, тут поперли с обеих сторон…
Бойня. Не бессмысленная, скорее, механическая. Предельно напряженная. Успеть выстрелить в лоб, довернуть ствол, — и следующему. Раз-два, три-четыре… шаг назад… пять, шесть… Падали чубакры, брызгали чистой, очень живой кровью, теснили полумертвого… 12, 14… Колено задел удар бруса. Равновесие держим! От дверей лезут… 20, 21… в лоб не попал… 27, 28… Смена…
Пришлось отступить уже к углу, отдав и авиакассы и почти весь вестибюль. Может и к лучшему — автомат можно было просто отдавать назад — полубогиня принимала, меняла магазин, передергивала затвор… Игорь в эту паузу отрабатывал пистолетом — переводя ствол с морды на морду, почти в упор. Вспышка обжигала лохмы чубакр, казалось, сдувая головы. Обрывки шей выбрасывали розовую взвесь… 15, 17… Лежат как шпроты, но лезут, лезут…
— Заряжать нечем, — крикнула Ворона, отдавая автомат. — Только в «рожках».
— Понял…
Автомат встретил пулей очередную харю, существо повалилось, кажется и уже мертвое пытаясь укусить за колено. Сейчас сомнут. Патроны только внизу, на складе, попробуй сейчас туда пробейся. Ничего, еще почти сотня автоматных, да три кассеты к «Нете», повезет, вестибюль доверху набьем.
17, 18…
— Сзади! — крикнула Ворона.
Игорь не услышал — почувствовал, что им стреляют в спину. В тыловом коридоре, у межэтажной лестницы пригнулись темные мелкие фигуры. Не чубакры. Вспышки выстрелов, Вера-Ника едва не роняет пистолет и кассету — ей в руку ударила пуля, с гнусным визгом ушла в рикошет. Вот суки! Игорь высадил в сторону лестницы магазин, пытаясь свалить всех сразу. Там падать не хотели, отвечали вспышками. АКС в руках керста умолк — как всегда не вовремя. Но там падают. Пытаются развернуться к лестнице, но валяться… Стук маузера пробивается даже через стоны и многоголосое «гы!». Ванька, скотина, засадный полк изображал. Начоперот спрыгнул в кучу тел под лестницей, заковырялся…
Игоря схватили за горло, начали опрокидывать назад. Лапа чубакра оказалась неожиданно мягкой и прохладной, но цепкой. Керст пытался устоять, стукнуть автоматом назад, но приклад у АКСа не тот — хиленькая легенькая рамка-железка…
Лицо Вороны — темное, абсолютно равнодушное — истинная богиня. Забрала автомат, вложила в руку «Нету». Выпрямилась…
Вот он, лом, — заслуженный, отполированный руками Петровича, частенько подрабатывающим дворником, да и сам хозинспектор, бывало, брался за лаконичный инструмент — внезапно стал мечом, кончаром, сулицей-рогатиной и вообще хрен знает чем еще. Вера-Ника пребывала в запредельной ярости — ее уколы и удары в равной степени сносили как чубакр, так и облицовку стен.
Игорь подумал, что никогда больше не сможет ебать столь страшное существо. Или наоборот? Все другие бабы уже неинтересны, ибо столь же прекрасна, как и страшна…
Чрезвычайно уместная мысль улетучилась. Игорь стрелял из-за плеча девушки, расчищая путь. Не задеть бы огнем черное ушко…
…Три, четыре… пять-шесть…
— Вперед! К лифтам пробиваемся! — орал-хрипел за спиной начоперот.
…Тринадцать, четырнадцать…
Ворона скверно выругалась — дотягиваться ломом больше было не до кого. Оседала каменная пыль, сползали по стене потеки красного. Вестибюль был на две трети полон телами — словно заглядываешь в огромную морозилку. Только здесь все свежее. Было слышно, как в дверях возятся, пытаясь растащить тела, но там работы порядком…
— Чего встали⁈ — пробормотал Вано. — Сейчас стрелки подтянутся, накроют. На этажах еще две группы, не меньше. Я, конечно, проредил, но где их всех перебьешь. А вы какого черта не в подвал отходили, а к лестнице пятились?
— Хер его знает, товарищ начальник. Вы руководство на самотек бросили, вот и…
— Дошутишься, Игореха. Им же подвал нужен. Хорошо что не осознали, этой… гекотомбой увлеклись.
— «Гекатомбой» — поправила Ворона. — Ни один Гек Финн здесь не пострадал. Я надеюсь.
Она посмотрела на Игоря.
— Впечатлен, — признался керст. — Пока не понял в какую сторону. Но эмоции очень сильные.
— Товарищи, идите в жопу со своими игрищами! — возмутился начоперот. — Сейчас отходим в подвал, закрепляемся, пока они по подвальному коридору не просочились. Ничего, еще продержимся. Жаль, трофеи никакие, — Вано с отвращением посмотрел на облезлый «макаров» в своей руке. — Неимущий спецназ у этой Психи. Исключительно на численное превосходство надеются, выродки. Вообще они странные, определенно больные. Видимо, это Псих-зараза сказывается. Впрочем, нам-то что до ихней бандитской природы. Наше дело — не пустить!
— В подвале нас тупо завалят мясом, — предположил Игорь.
— Это ты правильно мыслишь. Окопаться на высоте, на просторе, было бы куда предпочтительнее. Но что нам дано, то дано, — напомнил начоперот.
— Что, если я их с фланга-тыла вздрючу? Лифты пока работают…
— А если тупо застрянешь? Обстановка нестандартная.
— Лифтам пофиг — они механические. Встанут, стопор сниму, дверь отожму, не в первый раз.
— Что ж, подергать было бы не худо. Ничего не теряем, кроме своих цепей. Только это… — Вано поколебался. — На этажах худо. Кто не ушел, заразились. Имей ввиду.