Двадцать дней пролетели как один. Кстати, купался часто, хотя с одной рукой, вторая обездвижена, было сложно, но ничего, получалось. Хотя и на мелководье. Побережье Азовского моря было недалеко от передовой, немцы часто бомбили Ейск. До нас не доставало. Комплекс новых зданий санатория был в четырёх километрах от окраин города. А там меня выписали, вообще санаторий не пустым был, по сути переполнен. Даже в коридорах койки стояли. У меня как у Героя своя палата была, отдельная, поэтому я и был всем доволен. Тут я не задержался, сразу в Крым. Долго работал по немцам там, и крымским татарам. Тем кто пошёл на них работать. Таких хватало. Почти все тылы зачистил. Нечем было наступать, что румынам, что немцам. Три лагеря военнопленных освободил. Я их и когда аэродромами разных частей ВВС занимался ранее, также освобождал. Тысяч сто думаю освободил. Сколько до наших дойдёт не знаю, но шансы есть. Две недели в Крыму, оттуда под Харьков. А я хорошо поработал там. Конечно Харьковская катастрофа и тут случилась, но не с такими потерями, наши всё же вывели часть войск и смогли создать новую оборону, на данный момент немцы и её сбили, но встали на новой. О Сталинграде им остаётся только мечтать. Да, история стала меняться. У Харькова я освободил двенадцать лагерей для военнопленных, лично понятно не появлялся на виду, големы сами всё делали в форме бойцов НКВД, себя не светил, неплохо поработал, четыре ночи заняло.
Дальше работал по карательным батальонам, что сформировали немцы, и стал смещаться на юг. Узнавал у пленных офицеров где они на данный момент находятся, и навещал. Там потом к финнам перебрался. В планах было тут месяц поработать, и уйти к румынам. Однако я стал свидетелем развлечения финских солдат, в тылу, недалеко от передовой, те даже детей не пожалели. Жаль не успел, концовку только застал. Как потом сообщили языки, перед смертью, приказ стоял зачистить территории от нежелательных элементов, тут будут жить только финские граждане. То есть, финские каратели были. Я так озверел… До поздней осени, когда уже снег начал сыпать, работал по их тылу. В результате они ещё в начале сентября, подписали кабальный договор с Союзом, тут ещё англичане надавили, чтобы наши согласились, что выходят из войны, вернувшись к прежним границам и заплатят за всё порушенное. Ну подписали и подписали, вон в Ленинград дороги открыли, деблокированным тот стал, только это не избавило их от меня. До начала ноября работал, и там улетел в Москву. А мне скоро медкомиссию проходить. На момент подписания договора с Союзом, мной было уничтожено, почти сто тысяч финских солдат и офицеров, весь флот на дне. Почти вся авиация выжжена. Множество складов, мостов, дамб, заводов и фабрик взорвано, или сожжено. Опыт по СВО в одной из жизней пригодился. Плюс, к моменту, когда отправился в Москву, ещё около ста тысяч солдат и офицеров в ноль зачистил. Тут я на склады и тылы не разменивался, не рушил гражданскую инфраструктуру, время не терял, чисто по личному составу армии работал. Маршала Маннергейма, со всем штабом, тоже зачистил. Впрочем, президента ихнего также отправил к праотцам. Подписывал договор вновь выбранный президент. Вот такие дела. И я ещё вернусь к ним в сорок третьем, мне на их нейтральность начхать. На месяц. Потом в Румынию.
Надо сказать, наши сразу говорили, не мы там работаем. Поэтому, когда все возмущены были, договор подписан, а их солдат истребляют, да просто уничтожали, наши только руками разводили. Мы уже говорили — не мы. Впрочем, освободившихся сил хватило отбросить немцев от Ленинграда и погнать их по Прибалтике. На двести километров отбросили, потом встали. Сил всё же маловато. Да уж, изменения внесены. Дальше зиму в Москве провёл, ещё десять песен выдал, мол, придумал за лето. Или создал, кому как нравится. Комиссию прошёл, в ноябре. Потом в мае сорок третьего, и снова на всё лето. Сначала к финнам, как и хотел, а потом к румынам. Да сделал также, так поработал на территории самой Румынии, что те тоже поспешили выйти из войны. Сходство с тем, что происходило в Финляндии, те уловили сразу. Одну армию на фронте полностью потеряли, уничтожена, ну и по Румынии месяца два работал, нефтяные промыслы, заводы, фабрики и флот, всё что важно и долго будут восстанавливать, всё было уничтожено. Столицу сжёг, немало гражданских погибло. А то село где я румынский узел охраны тыла побил, румыны выжгли, всех жителей убили. Мстил зеркально. А принципиально. Лагеря пленных освобождал, вооружал, и те снося всё, двигались к своим. Да на всё это и ушло время. В ноябре снова в Москву. Прошёл медкомиссию, всё штатно. Зима пролетела, я просто жил и отдыхал, наслаждался этим временем, мне всё нравилось. В мае сорок четвёртого очередная медкомиссия и снова к врагам в тыл. Какие изменения внёс. Всего май, а наши уже на территории Польши, наступают. Румыны стали нам союзниками. Да и финны на это решили пойти, встать на сторону победителей. Думаю, к концу сорок четвёртого немцы капитулируют.
Впрочем, мне не помешали все эти события поработать территории Румынии и Финляндии. Там ещё есть что уничтожать среди гражданской инфраструктуры. Вот по месяцу и потратил на каждую из двух этих стран. Дальше чисто в тылах немецких армий работал. Кстати, посетил то озеро Белоруссии и достал «Т-40С», боезапас и «ДТ» к нему уже нашёл. Место накопил для танкетки. Вообще работать я предпочитал в спарке. Обычно големы работали, а я со стороны их из станкового пулемёта прикрывал. А тут подумал, надо что-то серьёзное. Ещё летом сорок второго, я стал использовать батальонный миномёт. Одного меня в расчёте хватало. Навострился так точно накрывать, что големы быстро добивали остатки, зачищая. Просто с миномётом проводить такие работы было проще и экономичнее. А когда финнов бил, сменил батальонный миномёт на полковой, причём наш, ещё в Советско-Финскую те захватили, мины-то мощнее, так ещё круче пошло. Я так и в сорок третьем действовал. А вот в сорок четвёртом уже работал немного по-другому. Два голема на «Т-40», я с миномётом, остальные как пехота действовали. Производительность ещё больше повысилась, тем более в основном я работал ночами, днём отсыпаясь. Ночью благодаря сканерам всё видел, а противник нет. Нет, конечно и до этого технику использовали, в основном захваченную, но потом бросали, сжигая, некуда убирать было. А вот «Т-40», да с пушкой «ШВАКТ», вещь отличная. Вот так и развлекался. И да, немцев бил мало, уничтожал дивизии из стран Европы, они ещё воевали вместе. Из Испании, Франции, и других стран. Даже дивизия англичан была. Из пленных сформировали. Тут вообще никто не выжил. Я так и у финнов поступал. Там немало добровольцев было из Дании или Швеции. Мало кто из них домой вернулся. Совсем мало.
В сентябре, я срочно вернулся Москву. Рука действует, меня признали годным, забавно, даже звание капитана дали, и срочно на фронт. Воевал я в танковой бригаде, где «тридцатьчетвёрки» были, включая те что с пушкой в восемьдесят пять миллиметров. Сначала ротой командовал, неделю, а там уже батальоном. Так войну и закончил, в декабре сорок четвёртого, в чине майора, с двумя новыми орденами, «Отечественной войны» второй степени, и вторым орденом «Красной Звезды», и в должности начальника штаба танковой бригады. За четыре дня до капитуляции назначили. Вполне неплохо. Германию мы всю взяли, союзники сильно опоздали. Даже часть Италии и Франции прихватили. Моя бригада как раз во Францию входила, обойдя блокированный Берлин. Всё неплохо, но в отставку отпустили только в апреле сорок пятого. Да подкупил кого надо, так и подписали. Сначала в Рим, а всё, девчата честно отработали, отпустил, щедро расплатившись. Мир, войне конец. Те в шоке, три года жизни пропали, но я уже смылся. Ну и в Москву полетел. Это кстати у меня шестой «мессер». Где разбил при посадке, где осколков от зенитных снарядов нахватался, где банально мотор стуканул, много летал, всякое бывало. В Москве благополучно вышел в отставку, паспорт получил, водительское удостоверение итак имел, раньше сделал его. Ещё в сорок первом. Ну и жил. В основном пропадая по заграницам, но месяца на три-четыре возвращался, чтобы квартиру не отобрали, новые песни выдать, а главное, чтобы меня нашли, если дядя ищет, по изменениям истории в этом мире быстро найдёт причину. И по песням. Так что я как яркий мотылёк. Жду. Вот только найти меня пока я путешествую, почти невозможно. Поэтому местом встречи считаю квартиру, её, как моё жилище, дядя быстро найдёт.
Так и пролетело три года после окончания войны, когда я в очередной раз вернувшись в Москву, в своей квартире обустраивался, на кухне ужинал, услышал уже подзабытый голос дяди. Ну не его голос, этот я не знаю, но обертоны, как он говорит, интонации, точно дядины. Да и представился он.
— Я академик Райнов. Ну и кто ты такой?
— А что, угадать не можешь? — развеселился я, испытывая немалое облегчение. Нашли.
— Я пока не нашёл троих своих сотрудников. Доцента Кириллова, и лаборантов Якуш, и Рейган. Хотя, Рейган девушка, значит кто-то из двоих первых.
— Э-э-э… Надеюсь ты шутишь? Своего племянника Степана Райнова не узнаешь?
— Какой ещё Степан? Степана я нашёл быстро, через два года как установку собрал. Двадцать пять лет назад. Ты вообще кто?
— Так, ситуация начинает проясняться. В одном из перерождений на меня вышел Лето, хакер. Сказал, что ему помог Степан Райнов, личный телохранитель и пилот главы проекта, проникнуть на станцию и уйти в новый мир, получив молодое тело. Только я не тот Степан, я не помогал Лето, хотя он у нас тоже был, ограбил спецхранилище и смылся в один из миров, через перерождение.
— Ага, понял. Извини, ты не наш Степан. Думаешь мой бы племянник без моего на то разрешения позволил себе провести чужого и дать нас ограбить? Так что ты не мой племянник, факт. Ну удачи, чтобы тебя нашёл твой дядя. Если встретимся, сообщу где ты. Кстати, помочь чем? Ты молодец тут всем Райновым помог, мало кто погиб.
— Помочь? Пожалуй. Хочу магический Дар купить. И книги по магии. Тут поживу, поучусь.
— Да не проблема. Десять тонн золота и Дар с учебниками твой. Даже обучим языку, на котором они написаны. Бонусом будет. Время дам золото добыть, через пару недель тут встречаемся.