До приема объекта Яковлев лично проинструктировал охрану, предупредил, что в ближайшее время на предприятие начнут завозить оборудование, опускать сначала в подвал, там освобождать от тары и поднимать в цеха. Так как штат еще не был утвержден, доставка оборудования поручалась специальному воинскому подразделению. Охране был передан перечень автомобилей с указанием марок и номеров, а также фамилий и званий старших колонн.
Потом все проехали в райком, где без шума и суеты отметили это событие.
За происходящим внимательно смотрели наблюдатели боевой группы «Дон» и Губаров, который для этого поднялся на чердак средней школы, новой, пока еще не работающей.
Поэтому доклады прошли не только майору Богданову, но и Ревко. Губаров, взявший отпуск за свой счет, после завершения приема тут же выехал на своем «Запорожце» в Переслав. Там он встретился с Ревко и доложил ему о готовности объекта к приему груза.
Ревко приказал Губарову ехать обратно, вызвал Никифорова. Когда тот поставил «Победу» у ДК, директор позвонил в гостиницу «Варшава».
Ему ответил второй лейтенант спецназа США Митлер:
– Слушаю.
– Извините, вы приехали из США?
– Какая вам разница?
– Я вот подумал, а нет ли у вас фирменных джинсов на продажу?
– Нет, – ответил второй лейтенант и положил трубку.
Ревко закурил, глядя в окно и видя «Победу» Никифорова. Вскоре к ней с сумками подошли Митлер и Халл, забрались на заднее сиденье. Старый автомобиль сразу скрылся из виду.
Теперь осталось только ждать. С Губаровым понятно, он доберется до дома спокойно, а вот американцы? Не остановят ли «Победу» инспекторы на посту ГАИ?
Но все прошло без проблем. Через три с половиной часа, перед окончанием рабочего дня, Никифоров позвонил в ДК.
Ревко сорвал трубку телефона.
– Да?
– Покалымил я, Ефим Макарович, на славу, теперь могу и на вас поработать.
– Обойдусь.
Ревко облегченно вдохнул. Слова Никифорова означали, что американцы благополучно доставлены к Монголу, где уже находилась вся банда. Осталось дождаться приезда Губарова. Но это не сейчас. Американцев госбезопасность проморгала, иначе уже накрыла бы дом Алаева.
Он набрал номер телефонной станции, попросил связь с Москвой.
– Слушаю вас, – ответил Соболев.
– Я из Переслава. По поводу…
– Вы уже звонили, повторяю, принять вас не могу, только консультация. Если вас это не устроит, прошу больше не звонить мне.
Ревко откинулся на спинку стула, прикурил сигарету и подумал:
«Ну вот пока и все! Люди на местах, шеф оповещен, изменений в плане действий нет, иначе он предупредил бы. Остается провести операцию. Потом отход вместе с диверсантами и секретарем обкома по ранее разработанному маршруту. Но для начала следует получить приказ Гербера. А это значит опять ждать. Как надоело! Лучше догонять. Это сделать можно, а вот время не ускорить».
Получил доклад наблюдателей и майор Богданов.
А через час на связь с ним вышел капитан Борданов.
– Майор, мне только что позвонил полковник Старцев. Он передал, что подвоз контейнеров начнется завтра в ночь. И так в течение двух суток. После чего бункер будет закрыт.
– Информацию принял.
– Это еще не все. Полковник считает, что противник начнет действовать без промедления сразу после подвоза груза. Это самый удобный момент.
– Согласен. Мы готовы. Как насчет военизированной охраны?
– Я решу этот вопрос.
– Могу я знать, каким образом?
– Проведу замену на офицеров отделения.
– И что это даст? Только погубишь их. Сопротивляться ребята не смогут.
– Что предлагаешь ты?
– Надо подумать. Хотя давай-ка применим старый, но эффективный прием.
– Какой?
Богданов объяснил.
Капитан усмехнулся и сказал:
– А что, вполне хорошая мысль. Но надо доложить о замысле полковнику.
– Доложи.
– Все, до связи.
Богданов отключил телефон.
Чуть позже капитан вновь позвонил, сообщил, что в центре одобрили план прикрытия бойцов военизированной охраны.
Как и говорил начальник местного отделения КГБ, в ночь с 13 на 14 мая к объекту со стороны улицы Окской подошла первая военная колонна. состоящая из шести тентовых «Уралов», в сопровождении командирского «ГАЗ-69А» и «ЗИЛ-131» со взводом охраны. Машины зашли внутрь, заработал кран.
Утром 15 числа, в пятницу, в квартире Ревко-Линге раздался звонок:
– Это квартира Парфенова?
Агент ЦРУ ответил:
– Нет, вы ошиблись номером.
Сигнал на операцию был получен. Тогда же Ревко созвонился с Никифоровым, приказал ему в ночь убыть в Подгорье и передать приказ второму лейтенанту Кевину Митлеру. Секретаря обкома Макарова Ревко решил предупредить о готовности к отходу позже.
Глава 10
Никифоров подъехал к участку Алаева в 10.20, в пятницу, 15 мая, выбрался из машины.
К нему подошел Обухов, выставленный американцами охранником-наблюдателем, и спросил:
– Чего приехал, пенсионер?
– Весть вам радостную привез.
– Что, приказ поступил?
– А это уже не твое дело. Открой калитку.
Обухов это сделал.
Никифоров зашел во двор. Там, широко расставив ноги, стоял старший диверсант, рядом с ним держался Монгол.
– Доброго дня вам, господа.
– И тебе. С чем приехал? – спросил Монгол.
– Приказ шефа из Москвы передать. Кто у вас тут теперь старший?
Алаев кивнул на американца:
– Он, второй лейтенант Кевин Митлер.
Заморский гость кивнул и спросил:
– Что передал Ревко?
– Поступил приказ на проведение операции.
– Сроки установлены?
– Это на ваше усмотрение, но чем быстрее, тем лучше.
– Что еще?
– Все.
– Зайдешь, чайку попьешь? – спросил Алаев.
– Нет, – отказался пенсионер. – Мое дело передать приказ и обратно ехать. Дома-то оно спокойней.
– Уезжай. Передай Ревко, что дождь пошел, – сказал Митлер.
Никифоров недоуменно посмотрел на лейтенанта спецназа США:
– Какой дождь? День солнечный, тихий. По радио передавали, что осадков в ближайшие сутки не ожидается.
Американец рассмеялся:
– Дождь – это значит операция. Впрочем, можешь ничего не передавать. Главное – приказ. Уезжай.
– Угу.
Никифоров прошел к «Победе».
Проходя мимо Обухова, усмехнулся:
– Чего, Обух, приуныл? Да, дело такое, это не вагоны или хаты вскрывать.
– Да иди ты.
Никифоров уехал.
Второй лейтенант Митлер объявил общий сбор. Бандиты разместились в большой комнате, вокруг стола, на котором лежала карта.
– Слушать сюда! – заявил Митлер. – Выезжаем к райцентру сегодня, как стемнеет. Это где-то после двадцати одного часа. Едем на «Москвиче» и «Запорожце». Что у вас за названия машин? В «Москвиче» Алаев за водителя, я, господа Корнин и Обухов. В «Запорожце» Губаров за водителя, сержант Халл и Гривул. Указываю маршрут движения. – Диверсант провел по карте ломаную линию, которая совпадала с обозначением лесной грунтовой дороги. – Прибытие в Баранино в двадцать два – двадцать три часа. Заходим туда по берегу реки с востока. Машины спрятать, группе рассредоточиться в доме и в сарае, как и предусмотрено планом. В Баранино я уточню задачу. Оружие не разбираем, укладываем в мешок, перевозим на «Москвиче». Экипировка с собой.
Корин презрительно фыркнул и проговорил:
– Это у вас, господин хороший, экипировка, а у нас плащи с капюшонами.
– Они тоже экипировка. До вечера вам подготовка и отдых. Ужин позднее обычного, в двадцать тридцать. Монголу следить за сменой дозорных, проверить еще раз исправность и заправку техники. Все свободны. Халл, останься.
Бандиты разошлись.
Митлер присел рядом с подельником, достал пачку американских сигарет. Диверсанты закурили, и второй лейтенант заговорил по-английски, так, чтобы никто ничего не понял. Он знал, что Монгол наверняка захочет послушать, о чем пойдет речь.
– Как считаешь, Марк, не пустить ли нам шайку русских бандитов на отвлечение и устранение охраны? Так будет проще избавиться от них.
Сержант Халл стряхнул пепел с сигареты и ответил:
– Не думаю, что это лучший вариант. Мы ведь не знаем, что ждет нас в бункере. Нет, Кевин, я считаю, что надо добраться до цели, заложить взрывчатку, выйти на территорию и только потом убрать русских. Я сделаю это очень тихо. Надо только держать поблизости одну из машин, чтобы быстро уйти.
Митлер кивнул.
– Хорошо, согласен. Берем свое оружие, взрывчатку с часовым механизмом и по гранате.
– Гранаты можно оставить.
– Никто не знает, как сложится обстановка. Возможно, они нам понадобятся.
– Ты командир, тебе решать.
– И я решил.
– Хорошо.
Митлер затушил окурок, прошелся по комнате, резко повернулся в сторону подельника и осведомился:
– Марк, тебя не терзает тревога?
– Нет.
– А мне отчего-то не по себе. Все ли продумано, учтено?
– Не вижу причин для беспокойства. Гербер не отдал бы приказа, не будучи уверенным в том, что все условия для операции созданы и нам ничего не угрожает. Ему плевать на русских, но не на нас с тобой.
Второй лейтенант кивнул и проговорил:
– Не догадываются ли о своей участи Монгол и его бандиты?
– Думаю, Монгол догадывается. Это можно проверить.
– Как?
– Если он надумал скрыться, то заберет отсюда все ценности.
– Тебе надо проследить за ним.
– Это невозможно, Кевин. Монгол в любое время может вскрыть свой тайник, забрать все деньги и ценности. Постоянно контролировать его нереально. Но перед выходом вполне можно устроить проверку и машин, и бандитов. Даже не можно, а нужно. Ни у кого не должно быть ничего лишнего.
– Вот тут я не соглашусь с тобой. Не в плане того, что не должно быть ничего лишнего, а в том, что мы выходим на цель не напрямую, а через промежуточную базу, усадьбу Губарова. Монгол и другие бандиты до нее могут иметь при себе все, что им угодно.
– Но тогда все ценное русские вынуждены будут оставить у Губарова. Следовательно, от объекта они не побегут.