– Да вон они лежат связанные. Оба контужены. Второй лейтенант Митлер все же бросил гранату. Легко ранены в руку. Мы привели их в чувства, нужна медицинская помощь, но клиенты живы и говорят.
– Молодец, Слава. Благодарю за службу.
– Служу Советскому Союзу!
– А сейчас быстро убери своих ребят подземным ходом на улицу Двадцатого партсъезда и там ожидай меня. Как понял?
– Понял. Выполняю.
– До встречи. Еще раз спасибо.
– Не за что.
Богданов подозвал к себе бойцов и сказал:
– Приказ полковника Старцева отходить на улицу Двадцатого партсъезда, там ждать.
Дубко воскликнул:
– Старцев? Он что, здесь, в Верховске?
– Думаю, уже на объекте. Все за мной!
Дорохин указал на американцев и спросил:
– А эти?
– Этими займутся серьезно. Старцев сказал мне, что сюда идет целая куча разного важного народа, в том числе представители американского посольства.
Митлер, услышав это, заскрипел зубами.
Жук нагнулся к нему:
– А ты как хотел, ковбой хренов? Историю учить надо было. Тогда знал бы: кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет.
– Старшина! – поторопил подчиненного майор.
Бойцы закрыли за собой потайную дверь и прошли подземный ход, за которым были радостно встречены Казанцом.
Богданов приказал передать базу радиотелефона Жуку, отправил Казанца за Лизой Гурминой, сам вызвал Паненко и спросил:
– Сергей, как дела?
– Заблокировали паром, готовы перекрыть выход боевиков с территории объекта.
– Этого уже не требуется. Тебе с сержантом Кориным выход в начало улицы Двадцатого партсъезда. Там увидишь нас.
– Управились?
– А разве могло быть иначе?
Боевое подразделение КГБ «Дон» вышло на улицу Двадцатого партсъезда, когда начало светать. Офицеры, старшины и сержант уже не прятались, шагали в полной экипировке, с оружием. К ним подошли Паненко с Кориным, а чуть позже старшина Казанец с младшим лейтенантом Гурминой.
– Ну вот мы и в сборе, – сказал Богданов. – От лица нашего командования всем объявляю благодарность. Ну а награды, если таковые будут, вручит начальство. А пока ждем его.
Где-то минут через двадцать на «Волге» подъехал полковник Старцев, вышел из машины, каждому пожал руку, женщине галантно поцеловал.
– Операция успешно завершена, – сказал он. – Сейчас на объекте активно работают генерал-майоры Лазарев, Ермаков, высокопоставленные чиновники МИДа, первые секретари обкома и райкома, милицейское начальство. На место диверсии приглашен заместитель посла США в СССР с помощником. Там же съемочная группа телевидения, журналисты ведущих газет. В общем, разборка не детская. Все же на территории СССР задержаны военные из элитного американского подразделения «Атлант» и, что важно, при попытке проведения диверсии. Это очень серьезно, а для американцев и позорно. КГБ сумело посадить ЦРУ в лужу, да еще и заполненную дерьмом. Но пусть разбираются. Сейчас подойдет автобус, и вы поедете в Москву. Сначала на базу, затем домой. Для раздачи медных труб вызову дополнительно.
На улицу Окскую выехал «ПАЗ».
– Это ваш транспорт, – сказал Старцев.
– А наше имущество в пионерском лагере? – спросил Богданов.
– Не беспокойся, его заберут и доставят куда надо.
– Значит, домой?
– Домой.
Водитель автобуса просигналил, чтобы офицеры сошли с проезжей части, остановился, раскрыл двери.
Богданов подал команду:
– К машине, по местам!
Он хотел бы познакомиться, а заодно и попрощаться с Бордановым, но приказ есть приказ. Руководство КГБ не желало светить свою боевую группу.
Эпилог
Подполковник Яковлев проснулся от звонка городского телефона и удивился. Кто это еще? Он поднялся, прошел к столу, снял трубку.
– Слушаю!
– Это полковник Давыдов. Доброе утром, Александр Михайлович.
– Доброе. Слушаю вас.
– Одевайся и выходи из гостиницы. На улице поговорим.
– Не понял, – заявил Яковлев. – Вы в Верховске?
– Странный вопрос, Саша.
– А, ну да, иду.
Подполковник вышел и увидел, как по пробудившемуся райцентру носились машины самых разных марок. И «Волги», и «Чайки», и даже американский «Форд».
– Что это значит, товарищ полковник? – спросил Яковлев.
– А это значит, что комитет силами боевой группы спецназа «Дон» успешно провел антитеррористическую операцию на объекте ноль-ноль-два. И то, что все предатели, а также агенты ЦРУ, работавшие против нас по хранилищу, нейтрализованы. А в Верховске сейчас идет представление советской стороной американским дипломатам факта агрессивных действий их граждан из состава элитного подразделения ЦРУ.
– Но как?
– Ты, Саша, извини, что использовали мы тебя втемную, но иначе контроперацию было не провести. Мы сосредоточили внимание диверсантов на тебе как на кураторе объекта. Одновременно и скрытно была задействована боевая группа. Сообщать тебе о ней мне было запрещено заместителем Андропова. Так что извини, но по-другому я поступить не мог.
– Да я не в претензии. Просто как-то неожиданно все!
– Для американцев и местных предателей еще более неожиданно.
– А где трупы бандитов?
– На складе.
– Как? Там же контейнеры с биологическим оружием.
– Там, Саша, были пустые контейнеры.
– Вот оно что. А почему заместитель председателя КГБ запретил вводить меня в курс операции? Ведь я мог быть полезен.
– Очевидно, зная тебя лично, генерал-полковник и отдал такой приказ. Ведь ты попытался бы предотвратить действия бандитов. А это ставило под угрозу работу спецназа.
Яковлев покачал головой:
– В общем, меня выставили этаким болванчиком. Конечно, кто-то должен был сыграть эту роль. Но я боевой офицер, товарищ полковник. Ведь кто-то из Верховска осуществлял связь с группой.
– Естественно. Капитан Борданов.
– Ему, значит, генерал доверил участие в операции, мне – нет.
– Да пойми ты, для подставы Борданов не годился. Он руководитель местной Конторы, ты же старший офицер центрального аппарата.
– Ладно. Проехали. Как вышли на агентурную сеть?
– Через Никифорова. Пенсионер сам явился в областное управление и запросил связи со мной. Не захотел на старости лет в тюрьму. Он посвящал нас во все дела бандитов, Ревко-Линге, его шефа Гербера и главного предателя, секретаря обкома. Бывшего, естественно.
– Ясно. Значит, я могу собирать вещи?
– Да, поедем вместе.
Подумав, Яковлев спросил:
– Просьбу разрешите?
– Давай свою просьбу.
– Позвольте мне на сутки задержаться в Верховске?
– Это связано… впрочем, хорошо. Можешь даже на двое суток задержаться.
– Благодарю.
Наутро весь Верховск гудел, как улей. Столько разного начальства и даже иностранцев местные жители не видели никогда. Инспекторы ГАИ трудились во всю силу, успевали перекрывать дороги для проезда лимузинов, представительских машин.
Зубкову Яковлев смог застать только ближе к обеду.
Она буквально накинулась на него:
– И ты все время молчал, не говорил мне о том, что у нас в райцентре действует целая диверсионная группа американцев!
– Не поверишь, Галя, но я, как и ты, ничего не знал о диверсантах.
– Как это? Ведь ты же был здесь старший.
– Нет. Оказалось, что я являлся всего лишь марионеткой в руках руководства. Но и это должен кто-то делать.
– Не понимаю, как тебя оставили не у дел.
– Я свою роль сыграл. В той операции, которая была запланирована в Москве, спецназ справился с задачей, а это главное для комитета.
Зубкова взглянула на подполковника и тихо спросила:
– А для тебя?
– Для меня важно, как ты отреагируешь на мое предложение стать моей женой.
– Что? Ты делаешь мне предложение?
– Да. Руки и сердца на веки вечные.
– Но как ты себе представляешь нашу совместную жизнь? Я здесь, в Верховске, ты в Москве.
– Значит, нет?
– Значит, да. Но жить мы должны вместе.
– Естественно.
Она прижалась к нему.
– Знаешь, Москва – это, конечно, хорошо. Там столица, театры, музеи, Красная площадь. Но я так привыкла к Верховску. Мне будет нелегко в Москве.
– Мне тоже понравился Верховск.
Зубкова оторвалась от него:
– Что ты хочешь этим сказать?
– То, что капитан Борданов засиделся здесь в капитанах, а я так и не смог привыкнуть к суете Москвы.
– Ты?…
– Да, я хочу сказать, что сегодня же, пока начальство здесь, подам рапорт о переводе в отделение государственной безопасности Верховска.
– Ты и правда это сделаешь?
– Слово офицера.
– Но ты ставишь крест на своей карьере.
– Зато обретаю гораздо больше. Жизнь с тобой.
Зубкова покраснела, как девочка.
– Даже не знаю, отговаривать тебя или нет.
– Не стоит. Это дело решенное. Да что говорить впустую, поедем в райком, там дождемся начальника, все сразу решим и зайдем в ЗАГС.
– Прямо сразу?
– А чего резину тянуть, Галя?
Благодаря ходатайству полковника Давыдова и генерал-майора Ермакова рапорт Яковлева был удовлетворен. Его назначили начальником отделения КГБ по Верховскому району. Капитан Борданов был направлен на должность Яковлева с присвоением очередного звания.
Свадьбу Александр и Галина хотели сыграть скромную, но вмешался первый секретарь. Гуляли два дня в ресторане.
За операцию в Верховске майору Богданову было присвоено звание подполковника, Дубко стал майором, Терко – капитаном. Указом Президиума Верховного Совета СССР Богданов был награжден орденом Красного Знамени, остальные, включая младшего лейтенанта Гурмину – орденом Красной Звезды.
Бывшего секретаря обкома партии Макарова и Губарова-Кучера Верховный Суд СССР приговорил к высшей мере наказания. Никифорова осудили на два года условно. Разыгравшийся международный скандал на некоторое время отбил охоту у ЦРУ на проведение подрывной деятельности против СССР. Линге, Гербера с женами в качестве жеста доброй воли советские органы передали США. Так закончилась очередная операция группы спецназа КГБ «Дон» и началась подготовка к решению других, не менее важных задач. Холодная война продолжалась.