1
Приняв ванну, Джим старательно оделся и занялся обычными делами. Для начала он проследил за уборкой в комнатах, где не было маджат, но дом был полон звуков их присутствия, а дела, которыми он мог заняться, быстро кончились, оставив лишь пустоту. Испуганный домашний ази крутился на кухне, и они вместе готовили в положенное время еду – два ненужных существа, поскольку у Джима совершенно не было аппетита, да и у того ази, наверняка, тоже. Однако забота о здоровье входила в их обязанности.
Наконец подошло время ужина; лихорадочное движение в саду не прекращалось весь день, так же как и работа в подвале. Близилась ночь, о которой Джим предпочитал не думать.
– Мет-марен.
В дверях стоял Воин, и домашний ази отскочил от стола к стене, в панике уронив тарелку.
– Успокойся, – жестко бросил ему Джим, вставая. – Твой контракт здесь, и маджат не причинит тебе вреда.
Воин подошел ближе, ища прикосновения и вкуса. Джим дал их ему.
– Ази Мет-марен, – узнал его Воин. – Джим, эта особь ищет королеву Мет-марен.
– Ее здесь нет, – ответил он, стараясь подготовиться к следующему прикосновению клешней, к касанию губ антеннами. Помимо своей воли он задрожал, но уверенность, что маджат не причинит ему вреда, помогла перенести все спокойно. Даже больше: пока она отсутствовала, маджат были чем-то связанным с ней. Он коснулся Воина так, как это делала она, чтобы его успокоить.
– Нужна Мет-марен, – настаивал Воин. – Нужна. Нужна. Сейчас.
– Я не знаю, где она, – объяснил Джим. – Уехала.
– Сказала, что скоро вернется. Не знаю.
Воин выбежал из кухни, промчался через коридор в сад, в спешке повредив дверь. Джим последовал за ним, оставив перепуганного ази. Он выглянул в уничтоженный сад, где в земле виднелась большая яма там, где подкопали стену соседней резиденции. Ази-охранники стояли на постах, но как можно ближе к своим комнатам. Джим обошел яму и прошел мимо охраны. Он искал Макса, нашел его в комнате и рассказал о требовании Воина. Он сам не знал, что хотел бы услышать.
– Мы должны остаться здесь, как нам приказано, – заявил Макс. Его квадратное лицо ничего не выражало и лишь в глазах появилась тень неодобрения по отношению к ази, предлагающему нарушить полученное распоряжение. Джим заметил это, удержался от ответа и направился к выходу. У дверей он заколебался, неуверенность накинулась на него с такой силой, что он почувствовал резкую боль в животе. Курган настаивал; Раен не оставила бы без внимания срочное сообщение. Она должна была узнать.
Его задача заключалась только в поддержании порядка в доме. Но сейчас Раен требовалось что-то другое. Он помнил, как она смотрела на него перед отъездом обеспокоенная, потому что оставляла все дела ЕМУ, не понимающему даже половины того, что должен.
Он оглянулся и неуверенно окликнул:
– Макс!
Могучий охранник ждал.
– Приказ? – спросил он, ибо получил такое распоряжение.
– Я иду наверх, ты руководишь внизу.
– Она говорила, что это твоя задача.
– Она говорила, что я должен следить за всем, Я иду наверх, нужно кое-что для нее сделать. Ты займешься делами здесь, таков мой приказ. Я за это отвечаю.
Макс склонил голову, принимая распоряжение, Джим вернулся тем же путем, через разоренный сад, мимо домашнего ази, убиравшего осколки разбитой тарелки, мимо компьютера с экранами, высвечивающими сообщения для Раен. Стены дома дрожали от песни маджат; Воины неподвижно стояли в темных уголках холла.
Из двери в подвал выбежала ази маджат, нагая, неся голубой слабо сверкающий огонек. Она улыбнулась и, проходя, коснулась пальцами его руки, а он задрожал, видя безумие на ее улыбающемся лице. Появился мужчина, моложе тех, что покидали клетки для каких-либо других работ, в глазах его таилось то же безумие, за ним выбежала целая группа, а идущий сзади Воин подгонял их свистом.
Джим убежал, испугавшись, что по ошибке они потащат его с собой, втолкнут в темную яму в саду. Он помчался по лестнице, ворвался в спальню, проверил, пуста ли она и запер дверь.
Прошло несколько минут, прежде чем он сумел разжать стиснутые пальцы. Часть его разума не хотела идти дальше… предпочитая скорее найти какой-нибудь темный угол, сжаться там и замереть, как ази внизу, когда доходили до пределов своих возможностей.
Раен нуждалась в чем-то большем. Этот высокий худой Контрин разговаривал с ней, и потом она была беспокойна. Необычный рожденный человек ази обеспокоил ее еще больше. Джим знал, что имелись связи, которых он не понимал, догадывался, что сейчас она может быть где-то с тем, своим соплеменником. И что в таких рискованных делах ази, обученный как он сам, совершенно непригоден.
СЛЕДИТЬ ЗА ПОРЯДКОМ В ДОМЕ.
Наверняка ей требовалось нечто большее, но это был предел его возможностей. Он уже встречал бета, которые могли придумать, что следует делать. И Контрин, которые просто ЗНАЛИ, хоть он и не понимал, откуда. Кроме того, он видел камеры в Бюро и знал себя.
Джим понимал, что если она погибнет, он будет умерщвлен. Кто-то говорил ему, что Контрин никому не передают своих ази, но он не испытывал из-за этого страха. Когда это произойдет, он просто сядет и подождет смерти. Ничто уже не будет его интересовать, он утратит свою полезность.
Он испытывал странное, чужое давление в горле и за весь день не сумел от него избавиться – доказательство стресса, которого он не мог снять.
БУДЬ СПОКОЕН, – прозвучало в памяти эхо давнишних лент. – СПОКОЙСТВИЕ ВСЕГДА ХОРОШО. ЕСЛИ НЕ МОЖЕШЬ БЫТЬ СПОКОЕН, ЗНАЧИТ, ТЫ БЕСПОЛЕЗЕН. БЕСПОЛЕЗНЫЙ АЗИ – НИЧТО. ОТБРОСЬ ВСЯКОЕ БЕСПОКОЙСТВО, ИНСТРУКЦИИ ПРИДУТ. ТЫ НЕ ВИНОВАТ, ЕСЛИ ОСТАНЕШЬСЯ СПОКОЕН И ПОДОЖДЕШЬ ИНСТРУКЦИЙ.
Потом пришло наказание, когда эмоции достигли слишком высокого напряжения – встроенная в организм тошнота. Джим дрожал всем телом, разрываясь между перехваченным спазмами горлом и судорожно сжимающимся желудком. Он знал, что если справится с одним, другое тоже исчезнет, Ему удалось утихомирить усиливающуюся истерию простым переключением внимания: он думал о чем-то другом, а не о том, что подсказывали чувства.
ПОКОЙ, ПОКОЙ, ПОКОЙ. СПОКОЙСТВИЕ – ХОРОШО. СПОКОЙНЫЙ – СЧАСТЛИВ. СЧАСТЛИВЫЙ – ПОЛЕЗЕН. ХОРОШИЙ АЗИ ВСЕГДА ПОЛЕЗЕН.
Он тут же принялся за дело: достал из шкафчика комплект для гипнообучения, открыл коробку с лентами.
ПОКОЙ, ПОКОЙ, ПОКОЙ, – непрерывно повторял он, потому что руки его дрожали, когда он сознательно выбирал запрещенные ленты в черных футлярах. Неповиновение усилило боль в желудке. ЭТО ДЛЯ НЕЕ, – убеждал он самого себя, – А ХОРОШИЙ АЗИ ВСЕГДА ПОЛЕЗЕН. Прослушав ее ленты, он будет знать столько же, сколько она. А если будет знать столько, сколько она, то поймет, что нужно делать.
Он вынул стенку коробки и подпер ею груду лент, которую установил у подавателя, поскольку их было гораздо больше, чем предусматривала конструкция комплекта. СОСРЕДОТОЧЬСЯ ТОЛЬКО НА ФИЗИЧЕСКИХ ДЕЙСТВИЯХ, – это был способ сохранения спокойствия в минуты кризиса. – НЕ ДУМАЙ, ЗАЧЕМ РАБОТАЕШЬ, ПРОСТО ДЕЙСТВУЙ, ПОКА НЕ ВЫПОЛНИШЬ ЗАДАНИЕ.
Он подготовил машину, подготовил кресло, бросив на него одеяло, чтобы было поудобнее. Наконец, разделся донага, разгладил одеяло, чтобы ни одна складка не раздражала кожу во время долгой потери сознания. Пузырек с таблетками нашел там, где оставил его в прошлый раз в ванной. Затем сел с таблеткой в зубах, закрепил контакты, накинул на себя края одеяла, проглотил таблетку и стал ждать, когда придет одеревенение. Я ИЗМЕНЮСЬ, – подумал он, чувствуя, как усиливается и волной поднимается в нем паника. Он всегда любил того, кем был, а то, что делал сейчас, было как самоубийство.
Чувствуя, что начинает терять сознание, Джим сказал себе ПРОЩАЙ и нажал выключатель. Потом опустил руки, сел поудобнее и стал ждать.
Машина заработала.
Джим не терял сознание, он воспринимал, но не то, что его окружало. Его захватила ошеломляющая чуждость получаемой информации.
Поведение. Данные. Противоречия. Разумы бессмертных, создателей Района. Он поглощал все это, пока его тело не начало кричать об опасности, продолжая при этом впитывать сведения.
Он не мог этого прекратить. Только в короткие паузы, когда прекращался поток инструкций, он пытался кричать о помощи, но тело не реагировало. Потом инструкции начинались вновь, и всякая воля покидала его.
2
– Мет-марен, – пропела Мать. – Найти, найти эту королеву.
Работницы пытались ее успокоить, Трутни пели песню о хаосе. Ощущение разделения продолжалось, объединенное на время сознание кургана исчезло.
Работницы лихорадочно работали, умирали от усилий, стирая челюсти и истощая тело, их трупы оттаскивали назад. Работа продолжалась. Ази падали под тяжестью, пили, отдыхали и, пошатываясь, возвращались на место, чтобы там умереть.
По кургану кружил испуганный вкус зеленого разведчика, перехваченного Воинами. Зеленый курган тоже был дезориентирован, тоже помнил Мет-маренов по минувшим временам, еще до того, как солнце взошло под этим углом и мир изменил свой цвет.
Зеленый курган в свою очередь познал вкус золотистого, который вкусил красного. В их стремительности появился теперь оттенок колебания, стало меньше напора и больше страха.
– Убить, – торопила часть голубого Разума, слагаемая Воинами. – Вылечить, убрать вредителей.
Трутни пели о памяти, а равновесие кургана склонялось в сторону мыслей Воинов. Потом оно вернулось к Матери, более воинственной, чем они, поскольку она заботилась о яичках и выживании.
СТРОИТЬ, – пошел приказ, и Работницы заработали еще быстрее.
3
Измученные, скорчились они в тени группы кустов.
Раен сунула пальцы под визир, вытерла пот с век, передвинула край стекол в другое место, а затем сморщила нос так, чтобы визир встал на свое место. Откинув капюшон солскафа, она сняла перчатки и расстегнула рукава до локтей. Близился вечер, но воздух по-прежнему был горяч, как недавно погасший костер. Комбинезоны защищали от ожогов благодаря вентиляции через вставки, сделанные из шелка маджат, но кожа была липкой от пота, и ткань прилипала при каждом движении. На коленях Раен держала карабин мертвого ази – дополнительная тяжесть для ноющих мускулов. У нее были продукты и фляги из аварийных запасов, но она не пила, пытая себя мыслью о воде. Запасы были рассчитаны на десятерых, а вокруг нее сидело более полусотни измученных жаждой людей. Никто из них не пил, они были ази и – ждали. Раненые молча переносили боль и насекомых. Ази иногда кричали от удивления, но здесь ничто не могло удивить их. Они знали ситуацию. Группа уменьшилась на двух самых тяжелораненых; несшие их радовались этому – Раен не питала по этому поводу иллюзий. В тот день она иначе оценивала жалость, заставившую ее забрать всех. Озабоченно смотрела она на двух других в не менее тяжелом состоянии и на окружающую со всех сторон бескрайнюю степь. Немногого не хватило, чтобы она застрелила обоих, но вместо этого дала им по глотку воды, переполнив чашу глупости. Точно так же поступила она с ази, тащившими носилки. Она сама и остальные смогли лишь смочить губы и выплюнуть жидкость, что послушно и сделали. Однако, Раен когда-то жила на Цердине, солнце которого палило так же жарко, и то, что они сейчас переживали, было не ново для нее, в отличие от остальных. Рядом с ней находился Мерри, бедняга Мерри с поцарапанным, покрытым синяками лицом. Она доверяла ему больше, чем остальным, этим желторотым, только что из камер Бюро. Мерри помогал и старался думать. Остальные только повиновались.
Возникло какое-то движение, послышался чей-то писк. Ази схватились за карабины, но это был лишь Воин, их собственный, с белой тряпкой, повязанной на переднюю ногу, чтобы легче было узнать. Он бежал пригнувшись, вытянув антенны, ища запах.
– Здесь, – окликнула Раен, протягивая к нему ладонь. Он подошел и дал ей вкус, сладкие жидкости своего тела. Раен приняла это с благодарностью и коснулась его обонятельных пятен, чтобы успокоить, потому что он бежал быстро, и воздух с шипением выходил из голосовых камер, мешая ему говорить на языке людей.
– Лю-ю-юди. Курган людей.
Она облегченно вздохнула. Все лица повернулись к ней и на каждом была надежда. Раен погладила антенны маджат.
– Хороший Воин. Очень хороший. Где остальные?
– Следят за людьми.
– Далеко?
Он слегка вздрогнул – значит, недалеко.
– Оставим здесь раненых и пятерых им в помощь, – решила Раен. – Вернемся за ними, как только найдем какой-нибудь транспорт. Я обещаю. Все поняли?
Ази склонили головы, все одновременно.
– Идем, – обратилась она к Мерри. – Назначь тех, кто останется, и выступаем.
Воин мчался перед ними – черный силуэт на фоне звезд. Вероятно, он что-то кричал своим, но уши людей этого не слышали. Все трое маджат подошли к изгороди, чмокая от возбуждения.
– Охранники, – сообщил Воин, кивком указывая их положение. В холодную ночь взгляд маджат без труда находил людей.
– Никаких маджат? – переспросила Раен.
– Люди. Курган людей.
Пятьдесят человек выстроились за спиной Раен. Они увидели огни, прожектора вокруг полей и фермы. Барак ази тоже ярко светился. Окна в доме и бараке были зарешечены – вероятно, защита от маджат.
– Двери – это ерунда, – сказала Раен Мерри. – Один выстрел разнесет их в щепки. Ази не будут сопротивляться, если сначала мы схватим бета.
– Снимите охрану, – распорядился Мерри. – По трое на каждого. И никаких ошибок. Одного я беру на себя.
Раен покачала головой.
– Ты подойдешь со мной к двери. Я разобью ее, десять человек войдет со мной внутрь, двадцать заблокируют боковой выход. Ты встанешь у крыльца и займешься ази, если они попытаются атаковать со стороны барака.
– Да, – ответил Мерри и распределил людей.
– Стрелять только для самообороны, – добавила Раен. Она схватила ближайшего маджат за ногу. – Воин, вы останетесь здесь. Охраняйте это место, пока я вас не позову.
– Дело Воина идти, – запротестовал он.
– Это приказ. Я Мет-марен, друг кургана. Необходимость.
– Да, – вздохнул он.
– Я иду первая, – сказала Раен, удивив Мерри и всех остальных. Однако никто не протестовал. Она встала, схватила карабин за ствол и, хромая, вышла на дорогу. Шла опустив голову, осторожно поглядывая в сторону изгороди, где – как она знала – скрывались охранники.
– Стой! – крикнул кто-то.
Она повиновались. Повернув голову в сторону кричавшего, даже не попыталась поднять оружия.
– Катастрофа, – объяснила она. – Самолет упал… – Раен указала рукой за спину. Оба ази наивно вышли из укрытия. – Мне нужна помощь, – добавила женщина. – Нужно вызвать помощь.
Один решил пойти с ней, второй остался на месте.
Хромая, она подошла к дому, остановилась перед дверью, внимательно изучая план построек, расположение окон.
Барак стоял сзади, крыльцо находилось перед ней.
Ази поднялся по ступеням, нажал звонок и включил домашний интерком.
– Сэр?
Кто-то прошел мимо окна, подошел к двери.
– Сэр, здесь женщина…
– Катастрофа парома с Истры, – крикнула она. – Есть раненые. Нужно вызвать помощь.
Замок щелкнул, на пороге появился седеющий бета.
Раен скользнула внутрь, прислонилась к стене и подняла карабин к бедру.
– Ничего не трогай, сэр. Не двигайся.
Бета замер с открытым ртом, охранник-ази тоже.
Люди Раен пересекли двор, охранник повернулся, заметил их, выстрелил наугад. Бегущие оттолкнули его, вбежали в дом, поставили бета к стене и направили на него карабины. Следующие побежали дальше, из глубины дома донеслись крики и выстрелы.
– Не убивать! – крикнула Раен. – Охранять дом. Идите, я сама присмотрю за ним.
Ази побежали за товарищами. Раен по-прежнему держала карабин наготове.
Вся операция заняла всего минуту. В гостиную привели перепуганную семью бета и прислугу ази, в том числе одного легкораненого.
Мерри занял позицию на крыльце, первый же выстрел в сторону барака убедил находящихся там ази. Люди Раен перегруппировались, блокируя выход.
– Сэр, – обратилась Раен к фермеру. – Побереги своих ази, прикажи им выходить без оружия. Никому не будет причинен вред.
Бета повиновался. Он вышел на крыльцо, окруженный таким количеством вооруженных людей, что даже не думал о сопротивлении. Внутри ждала семья фермера: жена, молодая пара и их ребенок. Младенец плакал, и они пытались его успокоить.
Ази неуверенно выходили из барака, Раен приказала Мерри обыскать их и здание. Однако важнее всего были продукты и вода. Дождавшись разрешения, все напились досыта. Ей тоже принесли кружку и горсть сушеных фруктов. Съев несколько штук, она запила их водой, остальное сунула в карман. Потом отвела фермера в гостиную, к семье.
– Сэр, – начала Раен, – прошу простить меня. Я говорила правду: у нас есть раненые. Нам нужны продукты, вода, средство передвижения и ваше молчание. Вы оказались в самом центре спора Контрин. Я – Конт'Раен, господа, и от всего сердца приношу вам свои извинения. Мы ничего не разрушим, если не будем вынуждены.
Лица бета повернулись к ней, серые от ужаса – то ли из-за нападения, то ли от того, что она им сказала.
– Бери, что хочешь, – произнес мужчина.
Ребенок расплакался, и Раен коротко взглянула на него.
Женщина прижала его к себе, а раненый ази старался его успокоить. Раен глубоко вздохнула, пытаясь набраться терпения.
– У вас есть грузовик?
Хозяин кивнул.
Она прошла вглубь дома, ища компьютер. Наконец, нашла – жалкую, небольшую машину, облепленную списками покупок и номерами без подписей. Включила в сеть и набрала условленный для аварийных ситуаций номер дома в Новой Надежде.
– Джим! – позвала она, И еще раз: – Джим!
Ответа не было.
Ладонь, лежавшая на клавиатуре, задрожала. Раен стиснула пальцы и поднесла их к губам, лихорадочно прикидывая, можно ли верить Дейну, Итавви или вообще кому-либо из ИТАК.
– Джим, – умоляюще повторила она и выругалась.
Ответа все не было.
ДЖИМ, – отстучала она, чтобы оставить сообщение, – БУДЬ ВНИМАТЕЛЕН, ОПАСНОСТЬ.
Следующее сообщение отправила в резиденцию Исана – Тела, где несколько ази поддерживали видимость жилого дома – ази без надзора и толпа охранников. ВНИМАНИЕ. ОПАСНОСТЬ. ОПАСНОСТЬ. Третье ушло в Бюро работы. ОПАСНОСТЬ. КОНТАКТЫ ИСАНА ТЕЛА. ПРОШУ ПРИГОТОВИТЬСЯ. Она не указала своего имени – не решилась. Встала, взяла с собой двух ази, прошла мимо группы Мерри и направилась туда, где оставила Воинов. Они ждали, нервные и беспокойные.
– Все в порядке, – сказала Раен и дала каждому по два куска сушеных фруктов, которые они очень любили. – Нужна одна особь, чтобы осталась со мной, и двое, чтобы доставить сообщение.
– Да, – хором согласились они.
– Просто расскажите Матери, что произошло. Скажите, что я возвращаюсь в Новую Надежду, но медленно. Мне нужна помощь, ази голубого кургана, оружие. И быстро.
Воины обменялись многотональными писками.
– Хорошо, – произнес один из них. – Идти сейчас?
– Идти, – подтвердила Раен.
Двое Воинов с ошеломляющей быстротой исчезли среди кустов и темноты, третий остался и медленно шагая проводил ее с охранниками до дома.
– Мерри, – позвала она, дойдя до крыльца, где усталые люди его группы сидели, держа карабины на коленях, стволами в сторону барака. Мерри встал, одежда его висела клочьями, льющийся из открытой двери свет показывал темное пятно крови на щеке, светлые волосы слиплись от пыли и пота.
– Один из нас, – хрипло сказала она, – должен съездить на грузовике за ранеными. У тебя неплохая ориентация, ты сможешь это сделать? Я хочу, чтобы ты вернулся – ты мне нужен, я очень надеюсь на тебя.
В глазах ази сверкнула гордость.
– Я вернусь.
Она никак не ожидала увидеть в глазах спокойного Мерри такую страсть, почти неистовство. Раен вдруг поняла, что это не только у Мерри, но и у остальных ази тоже.
Это было каким-то образом связано с гипнолентами, но от этого не становилось менее реальным, и это ее беспокоило.
– Машина, наверное, в сарае с инструментами. Будь осторожен, когда пойдешь туда. Думаю, в наших руках все, но не было времени проверить это в компьютере.
– Мне понадобятся три человека.
Раен кивнула. Мерри выбрал троих охранников, и они исчезли за углом здания. Раен оставила Воина на крыльце, хромая, поднялась по ступеням в дом. Ноги ее дрожали, организм исчерпал запасы адреналина. Упав в кресло, она ладонью вытерла лоб.
– Принеси бак с водой, – приказала одному ази и повернулась к бета. – Где ключ от грузовика?
– Около двери.
Она оглянулась и сразу же заметила его.
– Отнеси его Мерри, – приказала ази. – И немного сушеных фруктов. Там есть несколько людей, которым это очень пригодится.
Охранник забрал все, вышел и через минуту вернулся. Снаружи донесся рокот мотора, слабеющий с каждой секундой – Мерри уехал.
– Это правда, что паром разбился? – спросила женщина-бета.
Раен кивнула.
– Масса переломанных рук и ног. Были и убитые. На борту находилась сотня человек.
Лицо бета выражало сочувствие.
– Мне очень неприятно, что пришлось сюда ворваться, – заверила Раен. – Это было необходимо. Как вас зовут, господа? Не грози нам опасность, я уплатила бы вам компенсацию. К сожалению, в данный момент это невозможно.
– Ни, – представился мужчина, потом указал на свою жену: – Берден. А это мой сын, его жена и внук. Контрин, ты можешь взять, что угодно, только не причиняй нам вреда.
– В Районе есть маджат, – добавил молодой человек. – Нам нужно иметь хоть что-то для защиты. Нужно, Контрин.
– Я слышала, как обстоят дела, а также то, что фермы не хотят отдавать ази.
– Это наша единственная защита, – ответил Ни.
Раен взглянула на него, осмотрелась, вспомнила, как выглядели поля и постройки.
– Вы могли бы неплохо жить в этом месте, правда? У вас свои продукты и энергия. ИТАК и ИСПАК знают об этом, как и о том, что вам нельзя отдавать зерно.
– Они нуждаются в нем, – объяснил Ни. – А нам нужны ази; они тоже не хотят возвращаться в камеры. Мы не отдаем их, Контрин. Это правда. Не отдаем.
Для бета он говорил очень смело, но Раен не чувствовала себя обиженной.
– В сущности, – сказала она, – у вас здесь прекрасная земля. Я собиралась уничтожить по крайней мере компьютер; но вы не являетесь людьми ИТАК или ИСПАК, не так ли? У вас есть какая-нибудь карта?
– В комнате, где компьютер, – ответила Берден. – Ящик под столом.
– Спасибо, – тихо поблагодарила Раен, встала и, волоча разболевшиеся ноги, прошла в небольшую комнатку.
Карта оказалась на месте. Она села и внимательно изучила ее, нашла ферму – километрах в двухстах от крупного притока реки и почти в тысяче от Новой Надежды.
Заколебавшись на мгновение, Раен закодировала распоряжение от имени одного из своих мужских воплощений. Речь шла о покупке права на перелет; программа на это имя уже находилась в памяти. Один перелет для созданном ею Мерека Седа с семейством – дело чести. Другой для реального человека – сэра Тола Эррина, 1028Д, Побережье, скульптор по стеклу с семьей, с предложением работы на Мероне сразу по прибытии. Перелет на грузовике.
Отчаянный жест. Каприз. Но кое-что стоило попытаться спасти.
Все это продолжалось не более минуты, Стиснув зубы, Раен еще раз попробовала резервный номер в Новой Надежде.
– Джим, – позвала она. Потом передала инструкцию на случай, если бы слушал какой-то другой ази, и велела ему ответить.
Снова тишина. Раен быстро прервала связь. Довольно долго она сидела, прижимая пальцы к губам, рассеянно глядя на клавиатуру и пытаясь сообразить, что делать дальше. Вокруг нее собирались ази, которым нечего было делать. Они садились на пол, на мебель, кто куда мог. Когда она подняла голову, все взволнованно смотрели на нее. И у всех на лицах было выражение, как у Мерри.
4
Его мучили кошмары и в одном из них высокая худая тень склонялась над ним, закрывая свет. Потом она схватила его за плечи и встряхнула; а Джим вырвал руку, пытаясь дотянуться до проводов, которых уже не было, освободиться от кошмара. У него совсем не осталось сил. Тень держала его крепко, и какое-то время единственной реальностью были удары сердца, шум в ушах и мутная краснота перед глазами.
– Подождите снаружи, – произнес над ним чей-то резкий голос.
– Он умирает. – Эти слова прозвучали песней, глубокой и печальной.
– Подождите снаружи, – снова сказал Жесткий. – Выйдите.
– Чужой, – ответила Песня, – чужой, чужой, зеленый курган.
Однако отступила к двери, послышался стук клешней. Чьи-то руки взяли его лицо.
– Ази, – произнес мужской голос. – Ази, вернись, вернись, проснись. Это было самоубийство? Она велела тебе сделать это?
С трудом понимал он значение слов, снова терял контакт с миром, тело было тяжелым и безвольным.
Почувствовав острую боль, он проснулся, чувствовал ее, но не мог понять, в чем ее причина.
– Он выкарабкается, – заявил голос. – Отойдите, оставьте его в покое.
– Зеленый курган, – ответил второй, но отошел, издавая низкую, беспокойную ноту.
Повернув голову, он открыл рот, чтобы позвать на помощь.
– Ну нет. – Ладонь накрыла его губы. Он попытался бороться, зрение постепенно возвращалось к нему. Он знал это склонившееся над ним лицо. Не узнавал, а ЗНАЛ.
Он знал Холдов и этого мужчину – Пола. У его Клана и септа было достаточно поводов, чтобы ненавидеть Мет-маренов. Джим хотел оттолкнуть ладонь, закрывающую ему рот, но руки были слишком слабы, он едва мог их поднять.
– Сиди спокойно. – Пол наклонился ниже, он чувствовал его дыхание на щеке. – Я убедил их впустить меня, но маджат смотрит на нас; по крайней мере на то, что может увидеть. Ты слышишь меня, ази?
Он попытался кивнуть, но ладонь мешала ему. Слова снова теряли смысл.
– Я велел тебе ждать внизу.
– Оставь его, – это был голос Макса. Джим напрягался изо всех сил, чтобы слышать и понимать. – Я не должен был тебя впускать.
– Но впустил. Убери отсюда Воина. Охраняй дверь, если хочешь, но оставь меня с ним одного.
МАКС, – хотел позвать Джим. Он что-то пробормотал, но Макс не ответил.
– Иди вниз, – повторил Пол Холд. – Слышишь?
Он привык отдавать приказы – Джим скривился.
Макс вышел, хлопнула дверь, Пол Холд отошел, чтобы закрыть ее на замок, а Джим повернулся на бок, ухватился за подлокотник и попытался подняться. Пол вернулся, схватил его за плечи и встряхнул. Голова Джима откинулась назад – он не управлял своими мышцами, не мог даже поднять голову.
– Паром приземлился, – сообщил Пол, – но ни в одном из аэропортов. Где она? Приди в себя и скажи мне.
Однако он не мог и попытался покачать головой, чтобы ему об этом сказать. Пол толкнул его на спинку кресла и ушел, Послышались шаги, сначала удаляющиеся, потом возвращающиеся обратно. Пол приподнял Джима и поднес к его губам кружку с водой.
– Выпей это, слышишь? Ты еще можешь думать? Это она приказала тебе так сделать?
Джим выпил, и вода смягчила боль в горле, Пол отпустил его и прижал к вискам влажные пальцы. Джим закрыл глаза, сознание уходило. Вернулось оно, когда затрещал пластик.
– Ленты Контрин, – бормотал Пол. – История. Право. Теория компьютеров… Черт возьми! Откуда она это взяла?
Джим решил, что может уже отдохнуть, потому что голос говорил о чем-то другом, но вдруг пальцы вновь схватили его безвольные плечи и сильно сжали их.
– Почему, ази?
Лежа неподвижно, он смотрел на Пола.
– Ты знаешь меня, – сказал Пол. – Правда?
Джим моргнул – ничего больше. Это была правда. Пол понял и медленно сел на стоявший возле стола стул.
Положил руку ему на плечо, на этот раз осторожно.
– Твой разум здоров, не думай, что тебе удастся меня обмануть. Нечего изображать сумасшедшего, я уже видел самоубийства с помощью гипноаппарата. Ты меня понимаешь. Лежишь и не хочешь говорить, но я знаю, что с тобой происходит. Слышишь? Ты слушал то, что не должен был знать. Я говорю уже не с ази, верно? Ты уже совсем другой. Сколько ты слушал эти ленты?
Джим не ответил. В своей памяти он нашел знания о Семье и о том, чего можно ожидать от Холдов.
– Она приказала тебе это? Велела совершить самоубийство?
– Не самоубийство, – он не мог снести оскорбления в ее адрес. – Нет. Это я. Мой выбор. Чтобы знать.
– И что ты узнал, ази?
– Меня зовут Джим.
– Ты узнал, правда?
Джим решил, что Пол его убьет. Он ожидал этого, но ничего не мог сделать. Попытался встать, и Пол помог вместо того, чтобы помешать, потянул его вперед, усадив на край кресла, сунул в руки стакан. Он ждал воды, но в стакане оказался сок, и Джим закашлялся.
– Пей! – рявкнул Пол, а когда он повиновался, приволок его в ванную, втолкнул под душ и включил воду.
Джим был слишком слаб, чтобы стоять, нагнувшись вперед, он оперся о стеклянную стену.
Из-под душа его вытащил Макс. Сильные руки Макса подняли его и отнесли на кровать.
– Пол, – пробормотал Джим. – Где он?
– Внизу. – Охранник обеспокоенно смотрел на него, – он пришел к воротам и сказал, что у НЕЕ неприятности. Что будем делать? Какие приказы?
Макс спрашивал у него, но ничто уже не имело смысла, существовало лишь одно слово: она. Он потянулся за раскиданными по комнате вещами и тут краем глаза заметил движение в дверях. Пришел Пол и стоял там: темная фигура среди теней.
– Голова работает, а? Лучше, чем у тех, которые меня сюда впустили.
Тут он был прав, и Джим укоризненно посмотрел на Макса. Внезапно до него дошло, что между ними разверзлась бездна. Он не узнал того, чего хотел, но знал слишком много, чтобы сохранять спокойствие. Колени его подогнулись и пришлось ухватиться за стул, чтобы не упасть.
– Ты в шоке, – заметил Пол. – Организм не выдерживает таких перегрузок, весь метаболизм становится на голову. Помоги ему, ази.
Макс подхватил его, усадил, потряс за плечо.
– Что будем делать? – спросил он. – У него нет оружия, мы проверили.
Говоря, он натягивал на Джима очередные предметы одежды.
– Повсюду Воины – он не может повредить. Правда, Джим? Он все время говорит о ней и о каких-то неприятностях. Что нам нужно делать? Ты должен был приказывать – так что скажешь?
Джим подавил приступ тошноты, посмотрел на Холда.
– Прежде всего, ему нельзя верить. Он старше и умнее нас.
Пол оскалился в усмешке.
– Ты изучал ленты Раен, это ее стиль мышления. Ты заметил, ази, что стал ее стилем мышления?
– Во-вторых, – продолжал Джим, не обращая внимания на тихий голос Пола, – нужно еще раз убедиться, что у него нет оружия.
– Клянусь. – Пол развел руками.
– И никогда ему не верить.
Джим дрожал всем телом, изо всех сил стараясь сидеть неподвижно, чтобы сохранить силы, старался думать, несмотря на боль в суставах и судороги желудка. КРОВЕНОСНОЕ ДАВЛЕНИЕ, всплыл в его голове забытый обрывок информации, объясняя, почему голова разваливается на кусочки.
– Ты думаешь, что захватишь этот дом. Ничего не выйдет.
Джим был уверен, что Семья убьет его. Если Раен погибнет, его тоже ждет смерть. Если она выживет, вполне вероятно, что прикажет убить его за то, что он сделал. Но сейчас это не имело значения. Главное – не позволить Холду завладеть людьми.
– Обыщи его, Макс, – приказал он.
Пол заметно напрягся. Макс подошел к нему осторожно – доказательство того, что первый обыск был поверхностным. Однако Пол не протестовал, и Макс принялся его обыскивать очень тщательно.
– Я уже не один, – заявил Пол. – Прибыл еще кое-кто из Семьи. Мне нужно связаться с Мет-марен. Понимаешь? Пришло время. Он явится сюда и не будет церемониться. Этот дом не выдержит.
– Кто? – спросил Джим.
– Морн. Морн а Рен хант Холд.
Это имя он тоже знал. Двоюродный брат Пола, спутник многих его путешествий и опытный убийца.
– Вы часто появляетесь вместе, – заметил Джим. – Ты шутишь, он убивает.
Пол скривился, то ли из-за обыска Макса, то ли из-за слов ази. Нахмурив лоб, он медленно кивнул.
– Нельзя пренебрегать Морном, хорошо, что ты понимаешь это. Я заберу ее отсюда. Ты должен помочь мне, ази.
– Джим.
– Я могу забрать ее с этой планеты. Куда угодно. За пределы досягаемости Семьи. Мой корабль ждет в порту, и я должен найти ее, пока не стало слишком поздно.
Джим покачал головой.
– Ты знаешь, – сказал Пол. Макс закончил обыск, и Пол недовольно поправил одежду. – Знаешь, где она.
– Нет, сэр. Тебе отлично известно, что она не сказала бы мне.
– Наверняка у нее есть здесь другие связи. Другие тайники, номера, списки, фамилии.
– Она не доверила бы мне этого.
– Должны быть какие-то записи.
– Макс! – крикнул Джим. – Пусть Воин займет пост у терминала компьютера. Немедленно! Воин!
Макс отпрянул, выхватил из кобуры излучатель. Пол замер на половине движения, потом отступил.
В дверях появилась тень, заполнила ее, фасеточные глаза оглядели комнату.
– Эта-особь охраняет, – сказал Воин. – Этот чужак не имеет права подходить к компьютеру. Понимаю. Пульт компьютера: много машин. Безопасность.
Пол мрачно смотрел на него.
– Ты убиваешь нас всех. Морн не задумываясь сравняет этот дом с землей. Это ты понимаешь?
– И очень хорошо. Ведь мы же только ази.
Может, Пол почувствовал иронию, потому что внимательно посмотрел на него.
– Это стиль мышления Раен, – заметил он снова. – В мужском обличье он точно такой же.
Джим проглотил слюну. СПОКОЙСТВИЕ, СПОКОЙСТВИЕ, СПОКОЙСТВИЕ, – повторяла старая лента где-то в глубине его мозга. – СМЕНА ТЕМЫ ЕСТЬ АРГУМЕНТ, НЕ ТРЕБУЮЩИЙ ЛОГИКИ, – информировала другая, лента Контрин, Пол в совершенстве владел этой тактикой. Джим заставил себя улыбнуться и накинул на ноги край одеяла – ему было холодно. То, что его ждет, решил он, наступит по крайней мере быстро, разве что Пол или Морн получат его в свои руки.
– Прислуга обеспечит тебе все удобства, сэр, – сказал он. – Но держись подальше от компьютера.
– Ты же понимаешь, что прямое попадание сотрет с лица земли этот дом. Учитывая ставки в игре, Семья не остановится перед тем, что при случае погибнут какие-то бета и даже Контрин, – он скривился. – Меня не волнует горстка бета или дом, полный ази и маджат. Но она дело совершенно другое, по крайней мере для меня. Ты слышал, что я говорю: меня не остановит банда ази.
– Есть еще маджат.
Лицо Контрин окаменело.
– Прислуга, – повторил Джим, – обеспечит тебе все удобства в этой комнате. Но выходить отсюда нельзя.
Пол скрестил руки на груди.
– Она вернется, – сказал Джим.
– Сомневаюсь, что это ей удастся, ази, – покачал головой Пол. – Этот паром не был приспособлен для посадок вне порта. Она умрет, если уже не умерла.
Эти слова подкосили в нем веру, и это отразилось на его лице.
– Ты же знаешь, – продолжал Пол, – что она сама пустила меня сюда. Она никогда не допустила бы врага так близко, У тебя ее стиль мышления, и ты знаешь это лучше кого бы то ни было. Она не пустила бы меня даже на порог, чтобы я не увидел системы обороны, если бы не была уверена, что я ей не враг.
– Я не стараюсь думать как она. – Джим закутался в одеяло. – У меня нет достаточной информации. Я знаю только то, что сказала мне она: я должен остаться здесь и следить за домом. Можешь говорить, что угодно, сэр, если тебе нравится, но это ничего не изменит.
Пол выругался, и Воин зашевелился в дверях.
– Зеленый курган, – прошипел он.
– Это еще одна причина, – сказал Джим. – Мы просто подождем ее. Когда она вернется, может быть, скажет, что я ошибался.
– У нее не будет на это шанса.
Джим пожал плечами, подогнул ноги и сел по-турецки на кровати.
– Как мы проведем это время, сэр? Я неплохо играю в Сей.
5
Толчки при входе в док разбудили ребенка. Вес Итавви прижал дочку к себе, молча посмотрел на жену, думая о том, что должен будет сказать. Мерис сидела между ними, держала их за руки и не говорила ни слова. Паром летел почти пустой – их трое и семья из пяти человек с Побережья, такая же встревоженная. В порту кишели полицейские, они проверяли документы, и Итавви дрожал от страха, что в любой момент кто-нибудь в толпе узнает его лицо, обнаружит фальшивые номера на бесценных билетах. И все-таки они прошли. В спешке они не успели взять почти ничего; катастрофа висела в воздухе. Она была почти осязаема в городе, в подземных коридорах, патрулируемых вооруженными до зубов полицейскими с оружием наизготовку, в запертых магазинах, цензурированных новостях и отмененных программах. Но им удалось. Станция разрешила войти в док.
Процедура закончилась, и команда открыла люки.
– Идите, – сказал он, ощупывая карман, где лежали документы. Грузовик уже ждал… нужно торопиться и не задерживаться на станции. Они внесли багаж, на бегу толкнули кого-то с Побережья.
Полиция.
И еще какие-то люди – вооруженные мужчины с эмблемой змеи на комбинезонах, нацелившие на них карабины.
– Документы, – потребовал один из них.
Итавви вынул бумаги. На мгновенье ему показалось, что их пропустят, но человек проверял внимательно, так же как документы тех, с Побережья.
– И те и другие на "Феникс", – сказал он в коммуникатор.
– Как лица? – спросил чей-то голос.
– Ни малейшего сходства.
Итавви протянул руку за бумагами, но человек в маске не отдавал их. Он качнул стволом карабина.
– В зал ожидания.
– Мы опоздаем на корабль, – запротестовал молодой человек с Побережья.
– Никто не улетает, – ответил тот.
АЗИ, оскорбленно подумал Итавви. Их задержал не Контрин, а отряд ази. Он открыл было рот, чтобы запротестовать, но стволы опустились пониже, и он тут же закрыл его. Мерис расплакалась, жена взяла ее на руки, а он забрал ребенка и они пошли в зал, где им велено было ждать.
ДОК 6 МЕСТО 9, прочел он на табличке за стеклянной дверью, сквозь которую их ввели. На одиннадцатом месте стоял их корабль.
От безопасности их отделяли карабины ази, Итавви взглянул на семью с Побережья, на свою жену, прижал покрепче Мерис. Охранник поставил багаж у двери и снял маску, чтобы не мешала при обыске. Вынув вещи из одного чемодана, он перешел к следующему. И ничего не укладывал на место.
6
– Ничего, – доложил ази, и Морн нахмурился.
– С этой минуты никаких полетов, – заявил он, глядя на председателя ИСПАК. – Никто отсюда не выберется, никто не прилетит.
– Конт'Морн, – пролепетал потрясенный бета.
Морн не обратил на него внимания. Он совершенно не верил ИТАК, а ИСПАК только тогда, когда его люди держали их на мушке.
Пол по-прежнему не отзывался. Он находился в Новой Надежде, по крайней мере это было ясно. Его корабль передавал серию стояночных сигналов, но на борту находились только ази.
Мет-марен имела в своем распоряжении достаточно оружия, если только воспользовалась резервами ИТАК.
Она по-прежнему располагала возможностями Семьи, достаточными, чтобы купить лояльность бета. Чтобы лишить ее этих привилегий, требовалось согласие Совета.
Исключение составлял лишь один вариант.
– Она мертва, – сказал вдруг Морн, и бета вздрогнули от удивления. – Я введу информацию, что Мет-марен мертва. ИСПАК подтвердит, и тогда по закону это будет правдой. Ты согласен, сэр?
– Да, Конт'Морн, – ответил мужчина. Наверняка он так же повторял ДА, КОНТ'ПОЛ и ДА, КОНТ'РАЕН. Все Контрин и корпорации планеты выступят свидетелями. Он взглянул на бета, чтобы проверить его реакцию, но тот был только испуган. Морн указал ему на консоль. – Соединись с ИТАК, убеди их.
Мужчина занял место и закодировал сообщение. Морн стоял рядом с ним, опершись одной рукой на спинку стула, другой о край стола. Пальцы бета дрожали, однако он не сделал ни одной ошибки. ИТАК запротестовала.
– У НАС НЕТ ВЫБОРА, – ответил бета из ИСПАК. Это было лишнее: запись оставалась в интеркомпе и до нее можно было добраться. Морн нахмурился, но ничего не сказал, Записи были опасны настолько, насколько это решал Совет, а Совет… это Совет. Приходилось рисковать.
ИТАК уступила угрозе, выслав официальный протест.
ХРАБРЫЕ МАЛЕНЬКИЕ БЕТА, подумал Морн. Мет-марен завладела ими с удивительной ловкостью, и это веселило его. Он смотрел, как бета из ИСПАК дрожит от заложенного в психосхему чувства вины, и веселился еще больше.
– Отодвинься, – приказал он, оттолкнул его и грозно следил, пока бета не остановился далеко, у самой двери.
Только тогда положил руки на клавиатуру. Имея подтверждения ИТАК и ИСПАК, он ввел собственный номер и… номер Пола, который узнал давным-давно и до поры хранил в памяти. Средство предосторожности: Морн не терпел рядом с собой ничего, что не подчинялось его контролю. Кроме Пола. Итак, все Контрин на планете и обе корпорации; свидетельство этих последних можно было подделать, используя коды К, но только на Истре количество Контрин было так мало.
Компьютер планеты принял информацию и передал ее в интеркомп. Морн усмехнулся, что бывало у него крайне редко.
Мет-марен была официально мертва, по крайней мере на Истре; максимум через шестнадцать дней она будет мертва везде. Столько времени нужно, чтобы информация дошла до Цердина, а оттуда до всех прочих миров.
Ее коды и кредит стали недействительны, она уже не сможет их использовать.
Отодвинув стул, он встал.
– Приготовить мой личный паром.
Один из ази вышел, а Морн повернулся к бета из ИСПАК.
И в эту минуту экран компьютера тревожно замерцал, Морн мгновенно оказался у консоли, задал вопрос.
Ответа он не получил. Сев на стул, нажимал новые и новые клавиши, но ответом был только шум. Морн почувствовал, что его захлестывает паника. Со всей возможной скоростью он отправил код К, прерывая контакт с интеркомпом, отсекая его от ширящейся в сети Истры пустоты.
Ледяной холод завладел его желудком. Планетарные данные были стерты: записи, финансы, все. Полный ноль.
И все из-за сообщения о смерти Мет-марен.
Так она запрограммировала, а он послал это сообщение.
– Перекрыть поступление энергии! – крикнул он, повернувшись к бета из ИСПАК. – Всей энергии на Истру! Всей! Понял?
Стало тихо. Ничего подобного никогда прежде еще не бывало. Давняя угроза никогда не выполнялась; угроза лишить планету энергии.
– Да, Контрин, – пробормотал наконец бета. – Но сколько это продлится?
– Пока я тебе не скажу. Перекрыть все.
Он вернулся к консоли, послал сообщение на свой корабль, чтобы отправили в центр еще ази.
– Я лечу вниз, – сообщил он своим людям и Лео, который ими командовал. Ази чуть забеспокоились, ничего больше. – Ждать больше нельзя. Вы знаете, что нужно делать.
Лео кивнул. Он служил у Морна уже двадцать лет, последние пять офицером. Когда он примет командование, ни один бета не подойдет к приборам.
Тридцать ази стояли вдоль стен, вооруженные, в защитных комбинезонах, безликие, как маджат. Это сходство не было случайным, психосхема бета гарантировала страх перед ними. Никто не посмеет ничего предпринять.
Морн взглянул на контрольные экраны коллекторов энергии. Огромные плиты медленно вращались, все одновременно уходя в тень.
– Но МЫ должны иметь энергию, – заметил бета из ИСПАК.
– Разумеется, – согласился Морн и больше не обращал на него внимания. Вместе с двумя ази он вышел из центра.
На поверхности находился один корабль Контрин – Пола. Но Пол молчал, на вызовы отвечали ази.
Первым правилом Семьи было: не доверять никому.
7
На экране компьютера мерцали цифры. Заметив, что они внезапно начали исчезать, Раен громко выругалась.
Она Мертва. Они пошли на это, чтобы только лишить ее привилегий.
ПОЛ, подумала она. АХ ТЫ, СУКИН СЫН.
Вновь выругавшись, она продолжала работать: ввела номер Новой Надежды.
– Джим, – сказала она. – Джим или кто-нибудь из прислуги. Нажми пятерку и отвечай. Ответа не было.
ДЖИМ, – передала она, – БЕРЕГИСЬ ПОЛА ХОЛДА.
На экране начался хаос, замелькали какие-то бессмысленные тексты, а потом компьютер откликался только на домашние функции.
– Нет энергии в главных регистрах, – заметила Раен, глядя на вооруженного ази, ходившего за нею как тень. Она выключила машину и вернулась в гостиную, где ждали Ни-Бердены, их семья и домашние ази.
– Компьютер планеты не работает, – сообщила Раен.
Они смотрели на нее с тупым удивлением.
– Скоро отключат энергию. У вас есть здесь коллекторы, хватит их, чтобы ферма могла работать?
Они по-прежнему молчали.
– Ради вашего же блага, надеюсь, их хватит, – Раен окинула взглядом комнату, отделанную вручную, простую мебель и повысила голос: – Вы меня понимаете? Истра отрезана, и энергии не будет. Компьютер планеты уничтожен. Никаких записей, никакой связи – больше нет ничего.
Хозяева вместе с сыном, невесткой и внуком сидели тесно прижавшись друг к другу и смотрели на нее.
ТВОИХ РУК ДЕЛО, – говорили их взгляды, и это было правдой. Ее ази не шевелились. Ази с фермы ждали снаружи, сидели ровными рядами в тени барака, охраняемые ее людьми.
НУЖНО БУДЕТ НАКОРМИТЬ ИХ, подумала Раен. Везде: и в доме и во дворе – стояла полная тишина.
– Ваших коллекторов хватит? – еще раз спросила Раен.
– Если ничего не повреждено, – прошептал наконец сэр Ни.
– Черт побери, я вовсе не хочу причинять вам вред! Мы оставим вам все, аккумуляторы и машины. Меня беспокоит, выживете ли вы, поймите это.
Кажется, они почувствовали себя увереннее, Ребенок заплакал, и молодая мать успокоила его.
– Спасибо, – сказал сэр Ни.
Ази подошел к Раен и подал ей кружку сока. ИНТЕРЕСНО, ЧТО ЕГО К ЭТОМУ СКЛОНИЛО? – забеспокоилась она его психическим равновесием. Она ничего не просила. Однако сок выпила с благодарностью. Скоро перестанет действовать климатизация, разве что коллекторы фермы выдержат. Однако скорее всего ею придется пожертвовать, чтобы сберечь энергию для более важного оборудования; ирригационных насосов и продуктовых холодильников.
Издалека донесся шум мотора.
– Леди! – крикнул ази с крыльца. – Грузовик возвращается!
Все вскочили на ноги, за исключением Ни-Берденов и их семейства. Охранявшие их ази даже не шелохнулись.
Грузовик рычал и фыркал, подъезжая к дверям дома.
Раен закрепила противосолнечный визир, схватила карабин и вышла ему навстречу.
Грузовик, нагруженный ранеными, выглядел жутковато: люди в окровавленных повязках, в шоке, пытающиеся защитить от толчков сломанные кости. Воин беспокойно крутился, чувствуя жизненные жидкости.
– Уйди, не мешай, – приказала ему Раен.
Мерри вылез из кабины, а трое ази, которых он брал с собой, выпрыгнули из кузова. Изнуренные жарой, они едва держались на ногах, Раен приказала принести им воды, остальных погнала работать. Мерри и его спутники тяжело уселись в тени машины.
Ази быстро перенесли раненых внутрь здания, укладывая их в спальнях, на коврах, – повсюду, где было место. Некоторые раненые умирали, другие страдали молча, пока не теряли сознание. Стонали только потерявшие сознание.
Раен вернулась в гостиную, где лежал на столе ее солскаф. В дверях кухни стоял Мерри с мешками под глазами, весь в синяках и пятнах крови.
– Мы не сможем их забрать, – хрипло сказала Раен. – Это слишком жестоко. Может быть, только некоторых. – Она посмотрела на Ни и Берден. – Скажите, господа, что станет с этими людьми под вашей опекой? Я могу ликвидировать самых тяжелораненых, могу оставить их здесь, но не для того, чтобы это сделали вы.
– Мы займемся ими, – ответил Ни. – Охотно.
Он сжал руку Берден.
– Мы никогда никого не убили и не хотим, чтобы кто-то погиб в этом доме.
Она поверила ему, хотя вера эта не имела ничего общего с логикой.
– Ты оставишь нам наших ази? – спросила Берден.
До этой минуты она собиралась их забрать, но теперь взглянула на бета и кивнула.
– Оставлю. Они понадобятся для помощи, а в бою от них мало проку.
Молодой человек внезапно встал, вызвав нервную реакцию жены и вооруженных охранников.
– Я иду с тобой, – заявил он. – Ты едешь в Город и будешь сражаться. Я иду с тобой. Другие тоже, с соседних ферм.
Раен удивилась, она заметила, что жена и родители парня хотят запротестовать, но сдерживаются. Сэр Ни медленно покачал головой.
– Я должен охранять дом, – с сожалением сказал он, – но Нес может идти, если хочет. Он возьмет с собой несколько охранников ази, наших собственных, мы обойдемся без них. Пусть он поможет тебе уладить дела с городскими и чужаками.
– Вы ничего не понимаете, – вздохнула Раен. – Дело не в ИТАК или ИСПАК.
– Тогда в чем? – спросил молодой Нес, хмуря брови. – С кем ты хочешь драться, Контрин?
Это был хороший вопрос, лучше, чем он предполагал.
Раен окинула взглядом их дом, ферму, которая, возможно, переживет близящийся хаос, и пожала плечами.
– Это дело курганов. Некоторые вопросы слишком долго ждали своего решения.
– Люди пойдут с тобой, – упирался молодой бета. – Фермам вроде нашей и крупным владениям надоело правление ИТАК. Они пойдут за тобой, Контрин, чтобы разделаться с ними навсегда.
– Нет.
– Леди, – вставил Мерри, – он говорит разумно.
– Это ленты, – заявила она, глядя на лица бета и ази. – ЛЕНТЫ… понимаете? У вас нет передо мной никаких обязательств. Семьсот лет назад мы ввели это в разум ваших предков: вашу лояльность, ваш страх перед нами, потребность в повиновении. Все это психопрограммирование. Ази знают, откуда берутся их мысли, теперь и вы знаете, откуда берутся ваши. Вы просто выполняете программу. Перестаньте, пока она не уничтожила вас.
Стало совершенно тихо. Молодой человек стоял неподвижно, потрясенный, женщина прижимала к себе ребенка.
– Будьте свободными, – сказала Раен. – У вас есть ферма. Пусть города превратятся в развалины. Сомневаюсь, чтобы к вам прибыли новые ази – эти последние. Они уйдут, когда им исполнится сорок лет. Рожайте детей, не ждите разрешения. Рожайте детей и забудьте про ази и про нас.
– Это измена, – прошептал старший Ни.
– Мы создали вас, но разве это причина, чтобы умирать вместе с нами? Чужаки покинули Район надолго, по ВАШЕМУ счету времени. Старая женщина, правящая на Цердине, скоро рухнет, может, это уже произошло. То, что они явились за мной так открыто, возможно, говорит об этом. А затем начнется хаос. Спасайте, что сумеете, не надейтесь ни на кого.
– Тогда останься, – сказала Берден. – Останься с нами, леди.
Раен взглянула на женщину, ее лицо болезненно напомнило ей Лию.
– Это ленты, – повторила она. – Иди, Мерри. Грузитесь.
Она еще раз взглянула на Ни-Берденов.
– Очень жаль, но я вынуждена забрать вашу машину. Взамен могу дать только совет: в вашем распоряжении время жизни этих ази. Готовьтесь ко времени, когда их не будет, когда только ваши дети будут обрабатывать землю. И никогда, НИКОГДА не вмешивайтесь в дела курганов. Ази начали собирать баки с водой и продукты, сходиться к грузовику. Раен повернулась спиной к бета, надела солскаф, схватила карабин и сбежала по ступеням. Воин стоял у крыльца и нервно чмокал. Мерри закреплял канистры с топливом, одну полную, вторую наполовину пустую.
– Это все, что есть? – спросила Раен.
– Все, леди, – пожал плечами Мерри. – Я выкачал все досуха.
Ее ази грузились в машину: все, кто мог ехать, и несколько таких, что не могли. Они упирали на то, что созданы охранниками, а не крестьянами.
Ей было жаль их: людей, которые не представляли себе ничего лучшего, чем отправиться с ней. Даже некоторые местные ази встали и подошли, словно считали, что тоже должны ехать. Она велела им отойти, и они молча повиновались.
Мерри сел в кабину, подождал ее. Раен заметила двух ази, стоявших у борта и угрюмо смотревших на забитый кузов. Она махнула им, и они забрались в кабину: еще двое, которых они смогли забрать. В кузове люди сидели друг на друге, положив карабины на пол, или стояли, держась за тент. От земли поднимались волны жара.
Раен втиснулась рядом с Мерри и двумя ази, с трудом захлопнула дверь. Она не включала кондиционер – топлива было слишком мало. С крыши донесся стук и скрежет: Воин решил немного проехаться и запрыгнул, когда Мерри уже двинулся с места. Грузовик, ворча и раскачиваясь, с трудом выехал на проселочную дорогу.
– Влево, – приказала Раен, когда они добрались до развилки, направляясь к реке, брошенным складам и Городу.
На коленях у нее лежала карта; Раен надеялась, что машина продержится достаточно долго. Поверх плеч двух ази она посмотрела на Мерри. Лицо его было спокойно и невозмутимо как всегда, без следа страха перед тем, что их еще ждало.
Как стало возможным, думала она, что такие, как он, знающие собственные ограничения, знающие, что они запроектированы и выведены для конкретных заданий, все-таки выполняли их хорошо? Они не знали даже роскоши сомнений.
МЫ ОТЖИВАЕМ СВОЕ, ОНИ И Я, – подумала она, стискивая пальцы на гладком прикладе карабина. – ЭТО ПРАВИЛЬНО, ЧТО МЫ УЙДЕМ ВМЕСТЕ.