Марк ждал их возле слоновника.
– У Кима обнаружилась рана на подошве, – сообщил он.
Следом за ним они вошли в загон, где один из служащих отвлекал громадного самца, протягивая ему кусочки угощения; другие благоразумно держались в сторонке, чтобы не получить удар хоботом. Несмотря на внешнее добродушие, слоны считались одними из самых опасных животных зоопарка.
– Поднять, Ким, поднять! – командовал служитель, касаясь правой ноги слона концом палки.
Его прикосновение было бережным, и слон охотно повиновался. Эта долгая тренировка, повторяемая сотни раз и всегда поощряемая лакомствами, неизменно расстраивала Лоренцо. Он, конечно, знал, что осматривать некоторые части тела животного, не прибегая к усыплению, всегда рискованно, и в этих случаях дрессировка оказывалась очень полезной; особенно это касалось слонов, с учетом их огромного веса. Но вид слона, покорно поднимающего по команде ногу, напоминал ему цирк и внушал отвращение. Он всегда просил своих работников вмешиваться в жизнь животных а minima [14]и никогда не пытаться их «дрессировать». Сохранять виды животных, находящихся под угрозой исчезновения, не означало приручать их, в этом Лоренцо был непреклонен. Даже в детстве цирковые номера с хищниками или слонами внушали ему отвращение. Он до сих пор помнил представление в Зимнем цирке, куда они пошли однажды в воскресенье всей семьей. Он смеялся при виде клоунов, с открытым ртом следил за полетом воздушных гимнастов, но сразу возненавидел глупого дрессировщика, который щелкал кнутом, заставляя грузных львов прыгать с табурета на табурет. Выйдя из цирка, он сказал об этом, и тогда Ксавье обозвал его девчонкой и стал насмехаться над ним. Началась ссора – как всегда, на глазах у троих младших детей, огорченно наблюдавших за неприятной сценой. Всю обратную дорогу Ксавье непрерывно ругал Лоренцо, грубо упрекая в том, что он испортил им вечер. А по возвращении домой отослал пасынка в его комнату. Вскоре Мод пришла его утешить, и вот тогда мальчик торжественно поклялся ей, что, когда вырастет, станет ветеринаром и будет лечить зверей, пострадавших от людской жестокости. И мать, как ни странно, поверила ему.
Лоренцо осмотрел ступню слона, назначил лечение, похвалил служителя за наблюдательность и покинул слоновник, жестом попросив Марка следовать за ним.
– Проверь состояние этого участка, – попросил он его. – Мне не хочется, чтобы Ким весь день топтался в грязи, его ноге противопоказана сырость.
– Его можно держать в закрытом помещении.
– Нет, я предпочитаю, чтобы он был вместе с остальными – в одиночестве он начинает нервничать. Посоветуйся с техниками, нельзя ли осушить почву в загоне – за последние дни она совсем размокла от дождей. В любом случае придется делать это нынешней зимой.
Марк иронически усмехнулся и бросил:
– Знаю я тебя – ты ведешь работы круглый год!
– Да, и улучшаю парк насколько могу, – миролюбиво ответил Лоренцо.
Марк предпочел не спорить, только молча покачал головой и удалился. Лоренцо чувствовал, что в последние дни Марк постоянно пребывает в скверном расположении духа, но не понимал его причины. До сих пор тот выказывал только бодрость и энтузиазм. Неужели это из-за Жюли? Или из-за ожидания ребенка, который вынудит их изменить свою жизнь? Лоренцо знал, что как только они уйдут от него, ему придется искать другого опытного специалиста-руководителя и другого ветеринара. Он снова сел в служебный электрокар, проехал в глубь парка и, подняв барьер, закрывавший доступ посетителям, приблизился к большим ангарам, где хранились запасы кормов для животных. Каждый месяц сюда поступали многотонные грузы мяса, зелени и рыбы, на которые уходила значительная часть бюджета зоопарка. Его встретил Жером, ответственный за снабжение, и Лоренцо вместе с ним быстро произвел ревизию, проверяя качество то того, то другого продукта.
– Брось ты эту морковку, – пошутил Жером. – Я надеюсь, ты не станешь ее грызть? Не сомневайся, она свежая, как и остальное; я все проверил, как всегда… Квитанции на столе – хочешь просмотреть?
– Нет, я и так тебе доверяю.
– Да ну? Ты не шутишь? По-моему, ты никому не доверяешь; я даже иногда подозреваю, что ты составляешь счета, а потом сравниваешь их со счетами нашего бухгалтера!
И он от души расхохотался, а Лоренцо притворился возмущенным, хотя в глубине души и сам иногда потешался над собственным занудством. Его частенько упрекали в том, что он не желает перекладывать часть обязанностей на своих подчиненных и скрупулезно проверяет каждую мелочь.
– Ладно, кроме смеха, поставки выполнены полностью, всё на месте. Ну-ка скажи, ты сюда явился в каком качестве – главного ветеринара или директора парка?
– И в том и в другом. Мы должны внести изменения в рацион львов, – по-моему, им уже надоели куры. Постарайся в следующий раз заказать для них говядину.
– А я бы не стал их баловать, этих толстых лодырей!
Жером протестовал, конечно, только для проформы; он тут же записал это в блокнот, с которым никогда не расставался.
– Чтобы кормить одних, приходится убивать других, – философски заключил Лоренцо, разглядывая бак, набитый замороженными мышами, предназначенными для змей в террариуме. Потом взглянул на часы и со вздохом сказал:
– Ну, мне пора, я еще должен заглянуть в стрелковый клуб.
Как и все ветеринары, работающие в зоопарках, Лоренцо давно уже научился пользоваться ружьем с прицелом для подкожных впрыскиваний, но владение таким оружием требовало большой меткости и, следовательно, регулярных тренировок.
Покинув ангары, он направился к зданию администрации, перед которым стояла его собственная машина. Он чувствовал себя усталым и, в который уже раз, упрекнул себя в том, что ему никогда не удается выполнить до конца долгую череду своих повседневных задач. Жером прав: нужно перекладывать часть работы на подчиненных. Ведь он знал, что все они вполне компетентны, хорошо организованы, и на них спокойно можно положиться. Но бремя лежавшей на нем ответственности было слишком тяжелым, и малейший ложный шаг грозил нарушить хрупкое равновесие порядка, установленного в парке. На сегодняшний день он считал свою задачу невыполненной. Да и выполнит ли он ее когда-нибудь? Страстной любви к своей профессии тут было мало, как и опыта, – требовалось еще и везение. И Лоренцо, как это часто бывало с ним в конце дня, подумал о своем деде. Если бы тот мог видеть сверху, с небес, как его внук преобразил эту бесплодную землю!
Садясь за руль, Лоренцо вспомнил о Сесиль и бегло подумал: «Интересно, удалось ли ей собрать нужные сведения?» Кажется, он был с ней не слишком любезен и теперь жалел об этом. Она не только могла оказать помощь при защите его проекта, а еще и очень хороша собой, и ему не понадобились ни Валер, ни Жюли, чтобы понять это. Он любил красивых женщин, хотя мог уделять им очень мало времени. Вдобавок он не позволял себе «смешивать жанры», иными словами, завлекать юных красавиц, имеющих отношение к зоопарку; его короткие любовные приключения всегда имели место где-нибудь на стороне. И вот эта Сесиль… можно ли рассматривать ее как элемент, чуждый его зоопарку? Скорее всего, нет – ведь она собирается поддерживать его проект в региональном совете. И если он начнет за ней ухаживать, не будет ли это выглядеть желанием использовать ее в интересах дела? Лоренцо тяжело вздохнул и решил на время отложить эту проблему. На свете много других женщин, в других местах, и какая ему разница, та или эта, если ни одна из них не была Жюли?!
Часть 2
4
– Малыш Лоренцо? Просто поверить не могу! Почему вы от нас это скрывали, месье Кавелье?
И старая дама растроганно улыбнулась при воспоминании о школьнике, которого учила французскому языку.
– Несколько лет назад я узнала, что он стал ветеринаром, но понятия не имела, что он создал зоопарк. Мои дочь и зять вернулись оттуда в полном восторге! Они попали в него совершенно случайно, проезжая по этому району, и привезли мне рекламные проспекты. Когда я увидела там имя Лоренцо Дельмонте, я была потрясена. Вы, наверно, гордитесь им…
Ксавье заставил себя улыбнуться в ответ, торопливо упаковывая старушкины лекарства. Ему хотелось, чтобы покупательница поскорей ушла, но она явно намеревалась разузнать еще что-нибудь о своем бывшем ученике.
– Блестящий был мальчик! – продолжала она. – Я его прекрасно помню. Волевой, воспитанный и такой работоспособный – правда, довольно молчаливый. Наука его привлекала больше, чем литература, и тем не менее он добился самых высоких баллов по французскому на выпускном экзамене.
Интересно, помнила ли она так же хорошо всех своих бывших питомцев или хотела польстить своему аптекарю? Она была одной из самых верных клиенток их квартала, из тех, кто любит поболтать в магазинах и подолгу ведет разговоры на улице, встретив знакомых.
– Передайте Лоренцо мои поздравления, когда увидите его, – добавила она.
Ксавье кивнул, старательно улыбаясь ей и скрывая раздражение. Ну сколько можно слушать эти дифирамбы в адрес его пасынка?! И почему люди так умиляются при виде животных?! Ксавье хотелось, чтобы они хвалили Валера или его дочерей. Например, Анук, которая завоевала себе известность в самых престижных ресторанах, заслужила почетное звание шеф-повара и собирается открыть собственное заведение. Или Летицию, которая получила диплом фармацевта. Или Валера, который прекрасно зарабатывал себе на жизнь. Словом, Ксавье было кем гордиться, когда речь заходила о его детях. О его родных детях.
– Какой зоопарк? – с интересом спросила новая провизорша Ксавье.
Вместо ответа Ксавье указал ей на очередного покупателя, ожидавшего своей очереди с рецептом в руке. В аптеке они работали втроем, и она никогда не пустовала. Особенно много покупателей бывало по осени – прекрасный, дождливый сезон с эпидемиями гриппа и гастроэнтерита, и так каждый год. Ксавье был доволен: он любил свою профессию, и дела у него шли прекрасно. Он только никак не мог понять, отчего Летиция не стала работать вместе с ним, а ушла в другую аптеку. Ему очень хотелось видеть дочь рядом с собой, передать ей свой опыт. А потом она могла бы постепенно выкупить это заведение. Конечно, для этого ей придется влезть в долги, как и самому Ксавье, когда он был молод. Неужели ей не хватает храбрости, амбиций? И с какой стати, отучившись шесть лет и защитив диссертацию по фармацевтике, она решила покинуть Париж и похоронить себя в бретонской глуши? Какая глупость! Почему его дети не понимают, что в современном мире все труднее и труднее добиться успеха?!