– Не помню, – проворчал Ксавье.
– А я помню.
Они снова в упор посмотрели друг на друга, но Мод поспешила вмешаться:
– Вот что, если вы кончили дискуссию, пожалуйста, накройте на стол, и будем ужинать. Нам редко выпадает такая радость – ужинать вместе с тобой, Валер. Ты должен приезжать к нам почаще!
Мод почти не вмешивалась в спор мужчин, если не считать одной вырвавшейся у нее фразы. Она сердилась на мужа за то, что тот всегда недолюбливал Лоренцо, но сейчас ей хотелось избавить Валера от ненужных разборок.
Она сунула пиццы в микроволновку, теряясь в догадках: кто же тот загадочный спонсор, о котором сын упомянул перед тем, как разговор перешел в словесную схватку. Валер обладал счастливой способностью заводить знакомства с порядочными людьми и действительно очень хотел помочь Лоренцо – видимо, стремясь компенсировать все то, в чем он обвинял отца. И Мод растроганно посмотрела на сына, прилежно нарезавшего салат. Почему он до сих пор холост, при всей своей привлекательности, при таком обаянии? И Мод решила спросить его, но не сейчас, а когда они останутся одни. Увы, она знала, что Валер ей не ответит. Под внешней беззаботной веселостью таился скрытный, выдержанный человек.
Сесиль приподнялась на локте, чтобы посмотреть на Лоренцо. Сейчас, умиротворенный сном, он выглядел много моложе. Сегодня вечером, после долгих недель флирта, они впервые занимались любовью. Сесиль терялась в догадках, не понимая, почему Лоренцо провожает ее до дома и тут же уходит. Вот уже два года она снимала очаровательную меблированную квартирку в Лон-ле-Сомье и дважды приглашала его «зайти и выпить на дорожку», но он отказывался под тем предлогом, что ему нужно вернуться в парк, а в нетрезвом состоянии нельзя садиться за руль. Он водил ее в рестораны, открыто флиртовал с ней, брал за руку на улице, обнимал и целовал у подъезда. Но этим и ограничивался, словно что-то удерживало его от последнего шага. Дошло до того, что она стала сомневаться в его мужских достоинствах, и тем не менее продолжала терпеливо ждать. И вот наступил желанный день: Лоренцо пригласил ее к себе – поужинать и остаться на ночь в маленьком домике, где, как ей показалось, он бывал не так уж часто. Они распили бутылку шампанского, сидя перед камином, где ярко пылал огонь, и, забыв об ужине, очутились в спальне.
Сесиль была приятно поражена, обнаружив в Лоренцо пылкого любовника, чувственного и внимательного, умело подводившего партнершу к моменту высшего наслаждения. В полночь они наспех перекусили и снова занялись любовью. После чего Лоренцо, явно обессиленный, сразу же заснул. Сесиль, знавшая его дневное расписание, это не удивило, но ей самой спать не хотелось. Как приятно, как волнующе было рассматривать его! В предвкушении этой встречи он тщательно побрился, тогда как до этого часто ходил заросшим, не бреясь по два-три дня. Его темные, чуть длинноватые волосы были шелковистыми на ощупь – она только что наслаждалась их мягкостью, нежно гладя его по голове. Гладкая белая кожа, рельефная мускулатура, ни грамма жира, – поистине в Лоренцо было всё, чтобы нравиться женщинам, так почему же ни одна из них не стала его женой? Это казалось ей странным. Неужели он до такой степени поглощен своим парком и животными, что это мешает его личной жизни? А может, он неспособен интересоваться женщиной больше, чем одну ночь? Что ж, если это так, она, Сесиль, постарается его перевоспитать! Она лежала, все так же опираясь на локоть, даже не думая гасить свет и продолжая любоваться профилем Лоренцо. Интересно, как он поведет себя завтра, при пробуждении? Поспешит ли избавиться от нее? Или будет настолько галантным, что хотя бы предложит ей кофе? Станет держаться отстраненно или назначит следующее свидание? О, теперь она не удовлетворится беглым вопросом: «Созвонимся?» Слишком долго она ждала этого свидания, которое постоянно откладывалось. И теперь, когда она лежит в его постели, от нее будет зависеть, останется она в ней или нет. Досадливо вздохнув, Сесиль погасила наконец лампу у изголовья. Лоренцо относился именно к тому типу мужчин, о которых она давно уже мечтала; ей стало это ясно с первой же их встречи, на собрании в Женеве. Придется, конечно, очень постараться, чтобы удержать его при себе, но она не сомневалась, что ей это удастся. Ведь до сих пор ни один мужчина не устоял перед ее чарами. С тех пор, как ей исполнилось шестнадцать лет, парни уже бегали за этой хорошенькой блондинкой. А в двадцать лет, после нескольких неудачных опытов, она пережила прекрасную любовную историю с одним врачом, который безумно влюбился в нее и твердо решил на ней жениться. Но она предпочла продолжить учебу, посчитав, что слишком молода для семейной жизни, что лучше остаться независимой. И еще несколько лет жила, как ей нравилось, и любила, кого хотела, не позволяя своим увлечениям портить ее карьеру. А теперь она решила найти мужчину, с которым была бы счастлива соединить свою жизнь. Этой цветущей тридцатилетней женщине все казалось возможным, и в ее глазах Лоренцо был идеальным вариантом супруга. Конечно, чтобы соблазнить его, пришлось приложить куда больше усилий, чем с ее предыдущими любовниками, да и удержать его при себе будет куда труднее, но это не страшно, она достаточно волевой человек, чтобы преодолеть любые препятствия. Впрочем, с единственной соперницей, которая может помешать ей в этом парке, она легко справится. И Сесиль еще несколько мгновений прислушивалась к ровному дыханию Лоренцо, пока не почувствовала, что и ею тоже завладевает сон.
Жюли просунула сквозь прутья решетки длинную бамбуковую палку и пощекотала ею ухо черной пантеры. Увидев, что та никак не реагирует, она коснулась палкой усов зверя, – опять никакой реакции. Значит, снотворное подействовало и пантера спит.
Теперь можно было безбоязненно зайти в клетку. Хотя Жюли уже привыкла к таким операциям, ее до сих пор удивляло, как свободно она стала обращаться с хищниками, гладить их пушистые спины, лечить. Малика была великолепным экземпляром, посетители не могли налюбоваться на нее, когда она обходила свою территорию мягким кошачьим шагом. Взгляд ее изумрудно-зеленых глаз трудно было забыть.
– Ее нужно перевернуть, – решила Жюли, – я хочу осмотреть ее с другого бока.
Вместе с двумя смотрителями они с трудом приподняли семидесятикилограммовое тело пантеры, и от этого усилия живот Жюли внезапно пронзила какая-то странная боль. Она заставила себя дышать ровнее и глубже, но тут у нее сильно закружилась голова. Несколько секунд она боролась с дурнотой, не понимая, в чем дело. Наконец ей с трудом удалось выговорить:
– Помогите мне выйти… и вызовите Лоренцо.
Один из смотрителей повернулся к ней и переспросил:
– Что-что?
Жюли казалось, что она говорила достаточно громко, – на самом же деле ее голос прозвучал еле слышно, когда она повторила:
– Выходим отсюда… быстро. Я уже не владею ситуацией, мне… Вызывай Лоренцо!..
Увидев, что она не в силах подняться, смотрители кинулись к ней, схватили под мышки, приподняли и помогли выбраться из клетки. Один из них крепко запер решетку, второй усадил Жюли на цементный пол коридора.
– Ты белая как мел. Тебе что, дурно?
– Пантера… – с трудом прошептала Жюли.
– Она спит, с ней все в порядке. Лоренцо сейчас придет. А ты сиди, не двигайся.
Последних слов Жюли не услышала, она потеряла сознание. Лоренцо, прибежавший через несколько минут, с первого взгляда понял, что случилось, и вызвал скорую помощь.
Придя в себя после благоденственного бесчувствия, Жюли с ужасом узнала, что у нее случился выкидыш… Как ни странно, к боли этой потери примешивалось смутное, неожиданное облегчение, словно эта драма помешала другой, может быть, куда более тяжелой.
Она потеряла много крови; ей сделали чистку под анестезией. Когда она очнулась, пришел врач и сказал, что намерен продержать ее в больнице один-два дня и понаблюдать за ее состоянием, а пока категорически запретил вставать. Врач не спешил уходить – его интересовала эта молодая женщина-ветеринар, утверждавшая, что ее выкидыш произошел без всяких на то оснований, когда она находилась около больной черной пантеры! Получив заверение своей пациентки, что она не чувствует себя слишком угнетенной и не нуждается в помощи психолога, он дружески похлопал ее по руке и объявил, что уступает место двоим мужчинам, которые ждут в коридоре.
– Похоже, они не слишком ладят между собой, но явно очень привязаны к вам!
– Они там вдвоем? – удивленно переспросила Жюли.
То, что к ней пришел Марк, было вполне естественно, но почему пришел Лоренцо?..
– Муж и брат? Или муж и любовник? – шутливо спросил врач.
– Ну, как бы там ни было, а у меня целых два посетителя, – сухо ответила она.
Тот пожал плечами и вышел, оставив дверь приоткрытой. Первым в палату ворвался, почти вбежал, Марк. Перекошенное лицо и вздыбленные волосы свидетельствовали о его отчаянии.
– Мы потеряли нашего малыша… какое горе… – пробормотал он. – Ну, зачем было так напрягаться, сидела бы спокойно, и…
– Как ты себя чувствуешь? – прервал его Лоренцо, обращаясь к Жюли.
– Слегка одурманена, но в общем, ничего, – успокоила его Жюли со слабой улыбкой, говорившей об обратном. – Они собираются держать меня здесь еще сутки.
– Вполне разумное решение, ты и сама должна это понимать.
Их короткий диалог привел Марка в раздражение, и он, повернувшись к Лоренцо, сердито бросил:
– Ты никогда ее не щадил! Ты ведь прекрасно знал, что ей трудно общаться с некоторыми хищниками, что она их боится, и все же поручил ей эту операцию.
– Вовсе нет, – возразил Лоренцо, не повышая голоса. – Жюли всегда сама решает, что ей делать, а чего не делать. И мы распределяем задачи в зависимости от ее желания.
– Вранье! Она просто посчитала делом чести доказать тебе, что…
– А я имею право голоса? – вмешалась Жюли.
– И сейчас ты, как всегда, начнешь оправдывать Лоренцо! Он может требовать от тебя всего чего угодно, ты все равно будешь его оправдывать.