а накрасить оставшиеся три ресницы, у меня было желание все кинуть в дверь. Когда я смотрела на себя в зеркало, у меня искажалось лицо, но я ни разу не видела, чтобы у него что-то менялось во взгляде. И когда я была с огромными отеками, он говорил мне, что я все равно его конфеточка. Я чувствовала себя желанной женщиной.
В своей семье локомотивом всегда была я. И когда я услышала свой диагноз, я сразу подумала: «А что я скажу родителям, как они с этим справятся». Да, потом пришло ощущение, что это может быть финал моей жизни. А у меня были планы. И когда все вокруг считают тебя сильной – это налагает определенную ответственность. И я понимала, что все, что со мной случилось, – это только мое, и я должна достойно это все пройти.
После диагноза я очень многое пересмотрела в своей жизни, хотя не могу сказать, что со мной произошли какие-то кардинальные перемены. Я поняла, насколько все может быть неожиданно, поэтому есть вещи, которые не надо откладывать на завтра. Я стала меньше тревожиться по пустякам. И я поняла, что самое важное и ценное – это я сама. И когда я живу в гармонии сама с собой, то и у других со мной все хорошо.
Очень важно в ремиссии не подчинить всю последующую жизнь тому, через что вы прошли, не стать заложником ситуации, не быть фанатичным в смене образа жизни и питания. К сожалению, что касается обследований, то теперь это осознание того, что я никогда не буду в полном покое, безопасности и в уверенности, что все будет хорошо.
Основное мое пожелание тем, кто сейчас проходит эту историю под названием «Рак молочной железы», вот такой посыл во Вселенную – ни в коем случае нельзя опускать руки. Для себя надо понять: этот путь, каким бы тяжелым он ни представлялся, будет еще тяжелее, но его можно пройти. И чем ярче будет ваша жизнь в последующем, тем дальше от вас будут эти неприятные воспоминания. После всей этой катастрофы (а я сомневаюсь, что этот момент жизни кто-то воспринимает по-другому, потому что ты живешь своей обычной жизнью, строишь планы – и тут все рушится, и ты оказываешься в неизвестности) очень важно понимать, что потом есть жизнь. И диагноз – это не испытание, не наказание. Это просто такой жизненный этап.
Глава 16История Елены Сидоренко
Елена Сидоренко: «Со мной стыдно, но не скучно». На момент постановки диагноза в феврале 2016 году ей был 41 год. Рак мультицентричный гормонозависимый, стадия 2В, Ярославль.
Я нащупала свою опухоль при самообледовании. У моей мамы был рак молочной железы. Я регулярно раз в год делала УЗИ, а когда мне исполнилось 40 лет, стала делать и маммографию. А тут как-то чудом прощупала опухоль сама.
Мне сделали трепан-биопсию накануне корпоратива по поводу Восьмого марта. Каким-то шестым чувством я понимала, что это все-таки рак. И когда нас осталось буквально три-четыре женщины, тут меня понесло. Я рыдала и пыталась заглушить свои мысли шампанским. А вот когда услышала свой диагноз, сил плакать уже не было. Видимо, все слезы выплакала.
Мне назначили день операции. Это была органосохранная операция. Но так как в операционной гистологии края резекции оказались с раком, у меня была повторная операция, и это была уже мастэктомия.
Наступило время, когда я начинала общаться среди продвинутых и осознанных пациентов, и как-то меня спросили, а делала ли я анализ на мутацию генов BRCA1 и BRCA2. Мой врач сказал мне, что не видит в этом смысла. Но летом 2021 года я все-таки сделала этот анализ и узнала, что у меня есть мутация. А осенью в научном медицинском исследовательском центре мне сделали профилактическую мастэктомию здоровой железы. Я была первым пациентом, которому сделали эту операцию по ОМС.
«Реконструировать» грудь я отказалась, поскольку не считаю ее символом женственности и красоты. В моей голове нет места подобным стереотипам. Мой муж, как обычно, пошутил, спросив, как я теперь буду носить купальник. Я же в ответ сказала, что буду выглядеть так же, как он в плавках. Мы с ним всегда находим общий язык благодаря нашему чувству юмора.
Три года уже прошло после этой операции, и если я упоминаю об этом в разговоре, то часто слышу от собеседников, что они этого не замечают.
Когда речь идет о стадиях принятия, мне не пришлось проходить через них. Моя мама, несмотря на рак груди, продолжала жить полной жизнью до самого конца. Поэтому я не рассматривала свой диагноз как испытание. Я также не задавалась вопросами о том, почему это произошло со мной и за что.
Так как мое лечение проходило в торакальном отделении, я видела, как пациенты с раком легкого быстро уходят. И я спросила у своего хирурга, как мне не стать следующий. И услышала его ответ: «Подумай, что у тебя было не так». И я поняла, что моя работа меня выматывала. Я приходила домой – и мне уже ничего не хотелось. И у меня мелькнула мысль, что может, мне действительно осталось жить до понедельника, всех денег все равно не заработать, и нужно что-то менять в своей жизни. Я уволилась из крупного холдинга и устроилась на половину ставки администратором в медицинский центр.
Я осознала, что мне необходимо восполнять свои ресурсы. Пусть даже на сутки, но я должна периодически отправляться в другой город, и неважно, в какой именно. Для меня стало значимым менять обстановку хотя бы на один день. Стало важным встречаться с людьми, которые близки мне по духу. Мне было необходимо от них зарядиться.
Когда меня муж спросил, что тебе подарить на 8 Марта, я сказала, что ничего, просто отпусти меня на три дня в Питер. Для меня смена обстановки – это быть в ресурсе. Я не бегу за деньгами. Да, я коплю себе на очередные поездки, но смысл моей жизни теперь не в зарабатывании денег.
Если предо мной встанет дилемма – пойти на вечеринку для состоятельных и преуспевающих людей или для тех, кто нуждается в медицинской помощи, я предпочту второй вариант. Ведь у меня найдется немало тем для беседы и нам будет что вспомнить.
Вероятно, в моей натуре всегда присутствовал дух противоречия, желание заявить миру о своей непохожести на других. Возможно, именно поэтому у меня мастэктомия без реконструкции, и моя прическа – ирокез. Теперь я легко узнаваема.
После постановки диагноза появилось ощущение некоторой вседозволенности, но в положительном смысле этого слова. Я стала смелой и решительной. Кстати, для меня реконструкция груди ассоциируется с лоскутным одеялом. Но это лишь мои личные ощущения.
Я вспоминаю момент алопеции. Не помню, как муж меня обрил налысо, но помню, когда начал отрастать пушок, мне казалось, что это уже шевелюра. А тут муж говорит, что у меня какие-то проплешины и надо все это сбрить. Я помню, что почувствовала себя в этот момент какой-то голой и незащищенной. Я думаю, что эти ощущения не забуду никогда.
Я не боюсь стареть. Я смотрю на своих старших подруг и вижу, что они прекрасны. Более того, именно после диагноза жизнь только началась. Болезнь оголила все мои вкусовые сосочки.
Свой диагноз я изначально не скрывала, но и не афишировала. Если вернуться к алопеции, то парики я не носила. У меня мама всю жизнь ходила в парике. У нее было очень мало своих волос по жизни. И в моей памяти осталось, с каким наслаждением она вечером его снимала и чесала свою голову. Я ходила лысой, и мне было комфортно. Помню, как мы с подругой пошли в ресторан и мне принесли меню на английском языке. Подумали, что я иностранка.
Я не боюсь произносить слово «рак» и предпочитаю называть вещи своими именами. Я хочу, чтобы люди перестали бояться произносить это слово.
О рецидиве не думаю, но если вдруг что-то начинает болеть, то, конечно, появляются мысли о возврате болезни. И когда прохожу обследования, волнуюсь и хочу как можно быстрее узнать результат.
Мой девиз: «Жить здесь и сейчас». У меня нет привычки оглядываться в прошлое. Мы на него никак не можем повлиять. Зато мы можем здесь и сейчас что-то делать и менять.
Я очень часто повторяю, что со мной стыдно, но не скучно. Место моей силы – это творчество и путешествия. Я шью, разрисовываю футболки. С 2019 года я равный консультант и куратор благотворительного фонда «Я люблю жизнь», руководитель пациентского сообщества в Ярославле. С 2020-го волонтер Всероссийской горячей линии равных консультантов для онкопациентов и их родственников. В 2020 году я стала лауреатом премии «Будем жить» Всероссийской организации онкологических пациентов Ассоциации «Здравствуй!» в номинации «Уникальная пациентская история». В 2024 году меня избрали в Общественный совет при Министерстве здравоох ранения Ярославской области.
У Эрнеста Хемингуэя есть замечательная цитата: «И даже не смей думать, что ты можешь не выдержать». Это мое пожелание тем, кому сейчас нелегко.
Глава 17История Натальи Федоровой
В сентябре Наталья Федорова узнала, что скоро станет мамой второй раз, а на 17-й неделе беременности, в ноябре, что у нее рак. На момент постановки диагноза в 2020 году ей было 32 года, гормонозависимый HER2NEU-позитивный* рак молочной железы, стадия 1А, Санкт-Петербург.
Это была моя вторая беременность, я не планировала ее, но всегда надеялась, что такое может произойти. В итоге я решила встать на учет и пройти все необходимые обследования. Анализы показали, что все в порядке, и я была очень рада этому. Однако я заметила, что чувствовала себя немного уставшей, чего не было с моим первым ребенком. Я поднимаюсь по лестнице, и в глазах темнеет. Я объясняла это своей беременностью.
29 ноября – День матери. Моя трехлетняя дочка поздравила меня вечером. После этого я приняла душ и почувствовала, что мне как-то не по себе. Я положила руку на грудь и ощутила небольшой шарик. Меня охватила странная боль, которая была неожиданной и неприятной. Я решила обратиться к врачу.
Когда я пришла к врачу, оказалось, что моя проблема была довольно банальна – неправильно подобранный бюстгальтер. Врач объяснила, что из-за жестких косточек в моем бюстгальтере образовался небольшой шарик. Она посоветовала мне перейти на более мягкий и удобный вариант без косточек и понаблюдать.