Макс поглядел на часы с видимым сожалением.
– Ты извини меня, нужно быть в части к построению.
– Да, конечно…
В коридоре, когда Макс уже надел форменную куртку и повесил на плечо автомат, Виктория порывисто обняла его и уткнулась носом в его широкую грудь:
– Береги себя, Макс! И возвращайся скорее – я буду тебя ждать.
Глава 14«Серая зона»
Мощный «Урал» ревел дизелем, Макс торопился увидеться с Викторией. Естественно, он все же был офицером и имел право беспрепятственно и в любое время покидать расположение части. Но все же злоупотреблять этим не стоило. К тому же в маленьком гарнизоне у русских зенитчиков всегда хватало работы. Техническое обслуживание сложных зенитных комплексов, радиоэлектроники и систем вооружения, тренировки расчетов, общевойсковые хлопоты, само собой – боевое дежурство.
– Останови здесь, – кивнул лейтенант Полевой водителю и спрыгнул с высокой подножки кабины.
Он встретил Викторию возле магазина, помог дотащить пакеты с покупками.
– Зайдешь?
– Нет, мы уезжаем. Некоторое время мы не сможем созваниваться, я и это не хотел говорить тебе по телефону.
– Куда ты едешь?.. – встревожилась молодая женщина.
– Не могу сказать. Просто не волнуйся, я вернусь и позвоню. Хорошо?..
– Хорошо, – борясь с подступившими слезами, ответила Виктория. – Возвращайся, я очень буду ждать тебя…
Боевое задание и впрямь оказалось не из простых. Было необходимо одним комплексом с группой прикрытия передислоцироваться в Горловку – на самый запад Донецкой Народной Республики. Там сейчас разворачивались довольно тревожные события. После боев лета и осени Горловку, которая уже почти что находилась в окружении украинских сил, удалось деблокировать. Но все равно Дебальцевский выступ продолжал глубоко вклиниваться в территорию ДНР. Украинские власти и не собирались выполнять Минские соглашения. Бандеровские каратели продолжали обстреливать окраины Донецка, Горловки, Докучаевска, Еленовки.
Инструктаж проводил лично командир дивизиона.
– Появилась и еще одна напасть – беспилотники.
Украинская армия получила по зубам, но довольно быстро адаптировалась. Теперь «адские птички» самых разных моделей и размеров летают над «серой зоной». Более того, об этом еще не сообщали в открытой прессе, но укры уже применяют беспилотники-камикадзе. Лупят по блиндажам и капонирам, и довольно прицельно, сообщил подполковник Филимонов.
Расчет лейтенанта Сычева внимательно слушал. Именно их боевую машину было решено послать на это рискованное задание.
– Ваша задача – замаскироваться и отслеживать пролеты украинских беспилотников. Пользоваться в основном электронно-оптическим прицелом, а РЛС включать в исключительных случаях и только кратковременно. Чтоб не отследили. По этой же причине зенитные управляемые ракеты применять только для самообороны «Панциря-С1». Работать исключительно 30‑миллиметровыми скорострельными пушками. Для этого вам выдадут дополнительный БК. Перезаряжать ленты придется, конечно, вручную. Но кто говорил, что служба будет легкой?.. – не удержался от «фирменного» и весьма специфического юмора Федор Дмитриевич. – Вопросы?
– Разрешите, товарищ полковник… Почему нельзя задействовать силы ПВО ДНР? – поинтересовался Максим Полевой.
– Потому что у них нет достаточных технических средств, это во-первых. А во-вторых, вам самим нужно нарабатывать боевой опыт. Беспилотники – отнюдь не самая легкая цель для наших зенитных комплексов, и вы об этом знаете. А в будущем их применение будет только увеличиваться.
– Есть.
– Нанесите на карту обстановку в районе линии боевого соприкосновения и в окрестностях Горловки, – озаботился начштаба дивизиона майор Дегтярь.
Выезжали еще в вечерних сумерках. Массивный четырехосный КамАЗ зенитного ракетно-пушечного комплекса покачивался на ухабах. Сашка вел 30‑тонную махину, ориентируясь на красные габаритные огни идущего впереди бронетранспортера группы прикрытия. Замыкал небольшую колонну бронированный «Урал» со скорострельной пушкой в кузове. Там же находились и дополнительные 30‑миллиметровые снаряды. «Панцирь-С1» был тщательно закамуфлирован сверху и с боков лохматой сеткой. Она не только скрадывала силуэт боевой машины, но и укрывала ее в тепловом диапазоне.
Игорь и Максим ехали в кабине КамАЗа, так оказалось проще и комфортнее. За окном стояла густая осенняя ночь. Лишь на горизонте светились теплым светом огоньки многоэтажек… А впереди расстилалась непроглядная темень. Колонна сразу же за последним блокпостом на шоссе прилично разогналась и понеслась на запад. Сначала они гнали по шоссе, после свернули на какую-то грунтовку. Потом поехали по разбитой асфальтовой дороге.
Вокруг простирались типичные промышленные пейзажи. Вставали среди плоской, как стол, степи, рукотворные горы – терриконы. На горизонте высились ажурные металлоконструкции шахтных копров с колесами подъемников. Кололи небо высокие трубы заводов. Сейчас они не дымили, тяжелый маховик производства в Донбассе остановился из-за гражданской войны.
Уже заполночь «Панцирь-С1» со своим сопровождением остановился на блокпосту внешнего обвода обороны Горловки.
Хмурые бойцы в еще советских стальных касках и таких же бронежилетах глядели на русских зенитчиков и их технику с нескрываемым подозрением. Но все формальности быстро удалились, из комендатуры пришла машина сопровождения, и они уже вместе стали петлять по темным улицам.
До утра русские зенитчики даже получили такую роскошь, как несколько часов сна.
Большой индустриальный город находился фактически в полуокружении, а потому здесь дислоцировалась достаточно мощная и самодостаточная группировка войск ДНР.
В штабе русских зенитчиков встретили несколько сдержанно. Местные офицеры выслушали просьбу лейтенанта Сычева о налаживании боевой работы новейшего «Панциря-С1» в их районе.
– Да, действительно, беспилотники с начала этого долбаного Минского перемирия нам сильно досаждают. Но тут – в поселке Зайцево и в окрестностях – бои не прекращаются. Только что массированные артобстрелы из тяжелых систем укры не ведут. А так – бои постоянно. Да и из 120‑х минометов постоянные обстрелы. Они, гады, корректируют огонь с беспилотников. Наловчились, сволочи… – проинформировал подполковник с красными от недосыпания глазами.
Его речь прервал срочный вызов по рации. Офицер прижал к уху наушник. Потом длинно и смачно выругался, помянув чью-то «бандеровскую мать».
На вопросительный взгляд лейтенанта Сычева пояснил:
– Одна бандеровская бээмпешка повадилась утром и вечером, как по расписанию, обстреливать крайние дома. Ведь он же ж, гад, выезжает и просто лупит из 30‑миллиметровой пушки по окнам домов! А мы эту сволочь никак прищучить не можем – он ленту въе…т и уходит. На БМП-2 скорострельность пушки – 600–800 выстрелов в минуту, и БК – 250 выстрелов. Так-то…
Подполковник с хрустом переломил карандаш пополам.
– Ладно, мы организуем вам здесь «сафари»!..
Боевая машина комплекса «Панцирь-С1» напоминала какой-то несуразный куст из мешанины веток и листьев, закрепленных на лохматой маскировочной сети. Выглядело все настолько отвратительно и бесформенно, что лейтенант Сычев остался доволен проделанной работой.
Они сейчас находились в поселке Зайцево, который напрочь был разбит украинской артиллерией и постоянными боестолкновениями. Поселок и являлся той самой «серой зоной», линия разграничения по Минским соглашениям делила Зайцево пополам. «Серая зона»… Максим Полевой разумом понимал, но сердце протестовало против такого разделения. Как может быть «серая зона» для людей, которые родились и выросли здесь? Некоторые из них до сих пор живут здесь, прячась от бомбежек украинских войск в подвалах своих разрушенных домов…
Мачта фазированного локатора была опущена, расчет «Панцыря» вел обзор только через электронно-оптический прицел.
– Небо пасмурное, метеовидимость ни к черту!.. – раздраженно выругался Игорь Сычев.
Макс поменял кратность увеличения прицела и повел объективом ОЛС. Внезапно в поле зрения возникло нечто крылатое, оно сразу оконтурилось светящимися скобками захвата.
– Есть цель! Одиночная, малоразмерная. Высота 200 метров, удаление шесть километров. Идет над «серой зоной», – доложил лейтенант Полевой.
– Ага, попался! – возликовал лейтенант Сычев. – Работаем!
Огневой модуль «Панциря-С1» развернулся, спаренные стволы скорострельных пушек поднялись к небу. Раздался оглушительный треск полусекундной очереди, привычно забарабанили по кабине боевого управления стреляные гильзы.
На экране электронно-оптического прицела рассыпались яркие росчерки трассирующих снарядов. Украинский беспилотник будто бы смахнули, как надоедливую муху тряпкой.
– Цель поражена. Расход – 50 снарядов, – кивнул Макс.
– Сваливаем! Сашка, ходу! Меняем позицию, – приказал по рации лейтенант Сычев.
КамАЗ, ревя дизелем, выбрался из капонира, водитель переключил скорость, и 30‑тонный грузовик пошел шустрее, разбрызгивая грязь по грунтовке. По пути к ним присоединились и машины прикрытия, которые занимали позиции в отдалении, чтобы не демаскировать «Панцирь-С1».
Остановились километрах в трех от места прошлой засады. Макс развернул объектив оптико-локационной станции, на экране ОЛС молодые офицеры увидели, как лесополосу, где они останавливались, накрыло фонтанами взрывов.
– Смотри, видимо, 120‑ми обкладывают, – прокомментировал Максим.
– Я – Сыч, прием. В квадрате 43–16 сбил беспилотник. Обстрелян 120‑ми, приблизительный азимут – 290 градусов, – вышел на связь командир зенитного расчета.
– Понял тебя, Сыч, координаты принял. Принимаем меры, прием.
– Вас понял, конец связи.
«Приняли меры», и весьма крутые! Игорь с Максом увидели, как взмыли над лесополосой огненные кометы «Града». Через несколько секунд в стороне, откуда прилетели 120‑миллиметровые мины бандеровцев, взметнулись дымно-огненные фонтаны взрывов.